ВНЕШНИЕ И ВНУТРЕННИЕ УГРОЗЫ

ВНЕШНИЕ И ВНУТРЕННИЕ УГРОЗЫ

На протяжении IX–XI вв. успехи империи в области внешней политики перемежались с дипломатическими неудачами и военными поражениями. Благодаря активному курсу Василия II Болгаробойцы (958-1025) держава ромеев значительно расширила свои границы. Византии удалось отвоевать у ослабевшего Арабского халифата Крит, Кипр и часть Малой Азии, в результате изнурительной продолжительной войны захватить Болгарию, вынудить сербов и хорватов признать верховное главенство василевса и присоединить некоторые кавказские области (с утверждением протектората в Армении и Грузии). Однако во второй половине XI–XII в. империя столкнулась с новым мощным противником, турками-сельджуками, и потерпела от них ряд поражений: в 1071 г. в битве при Манцикерте султан Алп-Арслан разгромил греческие войска, пленил Романа IV Диогена (1068–1071) и включил Армению и Малую Азию в свои владения; в 1176 г. при Мириокефале отряды сельджуков снова нанесли решительное поражение армии василевса. Алексей I Комнин с помощью рыцарей I Крестового похода сумел вытеснить сельджуков во внутренние районы Малой Азии, тем самым на время обеспечив безопасность границ.

Часть принадлежавших ромеям территорий была отторгнута норманнами: благодаря успешной военной кампании герцогу Роберту удалось в 1071 г. завоевать Южную Италию. С севера Византии угрожали печенеги: поражение Алексея I Комнина в битве при Доростоле (1088 г.) значительно ухудшило положение империи. Печенегам удалось не только захватить часть земель (Филиппополь), но и своим агрессивным наступлением привлечь как внешних (эмир Чаха), так и внутренних (богомилы) врагов державы ромеев. К началу 90-х годов XI в. нестабильность в стране, вызванная возрастающим давлением неприятеля, была настолько глубока, что Алексею I Комнину ничего не оставалось, как обратиться за помощью к западноевропейской знати и половцам. Благодаря успешной стратегии императору удалось 29 апреля 1091 г. в битве при Эносе разгромить орды печенегов, оттеснить их от границ Византии, а заодно (путем хитроумных дипломатических манипуляций) нейтрализовать притязания эмира Чаха. Последовательность Алексея I Комнина в деле защиты империи и сохранении ее территориального единства принесла плоды: он сумел вернуть значительную часть византийских владений в Анатолии.

Приход к власти династии Комнинов на время остановил череду внешнеполитических неудач: ромеи отвоевали земли, прежде захваченные сельджуками; вели успешные военные операции, направленные на ослабление норманнов — дипломатической победой являлся подписанный в 1108 г. Алексеем I Комнином и Боэмундом Тарентским Девольский договор. Это помогло отдалить перспективу раздробленности. Византийские императоры, надеясь любым доступным им способом сохранить территориальную целостность государства, делали ставку на заключение военных и династических союзов с европейскими монархами. Однако такая тактика, за редким исключением, не принесла реальных результатов.

Важным направлением византийской внешней политики было поддержание дипломатических отношений с Древнерусским государством, впоследствии вылившихся в прочные союзнические связи. На протяжении IX–XI вв. русы постоянно совершали вооруженные набеги на империю. В согласии с некоторыми из заключенных по итогам военных кампаний договоров (особенно 907/911 г.) им предоставлялись значительные привилегии (возможность ведения беспошлинной торговли); часть военной элиты русов в виде наемной силы была принята в византийскую армию. Исключительное значение в истории русско-византийских отношений имеет договор 987 г.: киевский князь Владимир Святославович, согласившись поддержать Василия II в его борьбе с оппозицией (Варда Фока), потребовал в награду руку сестры василевса Анны; греческая сторона в качестве одного из условий исполнения договора обязала Владимира принять христианство (см. с. 382).

Вместе с необходимостью преодоления оппозиции византийской знати и устранения внешней угрозы, исходившей от турок-сельджуков, норманнов и печенегов, императорам предстояло столкнуться с серией еретических движений. Богомилы, впервые появившиеся в Болгарии и досаждавшие официальной власти, обличали порочность духовенства, а также взяточничество местных чиновников. Они указывали на ущербность всей системы управления, ориентированной исключительно на удовлетворение интересов богатейших людей страны.

Учение богомилов, получившее широкую поддержку крестьян, части городского населения и военных, было во многом родственно идеям укрывшихся от гонений в Македонии и Фракии павликиан, имевших множество последователей в Армении. Массовые народные и еретические выступления, нередко отражавшие больше интересы аристократии, чем плебса, то и дело угрожали целостности империи: в 1040 г. Болгарию потрясло восстание Петра Деляна, в 1042 г. недовольным произволом чиновников удалось захватить дворец василевса, свергнуть и ослепить Михаила V Калафата, в 1078 г. около Месемврии разыгрался мятеж богомилов под предводительством Добромира, в 1078–1079 гг. разразился бунт павликиан, наконец, в 1147 г. по о. Корфу прокатились масштабные выступления против власти.

Несколько раз восстания богомилов и павликиан вспыхивали в Филиппополе; после первой военной неудачи еретиков они вновь собрались с силами, выдвинулись в 1084 г. против Алексея I Комнина и благодаря заключенному союзу с печенегами, а также умелому руководству полководца Травла нанесли византийской армии сокрушительное поражение. Позднее василевс все же сломил сопротивление мятежников.

Наряду с усмирением «светских» бунтовщиков, императорская власть стремилась искоренить всякое религиозное инакомыслие — еретичество не только вредило христианским устоям, но и угрожало социальной и политической стабильности государства, возбуждая в представителях низших слоев общества желания свергнуть существующий строй. Василеве, считавший себя защитником Православной церкви («общины верных»), наставлявшей людей в вере и направлявшей души к спасению, видел в ней политического союзника, игравшего важную роль на дипломатической сцене.

Произошедший в 1054 г. раскол между Православной и Католической церквями повлек за собой глубокие последствия для Византии. Столкновение константинопольского патриарха Михаила Кирулария, инициировавшего закрытие ряда придерживавшихся латинской литургической практики обителей в Южной Италии, и римского понтифика Льва IX способствовало увеличению расхождений (прежде всего догматических) между церквями и их дальнейшему обособлению друг от друга. Развернувшаяся полемика между византийскими иерархами и папским легатом Гумбертом привела к взаимным обвинениям и последующему отлучению. Предав 16 июля 1054 г. друг друга анафеме, представители церквей лишь несколько лет спустя смогли прийти к временному соглашению. Тем не менее схизма не была преодолена, и ее влияние отчетливо прослеживается на характере крестоносного движения.

Постоянная угроза со стороны врагов (сельджуков, норманнов и кочевников), внутренние раздоры, приводившие к дестабилизации аппарата управления, и недостаточно развитая армия вынуждали василевсов искать союзников. Набеги печенегов на византийскую империю диктовали Алексею I Комнину необходимость ведения переговоров с западноевропейскими рыцарями (1095 г.), которые могли бы силой своего оружия защитить рубежи державы ромеев. Уже говорилось, что первоначально благодаря участию крестоносцев византийцам удалось отвоевать у турок-сельджуков значительные территории в Малой Азии (включая Смирну и Эфес) и существенно укрепиться в этом регионе. Однако постепенно роль «латинского воинства» переставала быть исключительно союзнической: возрастало количество мелких стычек и масштабных столкновений населения с крестоносцами. Проникнувшие в крупные города венецианские и генуэзские купцы, все прочнее утверждались в жизни византийского общества, разоряли, как уже упоминалось, местных производителей и постепенно замещали греческие ремесленные и торговые корпорации, прежде являвшиеся основными поставщиками товаров для аристократии, итальянскими компаниями.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.