Четвертая глава Русские в специальной команде СС «Дирлевангер»

Четвертая глава

Русские в специальной команде СС «Дирлевангер»

Еще одним формированием СС, где служили русские (а вместе с ними белорусские и украинские) коллаборационисты, было особое подразделение Войск СС Оскара Дирлевангера. Надо сразу оговориться, что рассказ об этом формировании мы решили поместить в раздел, относящийся к войскам СС, так как приказы, выполняемые людьми Дирлевангера, не всегда имели карательное значение, но также были связаны с боевыми задачами, которые впоследствии и стали их основным родом деятельности. Кроме того, в конце войны соединение Дирлевангера стало полноправной гренадерской дивизией Войск СС (36. Waffen-Grenadier-Division der SS).

Вместе с тем, чтобы не показаться необъективными, отметим, что личный состав этой части принимал участие в уничтожении гражданского населения и сожжении населенных пунктов и заработал самую скверную репутацию. Не в последнюю очередь это было связано с тем, что многие военнослужащие из этого подразделения, созданного на базе 5-го полка частей СС «Мертвая голова» в Ораниенбурге (концлагерь Заксенхаузен), имели уголовное прошлое (некоторые отбывали наказание за браконьерство), а офицерский состав набирался из тех, кому суд чести за разные проступки и дисциплинарные провинности запретил до конца службы носить знаки различия[723].

Под стать своим подчиненным был сам Дирлевангер (родился в 1895 году), имевший за плечами весьма бурное прошлое. Ветеран Первой мировой войны (лейтенант запаса), комендант бронепоезда добровольческого корпуса из Вюртемберга, доктор экономических наук, но при всем при этом — антисемит, замеченный в сексуальных связях с несовершеннолетними девушками (22 сентября 1934 года он был исключен из рядов Штурмовых отрядов нацистской партии и отбывал двухлетний срок в тюрьме[724]). Если бы не заступничество его однополчанина Готтлоба Бергера, занимавшего высокий пост начальника Главного управления СС, то Дирлевангер, скорее всего, закончил бы свою жизнь в концентрационном лагере.

Однако уголовнику с докторской степенью повезло, и, «искупив вину» перед нацией участием в Гражданской войне в Испании (с сентября 1936 по лето 1939 года Дирлевангер воевал в составе легиона «Кондор»), он в определенной степени реабилитировался, пока вновь не попал в «историю». Уже являясь командиром специальной команды СС, поступившей 1 сентября 1940 года под начало фюрера СС и полиции дистрикта «Люблин» — бригадефюрера СС Одило Глобочника, Дирлевангер на основании фактов был обвинен в коррупции, вымогательстве денег и в сексуальных отношениях с 17-летней еврейкой[725]. Суд СС в Кракове начал против него проводить дознание, но благодаря Бергеру, вмешавшемуся в процесс, дело оказалось на рассмотрении в Главном управлении СС, где, по приказу Гиммлера, оно было отложено до лучших времен. Самого Дирлевангера, засидевшегося в тылу, решили отправить от греха подальше на Восточный фронт, и 22 января 1942 года он, получив предписание, убыл с командой на оккупированную территорию Белоруссии[726].

Подразделение Дирлевангера (тогда еще специальная команда СС — SS-Sonderkommando «Dirlewanger») прибыло в Могилев в начале февраля 1942 года. Сразу возник вопрос, кому непосредственно будет подчиняться подразделение. Команду Дирлевангера намеревались замкнуть на командный штаб рейхсфюрера СС (Kommandostab Reichsfuhrer-SS), в чьем подчинении находились три бригады войск СС (две моторизованные и одна кавалерийская). Но после совещания у Гиммлера (27 февраля 1942 года) Бергер добился того, чтобы люди Дирлевангера подчинялись преимущественно высшему фюреру СС и полиции Центральной России Эриху фон дем Бах-Зелевскому.

К проведению мероприятий по борьбе с партизанами подразделение приступило в марте 1942 года. Когда при команде появились добровольные помощники, сказать однозначно сложно. Команде Дирлевангера, проведшей всю весну в боевых операциях и понесшей определенные потери, потребовалось пополнение. Отчасти об этом уже речь шла в апрельском докладе полковника охранной полиции фон Брауншвейга на имя рейхсфюрера СС. Фон Брауншвейг был очень доволен тем, как действовали «браконьеры», и просил высшее командование СС увеличить личный состав команды до 250 человек. Тем не менее в Берлине не торопились с выводами, а продолжали присматриваться к тому, как воюет Дирлевангер в Белоруссии.

Убедившись, что специальное подразделение эффективно борется с партизанами, Гиммлер лично подписал приказ о направлении в ряды «браконьеров», «подходящих» заключенных из концлагерей. Однако их прибытие задерживалось, ведь они должны были пройти спецподготовку, а времени не было, так как советское партизанское движение набирало силу. Тогда Дирлевангер, договорившись с руководством СС и полиции генерального округа «Белоруссия», решил пополнить команду за счет иностранных добровольцев. 28 мая 1942 года вышел приказ о переводе в его распоряжение личного состава из одного батальона вспомогательной полиции — 49 рядовых и 11 унтер-офицеров. По документам эти люди проходили как украинцы, однако известно, что в подразделениях и частях вспомогательной полиции, предназначенных для выполнения охранных и антипартизанских функций, служило немало русских[727].

По мнению некоторых исследователей, «боевое крещение» коллаборационистов (сохранились их имена: И.Е. Тупига, Мироненко, В.Р. Зайвий, А.Е. Радковский, Л.A. Сахно, Ялынский) произошло 16 июня 1942 года, когда дотла была сожжена деревня Борки[728], где, как утверждал в донесении Дирлевангер, приютились бандиты, устроившие теракты недалеко от шоссе Могилев — Бобруйск. Затем русские, украинские и белорусские помощники участвовали в уничтожении деревень Кобылянка, Хоново, Немки и еще 16-ти населенных пунктов[729].

К осени 1942 года подразделение Дирлевангера разрослось до батальона, хотя формально оно оставалось специальной командой СС. В состав команды входили:

— немецкая рота (150 человек);

— немецкий мотоциклетный взвод (40 человек);

— 3 русских роты (450 человек; в одной из рот служили в основном украинцы, и командовал ими Иван Мельниченко; еще одной ротой, где служили русские и белорусы, командовал «фольксдойче» Август Барчке);

— артиллерийская батарея (40 человек: половина немцы, половина русские).

Возраст немецких солдат доходил до 40 лет, русских — до 25[730].

Необходимо добавить, что уже во второй половине 1942 года зондеркоманда Дирлевангера представляла собой особую часть СС смешанного немецко-русского состава, о чем прекрасно знали в Берлине. Причем, настолько позволяют судить документы, русские добровольцы находились во многом на равных правах с немецкими уголовниками. Дирлевангер не делал исключений ни для кого, как командир совершенно справедливо полагая, что именно такой заведенный им порядок в команде сделает личный состав монолитнее, а его подопечные будут слаженнее действовать во время боевых действий.

В середине осени 1942 года батальон был привлечен к антипартизанским операциям. По приказу Командного штаба рейхсфюрера СС часть была временно передана в подчинение 1-й моторизованной бригаде СС (1. SS-Infanterie-Brigade [mot.]), с которой участвовала в операции «Карлсбад» («Karlsbad»), проводившейся с 10 по 23 октября в Круглянском, Толочинском, Оршанском и Шкловском районах Могилевской области. Команда действовала совместно с 14-м полицейским полком СС, 255-м латышским охранным батальоном, 638-м французским пехотным полком, специальной командой высшего фюрера СС и полиции фон дем Баха[731].

Цель операции заключалась в том, чтобы разбить народных мстителей (8-й, 24-й, 28-й, 30-й отдельные отряды) под командованием С.Г. Жунина (8-я Круглянская бригада) и партизанское соединение «Чекист» (1-й, 5-й, 10-й и 20-й отдельные отряды)[732]. В ходе операции партизаны понесли существенные потери. Участники тех событий после войны вспоминали, что отряды бригады «Чекист» «понесли серьезные потери. Погибли командиры И.Н. Суворов и Б.Н. Колюшников, комиссар 20-го отряда Н.И. Массюров, Д.И. Сиянии, секретарь парторганизации отряда Л.Ф. Носович, А.Д. Воронков… Это заметно отразилось на настроении партизан…» Картина омрачилась еще тем, что эсэсовцы «сожгли деревни Березку, Гоенку, Заозерье, Клеву… Вскоре партизаны узнали еще одну печальную весть — убит командир отряда А.С. Денисов, который с группой партизан оказался вне блокады. Его группа остановилась в рацевском лесу, недалеко от деревни Ореховка. Каратели напали на ее след и ночью окружили землянку. Вспыхнул бой. Партизаны погибли, в их числе и командир…

…Блокада рацевского, а затем и крупского лесов тяжело отразилась на боеспособности бригады [„Чекист“. — Примеч. авт.]. Потери ее были значительными»[733].

С 4 по 10 ноября 1942 года батальон Дирлевангера участвовал в операции «Фрида» («Frida»). Вновь уничтожались мирные жители, кроме того, эсэсовцы убили свыше 130 «народных мстителей». 11 ноября часть вывели из подчинения 1-й моторизованной бригады СС, после чего она возвратилась в Могилев, попутно очистив от «бандитов» несколько сел и деревень в районе Червеня[734].

В конце декабря Дирлевангер, по мнению некоторых историков, получил отпуск за успехи в борьбе с «бандитами» (с 28 декабря 1942 года по 20 февраля 1943 года). Обязанности командира батальона стал выполнять штурмбаннфюрер СС Франц Маггиль — сотрудник из командного штаба рейхсфюрера СС. Маггиль был опытным офицером, способным выполнять задачи самого разного характера, как боевые, так и карательные. До того как он был прикомандирован к Командному штабу рейхсфюрера СС, он командовал 2-м кавалерийским полком 1-й кавалерийской бригады СС. Его полк «прославился» тем, что безжалостно убивал мирное население (в основном евреев) во время карательной операции в районе Припятских болот (конец июля — начало сентября 1941 года). По самым заниженным данным, полк Маггиля казнил 6526 евреев[735]. И вот теперь в его подчинении была одна из самых жестоких частей СС.

Каково было отношение Маггиля к коллаборационистам, неизвестно, но очевидно, что он не делал различия между иностранными помощниками и немецким составом. Часть целиком была задействована в серии специальных операций — «Франц» («Franz»), «Праздник урожая» («Erntefest»), «Февраль», («Hornung») — в начале 1943 года. Каждому подразделению Маггиль поставил конкретную задачу, состоявшую в том, чтобы превратить свой район боевых действий в нейтральную полосу: «Все местные жители расстреливаются без исключения». В ходе трех операций было убито 18 975 гражданских лиц, в том числе 3300 евреев. Около 2400 человек было эвакуировано из зоны боевых действий и направлено на принудительные работы[736].

Действия специальной команды СС вызвали неоднозначную реакцию у высшего фюрера СС и полиции фон дем Баха. Уполномоченный рейхсфюрера СС по борьбе с бандитизмом высказал мнение, что ликвидация партизан вовсе не является поводом, чтобы убивать мирное население. Пора, говорил фон дем Бах, «заняться делом» — сбором сельскохозяйственной продукции, комплектованием команд из местных жителей для отправки на работу в Германию. Дирлевангер, вернувшийся в часть в конце февраля 1943 года, никак не отреагировал на эти слова. Он по-прежнему считал, что борьба с партизанами не только предполагает нейтрализацию гражданского населения, но и является ее основой, так как партизаны получают из деревень помощь. Позже, в июле 1943 года, у Дирлевангера произошел конфликт с группенфюрером СС и генерал-лейтенантом полиции Герретом Корземаном (заместителем фон дем Баха; с 24 апреля по 5 июля 1943 года исполнял обязанности высшего фюрера СС и полиции Центральной России), который запретил уничтожать мирных жителей[737].

Хотя Дирлевангер не изменил своим принципам, его людям пришлось заняться хозяйственными вопросами. Как отмечает исследователь А. Бочкарев, команда СС не только собирала сельхозпродукцию, но и контролировала то, как крестьяне восстанавливают сельское хозяйство. Доходило даже до того, что личный состав команды распределял между селами сельхозтехнику и выдавал семена для проведения посевных кампаний[738].

22 марта 1943 года солдаты Дирлевангера приняли участие в сожжении Хатыни, причем в проведении этой акции они поначалу не играли ведущей роли. События развивались так.

Ранним утром в 118-й полицейский батальон поступило сообщение, что на участке между Плещеницами и Логойском повреждена телефонная связь. На восстановление связи была выслана строительная часть из Плещениц, а также два взвода 1-й роты 118-го батальона во главе с капитаном охранной полиции Велльке. В тот момент, когда шли восстановительные работы, неожиданно, с расстояния 30 метров, по полицейским был открыт огонь. Тут же были убиты капитан Велльке и трое украинских полицейских, двое шуцманов получили ранения. Управление боем взял на себя командир взвода Василий Мелешко. В результате перестрелки партизаны стали отступать в восточном направлении на Хатынь. Полицейские пытались их преследовать, но сил для ликвидации «бандитов» не было. Мелешко, получивший легкое ранение, немедленно отправил тревожное сообщение, прося о помощи. Пока полиция ожидала поддержки, ей удалось задержать рабочую команду (около 40–50 человек) из населенного пункта Козыри. Команда рубила лес и расчищала обочины возле дороги Плещеницы — Логойск. Заподозрив рабочих в связях с партизанами, полицейские арестовали всю команду, и 15 стражей порядка повели ее в Плещеницы. По дороге в Плещеницы произошел инцидент: рабочие, подумав, что их ведут на расстрел, запаниковали и бросились бежать — это случилось на опушке леса, за населенным пунктом Губа. Полицейские открыли огонь на поражение, было убито от 20 до 25 человек, остальные беглецы были схвачены полевой жандармерией из Плещениц и допрошены[739].

Тем временем тревожный сигнал достиг расположения батальона Дирлевангера. В помощь полицейским были высланы моторизованные роты СС[740]. Прибыв на место, эсэсовцы совместно со стражами порядка повели наступление на партизан, занявших оборону в самой Хатыни и на ее окраинах. Блокировав деревню, каратели приступили к «зачистке», подтянув для этой цели тяжелые минометы и противотанковые орудия. Партизаны оказали ожесточенное сопротивление, в течение часа отстреливались из деревенских домов, превращенных в огневые точки. Эсэсовцам ничего не оставалось, как подавить противника минометным и противотанковым огнем. К 16.30, когда партизанское сопротивление было сломлено, а каратели вошли в деревню, Хатынь была уже превращена в развалины, и поэтому сжигать там было практически нечего. Во время боя было убито 34 «бандита»[741], в том числе одна еврейка. Так как жители деревни укрывали у себя партизан, позволили им превратить свои дома в огневые точки, было решено сжечь все население.

Инициаторами сожжения выступили украинские полицейские из 118-го батальона, посчитавшие, что местные жители являются фанатичными сторонниками советской власти, презирают веру христианскую (один из полицейских, загоняя людей в амбар, говорил: «Вы растоптали иконы и сгорите, сейчас мы сожжем вас») и всесторонним образом помогают партизанам. В итоге в амбаре 6 на 12 метров каратели сожгли около 152 человек, среди которых были дети, женщины и старики, выжить удалось только четверым.

В апреле 1943 года, в преддверии визита в Минск генерального уполномоченного по использованию рабочей силы Фридриха Заукеля, начальник СС и полиции Белоруссии Курт фон Готтберг распорядился провести в городе тотальную проверку, очистив его от партизан, подпольщиков и других «бандитских элементов». С этой целью с 17 по 22 апреля в Минске была проведена операция под кодовым названием «Волшебная флейта» («Zauberflote»). Для ее проведения в город были стянуты части полиции и СС, в том числе и часть Дирлевангера. В задачу команды входила охрана Минского гетто. Тем не менее, по некоторым данным, подразделения батальона участвовали в облавах, обысках и массовых арестах городского населения, в чем им активно помогали литовские полицейские из 12-го батальона «шума». В ходе операции было проверено 76 000 человек (в Минске на тот момент проживало 130 000). За «противоправные» действия и связь с «бандитами» десятки людей были повешены (этим в первую очередь занималась литовская полиция под командованием Антанаса Импулявичюса). 23 апреля, после окончания операции, в Минске (в 11 часов) состоялся парад ее участников, который принимал высший фюрер СС и полиции Центральной России Бах-Зелевский[742].

В начале мая батальон СС занимался очисткой Манильского и Рудненского лесов от партизан, затем — с 20 мая по 21 июня 1943 года — часть привлекли к крупномасштабной акции «Коттбус» («Kottbus»). Эту операцию органы полиции и СС генерального комиссариата «Белоруссия» готовили давно. Ей предшествовал сбор разведывательной информации. Согласно данным СД и гестапо, в районе Хрост — Плещеницы — Докшицы — Лепель было отмечено наличие крупных «банд», располагавших хорошо оборудованными укреплениями. Кроме того, эсэсовская разведка установила, что этот район сильно заминирован. Главная цель операции заключалась в том, чтобы восстановить контроль над дорогой Минск — Витебск и очистить от партизан территорию в треугольнике Плещеницы — Докшицы — Лепель[743].

Помимо батальона Дирлевангера в операции «Коттбус» приняли участие 2-й полицейский полк СС, 15-й, 102-й, 118-й и 237-й батальоны вспомогательной полиции, 600-й казачий батальон, 633-й «восточный» батальон, 1-я и 12-я полицейские танковые роты, один батальон 331-го гренадерского полка, четыре роты 392-й главной военной комендатуры с батареей, взводом ПТО и взводом тяжелых минометов, усиленная рота 286-й охранной дивизии, 2-й дивизион 213-го артиллерийского полка, три моторизованных взвода полевой жандармерии, специальные команды СД, самолеты 4-й группы эскадрильи бомбардировочной авиации и 7-й эскадрильи особого назначения. Руководство операцией осуществлял штаб, возглавляемый группенфюрером СС и генерал-лейтенантом полиции фон Готтбергом[744].

Отечественные и западные историки имеют разные мнения по поводу того, как велась и чем закончилась операция «Коттбус». Считается, что партизаны нанесли противнику большие потери, не дали себя уничтожить и, таким образом, сорвали планы немцев. Так, «народным мстителям» якобы удалось разгромить 600-й казачий батальон, а также почти полностью истребить около двух батальонов 2-го полицейского полка СС. В то же время, учитывая численное превосходство врага, партизанам пришлось покинуть свои базы, прорываться из окружения и уходить от преследования. Так выглядит картина в партизанских документах, где ко всему прочему фигурируют заниженные данные о потерях (не более 500 бойцов).

В немецких документах, напротив, все выглядит иначе. В донесении (от 28 июля 1943 года) о результатах операции «Коттбус», составленном Готтбергом, говорится следующее:

«Потери противника: убито в боях 6087 человек, расстреляно — 3709, захвачено в плен — 599. Захвачено рабочей силы — 4997 человек, женщин — 1056. Собственные потери: немцы — убито 5 офицеров, в том числе командир батальона, 83 унтер-офицеров и рядовых. Ранено 11 офицеров, в том числе два командира полка, 374 унтер-офицеров и рядовых, трое пропали. Трофеи: 20 орудий калибра 7,62, 9 противотанковых пушек, 1 зенитное орудие, 18 минометов, 30 станковых пулеметов, 31 ручной пулемет. Один самолет (уничтожен), 50 планеров (уничтожены), 16 противотанковых ружей, 903 винтовки…»[745]

Ряд ученых оспаривают эти цифры, утверждая, что немцы не могли убить столько партизан. В основном, как считают эти историки, речь идет о гражданских лицах, которые были зверски убиты и замучены карателями, в частности людьми Дирлевангера. Однако, несмотря на факты жестоких расправ, имевших место в ходе операции «Коттбус», в целом нет оснований, чтобы сомневаться в донесении фон Готтберга. Тем более жертвы этой операции среди гражданского населения вынесены в отдельную графу. Учитывая немецкий педантизм в составлении документов подобного рода, вряд ли фон Готтберг хотел намеренно вводить в заблуждение высшее руководство СС.

Вслед за операцией «Коттбус» часть Дирлевангера (ставшая к тому моменту уже официально именоваться специальным батальоном СС — SS-Sonderbataillon «Dirlewanger») участвовала в акции «Герман» («German») — с 3 июля по 30 августа 1943 года. Операция проводилась против партизан, действовавших в Барановичском округе, в районе Налибокской пущи, по линии Воложин — Столбцы. Для проведения операции были привлечены силы 1-й моторизованной бригады СС, 2-го полицейского полка СС, 30-го полицейского батальона, трех отдельных батальонов СС (группа Кернера), 15-го, 115-го, 57-го и 118-го батальонов вспомогательной полиции, жандармской группы Крайкомбома в составе трех команд. Общая численность карательных частей — по оценкам партизан — доходила до 52 тыс. человек[746].

Специальный батальон СС с первых дней операции увяз в боях с партизанами, но несколько его подразделений занимались уничтожением гражданского населения. Понеся незначительные потери, часть вышла из боев и была отправлена на переформирование. Дело в том, что к концу лета 1943 года в подчинении у Дирлевангера находилось свыше тысячи солдат и офицеров, поэтому в сентябре 1943 года батальон развернули в полк — SS-Regiment «Dirlewanger»[747].

Следует подчеркнуть, что, выдержав удары немцев в ходе операции «Герман», руководство партизанских бригад отправило в Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) сообщение о борьбе партизан с карательной экспедицией. Секретарь Барановичского обкома ВКП(б) Чернышев, взявший на себя координацию действий «народных мстителей», отмечал в сообщении, что «в первые дни боев… партизанами был убит известный населению Белоруссии с начала войны палач, подполковник войск СС Дирлевангер и захвачен весь план операции»[748]. Чернышев также заявлял, что партизаны убили и ранили свыше 3 тыс. немцев, уничтожили много техники врага и захватили немало трофеев[749]. Однако немецкие документы, более надежные в этом случае, опровергают победные реляции Чернышева. Во-первых, общие потери немцев и их союзников были 205 убитых, раненых и пропавших без вести, и, во-вторых, Дирлевангер, к сожалению, не был убит партизанами, так как в сентябре он стал командиром полка СС[750].

Согласно документам, с марта 1942 года по август 1943 года солдаты Дирлевангера ликвидировали 15 000 «бандитов» (гражданских лиц и партизан), собственные потери части составили 92 человека убитыми, 218 ранеными и 8 пропавшими без вести[751]. Советские исследователи утверждали, что за два года своей деятельности эсэсовцы под командой Дирлевангера уничтожили более 100 населенных пунктов на территории Минской, Могилевской, Витебской областей, а также расстреляли и сожгли заживо около 20 тыс. человек[752].

В дальнейшем полк Дирлевангера также привлекался к карательным операциям, самой последней из которых стала акция «Весенний праздник» («Fruhlingsfest»). Затем полк был выведен в Генерал-губернаторство, где в августе 1944 года часть занималась подавлением восстания в Варшаве, за что Дирлевангера наградили Рыцарским крестом.

В результате расформирования 29-й гренадерской дивизии СС (№ 1-й русской), в октябре 1944 года Дирлевангеру передали 72-й и 73-й гренадерские полки СС, где служили в основном русские и белорусские добровольцы[753]. 19 декабря 1944 года полк Дирлевангера был развернут в штурмовую бригаду СС (личный состав набирался из концентрационных лагерей Рейха, например из Бухенвальда[754]), а в феврале 1945 года — в дивизию, получившую в реестре Главного управления СС № 36 (36. Waffen-Grenadier-Division der SS)[755].

По одной из версий, в апреле 1945 года соединение сражалось на советско-германском фронте в составе 4-й танковой армии, в районе Лаузитца. Дивизия вела оборонительные бои на Одере и была окружена юго-восточнее Берлина. 29 апреля 1945 года солдаты и офицеры соединения сложили оружие перед советскими войсками. По мнению ряда исследователей, 4 тыс. военнослужащих дивизии, которые попали в плен к красноармейцам, были тут же расстреляны[756].

По другой версии, весной 1945 года 36-я дивизия СС воевала на западном фронте, в районе Альтхаузена — Вюртемберга, где и сдалась в плен французам. Личный состав соединения был распределен по лагерям военнопленных. Оскар Дирлевангер, попавший в плен вместе со своими людьми, также находился в лагере. 8 июля 1945 года он скончался при весьма темных обстоятельствах. Некоторые историки считают, что он умер в результате жестокого обращения французских охранников[757].

После войны бывшие коллаборационисты, служившие с Дирлевангером, стали объектом охоты со стороны органов госбезопасности СССР. Большинство из них в конечном итоге было выявлено, предано суду и смертной казни. Суровое наказание для многих было вынесено на основании фактов участия русских коллаборационистов в многочисленных картельных операциях и «зачистках», а не в боевых действиях, в которых они себя тоже проявили.

Приложение

Донесение фюрера СС и полиции округа «Борисов» об уничтожении деревни Хатынь

В приложении к донесению комиссара округа «Борисов» докладываю следующее:

22.3.1943 г. между Плещеницами и Логойском бандитами была повреждена телефонная связь. К охране восстановительных работ и проведению блокирования в 9.30 были направлены 2 усиленных взвода 1-й роты 118-го батальона вспомогательной полиции порядка капитана Велльке. В 600 метрах позади населенного пункта Губа были обнаружены рабочие, занимавшиеся вырубкой леса. На вопросы, заданные им, они отвечали, что никто из них не имеет отношения к бандитам. Когда же выяснилось, откуда они, с восточного направления, с расстояния 30 метров, был открыт сильный пулеметный и винтовочный огонь. Завязался бой, во время которого капитан Велльке и 3 украинских полицейских погибли, 2 полицейских получили ранения. Но в ходе сильного огневого контакта противник был разбит и унес своих убитых и раненых на Хатынь. После этого командир украинского взвода взял на себя командование, однако у него не было необходимых сил для продолжения акции. Полицейские укрепились в своих подозрениях относительно рабочих, а также в том, что противник считал это место подходящим для нападения. Севернее населенного пункта Губа часть бандитов пыталась спастись бегством, старалась выйти из-под огня, при этом 23 из них было убито, остальные натолкнулись на жандармерию из Плещениц и были захвачены с целью проведения допроса. Бандиты утверждали, что их вина не доказана, и требовали, чтобы их освободили.

К преследованию отступающего противника были привлечены крупные силы, в том числе часть батальона СС Дирлевангера. Между тем противник имел в деревне Хатынь дружественное бандитам население. Деревня была блокирована со всех сторон и обстреляна. Противник вел огонь из деревенских домов и оказывал упорное сопротивление, и чтобы подавить его, войскам пришлось применить противотанковые орудия и гранатометы. В ходе боевых действий было убито около 34 бандитов, часть жителей была сожжена.

См:: Kohl P. Der Krieg der deutschen Wehrmacht und der Polizei 1941–1944. Sowjetische Uberlebende berichten. Frankfurt-am-Main: Fischer Taschenbuch Verlag, 1995. S. 263.