ВАВИЛОНИЯ ВО II ТЫСЯЧЕЛЕТИИ ДО Н.Э. СТАРОВАВИЛОНСКИЙ ПЕРИОД

ВАВИЛОНИЯ ВО II ТЫСЯЧЕЛЕТИИ ДО Н.Э. СТАРОВАВИЛОНСКИЙ ПЕРИОД

Как упоминалось, цари Иссина продолжали считать себя продолжателями Урской империи: как и цари Ура, они обожествляли себя, сохраняли именование своего государства «Шумером-и-Аккадом», а падение Ура считали великой трагедией (при них даже составляются пространные «Плачи о гибели Ура») и составляли вслед владыкам Ура официальные тексты на шумерском, хотя именно при них шумеры оказались полностью ассимилированы аккадцами и шумерский язык стал мертвым языком учености — школ, храмовых писцов и канцелярий. Однако если для столичного населения и административного аппарата Урской империи ее падение явилось трагедией, то для огромной массы ее рядовых работников — скорее избавлением. Теперь большинство из них стали мелкими пользователями государственных наделов, ведя самостоятельное хозяйство, а на многих землях восстановились самоуправляющиеся общины лично свободных людей. Ремесленные и торговые фонды, при III династии Ура принадлежавшие государству, тоже оказались в основном прибраны к рукам частными лицами, обычно под большим или меньшим государственным контролем: они обязаны были отдавать государству определенную часть прибыли, а остальное использовали сами.

Бок о бок с коренными жителями Месопотамии на ее территории жили полукочевые племена скотоводов-пришельцев — сутиев (амореев); их вождей в Месопотамии прозвали «живущими в шатрах». Рядовые амореи практически не селились в городах, а занимали пригодные для выпаса скота земли неподалеку от них. Нашествие амореев, конечно, сопровождалось массовым разграблением страны, но раз поселившись в ней, аморейские племена номинально признали себя подданными иссинских царей и существовали во взаимовыгодном симбиозе с местными жителями, поставляя им продукты скотоводства в обмен на зерно. Каждое аморейское племя имело собственную автономную территорию. Постепенно вожди таких племен делали центрами своей власти близлежащие города и добивались фактического контроля над различными месопотамскими областями. Как правило, они выбирали для этого мелкие городки, ранее ничем не примечательные: в старых крупных центрах оставалась слишком сильна собственная традиционная, коренная элита. В результате в Месопотамии появились новые центры, где правили амореи: южномесопотамский город Ларса стал столицей племенного союза ямутбала, считавшегося старейшим из аморейских племен; Мари на Среднем Евфрате — столицей племенного союза ханеев, а Вавилон (акк. «Баб-или», «Ворота Богов»), незначительный город на Евфрате, — столицей племени амнану; это племя выделилось из аморейской общности бини-ямина («Сыны Юга»), большая часть которой составила столетия спустя древнееврейское «колено»-племя Вениамин, упоминающееся в Ветхом Завете. Жившие на шумеро-аккадской территории аморейские племена почитали местных богов и стали рассматриваться как часть народа «черноголовых», который мыслился теперь как совокупность «аккадцев и амореев».

При крупнейших иссинских царях Иддин-Дагане (1974–1954 гг. до н. э.) и Ишме-Дагане (1953–1935 гг. до н. э.), которым подчинялась вся Нижняя Месопотамия, династия Иссина в самом деле могла претендовать на продолжение государственности Ура. Однако жизнь страны совершенно изменилась. Огромные площади были заняты старыми и новообразованными общинными коллективами; их земля не считалась царской, и они пользовались самоуправлением (администрация общины выбиралась ею самой, а не назначалась свыше, общинники были вольны покидать свою землю, большинство их дел решал выборный же общинный суд), хотя и несли повиннности по отношению к государству. На аналогичных правах существовали аморейские племена. Царские и храмовые зависимые люди вели свои мелкие хозяйства на наделах, выделенных им из царской и храмовой земли. Изменилось и понимание божественности царя. Как и во времена III династии Ура, основанием для обожествления правителя считалось его участие в обряде «священного брака» (ритуальное соитие царя со жрицей, воплощавшей женское божество), но в отличие от царей Ура иссинские владыки, как и все последующие цари Месопотамии, не имели ни храмов, ни культов — главных атрибутов подлинной божественности.

Аморейские царства. При Липит-Иштаре (1934–1924 гг. до н. э.), известном своими законами, в чем-то предвосхитившими позднейшие Законы Хаммурапи, династия Иссина начинает стремительно утрачивать власть над большей частью Двуречья. В конце XX — начале XIX в. до н. э. аморейские вожди один за другим объявляют себя царями реально контролируемых ими областей, уже и формально независимыми от Иссина. В этом им подражают и удачливые выходцы из коренного населения. В результате в начале XIX в. до н. э. Месопотамия распадается на более чем десяток независимых княжений. В 1895 г. такое царство с центром в Вавилоне основал Сумуабум, вождь племени амнану. Время правления его династии в Вавилоне (1895–1595 гг. до н. э.) выделяется в так называемый Старовавилонский период истории Месопотамии. Между образовавшимися государствами идут непрерывные войны; союзы и отношения зависимости возникают и распадаются в самых причудливых конфигурациях.

В результате к 1800 г. до н. э. Месопотамия приобрела следующий вид. Юг страны контролировало царство Ларса. В 1794 г. до н. э. она уничтожила и аннексировала Иссин; царь Ларсы обожествил себя по образцу ниспровергнутой им иссинской династии. Племя ямутбала, контролировавшее Ларсу, находилось в симбиозе с соседними племенами горцев-эламитов. В центре Месопотамии доминировали Вавилон и Эшнунна, а всю Верхнюю Месопотамию, включая бывшее царство Мари и ассирийское государство, занимала огромная держава ханейского вождя Шамши-Адада (ок. 1815–1775 гг. до н. э.): он захватил в конце XIX в. до н. э. и Мари, и Ашшур, и посадил править ими своих сыновей. Сам он управлял из Шубат-Эллиля в Верхней Месопотамии. Держава Шамши-Адада, именовавшаяся старинным термином «Субарту», была разбита на военные округа, наместники которых присматривали за племенами и княжествами, входившими в соответствующий округ.

Множество мелких политических образований — царств, племен и племенных союзов — находилось в зависимости от перечисленных выше крупных государств. «Никто не силен сам по себе, — говорит один из царей этого времени, — за каждым сильным государем идет 10–15 зависимых». Отдаленным идеалом всех этих царей представлялось царство III династии Ура, и они охотно принимали громкую титулатуру его правителей. Однако большинство из них не посягало на обожествление. Оно коренилось, видимо, в собственно шумерских концепциях, в то время как семиты, в том числе амореи, были склонны проводить резкую непреодолимую грань между богами и людьми, не исключая царя.

Как обычно, распад государства привел к резкому росту частной собственности, торговли и частной эксплуатации. Даже храмовые должности завещали и продавали как личную собственность. Бурно развивались ростовщичество (под весьма высокий процент!) и долговая зависимость вплоть до рабства. В уплату долга должник часто отдавал во временное долговое рабство членов своей семьи или становился кабальным рабом сам. Утверждается свободная купля-продажа общинных наделов их пользователями, ведущая к земельной концентрации у одних и обезземеливанию других.

Переживает расцвет частная торговля, прежде всего международная: корабли месопотамских купцов и собственников ремесленных мастерских вновь доходят до Дильмуна (Бахрейна), где возник главный перевалочный пункт для торговли со странами Аравии, Южного Ирана и долины Инда — старая ойкумена цивилизаций от Средиземного моря до Инда все еще существовала.

Рост ростовщичества и долгового рабства, разорение части трудового населения некоторое время развивались почти беспрепятственно, но в конце XIX в. до н. э. начали встречать резкое сопротивление со стороны властей крупнейших месопотамских царств. Некоторые правители издавали каждые пять-семь лет так называемые эдикты миьиарум (дословно «выравнивания» или «справедливости»), аннулировавшие кабальные соглашения из-за долгов, т. е. освобождавшие долговых рабов и возвращавшие находящиеся в залоге у кредиторов земли их владельцам. В Эшнунне и особенно в Ларсе были проведены реформы, резко ограничившие частнособственническую деятельность и куплю-продажу; в частности, государство устанавливало твердые тарифы на наем и различные услуги и даже твердые цены на зерно и другие основные товары. В результате в Ларсе, например, частную торговлю и ростовщичество постиг резкий упадок. В еще более масштабных формах такую политику осуществлял позднее знаменитый царь Хаммурапи.

Бог Солнца Шамаш вручает царю Хаммурапи законы. Рельеф на базальтовом столбе с Законами Хаммурапи. Ок. 1750 г. до н. э. Лувр

В старовавилонской Месопотамии различались три сословия: свободные общинники авилумы («люди»), «царские люди» мушкенумы («склоняющиеся под чье-то покровительство») и рабы по сословию вардумы. Авилумы пользовались общинным самоуправлением, хотя и платили подати царю. Мушкенумы не входили в общины. Они отдавали себя под покровительство царя, чтобы получить от него земельный надел, и сидели отдельными мелкими хозяйствами на царской земле — на них и лежало основное бремя податей; кроме того, особые группы мушкенумов несли воинскую повинность как военные колонисты или находились на иной царской службе. Их жизнь регламентировалась государством. Мушкенумы, в отличие от авилумов, в большинстве своем не могли уйти с земли, на которой они сидели, без разрешения государства. Люди, сидящие на государственой земле под условием выплаты части урожая (источники знают их под именем наши бильтим — «плательщики дохода»; в подавляющем своем большинстве это были мушкенумы), являлись главным источником государственных доходов. Вардумы были частными рабами, их покупали и продавали. Сословия были неравны перед законом: за убийство авилума карали смертью, виновному в убийстве раба достаточно было возместить хозяину ущерб и т. д. Однако жестких границ, в том числе психологических, между сословиями не существовало: в Месопотамии всегда считали, что люди, при всем различии в их положение по природе своей мало чем отличаются друг от друга. Раб мог иметь собственное имущество и семью, господин обычно распоряжался лишь его временем и трудом. В Законы Хаммурапи даже пришлось включать специальную статью, угрожавшую свободному суровыми наказаниями за помощь беглому рабу.

Держава Хаммурапи. Первая половина XVIII в. неожиданно привела к новой территориальной интеграции Месопотамии. Осуществил ее знаменитый вавилонский царь Хаммурапи (1792–1750 гг. до н. э.). После первых попыток экспансии, немедленно отбитых, он до времени отказался от нее, подчинился верховной власти сильнейшего из соседних царей Шамши-Адада и два с лишним десятилетия копил силы, обустраивал армию и реформировал страну. Суть новых порядков заключалась в том, что государство прочно контролировало всю хозяйственную жизнь в стране и не позволяло «сильным притеснять слабых».

Около 1780 г. до н. э. бесспорное первенство в Двуречье принадлежало державе Шамши-Адада. Зависимость от него признавали и Хаммурапи, и Катна в Южной Сирии, и жители горных областей Северо-Западного Ирана. Однако со смертью Шамши-Адада его держава мгновенно распалась на части. В Мари к власти пришел Зимрилим, представитель местной династии, изгнанной некогда Шамши-Ададом. Ситуацией воспользовались эламиты и к 1765 г. поставили под свой контроль большинство князьков Месопотамии и даже делали вылазки в Сирию-Палестину. Хаммурапи перешел из подчинения Шамши-Ададу в подчинение правителю Элама. В Ветхом Завете (Кн. Бытия. 14) сохранился рассказ о том, как эламский предводитель «Кедорлаомер» (элам. «Кутир-Лагамар») совершил поход в Заиорданье во главе коалиции месопотамских царей, включавшей, среди прочих, «Амрафела» из Сеннаара (так древние евреи именовали Вавилонию), т. е. Хаммурапи. Предание об этом древние евреи, создатели Ветхого Завета, могли унаследовать разве что от своих отдаленных аморейских предков старовавилонского периода.

Но господство Элама оказалось эфемерным: в 1764 г. до н. э. Хаммурапи Вавилонский в союзе с Зимрилимом из Мари сверг господство эламитов и открыл десятилетие войн, в ходе которых Хаммурапи одолел и Элам, и прочие месопотамские царства, включая Ларсу, и остаток Субарту — царство Ишме-Дагана, сына Шамши-Адада, а затем, наконец, и своего собственного недавнего союзника Зимрилима. В 1763 г. до н. э. пала Ларса, в 1761 г. — Мари (Зимрилим при этом погиб, а двумя годами позже, в 1759 г., Хаммурапи разрушил сам город Мари, пощадив, однако, его население), около 1757 г. — Ашшур, в 1756 г. — Эшнунна, а около 1755 г. до н. э. Хаммурапи оккупировал Сузиану. Образовалась единая, строго централизованная месопотамская империя. Сам Хаммурапи делил ее на две части: коренная территория (аккадоязычные номы, поклоняющиеся шумеро-аккадским богам) и чужеродная периферия — эламитская Сузиана, хуррито-аморейские земли Верхней Месопотамии, входившие ранее во владения Мари и Субарту, а с падением последних доставшиеся Хаммурапи. Во вступлении к своим знаменитым Законам (ок. 1755 г. до н. э.) Хаммурапи прокламирует себя лишь как благодетеля областей первой части державы и вовсе не упоминает остальные свои владения. В отличие от многих других Хаммурапи не собирался подражать царям III династии Ура и избегал даже намека на самообожествление, хотя пышно величал себя в переносном смысле «богом для местных царей» (своим положением царя над царями он очень гордился). Никогда не претендовали на обожествление и другие правители его династии.

Свою концепцию правления Хаммурапи изложил во введении к своим Законам: он, «заботливый правитель, боящийся богов», по их благоволению взошел на престол, чтобы «ублажить плоть люда страны» (!), «чтобы справедливость воссияла в стране, чтобы уничтожить преступников и злых, чтобы сильный не притеснял слабого… чтобы с сиротой и вдовой обходились по справедливости, чтобы притесненному оказать справедливость». Здесь же он хвалится не столько завоеваниями, сколько украшением храмов, проведением каналов, милосердием к былым врагам. В заключении к Законам Хаммурапи подытоживает свои дела и заслуги так: «Врагов на севере и на юге я истребил, уничтожил раздоры, ублажил плоть страны… Пусть обиженный, который обретет в суде решение своего дела, успокоит свое сердце и с силой скажет: “Хаммурапи-владыка для людей, словно родной отец, он склонился перед велением бога Мардука, своего владыки, и одержал победы Мардука на севере и на юге, он устроил людям удовольствие навеки, а страну управил по справедливости!”».

Это не были пустые слова: Хаммурапи действительно явился ответственным и справедливым правителем, стремившимся защитить людей от насилий и разорения. Известна его обширная переписка с чиновниками: царь вникал во множество дел, в том числе в проблемы рядовых людей, стремясь разрешать их по справедливости и здравому смыслу. Отвращение к преступному насилию присутствовало у него искренне и принципиально: когда один из династов другого царства, убив своего родича-правителя, захватил престол и отправил к Хаммурапи посольство с выгодными предложениями, а заодно и с просьбой прислать танцовщиц, Хаммурапи закричал: «Танцовщиц ему не хватает! Он пролил родную кровь, его самого надо бы убить!» — и отказался от контактов с узурпатором, несмотря на все выгоды, которые они сулили.

Держава Хаммурапи являлась централизованной бюрократической империей, все нити управления ее сходились в руках царя. Храмовые хозяйства оказались слиты с государственным. Законы были приведены к единообразию по всей территории страны, и первостепенное значение приобрел царский суд. Внутриполитические мероприятия Хаммурапи действительно отвечали заявленным им целям: «чтобы сильный не притеснял слабого» и «ублажена была плоть люда». Купцы (акк. тамкары) были поверстаны в государственную службу и стали правительственными торговыми агентами — через них государство вело внешнюю торговлю и устанавливало твердые, приемлемые для населения цены на внутреннем рынке. Характерная месопотамская пословица говорит: «уехал из города тамкар, и цены снова стали свободными» (смысл тот же, что у пословицы «без кота мышам раздолье»). Запрещена была и купля-продажа надельной земли. Существовало государственное кредитование частных лиц с твердой процентной ставкой, избавлявшее людей от необходимости обращаться к частным ростовщикам. Дворцово-храмовое хозяйство осуществляло даже выдачи неимущим или предоставляло им наделы государственной земли под условием несения различных обязанностей. Ростовщикам запрещалось взимать слишком высокий процент, а долговому рабству устанавливался предельный срок в три года. В покрытие долга запрещалось отбирать не только землю, но и урожай; вводилось право на отсрочку уплаты долга при определенных обстоятельствах. Вдобавок каждые десять-пятнадцать лет Хаммурапи и его преемники издавали так называемые «указы справедливости» (напомним, что по ним аннулировались долговые обязательства, существовавшие на тот момент, и люди, очутившиеся из-за них в кабале, освобождались от нее, а недвижимость, уступленная ими за долги или под залог, возвращалась к ним).

Некоторые законы сходной направленности, призванные ограничивать частную эксплуатацию, проводили и другие цари, однако Хаммурапи имел силу и волю провести их в жизнь как никто другой, да еще и распространить их на всю Месопотамию. Доминантой его законодательства являются ограничение и регламентирование частной эксплуатации и частнособственнических отношений вообще, утверждение за государством контроля над всей хозяйственной жизнью. Законы твердо регулируют цены и тарифы, в том числе условия найма и аренды, правила земле- и водопользования и возмещения долга.

В основе проведенной в Законах системы наказаний лежит древнее представление о справедливости как о воздаянии равным за равное по принципу «талиона»: «око за око, зуб за зуб». В Законах даже есть статьи прямо на эту тему: за повреждение чужого глаза виновный должен был лишиться собственного, выбивший чужой зуб должен был утратить свой. Тот же принцип применялся при наказании за лживый донос: за необоснованное обвинение назначалась та самая кара, которая полагалась бы за преступление, ложно приписанное доносчиком оклеветанному. По сравнению с былыми временами в Законах Хаммурапи почти исчезли наказания денежными штрафами, широко применявшиеся при III династии Ура; Хаммурапи и его подданные считали, что это несправедливо, так как дает богачам возможность откупаться от наказания.

Держава Хаммурапи в полном объеме просуществовала недолго: уже при его преемнике Самсуилуне (1749–1712 гг. до н. э.) ее постигло тяжелое потрясение. В 1742 г. до н. э. на Месопотамию с северо-востока обрушились неведомые ей ранее неиндоевропейские племена касситов под предводительством Гандаша. По-видимому, это были аборигены Северо-Центрального Ирана, сдвинутые с мест обитания под ударами цепного переселения народов, которое как раз в то время проходило на территории Ирана и было вызвано миграцией сюда индоиранцев из-за Кавказского хребта. Это переселение послужило одним из факторов крушения трансиранской цивилизованной ойкумены: многие ее центры погибли, другие, включая знаменитую Индскую цивилизацию, деградировали и оказались заброшены. Восточной границей цивилизованного мира для Месопотамии на тысячу с лишним лет стали горы Загроса.

Касситы рассекли надвое державу Хаммурапи и обосновались на Среднем Евфрате, где вступили в симбиоз с местными аморейскими племенами ханеев, создав независимое кассито-аморейское государство Хана со столицей в г. Терка. Эту группу касситов и возглавлял Гандаш. Другая часть касситов осела в горах восточнее Диялы, при верховьях рек Керхе-Карун (совр. Лурестан). Отрезанная этим движением от Вавилона Верхняя Месопотамия, включая Ашшур, отпала и вновь, как до Шамши-Адада, превратилась в конгломерат мелких политий.

Вскоре после этого, в 1739 г. до н. э. против Вавилона восстал былой шумерский юг Нижней Месопотамии; Самсуилуна подверг его страшному разгрому, но в 1722 г. до н. э. и он все же отпал от Вавилонии, образовав особое царство Приморья, владетели которого принимали искусственные шумерские имена, хотя на живом шумерском уже давно не говорили ни они сами, ни их подданные. Как видно, некоторое противостояние между былым шумерским югом и аккадским севером Нижней Месопотамии продолжало существовать и осознаваться даже после того, как все жители юга перешли на аккадский язык. Приморье периодически вело с Вавилонией войны за пограничные земли, и в XVII в. до н. э. заняло священный Ниппур.

Активизировались и народы горной периферии. В конце XVIII в. до н. э. эламиты вернули себе Сузы и сами совершили опустошительный набег на Вавилонию. Затем на исходе XVIII и в начале XVII в. до н. э. большая часть Верхней Месопотамии (до того преимущественно аморейской) оказалась занята продвигавшимися с ее северной и северо-восточной окраины хурритами. Хурриты образовали здесь, в частности, обширное государство Ханигальбат, ядро которого составили территории, отнятые хурритами у амореев-ханеев (само название «Ханигальбат» означает по-аккадски, видимо, «надел ханеев» или «отрезок от ханеев»). С воцарением в XVI в. до н. э. в этом государстве новой династии, оно получило дополнительное официальное наименование «Митанни».

Цари-потомки Хаммурапи сосредоточились на том, чтобы поддерживать введенные им порядки, по-прежнему издавая указы «справедливости» (примерно раз в 10 лет), и по временам без особого успеха воевали с касситами или Приморьем.

Городским богом-покровителем Вавилона издавна являлся Мардук. Когда Вавилон объединил вокруг себя Месопотамию, Мардук, сохраняя свое положение главного бога города, выдвигается на первое место в общем пантеоне, постепенно оттесняя бога Эллиля.

К концу XVII в. до н. э. Вавилония стала постепенно восстанавливать свое могущество и около 1630 г. до н. э. аннексировала кассито-аморейское Ханейское царство, распространив тем самым свою власть на долину Среднего Евфрата. Однако в 1595 г. до н. э. неожиданный поход хеттского царя Мурсилиса I из Анатолии покончил с домом Хаммурапи. Двинувшись вдоль Евфрата и пройдя через Хану, Мурсилис захватил и разграбил Вавилон. При этом погиб последний его царь из династии Хаммурапи — Самсудитана (1625–1595 гг. до н. э.). Хетты не предприняли попыток закрепиться в Месопотамии, а сразу повернули назад, вывозя с собой огромную добычу, прежде всего драгоценные статуи бога Мардука и его супруги, богини Царпанит из храма Мардука в Вавилоне — главные государственные реликвии страны (без них, по мнению вавилонян, было невозможно поддерживать нормальную связь с богами и добиваться их покровительства).

После ухода хеттов за контроль над оставшейся без власти страной вступили в борьбу сразу две силы: царь Приморья Гулькишар и обосновавшиеся к тому времени в самой Вавилонии племенные группы касситов, выходцев из кассито-аморейской Ханы, недавно обращенных в вавилонское подданство. Их возглавлял князь из рода Гандаша. Сама Хана одновременно восстановилась как независимое аморейское царство, не связанное с этими касситами, а к концу XVI в. до н. э. уже вошла в состав хурритского Ханигальбата-Митанни.

Гулькишар на некоторое время занял Вавилон и5 вероятно, перенес туда свою столицу, но вскоре был вытеснен из города касситским предводителем, который объявил себя новым царем Вавилонии. Начался так называемый Средневавилонский период — время правления касситской династии в Вавилоне.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.