4. ЗАКОНЫ ВОЙНЫ

4. ЗАКОНЫ ВОЙНЫ

Древнейшие хеттские цари завоевывали и грабили соседние земли без зазрения совести и в извинениях не нуждались; но к XIV веку до н. э., как мы уже видели, взаимосвязи между цивилизованными государствами окрепли, поэтому хеттские цари эпохи империи никогда не объявляли войну, не подыскав тому оправдания, даже если речь шла всего лишь о конфликте с безвестным племенным вождем у северной границы. Как правило, хеттский царь посылал неприятелю письмо с требованием выдать хеттских подданных, укрывшихся на его территории. Если требование не удовлетворялось, за первым письмом следовало второе, в котором царь возлагал вину за первый акт агрессии на неприятеля и объявлял, что небеса сами укажут правого в этом споре, даровав ему победу в испытании войной. Вот описание переписки такого рода, предварившей нападение на Хайясу в седьмой год правления Мурсили II:

«Покорив землю Типии, я послал письмо Аннии, царю Ацци, и написал ему: «Мои подданные, что перешли к тебе, пока мой отец находился в земле Митанни… [верни их мне]» [Один из списков документа здесь обрывается, и далее мы цитируем по параллельному тексту, в котором содержится сильно пострадавшая от времени другая версия этого письма.]

Но царь земли Ацци написал мне в ответ <…> следующее: «Относительно того, что ты пишешь мне, — если бы [у меня были гражданские пленники], или кто-либо другой перешел ко мне, [я бы их не выдал], и если ты требуешь <…>».

Но я написал в ответ так: «Я пришел и встал лагерем у границы твоей страны, но я не нападал на твою страну и не захватывал ни гражданских пленников, ни коров, ни овец. Но ты возбудил ссору (?) [с моим величеством], и пришел [и напал на] землю Данкувы [и истребил ее жителей]. Посему боги встанут на мою сторону и решат дело в мою пользу».

В таком же духе выдержан вызов, который Мурсили послал царю Арцавы на третьем году своего правления:

«Мои подданные, что перешли к тебе, — когда я потребовал их обратно, ты мне их не вернул; ты назвал меня ребенком и не принял меня всерьез. Вставай же! Сразимся, и пускай бог грозы, господин мой, разрешит наш спор!»

Самой изысканной апологией такого рода следует признать 326-строчный документ, который царь Хаттусили III написал после успешного свержения Урхи-Тешуба. Это произведение, свидетельствующее о высокоразвитом политическом сознании, мы подробно обсудим ниже.

Условия мирного договора с врагом зависели от того, сдался ли тот добровольно или сопротивлялся до последнего. Город, захваченный силой, считался законной добычей победоносного войска; обычно его отдавали воинам на разграбление, после чего сжигали дотла. Иногда руины такого города объявляли навеки проклятым местом и посвящали богу грозы в ходе торжественной церемонии. В дальнейшем это место считалось пастбищем божественных быков Сери и Хурри, а тех, кто осмелился бы нарушить запрет и поселиться здесь, ждала погибель. Выживших жителей разрушенного города переселяли вместе со скотом в Хаттусу, где распределяли как крепостных между хеттскими военачальниками и сановниками. Но, судя по всему, никакого иного вреда им не причиняли. Жестокость и страсть к пыткам, которыми, по свидетельствам хроник, отличались ассирийские цари, хеттам были совершенно чужды.

В случае, если неприятель быстро капитулировал, хеттский царь обычно довольствовался присягой на верность. Соображения, которыми он руководствовался в подобных ситуациях, наглядно иллюстрирует эпизод с Манапа-Даттой из «земли реки Сеха», прежде проявившим себя ненадежным союзником:

«Как только Манапа-Датта, сын Мувы-льва, услыхал обо мне: «Его величество идет!» — он послал гонца мне навстречу и написал мне так: «[Господин мой], не убивай меня, но возьми меня в союзники; что же до людей, которые перешли ко мне, то я доставлю их моему господину». Но я ответил ему так: «Некогда твои братья изгнали тебя из твоей земли, а я препоручил тебя жителям Каркисы; я даже послал жителям Каркисы подарки от твоего имени. Но, несмотря на это, ты не последовал за мной, а последовал за Ухха-цити, моим врагом. Как же теперь мне взять тебя в союзники?» Я бы пошел дальше и уничтожил бы его, но он послал навстречу мне свою мать; и она пришла, и пала к моим ногам, и сказала так: «Господин наш, не убивай нас, но возьми нас, господин, в союзники!» И поскольку женщина вышла навстречу мне и пала к моим ногам, я сделал одолжение этой женщине и не пошел в землю реки Сеха».

Приняв капитуляцию, хеттский царь прекращал военные действия против бывшего врага и заключал с ним договор, в соответствии с которым правитель неприятельского царства оставался на троне, но попадал в зависимость от хеттского царя и принимал на себя ряд обязательств. Жители побежденного царства в этом случае именовались «покоренными на месте». О типичных условиях таких договоров можно судить по следующим выводам, завершающим рассказ о завоевании Арцавы:

«Итак, я покорил землю Арцавы. И одних я взял в Хаттусу, а других покорил на месте и наложил на них дань войсками; и с тех пор они поставляли мне войска регулярно. И когда я покорил всю землю Арцавы, общее число гражданских пленников, которых я, мое величество, привел в свой царский дворец, составило 66 тысяч гражданских пленников; тех же гражданских пленников, волов и овец, что привели с собою в Хаттусу знатные люди, воины и колесничие, было не счесть. И когда я покорил всю землю Арцавы, я возвратился домой, в Хаттусу».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.