Тереза Анжелика Обри (1772–1829)

Тереза Анжелика Обри (1772–1829)

Актрису, исполнившую роль Богини Разума, звали Тереза Анжелика Обри. Происходила она из простой и бедной семьи, но судьба одарила ее красотой, грацией и музыкальными способностями, открывшими ей путь на сцену.

Театральные обозреватели писали о ней:

«Одаренная всеми внешними дарами, какие только может дать природа женщине, она есть живая модель того античного совершенства, которое являют нам памятники искусства; при взгляде на ее стан и очерк ее головы тотчас является мысль о грозной эгиде и шлеме Афины-Паллады, и она особенно на месте в тех ролях, где черты лица, жесты, осанка, поступь должны воссоздать богинь…»

Иван Бунин:

«Всю ночь накануне лил как из ведра ледяной дождь. Утром он перестал, но грязь была непролазная и дул свирепый ветер. Тем не менее с раннего утра загрохотали пушки, загремели барабаны, Париж стал высыпать на улицу…

И было великое безобразие, а для Обри и великое мучение, даже телесное. С раннего утра она, вместе с прочими „Обожателями Свободы“, то есть с кордебалетом и хором, была уже в холодном соборе, репетировала. Потом стали собираться „патриоты“, прискакал озабоченный Шомет — и началось торжество. Потом — и все под стук пушек, пение, барабаны и шум толпы — четыре босяка, ухмыляясь, подняли на свои дюжие плечи Обри вместе с ее троном и понесли, в сопутствии хора и кордебалета, пробиваясь сквозь толпу, сперва на площадь, „к народу“, а затем в Конвент. И опять — давка, говор, крики, смех, остроты, а ноги чавкают по грязи, попадают в лужи, ветер рвет голубую мантию и красную шапочку посиневшей Богини, кордебалет тоже стучит зубами в своих вздувающихся от ветра белых рубашечках, забрызганных грязью, а сзади высоко качаются над толпой шесты, на которых надеты, для вящей потехи, золотое облачение и митра Парижского Архиепископа. А в Конвенте — торжественный прием Богини всем „высоким собранием“ во главе с президентом, который ее приветствует „как новое божество человечества“, „заключает от имени всего французского народа в объятия“, возводит на трибуну и сажает рядом с собою… Тут бы, казалось, и конец. Но нет! Из Конвента Обри понесли, совершенно так же, как и принесли, назад, в собор! Вообразите себе хорошенько это новое путешествие и перечитайте затем стихотворное красноречие Беранже…»

Обри пережила революции, она блистала на сцене и во времена Директории и даже империи. Но вот однажды во время представления, на котором присутствовала сама императрица Жозефина, в тот момент, когда Минерву-Обри медленно спускали с облаков на землю, изукрашенный помост, служивший ей сиденьем, внезапно обрушился. Актриса получила множество травм и сломала обе ноги. Играть на сцене она больше не могла. Всеми забытая, она прожила еще довольно долго, заботясь о своей болезненной дочери Фанни, которая пережила свою мать всего лишь на полтора месяца.

Жан-Пьер Беранже:

Тебя ль я видел в блеске красоты,

Когда толпа твой поезд окружала,

Когда бессмертною казалась ты,

Как та, чье знамя ты в руке держала?

Ты прелестью и славою цвела;

Народ кричал: «Хвала из рода в роды!»

Твой взор горел; богиней ты была,

Богиней Свободы!

… Ты ль это, божество тех светлых дней?

Где твой румянец? Гордый взгляд орлицы?

Увы! не стало красоты твоей.

Но где же и венки и колесницы?

Где слава, доблесть, гордые мечты,

Величие, дивившее народы?

Погибло все — и не богиня ты,

Богиня Свободы!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.