Глава 19 ПРО ПАШУ АНГЕЛИНУ И ТРУДОВЫЕ РЕЗЕРВЫ

Глава 19

ПРО ПАШУ АНГЕЛИНУ И ТРУДОВЫЕ РЕЗЕРВЫ

Мобилизационная готовность нужна не только для военных заводов, а и для всей промышленности: в военное время вся промышленность будет военной.

И.Сталин, 1940 г.

Пашу Ангелину знала вся страна. Паша Ангелина улыбалась с первых страниц газет и журналов. Нет, она — не актриса. Паша Ангелина — первая в стране женщина-тракторист и бригадир первой женской тракторной бригады. Не только трудолюбием, но мудростью славилась она. Журналисты табунами ходили за ее трактором, и не раз мысли ее становились броскими заголовками на первых полосах центральных газет: «Надо лучше работать!», «Надо работать лучше!», «Работать лучше надо!» и т. д.

Но настоящая слава пришла к Паше Ангелиной накануне войны, когда номенклатурная трактористка бросила в массы новый лозунг: «Сто тысяч подруг — на трактор!». Не знаю, сама Паша придумала или кто подсказал, но пресса советская его подхватила, многократно усилила, и загремел призыв над страной с высоких и низких трибун, с газетных полос, из миллионов репродукторов. Клич был услышан, и вот в короткое время в Советском Союзе было подготовлено не сто, а ДВЕСТИ тысяч женщин-трактористов. (Великая Отечественная война. Энциклопедия. С. 49).

Тут обязан особо подчеркнуть, что речь идет о мирных тракторах, которые пашут необъятные поля нашей бескрайней Родины: пусть наша великая Родина цветет вешним садом, пусть на ее плодородных полях мирно урчат тракторы, покорные ласковым женским рукам.

Теперь вспомним о мужчинах. Если «двести тысяч подруг» уверенно заняли места за рычагами сельскохозяйственных тракторов, вытеснив двести тысяч мужчин-трактористов, то что же бедным мужчинам делать?

О мужчинах не беспокойтесь. О мужчинах побеспокоился Генеральный штаб. Так уж получилось (чистая случайность, конечно), что призыв Паши Ангелиной к женщинам точно по времени совпал с началом тайной мобилизации Красной Армии, которой в тот момент были очень нужны сто тысяч, а потом еще сто тысяч опытных мужчин-трактористов на танки, артиллерийские тягачи, тяжелые инженерные машины. «Освободительные походы», которые вела Красная Армия в 1939–1940 годах, это не только создание удобных плацдармов для захвата Европы, это не только проверка теорий и планов «в обстановке максимально приближенной к боевой», «освободительные походы» и малые войны

— это прикрытие большой мобилизации. Сегодня, к примеру, «освобождаем» Польшу — в той советской деревне забрали в армию троих трактористов, да в этой — пятерых. Был даже фильм такой — «Трактористы», с демонстрацией наступательной мощи танков БТ-7.

«Поход» победоносно завершается, а трактористы в свои деревни уже не возвращаются, остаются в Красной Армии. Вместо них за рычаги сельскохозяйственных тракторов сядут подруги. А завтра «освобождаем» Финляндию — вновь там забрали десяток трактористов, да тут — десяток, а на их места — заботливых подруг. Вот так потихоньку, незаметно «двести тысяч подруг» впряглись в ярмо мирного труда, высвободив сильных, опытных мужчин-трактористов для дел более важных…

А у Паши Ангелиной нашлись подражатели. И вот удивленный мир узнает о первой женской паровозной бригаде. Оказалось, что советская женщина способна бросать уголек в паровозную топку не хуже мужика. И на торфоразработках советские женщины в грязь лицом не ударили. Выяснилось, что и на строительстве железных дорог (которые непонятно зачем тянули к западным границам) советская женщина способна таскать на себе не только шпалы, но и рельсы. Правда, их десятками в одну рельсу впрягали. Но ничего! Тянут!

Генерал-полковник инженерно-артиллерийской службы Б.Л. Ванников (в то время Нарком оборонной промышленности СССР, член ЦК партии) свидетельствует: «К. началу 1940 года женщины составляли 41 процент всех рабочих и служащих в промышленности. Они быстро осваивали производство на самых ответственных и сложных участках, а на многих операциях действовали даже более ловко, чем мужчины». («Вопросы истории», 1969, N 1, с. 128).

То же самое повторил Маршал Советского Союза Д.Ф. Устинов в своей книге «Во имя победы» (с. 107), а Маршал Советского Союза С.К. Куркоткин в своей — «Тыл Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне» (с. 23). А меня удивило, почему это большие начальники говорят о начале 1940 года?

Было бы интереснее о начале 1941 года, а лучше всего — о середине 1941 года.

Но об этом молчат. Процесс шел по нарастающей. И если опубликовать цифры на момент германского нападения, то неизбежно возникнет вопрос: а чем же были заняты советские мужчины, куда это они подевались?

Но далеко ли уедешь на одних женщинах и их энтузиазме? Не пора ли товарищу Сталину впрягать и подростков? Пора.

В советских музеях вам покажут снимки военного времени: щуплый мальчишка управляет огромным станком. Орудийные снаряды точит. Норму перевыполняет. А чтоб руки до рычагов доставали, под ноги заботливо два снарядных ящика подставлены. Ах, какой энтузиазм! Ах какой патриотизм!

Но в музее вам не расскажут, что подростков гнали на военные заводы сотнями тысяч и миллионами принудительно ДО нападения Гитлера.

Давайте откроем газету «Правда» за 3 октября 1940 года и на первой странице прочитаем удивительное сообщение о введении платы за обучение в старших классах обычных школ и в 1940 год: полная мобилизация и милитаризация советской промышленности. Авиационные, танковые, орудийные, снарядные заводы перешли на режим военного времени, мужчин тайно забирают в армию, оружие производят старики, женщины и подростки.

Советская промышленность давала столько снарядов, что хранить их было негде, надо было в 1941 году начинать войну… высших учебных заведениях. Мотивировка: «учитывая возросший уровень благосостояния трудящихся». Цены зубастые. Вот тебе и рабоче-крестьянская власть!

Смысл введения платы за обучение в школе становится ясным, если на той же странице прочитать указ «О государственных трудовых резервах СССР».

Согласно указу, в СССР создастся Главное управление «трудовых резервов». Оно контролирует первоначально 1551 «учебное заведение» и подчинено непосредственно главе правительства, то есть Молотову, а с мая 1941 года — лично Сталину.

Количество «учебных заведений» намечено увеличивать. Набор в «учебные заведения» принудительный, как мобилизация в армию. Возраст — с 14 лет. Обучение — «в сочетании с выполнением производственных норм».

Побег из «трудовых резервов» влечет полновесный срок в романтических местах для юношества. Порядки в «трудовых резервах» военно-тюремные. Срок обучения — до двух лет, производственные нормы — почти как для взрослых. Правда, на время обучения государство обеспечивает учеников «бесплатным питанием и обмундированием». Это представлено как проявление заботы партии и правительства о подрастающем поколении. У меня аж слезы умиления на глаза навернулись, А потом вспомнил, что и в тюрьмах наше родное государство обеспечивает бесплатным питанием и обмундированием. Заботлив был товарищ Сталин.

Кремлевские историки переполнены ностальгией по тем славным временам: «Особое значение имела мобилизационная форма привлечения юношей и девушек к обучению в системе «трудовых резервов» в отличие от принципа добровольного поступления». (Великая Отечественная война. Энциклопедия. С. 729). Ах, как прекрасна принудиловка!

Чем же юный пролетарий будет рассчитываться за столь трогательную заботу Родины? Указ и это предусмотрел: после окончания обучения рабочий обязан отработать четыре года на заводе, не имея права выбора места, профессии и условий работы.

Уже первая мобилизация в «трудовые резервы» дала миллионный улов, и далее счет шел на миллионы.

Насильственная мобилизация подростков в промышленность означала МОБИЛИЗАЦИЮ ПРОМЫШЛЕННОСТИ, перевод ее на режим военного времени и подчинение законам военного времени. В октябре 1940 года план «Барбаросса» еще не подписан. Гитлер еще не решился на войну против Сталина. А Сталин решился.

Указ о введении платы за обучение в школах и высших учебных заведениях имел целью выбить на улицу побольше молодых людей. Самые высокие цены были установлены в учебных заведениях, которые готовили ненужных на войне музыкантов, актеров, художников. Цены гнали ученика и студента из классов, а «трудовые резервы» поглощали юношество прожорливыми воротами военных заводов.

Введение системы «трудовых резервов» — не просто подготовка к большой войне. Это подготовка к большой освободительной войне на территории противника.

«Трудовые резервы» использовались в авиационной, артиллерийской, танковой промышленности и во многих других отраслях. Вот один из примеров того, как советское руководство намеревалось в случае войны распорядиться подростками, мобилизованными на железнодорожный транспорт. Мы уже знаем, что советские железнодорожные войска перед войной готовились не к разрушению своих железных дорог в ходе оборонительных операций, а к восстановлению железных дорог противника вслед за наступающими частями Красной Армии и к их перешивке на широкий советский стандарт.

Маршал Советского Союза С. К. Куркоткин свидетельствует, что по расчету советского командования (у них все было рассчитано!) одновременное восстановление 19 западных железнодорожных направлений требовало интенсивного труда 257 тысяч советских солдат-железнодорожников. Советское командование решило выделить на эти работы только 170 тысяч солдат, а недостаток в 87 тысяч восполнить работой специальных отрядов «трудовых резервов» численностью 100 тысяч человек. (Тыл Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне. С. 52). Хорошая идея.

Гитлер своим нападением не позволил осуществить эти хорошие идеи советских маршалов. Железные дороги на «освобожденных» территориях в 1941 году восстанавливать не пришлось.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.