Сквош, или Большая Игра об стенку

Сквош,

или Большая Игра об стенку

Крах СССР оставил американцев в одиночестве. Ничем, никакими силами, никакой конкуренцией не сдерживаемыми. Последствия этого сказались довольно быстро. У единственной сверхдержавы «поехала крыша». Как заметил бывший глава нашей президентской Администрации Александр Волошин, «американцы так погуляли на похоронах СССР, что никак не могут опохмелиться».

«Коллапс коммунизма делает необходимым и коллапс всех прочих границ и препятствий на пути глобализации, революционизирующей мир. И во главе этой системы стоит Америка»[279].

Колин Пауэлл в выступлении по поводу своего назначения

«Противостояния синих и красных… больше нет. Той карты, что мучила меня много лет, больше не существует. Трудно избежать вхождения в состояние постоянного оптимизма и восторга»[280].

Колин Пауэлл, выступление на конференции в Вашингтоне, 7 мая 2001 года

С приходом в Белый дом Буша-младшего американскую политику и стратегию диктуют так называемые неоконсерваторы.

«Я думаю, нас ждет система государств, зависящих главным образом от американского руководства и организаций, которые будут способствовать миру, свободе и демократии в различных странах… Да, я думаю, что Америка играет центральную роль. Более стабильный мировой порядок не может существовать без американского вмешательства. В противном случае имел бы место хаос»[281]

Уильям Кристалл

«Американская гегемония является единственной защитой против распада мира и крушения международного порядка»[282].

Уильям Кристалл и Роберт Кэген

Этой чеканной формулой Кристалл и Кэген, гуру американского неоконсерватизма, обозначили суть нынешней американской доктрины. Стоит обратить внимание, что международный порядок в этом контексте понимается строго как альтернатива традиционному международному праву, смысл которого — в признании суверенных прав отдельных государств. Перефразируя товарища Ленина, это признание права — не наций, конечно, — но хотя бы государств на самоопределение.

«Никогда со времен Древнего Рима отдельно взятая держава не возвышалась над международным порядком, имея столь решительное превосходство»[283].

Ч. Мэйнз

Как заметил все тот же Кристалл, «если кто-то желает сказать, что мы имперская держава, ну что ж, очень хорошо — мы имперская держава».

«Американская империя обладает сетью военных баз по всему миру. Она превосходит другие державы в военном отношении. Она является мировым жандармом. У нее есть государства-клиенты, такие как Израиль, Тайвань, Корея. Эти государства готовы оказывать ей поддержку при любых обстоятельствах, как в свое время индийские принцы — Британии. Империя стремится владеть территориями. Недавно Америка оккупировала Ирак»[284].

Джеймс Лоуренс

На самом деле США, оставшись одни, оказались лицом к лицу со своим единственным противником. С самими собой. Сегодня у Америки нет, во всяком случае до сих пор не было, никаких врагов, кроме ее собственных амбиций, самонадеянности и нечеловеческой гордыни. Америка сегодня напоминает барана, который с разбегу бодает каменную стену: чем сильнее баран, тем больше у него проблем.

«Конец холодной войны стал началом конца американского господства, а не открытием новой американской эры. Потому что, если вы взглянете на расположение американских военных сил в мире — все это благодаря Советскому Союзу»[285]

Чарльз Катан

Благодаря Советскому Союзу американцы не просто усовершенствовали свои экономическую и социальную системы. Самое главное, они создали эффективную систему управления миром — той его частью, где «советская угроза» была универсальным, сверхэффективным инструментом, позволявшим американцам навязывать своим союзникам любые свои интересы и решения. Когда американцам понадобилось отказаться от золотого стандарта, который в послевоенной, так называемой Бреттон-Вуд-ской системе обеспечивал обращение доллара как основной мировой валюты, они просто «послали» пытавшихся настаивать на Бреттон-Вудских принципах французов. Проще говоря, когда американцы столкнулись с неспособностью обеспечить свою валюту, они обвинили остальные страны в несправедливости курсов национальных валют и ультимативно потребовали привести их в соответствие с американскими интересами. На этом Бреггон-Вудская система приказала долго жить, а американцы получили возможность практически неограниченной эмиссии доллара в мировом масштабе, чем до сих пор и пользуются.

«МВФ, ВТО, до некоторой степени даже и ООН. Это империалистическая инфраструктура, которая была создана после Второй мировой войны. В конце концов, говоря о правительственных учреждениях американской империи, — это они и есть: МВФ, ВТО, ООН, НАТО, Ассоциация государств Восточной Азии»[286].

Уилл Одом

«Вне зависимости от того, насколько бескорыстно воспринимает Америка свои цели, даже подспудное стремление к преобладанию постепенно приведет к тому, что окружающие страны начнут объединяться против Соединенных Штатов и постепенно доведут дело до того, что эта страна окажется изолированной и исчерпавшей свои ресурсы»[287].

Генри Киссинджер

«Никакой гегемон не может доминировать в мире сам по себе. Это или физически невозможно, или очень трудно. И психологически это тоже невозможно. Каждая проблема для этого народа становится внутренней проблемой»[288].

Генри Киссинджер

Современным певцам глобализма такое сращивание внутренней и внешней политики даже нравится. Новый глава британского МИДа провозглашает новую британскую доктрину:

«Старое различие между внешней политикой и внутренней рухнуло. Каждый министр цитирует лорда Пальмерстона, его крылатое выражение о том, что у нас нет постоянных союзников и постоянных врагов, а есть постоянные интересы. Но верно ли это? Отношения с США являются уникальными и наиболее важными двусторонними отношениями… Мое видение Британии заключается в превращении ее в глобальный узел (hub) точно так же, как лондонский Сити выступает в роли глобального узла финансового рынка»[289].

Дэвид Милибенд

Наконец-то молодой британский министр Милибенд, кстати выходец из левых, истинно социалистических лейбористов, нашел место для неприкаянной бывшей Британской империи. Теперь он предлагает услуги Британии в качестве глобального идеолога, коллективного Суслова при вашингтонском генсеке.

«А потом я познакомился с большевиками в Вашингтоне. К счастью, они не имели возможности никого расстреливать — американская система этого абсолютно не позволяет, к огромной чести Америки. Но вот по своим инстинктам это были непримиримые, крайне убежденные люди, абсолютисты, не терпящие никаких возражений, не принимающие возможность, что с ними можно не соглашаться и при этом быть разумным, порядочным человеком. И вот эти необольшевики, некоторые из них, кстати, были троцкистами, если вы посмотрите на истоки неоконсервативного движения в Соединенных Штатах, — вы, наверное, знаете, что несколько ведущих неоконсерваторов — эти люди были американскими троцкистами»[290].

Дмитрий Сайме

«Неоконсерваторы — это неоякобинцы. Как и лидеры Французской революции, они не доверяют идеям, если им не следует весь мир. Они глубоко нетерпимы. И они могут причинить этой стране массу неприятностей, перед тем как будут вынуждены уйти. Сейчас они в глухой обороне, потому что Ирак оказался имперским мероприятием, которое не удалось. Их следующий проект — это втянуть Соединенные Штаты в войну с Ираном. Только за счет эскалации они могут найти оправдание»[291].

Пэт Бьюкенен

Эскалация как самоцель? В отличие от холодной войны, от Большой Игры, где оправдание эскалации — угроза со стороны равного. Это же и предел эскалации, инструмент сдерживания. Теперь нет никакого сдерживания. И тем более — соблазн обеспечить полную, абсолютную неуязвимость для Америки. Отсюда идея СОИ — создания универсального непроницаемого ядерного зонтика над Америкой, односторонний разрыв договора по ПРО и всей системы сдерживания гонки вооружений. Очень странно слушать нынешние американские разговоры о том, что элементы ПРО в Европе направлены, мол, исключительно против иранцев и корейцев, в то время как идея абсолютного космического зонтика объявлена, разрекламирована и мощно финансируется.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.