Глава 11 САМАРА (САМАРКА)

Глава 11

САМАРА (САМАРКА)

К числу священных рек России без ошибки отнесем и Самару. Более других священной ее считало казачество.

Река Самара впадает в Волгу с левой стороны. Слово «вольга» (волга) есть северорусское, занесенное на берега величайшей в Европе реки северорусским воинством, в частности, новгородскими ушкуйниками.

Слово-имя «самара» тоже северорусское, относящееся к северной группе русских говоров, если хотите, великорусских говоров. Оно гораздо древнее названия реки Самара. Принесли его на Среднюю Волгу славяне за несколько веков, а может быть, и тысячелетий до строительства крепости Самара.

С Волги название Самара, как и другие названия и образы, перемещалось вслед за переселением русского народа. Стремление переносить на новое место жительства или промысла названия своих прежних селений и родных рек есть давняя славянская традиция. Многое забывается, а ностальгия по отеческим могилам и прародине остается. Традиционные русские промыслы гнали россов в необжитые пустыни, а душа и память возвращали на родные места. Это видно повсюду.

Что же это за слово «самара»? Уж сколько теоретики от топонимики изощрялись, производя название «самара» то от арабского «сам-шан» (жаркая пустыня), то от чувашского «самар» (дождь), то от татарского «самар» (мешок), то от киргизского «самар» (кувшин), то от монгольского «самур» (орех), то от иранского «самур» (бобр). Хватали первые попавшиеся созвучия, причем часто взаимоисключающие. А то и вовсе мешали русское с египетским и объявляли: «сама-ра». (Имею шуточное предложение смешать русское с армяно-азербайджанским «сам-ара»)

Все эти гадательные домыслы – от полузнания, от информации, что жили на Средней Волге до прихода россов якобы булгары, не учитывая того, что до VIII века тут жили славянские племена. А русский рыбный промысел, очевидно, не прерывался надолго даже во время монгольского нашествия. И не только рыбный, но и другие традиционные русские промыслы.

Дополнительно отметим, что на пространстве между Волгой и Уралом очень много рек и урочищ с древними названиями, не имеющими тюркских корней, и немало их с тюркскими названиями, что отражает ход непростой истории этого края.

В книге «Булгары» Хамида Абдрашитова читаем: «В 737 году арабский полководец Марван со стодвадцатитысячным войском вторгся на Северный Кавказ и напал на булгар. Булгары, ушедшие на Волгокамье, потеснили к северу и западу угро-финские племена, жившие в здешних местах, и закрепились там».

Можно добавить, что булгары потеснили из Прикамья (в русские пределы, на Оку) не только мордву и марийцев, но и русские поселения на Средней Волге.

Раскопки самарских археологов во главе с Г.И.Матвеевой подтверждают, что в V–VIII веках на Самарской Луке жили славяне. Об этом свидетельствует славянский способ захоронений. Мы же особо отметим одну для нас очень важную деталь: «На именьковских поселениях много рыбьих костей. Среди них преобладают кости осетровых!» – то есть присутствует один из самых распространенных русских промыслов, ради которого и стремились россы на Волгу. Кочевники рыболовством не занимались и рыбу не ели. Питание кочевников: мясо, кобылье молоко, сыр, кумыс…

С приходом булгар русских селений с семейным укладом на Самарской Луке, на Средней Волге не стало или осталось мало, но русские промыслы не исчезли. Ватаги звероловов, бортников, бродников-рыболовов, без сомнения, промышляли здесь. Не говоря уж о вездесущих ушкуйниках.

Промысел – это технология, а технологии (тем более в древние времена) в массовом масштабе в одночасье не появляются и не исчезают. О значительности рыбного промысла на Средней Волге и ее притоках свидетельствует «Казанская летопись»: «… ведуща с собой болши 10000 рыболовов московских, ловящих рыбу на Волге под горами Девичьими и до Змиева камени и до У века…».

Вполне естественно, что эти ватаги промышленников знали реки и урочища, на которых промышляли. Знали и поименовали многие из них.

Так что же это за слово «самара»? Ю.Федосюк в книге «Русские фамилии» (1996 г.) приводит вывод о происхождении фамилии Самарин: «От названия длиннополой крестьянской одежды – самара, или самарка; отсюда прозвище человека, ее носящего».

Как видно, в русском языке имеем слово «самара» – один к одному повторяющее название реки Самара, без всяких придуманных изменений.

Жирно выделим, что У ДОЛГОПОЛОЙ ОДЕЖДЫ ДВА ХОДОВЫХ ИМЕНИ-НАЗВАНИЯ: САМАРА И САМАРКА. Очень редкое явление, когда один предмет носит два названия. Хоть родственные, но два!

Проверим по «Толковому словарю живого великорусского языка» выдающегося знатока и исследователя Владимира Даля: «Самара, самарка – долгая, долгополая одежда».

И там же рядом родственные, однокоренные, доказывающие неслучайное появление слова «Самара» на русском севере (во Владимирщине и вологодчине): «Самшура – женский головной убор», «Самра – толпа ребят, ватага детей».

Отчетливо прослеживается и фамилия Самарин, о чем верно говорил Ю.Федосюк. Она более распространена не в селениях по реке Самара, а в областях русского севера.

Можно сделать вывод: в районе Самарской Луки с древнейших времен жили и промышляли русские люди в долгополой одежде самара. И это реальность.

Вспомним и о втором названии одежды – самарка. Коренные самарцы всегда преимущественно звали реку Самару Самаркой. И мы всегда говорили: «Пойдем купаться на Самарку». Говорили не задумываясь, потому что все всегда так говорили, и в документах встречаем то Самара, то Самарка. Даже на сувенирных открытках XIX века и карте города 1910 года видим подпись «р. Самарка».

Даже в двадцатых годах XX века в документах горисполкома (администрации г. Самара) везде присутствует название «река Самарка». Так же реку звали в селениях по всему ее течению.

Видим, что река имеет, хоть и сходные, но два названия. В точности как у русской долгополой одежды самара, самарка. Чего нет ни у одной реки в нашем крае, да и в других регионах России не известно подобного. А это уже не гадательная версия, а явно видимый след, оставленный, сохраненный до наших дней.

В том, что название одежды, в которую были одеты русские промышленники, закрепилось за рекой, нет ничего удивительного. Тут тоже есть традиция. Ведь есть в бассейне Самары приток Бузу лук. А бузлук – это подкова с шипами, которую волжские рыбаки подвязывали к подошве валенок и сапог, когда ходили по гладкому льду, чтобы не угодить в полынью или прорубь, через которую тянули невод или багрили белугу и осетра, зимовавших в ямах в Волге, Яике, Днепре, на Дону и в их притоках. Река Бузулук появляется везде (на Волге, Дону, Днепре), где ведется зимний промысел рыбы. От казачьих, русских промыслов осталось и название Бахи лова поляна на Волге. Бахилы, или, по-другому, бродни, – рыбачьи сапоги с голенищами на помочах.

Как видим, в указанном регионе прослеживается традиция именовать реки и урочища по одежде рыбаков, что также соединяет реку Самара и одежду самара.

Это уже не версия, а вполне обоснованная теория, достоверно объясняющая происхождение названия реки Самара. На то, что Самара сакраментальное имя, указывает его связь с тайными воинскими братствами и игрецами (волхвами), у которых был духовой инструмент «самара». О музыкальном инструменте, в частности, сказано в «Словаре российской академии» (1806 год).

Теория становится еще более доказуемой при исследовании того, как русские промышленники и казаки переносили это название с одного места на другое. Где они, там и новая Самара.

Есть река Самара среди лесов русской орловщины, где кочевников не водилось по причине отсутствия пастбищ…

Есть река Камыш-Самара, которая впадает в Яик-Урал (теперь это Оренбургская область). Истоки Самары и Камыш-Самары разделяют всего несколько километров, а соединяет знаменитый волок, по которому бродники и казаки с ладьями переволакивались в Яик в поисках красной рыбы и ценной икры. Кроме них по этим рекам никто не плавал.

Значимость реки Самара для русского человека видна в факте переноса этого имени в места рыбных промыслов. Есть Самара в бассейне Дона, где промышляло казачество. Кстати, тоже левый приток.

Есть своя Самара и у Днепра. И тоже в том месте, где промысел бродников и казаков, где знаменитая Сеча. Самара один из крупнейших левых притоков Днепра. Ниже устья Самары на Днепре начинаются знаменитые пороги, остров Хортица…

Путешествующий в этих местах Боплан писал, что на порогах есть только один участок с пологими берегами, где относительно безопасно можно переправляться татарам, – между десятым порогом Будиловым и одиннадцатым Таволжаном (Таволжанским).

Добавим: не только легче переправляться, но и безопаснее, меньше шансов попасть в засаду во время переправы. Места переправ есть стратегические участки. Именно в таких местах и стремились ставить свои городки бродники и позднее казаки.

То же и на волжской Самаре.

Название Самара на Днепровские берега принесла Волжская вольница, с Волги-родины всего казачества. Подтверждается это и волжской топонимикой на берегах седого Днепра.

После нашествия монголов в первой половине XIII века берега нижнего и среднего течения Днепра опустели, жители этих мест частью погибли или были угнаны в рабство, частью бежали на север, в дремучие пущи. Вот в эти грозовые времена на берега Днепра все чаще ходила Волжская, Жигулевская вольница. Связи эти тысячелетние. Как ни странно, они усиливались в годы лихолетий.

Если вначале славяне шли с Балкан, Дуная на Днепр, на север к Балтийскому морю, Ледовитому океану и на восток к Волге… как охотники и ловцы непуганого зверя, красной рыбы и в поисках воли, то после вторжения монгольских орд и польской оккупации днепровщины сюда, откуда исходила угроза уничтожения россов, шли навстречу неприятелю отряды (ватаги) волжской вольницы.

На Днепр волгари ходили и конные, но чаще на ладьях. Существовало два основных водных пути из Волги в Днепр. Один шел волоком в Дон, далее сплавлялись в Черное (Русское) море и плыли к устью Днепра. Второй путь (особенно если устье Днепра заперто врагами) с Волги в Днепр так же начинался со знаменитой переволоки в Дон, далее – Донской лиман, подъем вверх по реке Миус. Из Миуса ладьи переволакивали в речку Тавчаду, которая впадает в Самару, и далее по Самаре в Днепр.

Очевидно, с Волжской вольницей пришла на Днепр и малая Волга. Появилась у Днепра и река Самара, в устье которой остров с волжским названием Таволжанский (Таволжанка). Есть здесь и забора Таволжанская (забора – перекат). Эти названия были известны путешествующему Э.Лясоте («Путевые записки») в 1524 году и позднее – Боплану.

В этих местах растет много кустарника с волжским названием таволга или, по-малоросски, тавола. Обратимся опять к В. Далю: «Таволга – тавольник, таволожник, волжанка». Таволга-волжанка – род ивы, растущей по Волге. Правда, словарь Ожегова и «Советская Энциклопедия» называют в основном таволгой многолетнее растение, траву. Но нам прежде всего интересен кустарник, из ветвей которого делали казаки кнутовище, рукоять. На Волге хорошо известна казачья поговорка: «У пики древко, а у плети (ногайки) таволга». Символичная поговорка… Боплан подтверждает, что у казаков таволга – «дерево из красного леса, твердое, как букс…»

Вместе с волжской вольницей на Днепр путешествовали и другие волжские названия. Д.Эварницкий в труде «Запорожцы в остатках старины и преданиях народа» (1888 г., стр. 208) упоминает о том, что на реке Самаре (притоке Днепра) в лесу растут орехи «волжские».

Река Самара в Поднепровье почиталась особо. Вот что пишет Д.Эварницкий о Самаре:

«…вытекает из Харьковской губернии, Изюмского уезда, близ села Самарский пруд (места эти назывались Самарскими вершинами. – Прим. Бажанова), и впадает в Днепр, с левой стороны, против Самарского острова.

Течение ея необыкновенно тихое, вода на вид зеленоватая, потому что уже с 9 мая подвергается цветению; берега реки по местам усеяны гранитными глыбами, по местам покрыты травой, камышом, лесом; причем правый ея берег почти везде возвышенный, левый – низменный. Вся длина реки не свыше 200 верст, ширина от двадцати до ста сажен, наибольшая глубина до семи сажен».

«У запорожских казаков река Самара после Днепра пользовалась огромной известностью. Она весьма обильна рыбой, а окрестности ее замечательны чрезвычайным богатством в меде, воске, дичине и строевом лесе, так что едва ли какое-либо место может сравниться в этом с окрестностями Самары. Оттуда доставляем был лес для построек на Кодак… Казаки называют ее святою рекою, может быть, за счастливое богатство ея».

«То, что можно сказать о самарских лесах двести пятьдесят лет тому назад, почти то же можно сказать о них в настоящее время. Несмотря на варварское обращение владельцев с самарскими лесами, они все-таки поражают человека даже и теперь и особенной высотой, и особенной толщиной своих деревьев: в них есть сосны в обхвате шесть аршин, дубы в обхвате девять, вербы – десять аршин. Но что же тут было в далеком прошлом от нас? Об этом можно судить по тем гигантам дубам, которые находятся в русле Самары в окаменелом виде».

Можно прибавить, что в самарском лесу изобилие «волжских орехов»; из зверья даже гигантские туры водились, олени, тарпаны, дикие козы… В Самаре ловили осетров. В пойменных озерах речная рыба от обилия задыхалась…

Но не только за сказочные богатства почиталась Самара, не только за вольность духа, что принесла сюда вольница. Как и ряд других рек, Самара еще в языческие времена почиталась рекой святой, о чем говорит и неоднократный повтор имени реки в культовых местах. На Волге это соседство горних… мест. На Днепре соседство с еще одной священной рекой – Сурой и островом-порогом Перун…

Связано ли имя реки с именем русского языческого Божества Самарга (по другим источникам – Симаргл и Семаргл), не станем утверждать определенно. Пока не известно даже правильное произношение божества, в силу того, что интернациональная элита Российской империи не смогла уважительно отнестись к старой вере, хотя бы как к древней культуре, и мало что сохранила.

Славилась река и во времена христианские. Многие древние христианские храмы построены на месте языческих капищ. У Самары же получилось не противостояние, а некая преемственность. Богослужения изменились, а культовость реки осталась. Слава о благочестии Самары бежала далеко. Было известно на реке много святых мест:

«У запорожцев тут ископана криница, имеющая чудодейственную силу: если освятить ее в засуху, то немедленно все окрестности Самары оросятся дождем».

Тут опять видим поклонение «родникам и колодезям». Информация о наличии людей, способных вызывать дождь, достаточно правдивая. Видим и соединение венедской веры и христианской, освящение родника происходило у запорожцев по православным канонам.

О почитании реки Самара святою находим подтверждение и еще у одного старого писателя – Михаила Максимовича в труде «Дни и ночи украинского селянина». Тут есть следующие строки из песни:

«Ой ты, Днепре, ой ты, батьку мой,

Скажи правду да Самарскую!»

И еще у него же: «Река Самара называлась у казаков СВЯТОЮ, и там, на острову, при впадении Самарчика (рукав Самары. – Прим. Бажанова) был знаменитый Пустынно-Никольский монастырь». Как и на Волге в Великороссии, так и на Днепре у Самары имеет хождение и второе имя, что видим в «Истории о казаках запорожских» (сост. 1739–1740 г.) у Мышецкого: «У реки Самарки, близ криницы Салтанки». Имеем факт двойного названия, как у северорусской одежды самара, самарка. Все очевидно…

Пустынно-Никольский монастырь построен казаками в XVI веке на пожертвования казаков для своих престарелых товарищей из числа сиромы недалеко от устья Самары (напротив города Екатеринослава – Днепропетровска) на острове Монастырский (он же Потемкин, Бураковский, Рябинин). Уже в IX веке он служил «местом жительства греческих монахов-аскетов, выходцев из Константинополя». В 1240 году находившийся тут монастырь разграблен монгольской ордой.

Первое появление монахов-пустынников на Самаре, видимо, было еще раньше. Монахи бежали сюда уже в VIII веке. Византийский царь Константин Копроним (Константин пятый) подобно некоторым своим предшественникам вел гонения на монахов, иконоборствовал. Де монахи «проповедуют об отвращении от дома и родных, о презрении к царскому двору и о преимуществах уединенной жизни».

Гонения против «ревнителей икон» особенно усилились в 761–765 годах. Монахи давали клятву, положив руку на «животворящее дерево». Борьба с иконами, говоря церковным языком, «есть латинство». Но судя по всему не сами иконы становились причиной гонений со стороны цезаря и его патрикеев и логофетов. Цезарям колола глаза правда критических высказываний. Да и сам образ жизни людей, умевших обходиться только самым необходимым, был укором царям, утопавшим в роскоши.

Из церкви хотели сделать прислужницу правителей, а из священников прислугу вельмож. В случае несогласия монастыри закрывали, разгоняли; велись казни, даже патриарха, роптавшего против казней монахов, в 765 году обезглавили. Монастыри и церкви обратили в конюшни.

В те годы и появились беглые монахи в дремучих лесах и плавнях на Русской равнине. Тогда впервые встретились беспокойное воинство крамольников, венедов, почитавших родники и реки, и смиренное монашество.

Воинство, кормившееся рыболовством, охотой и войной, с удивлением смотрело на безоружных людей, пытавшихся выжить среди дикой природы. Надо ли говорить, что блаженным странникам на Руси помогали всегда. И, видимо, не случайно на горе Афон (святом месте для христиан) есть утес Самара.

У Мышецкого имеются сведения о бое в устье реки «Самарки Богу». Тут в названии видим обожествление реки; традиция древних культов, но перетекающая в христианские отношения местных жителей.

Как и у других святых рек России, у Самары обширная «география». Известно о малой реке Самара на севере, на территории бывшей Орловской губернии. По документам известно и о существовании реки Самарчук в Крыму (сейчас называется Самар ли) – видимо, остаток Сурожской Руси. Мы говорили о Самаре на Волге и Дону, на Яике.

Позднее появилась Самара в качестве притока Амура, куда пришли казаки-великороссы из Западной Сибири, бывшие сподвижники Ермака и других волжских атаманов. Не забудем, что историческое решение идти в Сибирь по приглашению купцов Строгановых было принято недалеко от устья реки Самары, на волжском берегу, на Барбошиной поляне. Волжская вольница занесла на Амур и другие волжские слова: таволга, волжские орехи… Что нашло отражение и в «Этнографии Дальнего Востока». Именно так зовется лещина за тысячи километров от Волги – и на Днепре, и на Амуре.

Далее появилась река Самарка в Приморском крае. Какова сила традиции! Спустя столетия после ухода из России не забыли русские люди о двойном названии одежды и реки.

Сходцы с реки Самары распространили это имя и на озера, Камыш-Самарские озера, являющиеся устьем для рек Узень. Тут не обошлось без яицких казаков, выходцев с Волги. Они же поименовали и весь правый берег Яика (Урал) «самарской стороной», а левый – «бухарской стороной».

В 1874 году яицкие (уральские) казаки (до семи тысяч человек), несогласные с ущемлением их прав, были высланы в Среднюю Азию, на реку Сыр-Дарья. И тут занимались рыболовством, а берег, обращенный к далекому-далекому Яику и еще более далекой Самаре, прозвали Самарская сторона (Н.М.Малеча «Словарь говоров уральских (яицких) казаков»). Так имя Самара тысячелетиями путешествовало вместе с русскими людьми.

Все прямые и косвенные «улики» показывают, что САМАРА – РУССКОЕ СЛОВО, путешествовавшее с отрядами русских землепроходцев. А от реки Самара поименован и город Самара. От города пошла Самарская область.

На днепровской Самаре тоже был город Самара, переименованный в давние времена царскими властями в Новомосковск. Еще несколько селений носили имя Самара (Старая Самара, Новая Самара…). Ныне Новомосковск – город в Днепропетровской области Украины, но не забудем, что первородное название города Самара.

Самару волжскую и Самару днепровскую объединяет родство имен, сходность промыслов старинных жителей и воинская слава. В плавнях волжской Самары и на кручах Жигулей зародились многие древнерусские воинские братства. В конце XVI века волжский атаман Богдан Барбоша успешно защищал Россию от азиатских орд. При днепровской Самаре в 1152 году великий князь Мстислав Изяславович разбил половцев. Запорожский атаман Иван Серко в 1660 году в устье Самары разбил вторгшуюся крымскую орду. Многое повидали самарские берега.

Священная река Самара один из самых интересных мосточков, связывающих Великороссию и Новороссию (Украину).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.