3. Центральная власть и укрепление буржуазного государства

3. Центральная власть и укрепление буржуазного государства

Именно центральная государственная власть и внушает всего больше отвращения муниципалистам. Прежде чем перейти к разбору соответственных рассуждений, надо выяснить, что такое национализация с политико-юридической стороны (мы выяснили выше экономическое содержание ее).

Национализация есть передача всей земли в собственность государства. Собственность означает право на ренту и определение государственной властью общих для всего государства правил владения и пользования землей. К таким общим правилам безусловно относится при национализации запрещение всякого посредничества, т. е. запрещение передачи земли субарендаторам, запрещение уступки земли тому, кто не является сам хозяином, и т. п. Далее. Если государство, о котором идет речь, действительно демократическое (не в меньшевистском смысле ? la Новоседский), то собственность его на землю нисколько не исключает, а напротив, требует передачи распоряжения землей, в рамках общегосударственных законов, местным и областным органам самоуправления. Наша программа-минимум, как я уже указывал в брошюре «Пересмотр и т. д.»[102], прямо требует этого, говоря и о самоопределении национальностей, о широком областном самоуправлении и т. д. Поэтому детальные правила, сообразующиеся с местными различиями, практический отвод земель или распределение участков между отдельными лицами, товариществами и т. д. – все это неизбежно отходит в руки местных органов государственной власти, т. е. местных органов самоуправления.

Насчет всего этого, если и могли быть недоразумения, то они вытекали либо из непонимания разницы между понятиями: собственность, владение, распоряжение, пользование, либо из демагогических заигрываний с провинциализмом и федерализмом[103]. Основа различия между муниципализацией и национализацией не в распределении прав между центром и провинцией и уже всего менее в «бюрократизме» центра – так могут думать и говорить лишь совсем невежественные люди, – а в сохранении частной собственности на землю для одного разряда земель при муниципализации, в полной ее отмене при национализации. Основа различия – «аграрный биметаллизм», допускаемый первой программой и устраняемый второй.

Если же вы подойдете к теперешней программе с точки зрения возможности произвола центральной власти и т. п., – (на этой точке зрения пробуют выехать нередко вульгарные защитники муниципализации), то увидите, что теперешняя программа страдает в этом отношении сугубой путанностью и неясностью. Достаточно указать, что теперешняя программа передает «во владение демократического государства» и «земли, необходимые для переселенческого фонда», и «леса и воды, имеющие общегосударственное значение». Ясно, что понятия эти совершенно неопределенные и что почва для конфликтов тут необъятная. Возьмите, например, новейшую работу г. Кауфмана во II томе кадетского «Аграрного вопроса» («К вопросу о нормах дополнительного наделения»), где сделан расчет по 44-м губерниям о земельном запасе для донаделения крестьян по высшим нормам 1861 года. «Вненадельный земельный фонд» исчисляется сначала без лесов, потом с лесами (сверх 25 % лесистости). Кто определяет, какие из этих лесов имеют «общегосударственное значение»? Конечно, только центральная власть государства, – и, следовательно, в руки ей меньшевистская программа дает гигантскую земельную площадь – 57 млн. дес. в 44 губ. (по Кауфману). Кто определяет, что такое «переселенческий фонд»? Конечно, только центральная буржуазная власть. Только она решает, являются ли, например, 1¹/₂ млн. дес. войсковых земель у оренбургских казаков или 2 млн. дес. у донских казаков «переселенческим фондом» для всей страны (ибо казаки имеют по 52,7 дес. на двор), или нет. Ясно, что вопрос вовсе не так стоит, как ставят его Маслов, Плеханов и К^o. Не в том дело, чтобы бумажным постановлением защитить местные областные самоуправления от посягательств центра, – это невозможно сделать не только бумагой, но и пушкой, ибо капиталистическое развитие идет к централизации, сосредоточивает в руках центральной буржуазной власти такую силу, которой не могут никогда противостоять «области». Дело в том, чтобы один и тот лее класс имел политическую власть и в центре и на местах, чтобы там и здесь была вполне последовательно проведена совершенно одинаковая степень демократизма, обеспечивающая полное господство, к примеру скажем, большинства населения, т. е. крестьянства. Исключительно в этом состоит реальная гарантия от «чрезмерных» посягательств центра, от нарушения «законных» прав областей; все остальные гарантии, измышляемые меньшевиками, – сплошная глупость, защита бумажным колпаком провинциального филистера от сосредоточенной капитализмом силы центральной власти. Именно такую филистерскую глупость и делает Новоседский, как делает ее вся теперешняя программа, допуская полный демократизм местных самоуправлений и «невысшую» степень демократизма в центре. Неполный демократизм центра означает обеспечение власти в центре не большинству населения, не тем элементам, которые преобладают в местных самоуправлениях, а это означает не только возможность, а неизбежность конфликтов, победителем из которых непременно, в силу законов экономического развития, выйдет недемократическая центральная власть!

«Муниципализация», с этой стороны вопроса, как «обеспечение» за областями чего-то против центральной власти, есть сплошное филистерское недомыслие. Если это «борьба» с централизованной буржуазной властью, то разве только такая «борьба», которую ведут антисемиты с капитализмом: такие же широковещательные обещания, привлекающие тупые и темные массы, и такая лее экономическая и политическая невыполнимость этих обещаний.

Возьмите самый «ходкий» довод муниципалистов против национализации: национализация усилит буржуазное государство (помните у Джона великолепное: «упрочит лишь государственную власть»), увеличит доходы антипролетарской буржуазной власти, а… именно так: а муниципализация даст доходы на нужды населения, на нужды пролетариата. Такой довод заставляет стыдиться за социал-демократию, ибо это чисто антисемитская глупость и антисемитская демагогия. Чтобы не брать кого-либо из «малых сих», сбитых с толку Плехановым и Масловым, возьму «самого» Маслова:

«Социал-демократия, – поучает он читателей «Образования», – всегда рассчитывает таким образом, чтобы при наихудших обстоятельствах ее планы и задачи оправдались… Мы должны предполагать, что во всех сторонах общественной жизни будет господствовать буржуазный строй со всеми его отрицательными сторонами. Самоуправление будет так же буржуазно, как и весь государственный строй, в нем будет такая же обостренная классовая борьба, как и в западноевропейских муниципалитетах.

Какая же разница между самоуправлением и государственной властью? Почему социал-демократия стремится передать земли не государству, а местному самоуправлению?

Чтобы определить задачи государства и местного самоуправления, мы сравним бюджеты того и другого» («Образование», 1907, № 3, с. 102).

Следует сравнение: в одной из самых демократических республик, в Соединенных Штатах Америки, на войско и флот расходуется 42 % бюджета. То же во Франции, Англии и т. д. «Помещичьи земства» в России – на медицину 27,5 %, на народное образование – 17,4 %, дороги – 11,9 %.

«Из сравнения бюджетов наиболее демократических государств и наименее демократических местных самоуправлений мы видим, что по своим функциям первые обслуживают интересы господствующих классов, что государственные средства затрачиваются на орудия гнета, на орудия подавления демократии; что, напротив, самое недемократическое, самое плохое местное самоуправление принуждено, хотя и плохо, но все-таки служить демократии, удовлетворять местные потребности» (103).

«Социал-демократ не должен быть настолько наивен, чтобы примириться с национализацией земли из-за того, например, что доходы с национализированных земель пойдут на содержание республиканских войск… Чрезвычайно наивен будет тот читатель, который поверит Оленову, что теория Маркса «позволяет» внести в программу только требование национализации земли, т. е. затраты земельной ренты (все равно – назвать ли ее абсолютной или дифференцальной?) на армию и флот, и что эта же теория не допускает муниципализации земли, т. е. затраты ренты на потребности населения» (103).

Кажется, ясно? Национализация – на армию и флот. Муниципализация – на потребности населения. Еврей – капиталист. Долой евреев – значит долой капиталистов!

Добрый Маслов не соображает, что высокий процент культурных расходов местных самоуправлений есть высокая доля второстепенных расходов. Почему это так? Потому, что пределы ведомства местных самоуправлений и финансовые полномочия их определяет та же центральная государственная власть и определяет так, что на армию и проч. берет куш, на «культуру» дает грош. Обязателен ли такой дележ в буржуазном обществе? Обязателен, ибо в буржуазном обществе буржуазия не могла бы господствовать, если бы она не тратила куша на обеспечение своего господства, как класса, оставляя грош на культурные расходы. И надо быть Масловым, чтобы возыметь гениальную мысль: а что если я новый куш объявлю собственностью земств, ведь я обойду господство буржуазии! Как бы проста была, если бы пролетарии рассуждали по Маслову, их задача: стоит потребовать, чтобы доходы с железных дорог, почт, телеграфов, винной монополии не «национализировались», а «муниципализировались» – и эти доходы пойдут не на армию и флот, а на культурные цели. Не нужно вовсе свергать центральной власти или в корне ее переделывать, – надо просто-напросто добиться «муниципализации» всех крупных статей дохода, и дело будет в шляпе. О, мудрецы!

Муниципальные доходы в Европе и во всякой буржуазной стране, это такие доходы, – пусть запомнит это добрый Маслов! – которые буржуазная центральная власть согласна пожертвовать на культурные цели, ибо эти доходы второстепенные, ибо сбор таких доходов неудобен в центре, ибо главные, коренные, основные потребности буржуазии и буржуазного господства уже обеспечены кушем. Поэтому совет народу: получи новый куш, сотни миллионов с муниципализированных земель, и обеспечь его культурное назначение передачей куша в собственность земств, а не центральной власти, есть совет шарлатанский. Не может в буржуазном государстве буржуазия дать действительно на культурные цели ничего кроме грошей, ибо куши нужны ей на обеспечение господства буржуазии, как класса. Почему центральная власть берет себе девять десятых налогов с земли, с торговых заведений и т. п., а земствам позволяет брать одну десятую, устанавливая закон, что дополнительное земское обложение не может превышать такого-то низкого процента? Потому, что куш нужен на обеспечение господства буржуазии, как класса, и больше гроша она не может, оставаясь буржуазией, отдать на культуру[104].

Европейские социалисты берут это распределение куша и гроша, как данное, прекрасно зная, что иного и не может быть в буржуазном обществе. Беря это распределение, как данное, они говорят: в центральной власти мы не можем участвовать, ибо это орудие гнета; в муниципалитетах можем, ибо гроши расходуются здесь на культуру. Но что сказали бы эти социалисты человеку, который посоветовал бы рабочей партии агитировать за то, чтобы европейскому муниципалитету дали в собственность доходы действительно крупные, всю ренту с местных земель, всю прибыль с местных почтовых учреждений, с местных железных дорог и т. д.? Такого человека сочли бы или сумасшедшим, или «христианским социалистом», по ошибке попавшим к с.-д.

Люди, которые говорят, обсуждая задачи современной (т. е. буржуазной) революции в России: мы не должны укреплять центральную власть буржуазного государства, обнаруживают полную неспособность мыслить. Немцы могут и должны рассуждать так, ибо перед ними есть только юнкерски-буржуазная Германия; никакой другой Германии до социализма быть не может. У нас же все содержание текущей революционной борьбы масс состоит в том, быть ли России юнкерски-буржуазной (как хочет Столыпин и кадеты) или крестьянски-буржуазной (как хотят крестьяне и рабочие). Нельзя участвовать в такой революции, не поддерживая одного слоя буржуазии, одного типа буржуазной эволюции против другого. В силу объективных экономических причин у нас нет и быть не может, в теперешней революции, иного «выбора», как между буржуазной централизованной республикой крестьян-фермеров или буржуазной централизованной монархией помещиков-юнкеров. Обойти этот трудный «выбор» посредством обращения внимания масс на то, что «нам бы хоть земства подемократичнее», есть величайшая филистерская пошлость.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.