Глава 15 Циклы размножения

Глава 15

Циклы размножения

— А вотъ вы мн? теперь скажите, отчего, когда воды съ весны много, да дождикъ, въ хл?б? спорыньи эстолько?

И барыня начинаетъ затрудняться.

— Спорыньи этой самой; рожковъ черныхъ, съ сизцой. Рожковъ! уб?дительно вразумляетъ мальчикъ. — Зам?сто зерна, въ колос? рожокъ; выпучитъ его, какъ рогъ; иногда ихъ не одинъ въ колосу, а три и бол?. Это отчего? отъ дождя? Какъ вотъ ихъ извести? Нон? тоже дождя было много, поди народитъ ужо спорыньи. Какъ вотъ ее извести? А?

И Ганя, разставивъ ноги, въ упоръ вопросительно уставитъ глаза на барыню. А барыня еще больше недоум?ваетъ.

Л. Рускин. Барин и парень (1880)

Цикличность массовых размножений насекомых была замечена давно. В середине XIX века Демоле отметил цикличность массовых размножений саранчовых. Чуть позже Кеппен выдвинул гипотезу о связи этих массовых размножений с многолетней динамикой солнечных пятен. Уваров в 1929 году отметил одновременное появление пустынной саранчи в ряде регионов Африки и Азии также в связи с изменением солнечных пятен. Пустынная саранча также одновременно размножалась в 1986–1990 и 2003–2004 гг. в восточном, западном, центральном и южном регионах Африки и Передней Азии. Цикличность размножения наблюдается не только у насекомых, но и у промысловых рыб (трески, сельди, севрюги и др.), у многих грызунов, включая белок и знаменитых леммингов. Последние, похоже, особо быстро размножаются во влажный урожайный год, а на следующий, засушливый, в поисках пищи совершают массовые миграции по огромным территориям, что и породило о них множество легенд. Самые крупные походы леммингов наблюдались в 1918 и в 1938 гг. Наиболее крупные пики численности многих видов животных тоже довольно точно совпадают с периодами повышенной солнечной активности (но некоторые, наоборот, с минимумом).

Вопрос о возможности использования показателей солнечной активности (чисел Вольфа) в качестве одного из критериев для прогнозирования массовых размножений вредных насекомых актуален для сельского хозяйства. Но на деле не так все просто — предсказательность по числам Вольфа здесь достаточно ненадежна, как и в случае прогноза эпидемий по данным Чижевского. Вспышки массового размножения насекомых возникают как в эпохи минимумов, так и в эпохи максимумов, и на разных ветвях динамики солнечной активности (ветви роста и ветви спада). Массовые размножения не только саранчовых, но и других насекомых совершаются не периодически, а циклически, то есть через разные промежутки времени. Одного солнечного цикла «по Чижевскому» здесь для объяснения мало. Для прогнозирования массовых размножений насекомых необходим иной критерий, который находился бы во взаимодействии с погодно-климатическими и трофическими циклами. В настоящее время в роли солнечного фактора предлагается использовать годы резких изменений солнечной активности, так называемые годы солнечных реперов.

Мы можем пойти дальше и предположить, например, что не случайно повышенное размножение леммингов происходит раз в 3–4 года. В динамике покусов населения иксодовыми клещами выявлена та же 3–4-летняя цикличность (лемминги и белки — переносчики клещей). Тот же 3–4 летний цикл размножения известен каждому грибнику. То есть мы скорее должны говорить о трети солнечного цикла, а не о максимуме, как считал Чижевский и его последователи. Лемминги питаются осокой, некоторые виды которой поражаются сумчатыми эндофитами с алкалоидами спорыньи, что могло бы объяснить «безумное» и агрессивное поведение леммингов во время походов и даже их стремление к воде. Но это все отдельные и пока совсем уж спекулятивные вопросы. В нашем случае интересен несколько другой аспект условно-солнечной зависимости.

В Троицкой летописи под 1408 годом мы можем прочитать про массовое размножение неопознанных лесных фитофагов: «до той зимы три лета летели белые черви со стороны полуденной к полунощной. Переходили они реки, леса, поля, посевы и поели еловые деревья, от чего погибла вся белка» — и задуматься: а случайно ли в том году разразилась на Руси огромная эпидемия злой корчи («коркотной болезни»)? Не может ли таким образом размножение каких-либо насекомых послужить нам индикатором возможности возникновения эпидемий эрготизма? Индикатором, быть может, более надежным, чем числа Вольфа и солнечные реперы? Но «белые черви» — это явно не то, что в летописях встречается часто. Очевидно, что ориентироваться надо на размножение того сельскохозяйственного вредителя, который в летописях упоминается постоянно и регулярно. И такой вредитель, ужасавший людей с древних времен и постоянно присутствующий в летописях, есть только один — это саранча, давний бич человечества, одна из библейских «казней египетских». Число вспышек размножения пустынной саранчи, как заметил еще Щербиновский, совпадает с количеством 11-летних циклов солнечной активности.

Первое летописное упоминание о нашествии саранчи на Русь, результатом которого был голод, относится к 1008 году. Во Франции в 1007 и в 1008 гг. — эпидемии эрготизма. Большое нашествие саранчи повторилось в 1094 и 1095 гг. Эти годы перед крестовыми походами известны широко распространенными эпидемиями «священного огня», которые и привели к созданию ордена св. Антония в 1095 году. Очередные совпадения? Нет, это не случайность. Возьмем, к примеру, основанные на летописях данные по налетам итальянского пруса в Киевской Руси и Украине, предоставленные доктором биологических наук Белецким: «По данным летописей массовые размножения этого вредителя в Киевской Руси были в 1008, 1024, 1083–1086, 1092, 1094–1095, 1103, 1195–1196, 1408, 1501, 1534, 1536, 1541–1542, 1579, 1583, 1601–1603, 1615, 1646–1648, 1652, 1685; в Украине: 1688–1690, 1710–1713, 1719–1720, 1743–1744, 1748–1749, 1756–1757, 1780–1783, 1793–1794, 1796–1799, 1803–1810, 1820–1823, 1825–1829, 1834–1839, 1841–1843, 1850–1852, 1859–1860, 1862–1864, 1866–1869, 1884–1888, 1890–1893, 1901–1903, 1910–1913, 1923–1925, 1930–1932, 1937–1939, 1945–1947, 1951–1953, 1995–1997, 2003 гг.»[249]

Посмотрим корреляцию с таблицей Гирша с XVII века:

Таблица намекает, что к привычным для нас индикаторам возможности распространения спорыньи (холодная зима, влажное лето) можно добавить и налеты саранчи (а мы рассмотрели только прус). О биологических механизмах такой связи можно пока только догадываться. Может быть, саранча просто съедает весь урожай, и голодающий народ ест любое зерно, даже пораженное спорыньей запредельно? Нет, не получается — иногда это происходит в разных местах. Возможно, саранча переносит конидии спорыньи (если попадает на время медвяной росы). Может, наоборот, она вместе с растениями ест спорынью и эндофиты, нарушая свой серотониновый баланс, и как раз поэтому и превращается из кобылок в саранчу. Или же и на саранчу, и на спорынью параллельно действуют одни и те же солнечные факторы, через изменение климата или каким-либо иным способом. Или космическая погода действует и на саранчу, и на спорынью, и одновременно на солнце, вызывая на нем появление пятен. Нам механизм не столь важен, это работа солнечных физиков, которые пока не совсем понимают механизм образования солнечных пятен, и биологов, которые все еще не могут прийти к консенсусу, что же все-таки делает саранчу саранчой — недостаток белков, изменение уровня серотонина (я бы предположил именно это), или что-то еще. Возможно, когда-нибудь выяснится нечто, что сегодня трудно представить. Например, что вместе со спорыньей размножаются ее энтомофторовые (насекомоядные) родственники и начинают охотиться на кобылок, как кордицепс (тоже из рода спорыньевых грибов) на муравьев, а кобылки (одиночная фаза саранчи) в страхе превращаются в стадную саранчу и улетают. Все что угодно может быть, но у нас здесь пока задача простая и чисто утилитарная — найти дополнительный индикатор возможности эпидемий (или просто повышенного распространения спорыньи). И теперь он у нас, похоже, есть. Если где-то идет значительное нашествие саранчи, то в ближайшие годы возможно ожидать и распространение спорыньи (причем иногда совсем в другом месте и разных видов).

Поскольку на этом данные у Гирша заканчиваются, все же придется обратиться к другим источникам. Можно только отметить, что Д. И. Менделеев, предположив закономерность, оставил в своей периодической таблице пустые клетки, где должны были разместиться пока еще не открытые элементы. Таблица стала обладать предсказательной силой. Здесь у нас подобная ситуация. Пустая клетка только одна в 1615 году. Ничего особо характерного в Европе в этот год не описано, но мы знаем о таинственной Великой Смерти (Great Dying) в Америке, начавшейся в том году — от нее в течение нескольких лет вымерло до 90 % индейцев на территории будущего штата Массачусетс. В 1615 году французское торговое судно потерпело крушение у берегов нынешнего Массачусетса, в заливе Кейп-Код, где-то в районе современного Плимута. Местные индейцы вампаноаги, которые знали, как много их соплеменников было похищено европейскими торговцами в последние годы, убили всех оставшихся в живых, кроме четырех мужчин, которых они превратили в рабов. Поэтому считается (объяснение, конечно, сомнительное — вроде заброски трупов в Кафе времен «черной смерти»), что один из этих французских пленных нес в себе какую-то болезнь, вызвавшую крупную эпидемию. Споры о том, что это была за эпидемия, продолжаются все время, на роль заболевания предлагались бубонная чума, тиф, оспа, менингит и лептоспироз. Возможно, стоило бы выяснить, какой именно груз вез этот французский торговый корабль (или последующие английские корабли), учитывая две особо морозные зимы 1614 и 1615 гг. К слову, Сейлем с его будущими знаменитыми ведьмовскими процессами с «красным хлебом» — в часе езды от Плимута.

Но пока вернемся к таблице. Во-первых, стоит добавить к данным Белецкого последнее (на момент написания книги) нашествие саранчи, которое идет в разных странах уже на протяжении пяти лет (2010–2015). Оно не слишком большое, но постоянное, в России режим чрезвычайной ситуации вводят в нескольких регионах каждый год. Во-вторых, поскольку крупных эпидемий эрготизма (за исключением 1926–27 гг.) в XX веке не зарегистрировано, придется довольствоваться отдельными зафиксированными вспышками отравлений спорыньей людей или даже эпидемиями эрготизма у коров. Мы знаем о большом распространении спорыньи в 1932 году на Нижней Волге[250] и в Украине[251], об эпидемиях эрготизма в это же время в Мозырском округе в Белоруссии[252] и Украине[253]. В 1946 году была эпидемия эрготизма в Сибири[254] (а также гаффская болезнь в 1946–1948 гг. в Западной Сибири, по одной из версий также связанная со спорыньей; болезнь вернулась в Сибирь в 2011–13 гг.), в 1951 году — знаменитый Пон-Сент-Эспри и эпидемия в Индии, в 2001 году — серьезная эпидемия в Эфиопии[255] (и «неопознанная» эпидемия в Чечне с 2004 г.), в 2010 году — описанный выше истерический психоз в Судане (и в 2011 г. отравление спорыньей детей в Ярославской области в России), гибель от эрготизма коров и овец в Канаде и США в 2012–14 гг. А в середине 1990-х зарегистрирован эрготизм только у животных, но достаточно широко — только в Южной Африке эпидемия затронула 2646 коров на 29 фермах[256]. В это же время африканскую спорынью впервые обнаружили в Бразилии (1995) и в Техасе (1997).

В таблице опять получается одна пустая клетка. Очередной намек присмотреться к «великому безумию» массовых репрессий в СССР в 1937–38 гг. повнимательнее. И припомнить также параллельный знаменитый психоз «нашествия марсиан» в США в 1938 году, заставивший более миллиона человек бежать из своих домов. Но пока рассмотрим другой год, не вошедший в список Белецкого (поскольку саранча была не прусом, а пустынной; по той же причине в таблице отсутствуют 1977 год и «пушкинский» 1824 год). Этот «пропущенный» 1954 год также известен массовыми психозами — пиком новой «охоты на ведьм» (маккартизм в США) и волной массового нашествия инопланетян в Европе.