«Мы — стратегические!»

«Мы — стратегические!»

Когда в дни военных парадов торжественным маршем на Красную площадь вступают подразделения Ракетных войск стратегического назначения, на трибунах нет человека, не испытывающего глубокого волнения.

И это понятно. Советские люди справедливо считают, что в могуществе грозных ракет, в прекрасных качествах наших ракетчиков воплощены лучшие черты Советских Вооруженных Сил на современном этапе их развития.

Очень верно звучат стихи одного из поэтов о нашей армии:

Начав пути свои победные

С ударов острого штыка,

Сегодня острия ракетные

Она вздымает в облака.

Полностью завершено у нас перевооружение Советской Армии ракетной техникой и создан новый вид Вооруженных Сил — Ракетные войска стратегического назначения. Это — наша главная ракетная сила, находящаяся в постоянной готовности нанести сокрушающее поражение агрессору, откуда бы он ни решился напасть на Советский Союз и другие социалистические страны. Благодаря заботам Партии и Правительства у Ракетных войск есть все необходимое для наивысшей готовности: надежные и неуязвимые для обороны глобальные, межконтинентальные и другие стратегические ракеты, пусковые установки, заряды многомиллионной мощности. В настоящее время создана стройная организационная структура Ракетных войск, определены их роль и задачи в системе обороны страны, разработаны новые уставы и наставления.

Создание Ракетных войск потребовало дальнейшего развития советской военной науки, разработки ряда новых вопросов военного искусства. И эта задача была успешно решена.

Благодаря заботе Партии и Правительства наши Ракетные войска в короткие сроки выросли в количественном, организационном, техническом и, особенно, качественном отношении. Оснащенные новейшим ракетно-ядерным оружием, эти войска получили возможность не только обеспечивать молниеносный разгром важнейших группировок противника, но и полностью сокрушать его военно-экономический потенциал, дезорганизовать государственное и военное управление, уничтожать средства ядерного нападения.

Советские Ракетные войска стратегического назначения способны наносить уничтожающие удары одновременно по значительному количеству объектов, в короткое время маневрировать огнем, переносить основные усилия с одних направлений на другие, оказывая решающее воздействие на изменение обстановки в свою пользу.

Первый период освоения нового оружия ракетчиками. Советские стратегические ракеты только что доставлены на позицию. Специалисты приступили к выверке систем и механизмов перед боевым пуском.

Если раньше стратегические цели войны достигались путем решения тактических и оперативных задач на сухопутном театре военных действий в течение длительного времени, с затратой значительных сил и средств, то теперь с помощью ракетно-ядерного оружия стратегические цели могут достигаться в короткие сроки и на любом театре военных действий. Ракетные войска, таким образом, могут оказывать существенное влияние не только на ход, но и на исход войны.

И ядерный груз поднимают больший, и бьют точнее…

Как можно отчетливо видеть, внешне стратегическая ракета представляет собой длинное цилиндрическое тело, переходящее в носовой части в конус. В хвостовой части хорошо видны рули, предназначенные для управления ракетой в полете. Словом, у нее имеются все признаки баллистической ракеты дальнего действия.

Для того чтобы обеспечить достаточную скорость, а значит, и дальность полета, в стратегической ракете несколько ступеней. Двигатели поднимают ракету на огромную высоту в космос, где она на большей части пути не встречает сопротивления атмосферы. После того как отработает последняя ступень, головная часть ракеты отделяется и направляется в цель.

То, что стратегическая ракета поднимается на высоту более тысячи километров и развивает скорость свыше 20 тыс. км/час, и определяет надежность доставки ею ядерных зарядов. Для сравнения можно указать, что средняя скорость полета дальней ракеты в 20 раз выше скорости полета самолета и в 10 раз выше начальной скорости пушечного снаряда. Дозвуковой бомбардировщик затратит более 10 часов, чтобы доставить бомбу на расстояние более 10 тыс. км. А ракета «перемахнет» его за полчаса.

Мощность двигателей одной стратегической ракеты колоссальна: она равноценна мощности доброго десятка электростанций, таких, как самая крупная в США гидростанция Гранд-Кули, расположенная на реке Колумбия. Опять-таки для сравнения скажем, что мощность поршневого авиамотора в тысячи раз, а мощность реактивного авиадвигателя в сотни раз меньше мощности одной такой электростанции.

Для управления полетом стратегических ракет применяются совершенные системы. Как уже отмечалось выше, характерное свойство этих систем состоит в их независимости от каких-либо наземных радиотехнических устройств. Значит, с Земли невозможно воздействовать на траекторию стратегических ракет. Это в дополнение к большой высоте и скорости полета еще больше обеспечивает неуязвимость стратегических ракет.

Первый период освоения нового оружия. На ночных занятиях стратегических ракетчиков.

Весьма высоки и другие технические показатели советских стратегических ракет. Они просты в эксплуатации. Время подготовки их к пуску составляет буквально минуты. Без особой инженерной подготовки стратегические ракеты могут запускаться с полевых стартовых позиций. Все это говорит о возможности обеспечить живучесть и неуязвимость пусковых установок от стратегических средств нападения противника.

Особенное восхищение вызывают наши ракеты, способные достигать любой точки земного шара не обязательно по кратчайшему, но и по самому дальнему и обходному пути.

Главнокомандующий Ракетных войск стратегического назначения недавно еще раз подтвердил: «Существующие системы противовоздушной и противоракетной обороны не могут противостоять ракетно-ядерным ударам. И какой бы сильной ни была эта оборона, наши стратегические ракеты неотвратимо достигнут намеченных целей».

К превосходным качествам оружия, которым владеют ракетчики войск стратегического назначения, относится исключительно высокая эффективность. Она обеспечивается применением мощных ядерных зарядов. Мы уже отмечали, что Советский Союз располагает ядерным оружием в большом «ассортименте», начиная от зарядов малого калибра и кончая зарядами в 50—100 млн. т и более.

Один ядерный заряд с эквивалентом в 100 млн. т тротила в 5000 раз превышает по мощности те атомные бомбы, которые сброшены американцами на Хиросиму и Нагасаки.

На XXIII съезде КПСС указывалось, что в период, прошедший со времени XXII съезда, решались сложные и исключительно важные задачи военного строительства. Это позволило увеличить запас ядерных боеприпасов различного назначения, усилить оснащенность всех видов Вооруженных Сил средствами их применения.

Большое внимание в этот период уделялось развитию наших Ракетных войск стратегического назначения и атомных подводных лодок. Они служат главным средством сдерживания агрессора и решительного разгрома его в войне. В интересах их совершенствования использовались все новейшие достижения советской науки и техники, им были посвящены основные усилия ведущих отраслей военной промышленности.

И героический труд рабочих, инженеров, конструкторов и ученых дал свои плоды. В нашей стране создан ряд принципиально новых видов ракетного вооружения. Министр обороны СССР с трибуны XXIII съезда заявил: в Ракетных войсках стратегического назначения построено большое количество новых и, что особенно важно, подвижных пусковых установок, за что мы приносим конструкторам, инженерам и рабочим нашей оборонной промышленности глубокую благодарность.

Трехступенчатая твердотопливная стратегическая ракета — выдающееся достижение советской науки и техники. Ее показ на военном параде в Москве был событием, вызвавшим интерес во всем мире.

Зримое подтверждение ракетного могущества нашей страны — военные парады на Красной площади в 1965 и 1966 гг. Особенно впечатляюща могучая техника Ракетных войск стратегического назначения. Привлекают внимание и ракеты средней дальности. Хотя их и называют «средними», но некоторые новые типы этих ракет способны достигать самых удаленных континентов.

Замечательная новинка — твердотопливные ракеты межконтинентальной и средней дальности на самоходных пусковых установках. Ни одна армия в мире не имеет подобного эффективного оружия. Такие стратегические ракеты постоянно меняют свои позиции и не могут быть разведаны и уничтожены противником. Они всегда готовы к немедленному действию.

Непревзойденны по мощности межконтинентальные баллистические ракеты. Они уже раньше участвовали в парадах, но все равно трудно оторвать от них восхищенный взгляд.

Перед Мавзолеем В. И. Ленина прошли трехступенчатые межконтинентальные ракеты на твердом топливе. Такие ракеты просты и надежны в эксплуатации. Их обслуживание полностью автоматизировано. Они могут запускаться в минимальные сроки как из шахтных, так и с других стартов.

Военные парады завершали грандиозные ракеты, которые сродни мощным ракетам-носителям, уверенно выводящим в космос корабли «Восток» и «Восход» с прославленными космонавтами на борту. Для этих ракет не существует предела дальности полета, а возможная мощность их ядерных боеголовок фантастична. Именно ракеты этого класса способны поражать цели противника буквально с любого направления, что делает их практически неуязвимыми для средств противоракетной обороны.

Военные парады еще раз продемонстрировали высокий уровень советского ракетостроения, успехи ракетчиков— замечательных мастеров своего дела, высокообразованных специалистов. Это в их адрес звучали на площади несмолкаемые аплодисменты гостей.

Военные парады произвели огромное впечатление за рубежом. Так, военный обозреватель газеты «Нью-Йорк таймс» X. Болдуин писал: «Парад (9 мая 1965 г.) считают внушительным и свидетельствующим о высоком уровне военных исследований… По общему мнению, здесь самым важным достижением русских из всего показанного была межконтинентальная баллистическая ракета, работающая на твердом топливе…Еще одна новая советская ракета — короткая, толстая и тяжелая, которую западные наблюдатели назвали „железной девой“. В дополнение к твердотопливным ракетам русские впервые публично продемонстрировали то, что, очевидно, является одним из вариантов ракеты-носителя, которая применялась во многих космических запусках. Это огромная трехступенчатая жидкостная ракета. В общей сложности русские на своем параде в 1964 году показали пять новых ракетных систем и в 1965 году еще четыре. В дополнение к ним они показали также все те ракеты, которые демонстрировали раньше — 16–18 различных систем».

Когда на военных парадах на Красной площади появились высокоподвижные стратегические ракеты на самоходных пусковых установках, они вызвали оживленные отклики иностранной печати.

Газета «Нью-Йорк таймс»: «Советский Союз показал новые ракетные системы, компактные по размеру и весьма подвижные на земле, чтобы ускользнуть от воздушной и космической разведки. Западные военные специалисты считают это добавление к русскому ядерному арсеналу внушительным, ибо оно демонстрирует дальнейшие успехи в конструкции и мобильности, увеличивая огромную мощь, которую давно продемонстрировала советская ракетная техника». Английская «Дейли миррор»: «По мнению западных специалистов, из-за высокой мобильности эту ракету засечь на земле практически невозможно». Западногерманская «Рейнише пост»: «Москва показывает самые современные ракеты».

У наших военных парадов бывают иной раз и самые неожиданные последствия. Вот одно из них. Министр обороны США Макнамара был публично посажен в лужу. Только 14 апреля 1965 г. он, по своему обыкновению, бахвалился американскими ракетами и категорически заявлял, что в СССР «нет никаких стратегических баллистических ракет с двигателями на твердом топливе». И вот через какие-нибудь три недели — 9 мая 1965 г. — на параде в Москве внушительно прошли стратегические твердотопливные ракеты. Поделом зарвавшемуся хвастуну.

После военных парадов в Москве в печати Запада каждый раз обсуждается вопрос о сравнительной мощи СССР и США. Один из американских журналов так сформулировал ответ специалистов Запада на вопрос о мощи СССР. «Успехи Советского Союза в противоракетной обороне, как говорят, равны успехам США, если не превышают их… Кроме того, имеются признаки того, что русские уже создали водородные бомбы, равные по мощности миллионам тонн тринитротолуола. Высказываются опасения, что эти гигантские боеголовки способны парализовать американские ракеты в их подземных шахтах с помощью вспышек электромагнитной энергии до того, как эти ракеты смогут быть запущены».

Новые советские ракеты, участвовавшие в военном параде на Красной площади в Москве.

Генерал Т. Пауэр перед уходом с поста главнокомандующего стратегической авиацией США заявил: «„Ставка на ракеты“ означала бы, что Соединенные Штаты вложили миллиарды долларов в „линию Мажино“ из ракет „Атлас“, „Титан“ и „Минитмэн“, которая может быть обезврежена в результате удара русских». И в его выступлении звучит признание: «Русские не стоят на месте».

Тот же журнал так говорит об американских ракетах: «Американское оружие, принятое на вооружение в последние месяцы как „новое“, — начиная от танков и кончая ракетами — не произвело в целом большого впечатления на конгресс». Член палаты представителей Мелвин Лейрд (республиканец от штата Висконсин), член подкомиссии по ассигнованиям на нужды обороны, заявил по поводу утверждений правительства: «Это все равно что сказать, что всякий раз, как вы меняете номер на модели, вы создаете новый вид оружия». Критики в конгрессе утверждают, что за последние четыре года не создано и не передано на вооружение ни одного нового важного стратегического оружия.

Что же касается мнимого количественного превосходства США в области ракет, то хотелось бы напомнить известное заявление Министра обороны Союза ССР на этот счет. На то количество ракет, которым нам угрожают, мы ответим одновременным ударом в несколько раз большего количества ракет и такой мощности ядерных зарядов, которые действительно сотрут с лица земли все объекты, промышленные и административно-политические центры США, полностью уничтожат те страны, которые предоставили свои территории под американские военные базы.

Сами американские специалисты конкретизируют возможные последствия ядерных ударов по США при той мощности зарядов, какой обладает Советский Союз. «Одна-единственная боеголовка в 100 мегатонн, — пишут они, — сброшенная на Нью-Йорк, уничтожит практически все в радиусе примерно 36 километров и вызовет огненные бури и радиоактивные осадки, которые покроют территорию целых штатов».

Министр обороны США Р. Макнамара в 1965 году вынужден был официально признать, что удар советских стратегических ракет только по 200 городам США может в считанные часы привести к уничтожению 149 миллионов человек и двух третей промышленного потенциала этой страны.

Правда, Макнамара и сейчас по-прежнему пытается обосновать якобы неограниченную военную мощь американского империализма. По-прежнему не прекращаются его воинственные хвастливые заявления, в которых он в сенсационном виде рекламирует создаваемые американцами средства уничтожения миллионов людей, ведет каннибальские подсчеты жертв и разрушений.

Стартует советская баллистическая ракета…

Советским людям незачем рекламировать свои ракетные войска и то, что в их руках есть надежная сила для обуздания агрессоров. Они знают, что не оправдаются надежды тех, кто рассчитывает на снижение точности наших ракет в боевых условиях по сравнению с испытательными запусками. У советских ракетчиков отличная выучка. За последние годы, как отмечалось на XXIII съезде КПСС, нами проведено большое количество пусков ракет, боевых стрельб, крупных оперативных и войсковых учений. Подавляющее большинство из них завершено успешно, несмотря на резкое усложнение условий выполнения боевых задач. Достаточно отметить, например, что почти все состоявшиеся в 1965–1966 гг. пуски ракет выполнены на «хорошо» и «отлично».

Катастрофические последствия для США вызовет развязывание американскими «бешеными» ядерного конфликта. Это признала даже группа авторитетных американских специалистов во главе с профессором Сеймуром Мелманом. Они заявили: «У СССР способность многократного „сверхистребления“ по отношению к США».

Та же мысль, но иными словами выражена в директиве Пентагона о гражданской обороне. В ней говорится: «Массированный ядерный удар по Соединенным Штатам мог бы причинить столько ущерба, что американские вооруженные силы пришлось бы держать здесь, чтобы помочь в спасательных работах, вместо того чтобы перебрасывать их за океан для прямого участия в военных действиях».

Симптоматично с точки зрения боязни возмездия за агрессию и решение о срочном переселении командования противовоздушной и противоракетной обороны США. Оно находится в двухэтажном железобетонном бункере в городе Колорадо-Спрингс. Теперь такое размещение считается ненадежным, и его решено запрятать под гранитную скалу.

Действительно, у подножия американских Скалистых гор кипит горячая работа. Из горы высокой 3 км вынимается сердцевина, и там сооружаются помещения для командования. При этом над головой на всякий случай оставляется слой гранита толщиной 720 м.

Но все объекты ведь не спрячешь под скалы. И призрак неотвратимого ракетного возмездия по-прежнему охлаждающе действует на любителей военных авантюр.

Создание стратегических ракетных сил в США. В соответствии с принятой в последнее время в США «стратегией гибкого реагирования» военные руководители Пентагона большое внимание уделяют вопросам уязвимости и боеготовности своих стратегических сил. Не случайно ракеты дальнего действия американцы стремятся расположить на подземных пусковых установках, в специальных шахтах. Они рассчитывают на сохранность таких установок от атомного взрыва, если он произойдет не ближе 1,3 км и мощность заряда при этом не превысит 5 мегатонн.

Выдвигается требование о возможно быстрой подготовке ракет к пуску. Для этого возле них круглосуточно дежурят расчеты, а сами ракеты укомплектованы ядерными боевыми частями. Но безусловно, какое-то время потребуется для подготовки к пуску. Ракеты с жидкостно-реактивными двигателями должны быть еще заправлены компонентами топлива, проверены перед стартом. На это расходуется в США не менее четверти часа. Время подготовки ракет с ЖРД, хранящихся с полностью заправленными компонентами, может быть сокращено.

Испытывая неуверенность в безотказности своих ракет, руководители американских стратегических сил предусмотрели мобильные команды для устранения неисправностей. Но иногда на устранение дефекта требуется длительный срок, тогда неисправную ракету заменяют запасной. Для этого на каждые 9—12 боеготовных ракет хранится одна резервная, находящаяся в собранном состоянии.

Для ракет с двигателями на твердом топливе устанавливаются еще более жесткие временные нормативы подготовки к пуску. Но и здесь предусматривается резерв ракет взамен неисправных. Он составляет 10 процентов от числа ракет, расположенных на пусковых установках.

Боевое применение стратегических ракет военные круги США стремятся сочетать со стратегическими самолетами. В первом ударе не предполагается использовать все ракеты, часть их сохраняется в резерве. С одной пусковой установки рассчитывается запускать лишь одну ракету. Повторные пуски считаются маловероятными, так как базы подвергнутся сокрушительному воздействию со стороны противника.

Уже сейчас, и это не скрывают генералы из Пентагона, каждой ракете определяется цель. Этим занимается управление планирования стратегических целей, в котором в поте лица трудятся 180 генералов, адмиралов и офицеров — представителей разных видов вооруженных сил. В свою очередь прицельные данные готовит специальный вычислительный центр. Он же снабжает командование планами целей, разведывательными данными об их радиолокационной защите и т. п.

Чтобы ослабить впечатление населения США и их союзников от опубликования данных о непосредственной подготовке Пентагоном стратегических ядерных ударов, в американской печати появилось сообщение о пересмотре объектов, подлежащих таким ударам. Министр обороны Макнамара предложил даже ввести некие «правила» регулирования ядерной войны — наносить удары только по вооруженным силам, а не по населенным пунктам. Как будто министр США не знает о гигантской силе поражающих факторов ядерных взрывов, способных выводить из строя не только целые области, но и страны. Достойный ответ этому иезуитскому маневру дала советская общественность. В нашей печати подчеркивалось, что это чудовищное предложение пропитано от начала до конца ненавистью к людям, к человечеству, так как оно пытается узаконить ядерную войну и тем самым гибель миллионов и миллионов людей.

Да, забота о мирном населении проявляется военными кругами США только на словах. На деле, как сообщает печать, наиболее защищенные стратегические ракеты США нацелены именно на города. При этом военное командование рассчитывает, что город может быть поражен одной ракетой, тогда как военный объект, как правило, потребует нескольких ударов.

Сам процесс первого удара, который американская военщина для маскировки своих агрессивных замыслов именует ответным, рисуется в печати США следующим образом. Если президент разрешит использовать стратегические силы, то закодированный приказ на пуск межконтинентальных ракет с командного пункта должен поступить в центры управления ракетных баз. Управление этими базами осуществляется из подземного командного пункта. Боясь его выхода из строя от ядерного удара противника, специалисты США дублируют управление с самолетов, для чего один из них всегда находится в воздухе.

На ракетной базе приказ о пуске должен поступить операторам в закодированном виде. У них уже имеется пакет, который в таком случае вскрывается, и содержание поступившего приказа сравнивается с уже имеющимся. В случае совпадения данных операторы открывают ключами блоки кнопок пуска ракет. Кроме того, по словам Макнамары, с помощью дублирующего устройства может быть осуществлен пуск каждой отдельной ракеты по кодированному сигналу с воздушного командного пункта.

В одном из американских журналов был опубликован репортаж двух журналистов, побывавших в шахте во время дежурств стратегических ракетчиков. Характерно само название репортажа: «Мир, полный нервного напряжения». Действительно, у американских ракет как будто кем-то нарочно создается обстановка исключительно тревожная и беспокойная. Заступающим на пост у пускового устройства даются ключ и код на цепочках, которые вешаются на шею, а также заряженный крупнокалиберный пистолет с коротким стволом. «Он, — пишет журнал, — предназначен для защиты от любого незваного гостя». И это пишется о хорошо защищенных в укрытиях расчетах, — выходит, американские ракетчики боятся друг друга.

Характерны слова, которыми начинается описание дежурства: «Наше добровольное заточение началось». Даже по внешности все там напоминало корреспондентам тюрьму. «Все стены и все оборудование окрашены в бледно-зеленый цвет. Этот цвет опротивел нам», — сказал Лямб (один из дежурных офицеров).

Предусмотрительное начальство убрало из-под земли буквально все соблазны. «Голос, записанный на пленку, — мужской. Специалисты решили, что женский голос может вводить в соблазн обитателей уединенной капсулы, что им захочется нажать на кнопки, чтобы послушать его».

Словом, ничего человеческого не оставляет Пентагон дежурным сменам у ракет. Больше того, вся их служба сопровождается нагнетанием страха. Каждый пустяк… превращается в происки невидимого врага.

«Вдруг с панели раздался пронзительный гудок, — пишут журналисты, — и вспыхнула красная лампочка, сигнализирующая о нарушении системы безопасности у ракеты номер пять… Наверху, по приказу снизу, ударная группа из двух человек, вооруженных пистолетами и карабинами, бросилась к машине для того, чтобы расследовать, что случилось с ракетой 5».

Читатель ждет: наверное, какие-то страшные диверсанты нарушили безопасность… Но, сообщают журналисты, «на этот раз нарушителями оказались две белки». И далее без всякого юмора они добавляют по поводу прегрешения агрессивных белок: «Меры безопасности в отношении ракет „Минитмэн“ очень строгие, и каждое нарушение расследуется со всей серьезностью».

Нервная обстановка повлияла на журналистов. «Мы, — говорится об этом в репортаже, — были голодны, хотя не сделали и 50 шагов… Мы ели так, как будто копали канавы.

— Это нервы, — пояснил офицер».

Но поесть журналистам, как и дежурной смене, беспокойное военное начальство не дало. «Обеденный час внезапно был прерван сигналом по „красному телефону“. Звонили из штаба. Звук раздавался высокий, дрожащий, словно голос козодоя, записанный на пластинку при 33 оборотах и проигранную со скоростью 78 оборотов. Он заглушил все другие звуки в капсуле».

Корреспондент поясняет: «Если приказ начать военные действия когда-нибудь поступит, то… раздастся этот дрожащий сигнал и затем послышится настойчивый трескучий голос».

Дрожащий, трескучий… Только такими эпитетами и можно, видимо, охарактеризовать систему оповещения, рассчитанную на то, чтобы держать людей у ракет в постоянном напряжении. Лихорадят их частые проверки, проводимые внезапно.

«В 12 часов 40 минут раздался пронзительный сигнал. Он исходил с борта самолета, летающего на большой высоте. Там постоянно находится один из генералов на случай, если штаб на земле будет уничтожен. Генерал проверял, все ли станции бдительно несут службу».

Через некоторое время снова «внезапный резкий сигнал».

— Трудная служба, — признался офицер корреспонденту. — Со всеми запретами и ограничениями мы вроде роботов.

И уже от себя корреспондент делает вывод:

«Пребывание в капсуле без сна может быть просто мучительным делом… Иногда офицер из другой капсулы усталым голосом жалобно говорит по радио: „Хэлло, Лима, поговори со мной“».

А вот как корреспондент описал свое самочувствие после пребывания в этой атмосфере в течение суток. «Стрелка подошла к шести часам. Время подъема. Вид у нас был неважный. Одежда мятая, глаза красные, рты пересохшие, на щеках щетина. Мы двигались по помещению обессиленные. Заказали завтрак…

После завтрака часы, казалось, совсем остановились… Вдруг мне показалось, что я не смогу дождаться передачи дежурства, обмена ключами, револьверами и кодами. Мне страшно захотелось вырваться из этого ядерного спускового механизма и вернуться туда, где сияет солнце…».

И это пишет человек, пробывший под землей 24 часа. А что же сказать об американских офицерах, находящихся там регулярно? Лучше всего об их состоянии говорит строжайший контроль за ними. Американские журналисты пишут: «Их проверяют по крайней мере каждые 6 месяцев специальные группы, называемые комитетами стандартизации, часто к ним заглядывают инспекторы. Командиры и друзья следят за их душевными волнениями, за чрезмерным увлечением выпивкой, за несдержанностью в гневе и за ненормальными явлениями в поведении».

Действительно, в условиях удушливого атомного психоза психика людей нередко отказывает.

Показательно, что в США проблемы взаимоотношений человека и ракеты наиболее острые. Там приходится принимать специальные «меры предосторожности» против, как американцы говорят, случайного возникновения ядерной войны. Эти меры предосторожности продиктованы полным недоверием американских властей к своим ракетчикам. Они не без основания боятся, что ракеты поднимутся в воздух «из-за механических неполадок или человеческой ошибки в командных инстанциях, протянувшихся от Белого дома до тех лиц, которые находятся в долговременных огневых сооружениях и которым придется фактически вести ядерную войну».

Не веря даже своим офицерам-ракетчикам, власти США требуют, чтобы решение на пуск ракеты осуществлялось двумя лицами. В одной из газет так описывалось взаимодействие этих лиц в дежурной службе 564-го подразделения стратегических ракет: «Капитан Брюс Гендерсон и лейтенант Уильям Пите, разделенные метром пространства, сидят в белых халатах молча за пультом с рядами серых кнопок. Настороженно следят друг за другом и за пультом. Так идет час за часом… Но стоит Питсу пошевелиться, махнуть рукой, как Гендерсон немедленно схватит пистолет и направит на него. Если Пите остается неподвижным, Гендерсон через минуту положит пистолет на место…».

А один американский журнал приводит еще деталь, иллюстрирующую, до какой степени недоверия доходит американская военщина. Ракетчики «будут отделены друг от друга непробиваемым пулями стеклом, с тем чтобы ни один из них не мог убедить другого — может быть, при помощи револьвера — присоединиться к нему, чтобы запустить ракету без соответствующего приказа».

И все эти предосторожности широко описываются в печати. «По мере того, — пишет американская пресса, — как ядерное оружие становится все более сложным, усиливается беспокойство насчет возможности либо аварий в этом механизме… либо психического расстройства у какого-либо лица, занимающего ответственный пост».

Лихорадочно ведется в США гонка стратегических ракетных вооружений, подготовка ракет к боевому применению, разрабатываются агрессивные планы против миролюбивых народов.

Наши стратегические ракеты в надежных руках. Советские люди хорошо знают, что наша страна обладает превосходством над США не только в качестве стратегических технических средств, но и в «прочности» самого решающего в военном деле «человеческого материала». Преданность наших ракетчиков, как и всех советских воинов, идеям марксизма-ленинизма, партии и народу рождает невиданный энтузиазм, стремление своим трудом крепить могущество страны, повышать боеготовность, совершенствовать свои морально-боевые качества.

Советским людям не приходит даже в голову беспокоиться о крепости духа своих воинов. У наших ракетчиков ясное сознание, твердые моральные устои, неколебимое самообладание и выдержка. Все побывавшие в гарнизонах стратегических ракет могут сказать: «Мы не видели пистолетов, направленных одним дежурным на другого, и непробиваемых пулями стекол не видели. Мы видели спокойствие и уверенность, братское доверие, ясные взгляды и ясные лица».

Новый облик имеют наши ракетные части и их гарнизоны по сравнению с тем, что мы видели в войсках в прошлом. Теперь они напоминают, скорее, производственные предприятия, где есть свои энергостанции, поточные линии, сложнейшие механизмы. Здесь наука так же тесно состыкована с боевой техникой, как ступени ракеты меж собой.

И почти каждый встреченный вами в части специалист, можно не сомневаться, — инженер или техник. Их доля в составе офицеров подразделений достигает 70–80 процентов. И все они, как правило, поборники новой техники, борцы за наилучшую подготовку к боевому применению.

Сейчас будет нажата кнопка «Пуск». Крышка шахты будет сдвинута в сторону. Стратегическая ракета осуществит старт из-под земли.

«Мы — стратегические!» — с гордостью говорят о себе воины Ракетных войск стратегического назначения и стараются делами это подтвердить.

Повседневная жизнь ракетчиков — героична. Особенно много неожиданностей встречалось в первый период развития ракетной техники. Однажды перед самым пуском ракеты, когда расчет уже находился в укрытии, гвардии старший лейтенант Голобоев услышал странный звук, похожий на свист. Выглянув из укрытия, офицер заметил, что лопнули трубки, идущие от стартового пневмощитка на борт ракеты. Видимо, не выдержали они высокого давления. Воздух со свистом вырывался наружу.

Голобоев понял, что если через три минуты воздух не будет подан на борт ракеты, то гидростатические приборы выйдут из строя. Немедля, он выскочил из укрытия. За ним бросился сержант Буськов. Всего две минуты потребовалось им на то, чтобы героическими усилиями устранить неисправность и обеспечить нормальную подачу воздуха на борт ракеты. Боевая задача была выполнена успешно.

Первые испытатели-ракетчики работали в трудных условиях. Они сами готовили ракеты к первому пуску.

В не менее трудных условиях выполняли свои задачи воины-ракетчики новых частей. Вот один из примеров этому. В суровую зиму личный состав во главе со своим командиром подполковником Влаксий в 45-градусный мороз был высажен с вертолетов на поляне среди дремучего леса. Здесь было приказано оборудовать позиции для пуска ракет. Несмотря на тяжелейшие условия, воины вдвое раньше срока выполнили поставленную задачу. Главнокомандующий выразил благодарность всему личному составу.

В печати рассказывалось о молодом офицере Валентине Весовом, который вместе с товарищами добился экономии двух секунд при подготовке ракеты. Этот успех отмечен в приказе главнокомандующего, а опыт распространен на все части.

В той же части есть солдат, который на первом же году службы так глубоко постиг новую технику, что обратился к конструктору ракеты с предложением улучшить размещение агрегата, за который солдат отвечал. Конструктор ответил: «Предложение ценное и его постараемся внедрить», и попросил: «Если что еще придумаете, пишите нам…» Так началась переписка известного ученого с еще неизвестным миру изобретателем, рядовым солдатом Ракетных войск. И переписка по одному из важных вопросов развития новой техники! Вот какие люди стоят ныне у оружия! Вот кому Родина доверила самое грозное средство защиты мира и безопасности народов!

Нельзя не упомянуть и об одном офицере-рационализаторе в этой части, который только за последние два года получил четыре авторских свидетельства, а его подчиненные — еще десять свидетельств. Без таких новшеств уже немыслима ныне боевая работа ракетчиков.

Настоящим новатором зарекомендовал себя в Н-ской части офицер Каварухин. Как-то при проверке ракеты в сварке одного из агрегатов воины обнаружили еле заметную щель. Если при исправлении этого дефекта действовать обычными способами, то какое-то время ракета будет небоеготовной. Как быть? Кое-кто из смельчаков предложил заварить шов на месте, не снимая агрегата. Каварухин, посоветовавшись со старшим начальником, решился на эксперимент. Это был риск, основанный на твердом расчете, на уже накопленном опыте эксплуатации ракет. К тому же подобная ситуация может повториться в боевых условиях, и воины должны учиться тому, что потребует от них боевая обстановка.

И вот сварщик у ракеты. Приготовлены огнетушители, асбестовые накидки. Сварщик надвинул маску на лицо и приступил к делу. Каварухин следил за каждым его движением. Не успел сварщик закончить работу, как Каварухина вызвали к телефону. Старший начальник интересовался ходом ремонта.

— Уже все готово! — доложил Каварухин.

Через несколько минут начальник был в подразделении. Он проверил качество работы, поинтересовался тем, как был организован ремонт, и, тепло, по-отечески улыбнувшись, оцепил успех ракетчиков одним емким словом:

— Молодцы!

Высокая требовательность к своему труду характерна для всех ракетчиков и их командиров. Имея на руках огромное хозяйство, отвечая за постоянную готовность мощнейшего оружия, офицеры не поступаются даже в малом своей взыскательностью.

В одном из ракетных гарнизонов нам довелось познакомиться с майором Иваном Богарниковым, успехи которого широко известны не только в Н-ской части.

Переучившись на ракетную специальность, он работал сначала начальником штаба, а потом на пункте управления. Сейчас Богарников командир ракетного подразделения. Только тот, кто знаком с кругом обязанностей командира такого ранга в Ракетных войсках, хорошо понимает, сколько усилий и энергии требуется от него. Он хозяин не только технической позиции, хотя и одной заботы о ней с лихвой хватило бы иному человеку, но и многого другого, что должно быть в постоянной готовности, способствовать лучшей службе ракетчиков.

Вспоминается такой характерный штрих. Во время комплексного занятия, когда ракета заняла вертикальное положение, Богарников на минуту отвлекся от наблюдения за ней и подозвал водителя своего «газика»:

— Срочно отправляйтесь в город, в клуб, за контрабасом.

«Газик» скрылся между соснами. А нам подумалось: ракета — и контрабас для самодеятельности. Как велик диапазон забот! И все эти заботы Богарников несет удивительно легко и даже весело. А это так нужно всем работающим под его началом людям, чтобы ни на минуту не пасть духом под ношей небывалой ответственности за полную готовность главного оружия страны.

В решении всех очень разных и очень нелегких задач большую помощь командиру оказывают коммунисты и комсомольцы. Это по их инициативе, поддержанной Богарниковым, в подразделении развернулась борьба за первое место в оборудовании учебной базы, в содержании ракетного оружия. Нам довелось побывать в классах ракетного подразделения. Право же, находясь в них, трудно поверить, что это не вуз и не штаб и что учатся здесь самые обычные боевые расчеты.

А место хранения ракет! Это святая святых подразделения. Чистота, культура в них такая, что ей могла бы позавидовать любая лаборатория тончайших приборов. Воины здесь выдерживают самый благоприятный режим хранения оружия, чтобы оно было постоянно готово сказать веское слово тем, кто, потеряв рассудок, осмелится напасть на нас.

Верный тон в жизни и учебе воинов задают офицеры во главе с командиром. Все они — классные специалисты. Сейчас многие из них настойчиво штурмуют высшую ступень мастерства — первый класс.

Пуск стратегической ракеты требует внимательной работы.

Когда говоришь с ракетчиками об их командире, они в один голос отмечают примечательную его черту: и себя, и других меряет он одной, высокой меркой. И в трудную минуту боевой работы, и в обыденной жизни он не делает для себя скидок. Равно делит с подчиненными трудности службы, не пытается уйти в тень при неудаче, не стремится «выйти на свет юпитеров», когда подразделение одерживает победы.

Не все сразу замечают эту черту командира. Так случилось, например, с лейтенантом С. Придя в подразделение прямо из училища, он болезненно реагировал на любое замечание командира, считал, что тот к нему излишне придирается. Можно, дескать, требовать с других, когда сам конкретно не отвечаешь…

Решил пожаловаться заместителю командира по политической части. Майор выслушал его, но разубеждать, не стал. Он-то, замполит, хорошо знал своего командира, понимал, какие это «придирки». Лишь сказал:

— Хорошо. Разберусь. Но и вы присмотритесь. Может, сами в чем ошибаетесь.

Шли дни. Неделя сменила другую. Замполит не давал ответа лейтенанту, ждал, когда молодой офицер сам придет к нему. На полевых занятиях, где были вместе командир и лейтенант, замполит не раз видел огоньки восхищения в глазах молодого офицера, когда Богарников первым провел ракетный поезд по снежной целине или в минуту отдыха, промерзший, заиндевевший, подбодрил окружающих шуткой.

И лейтенант пришел к замполиту. Он не сказал еще ни слова, а майор уже понял по виноватому выражению его лица, что тому разговору будет иное продолжение.

— Товарищ майор, — лейтенант слегка покраснел, — если можно, то пусть то, что я вам раньше говорил, останется между нами. Поторопился я. Хотел неправдой защититься. Стыдно стало, поверьте, стыдно…

— Так и будет.

Наверное, и не подозревал Богарников, поздравляя с успехом лейтенанта С., как много значила для него в период ракетной молодости командирская требовательность…

Такой же высокой требовательностью к себе и подчиненным отличается и передовой инженер-ракетчик Виктор Владов. Он, как говорят, ни в чем не дает себе спуску, предъявляет буквально тройные требования к своим знаниям, к своей работе, к участию в общественных делах. Инженер Владов окончил академию, но отнесся к практическому освоению техники в части с жадностью первокурсника. Будучи инженером-механиком, с увлечением познавал электрические схемы, забирался во все тайники комплекса оборудования.

В ходе самостоятельной учебы в части Владов занимался такими вопросами, одно упоминание о которых в недалеком прошлом вызвало бы удивление. Его, например, заинтересовали потенциальные возможности боевой техники, и в частности ее эксплуатационная надежность. Чтобы глубже вникнуть в суть этих вопросов, молодой офицер изучает теорию вероятностей, основы теории информации и математической статистики. На основе теоретических данных и проведенных экспериментов Владов решил подготовить труд о надежности штатного вооружения. Это уже научная работа, и ее собирается выполнить обычный инженер в обычной ракетной части. Это ли не черта нового в жизни Ракетных войск! Не случайно в «Правде» отмечалось, что получение звания мастера офицеру-ракетчику стоит не меньших усилий, чем сдача кандидатского минимума.

Прочитав о том, что Владов занимается сложными вопросами теории, читатель может подумать, что это какой-то специалист-одиночка, творящий вдали от людей. Но это не так. Должность, которую занимал он после окончания академии, требовала от него большой работы с людьми. И здесь молодой инженер оказался, как говорят, на высоте. В этом можно видеть веяние времени — военный инженер является и отличным командиром-воспитателем. Идейность члена ленинского комсомола у него сочетается с организованностью и четкостью военного человека и с техническим кругозором инженера. Эта разносторонность способствует достижению единой цели — подготовке сознательных и умелых ракетчиков, стойких защитников Родины.

И наконец, еще одна черта, без которой трудно себе представить нашего офицера-ракетчика, — новаторство. Именно это не позволяет ему проходить мимо проблем улучшения методики, эксплуатации техники, подготовки ракет к пускам.

Инженер Владов, например, с самого прибытия в часть зарекомендовал себя человеком творческого поиска. Он предложил усовершенствовать учебную базу. Вслед за этим «беспокойный» офицер, ставший уже помощником начальника службы, нашел несколько возможностей улучшить методы хранения оружия.

О командире-ракетчике у читателя может сложиться мнение, что это сухой педант, нечто вроде ходячей добродетели. Нет, это остроумный, веселый собеседник, верный товарищ и, несмотря на физико-техническое образование, лирик и мечтатель. Он мечтает не только о таких серьезных вещах, как учеба в адъюнктуре, но и о новых свершениях в мире искусства, литературы, спорта… Словом, это живой, активный, боевой человек, по зову сердца взявший на себя миссию вооруженного защитника Родины и выполняющего ее с честью.

Ракетчики приняли эстафету мужества от воинов старшего поколения. В нашей печати рассказывалось об Н-ской ракетной части. В годы Великой Отечественной войны под ее боевым знаменем сражались артиллеристы. Из рядов этой части вышли семь Героев Советского Союза, две тысячи ее воинов за отвагу и доблесть награждены боевыми орденами и медалями. Молодые воины свято чтят и приумножают славные боевые традиции героев-артиллеристов. Часть по праву считается одной из лучших. Второй год воины-ракетчики этой части завоевывают переходящее Красное знамя ЦК комсомола. 70 процентов солдат, сержантов и офицеров здесь отличники боевой и политической учебы, 80 процентов — классные специалисты, почти каждый второй владеет смежными специальностями, все воины — настоящие мастера своего трудного ракетного дела. Опытным воспитателем, руководителем и организатором показал себя командир части, на счету которого не один успешный ракетный пуск.

В Ракетных войсках широко известен героический поступок коммуниста рядового Алексея Андрющенко. Ценой собственной жизни он спас жизнь командира. Ракетчики стремятся быть достойными воинской доблести и славы отцов.

Ракетный университет… Площадка, где тренировались участники будущего парада. Ракеты с зачехленными корпусами и стекающими с тележек струйками воды… Вокруг них хлопотали ракетчики. В одном офицере я узнал того, кого командир представил мне еще на марше: майора Басюкова. Отменные рост и ширина плеч, спокойное с крупными чертами лицо, внимательный открытый взгляд — все в нем говорило о незаурядной физической и моральной силе. Я знал, что он командует ракетной батареей, которая в течение пяти лет неизменно признается отличной. И, спрашивая его о делах батареи и его личных, надеялся услышать нечто вроде реляции о достижениях. Но он сказал совсем другое:

— Главное, что я сейчас внушаю себе и подчиненным: не зазнаться тем, что достигнуто. А то вот Гутникова снимали в кино, в журнале его портрет напечатали. Вы вот к нам пришли. Для нашего самолюбия приятно. Легко и бахвальством заняться…

Такая настороженность против зазнайства показалась мне очень примечательной. Ракетчики войск стратегического назначения, как никто другой, не могут и не должны удовлетворяться достигнутыми результатами. Оружие у них новое, возможности у него неисчерпаемые, до конца не выявленные. Поэтому практика рядовых людей Ракетных войск ныне поднимается до уровня научных исследований, которые позволяют делать далеко идущие выводы на будущее.

Ракетная служба любит пытливых, беспокойных. Именно таким мне представился Анатолий Михайлович Басюков, родом из Волгограда, воспитанник артиллерийско-минометного училища. Его отец служил в частях. наземного обеспечения авиации в годы Великой Отечественной войны. Любовь к авиации он передал сыну. Басюков-младший пошел в крылатую артиллерию — в артиллерийское подразделение десантной дивизии. С тех пор нет у него более памятного события, чем первый прыжок с парашютом. Почти состояние невесомости, вспоминает он, как у космонавтов… За восемь лет службы в десантных частях Басюков совершил 180 прыжков.

Басюкову предложили перейти в Ракетные войска. Анатолий Михайлович без устали штудировал новое для него ракетное дело, уяснял взаимосвязи комплекса, готовился к боевому применению.