1.6. Гибель Субхаса Чандры Боса

1.6. Гибель Субхаса Чандры Боса

Однако вернемся еще к одному важному вопросу: как именно погиб Субхас Чандра Бос. Тут тоже есть свои загадки и странные обстоятельства, представляющие не только познавательный интерес, но и имеющие определенный политический подтекст, связанный в том числе и с Советским Союзом. Начнем с того, что один из бывших членов парламента Индии, некто доктор Сатьянарайян Сингха заявил о некоторых итогах проведенного лично им расследования обстоятельств смерти Субхаса Чандры Боса. Изначально считалось, что 18 августа 1945 года на острове Тайвань, через два дня после капитуляции Японии, произошла авиакатастрофа. И в ней погиб Субхас Чандра Бос. Имелись и полученные ранее фотографии с места крушения. Однако в результате расследования, проведенного Сингхой, вдруг выяснилось, что фотографии относились к катастрофе, которая произошла в этом месте годом раньше, 23 октября 1944 года.

Сатьянарайян Сингха утверждал, что Субхас Чандра Бос не погиб в указанной авиакатастрофе, а 18 августа 1945 года вполне благополучно вылетел вместе с японским генералом в город Дайрен (Далянь, Дальний) в Манчжурии.

Попытаемся восстановить хронологию событий. В августе 1945 года все индийские газеты опубликовали сообщение японского информационного агентства, в котором говорилось, что Субхас Чандра Бос скончался в японском госпитале от ожогов, полученных в результате авиакатастрофы, произошедшей на аэродроме Тайбея на Тайване (Формозе). Это сообщение было якобы проверено британской администрацией в Индии.

После получения независимости информация о смерти Боса была перепроверена также и новым правительством Индии. В частности, премьер Индии Джавахарлал Неру в этих целях в 1956 году под давлением общественности создал так называемый Комитет Шаха Наваза, члены которого посетили в Японию. Но они не смогли посетить Тайбей и, соответственно, не смогли исследовать предполагаемое место авиакатастрофы и опросить свидетелей. Все это вызвало в индийском обществе определенные сомнения. Почему правительство Индии так относится к этому вопросу? Нет ли тут какой-то заинтересованности? Нет ли тут какой-то тайны, которую власти Индии пытались скрыть? При этом удивительно, что до поры до времени никто вообще не пытался выяснить, откуда именно взялось то исходное сообщение о смерти Боса, которое появилось в японском информационном агентстве.

Частное расследование показало, что на аэродроме в Тайбее в те годы случилась только одна авиакатастрофа — в 1944 году. А годом позже, в августе 1945 года никаких катастроф на этом аэродроме не было. Эта информация, скорее всего, достоверная, поскольку в ходе частного расследования было опрошено достаточно много местных жителей. К тому же эта информация подтверждалась и местными архивами. Таким образом, есть основания предполагать, что сообщение японского информационного агентства о гибели Субхаса Чандры Боса в авиакатастрофе на Тайване в 1945 году было, по крайней мере, неточным. Либо катастрофа случилась в другом месте, либо Бос погиб каким-то иным образом. Либо вообще не погиб.

Тут в качестве небольшого отступления надо отметить, что в некоторых источниках все-таки описывается гибель Боса именно на Формозе, и именно 18 августа 1945 года. Более того, приводятся свидетельства якобы очевидцев катастрофы, ее точные детали. Рассказывается, как именно пострадал Бос, какие части тела у него обгорели, как за его жизнь боролись врачи. Указывается и точное место захоронения его кремированных останков — в Токио, в храме Рэнкодзи.

Насколько можно верить этому описанию? Захоронение действительно существует. Однако лежат ли там останки именно Боса — это большой вопрос. Очень многие исследователи биографии Боса подвергают эту версию сомнению. Если Бос действительно погиб в той авиакатастрофе, почему нет, например, никаких посмертных фотографий? Ведь он был достаточно известной личностью. Разбившийся самолет сфотографировали. А главную персону, летевшую на нем — нет? При том, что фотографии были представлены японскими спецслужбами. Их больше интересовал самолет, чем Субхас Чандра Бос?

Может быть, Бос все-таки погиб именно в той катастрофе, которая случилась в 1944 году? А японцы до поры до времени придерживали информацию? Самое интересное, что местные жители именно так и полагали. Якобы Бос перевозил с собой какие-то драгоценности, которые в конечном итоге и послужили причиной убийства. Но эта версия не выдерживает никакой критики — Субхаса Чандру Боса видели живым в ЮгоВосточной Азии и Японии тысячи и тысячи людей намного позже даты этого крушения, вплоть до августа 1945 года.

Однако архивные документы свидетельствовали, что в авиакатастрофе 1944 года действительно фигурировало золото и другие драгоценности, к которым имел отношение Субхас Чандра Бос. И британцы действительно планировали убить Боса. Однако его не оказалось на борту того самолета. Золото было — а Боса не было. То есть определенные основания заблуждаться относительно времени и места гибели Боса действительно имелись. Была авиакатастрофа. Самолет и его груз имели отношение к Босу. Но Бос не погибал в той катастрофе. И его совершенно определенно видели живым многие люди вплоть до августа следующего года.

Но откуда такая путаница? Случайность? И тут возникли предположения, что сообщение о гибели Боса в 1945 году было не ошибкой, а умышленной дезинформацией. Например, со стороны британцев. Однако в таком случае возникает ряд дополнительных вопросов. Ясно, что Бос исчез именно в августе 1945 года, причем последний раз его более или менее достоверно видели живым, когда он садился на борт самолета во Вьетнаме. Значит, он погиб в другом месте, не на тайбейском аэродроме? А британцы в качестве дезинформации попытались представить, что он погиб на Формозе? Чтобы тень подозрения в его убийстве не пала на них?

В общем, какой-то небольшой смысл в такой дезинформации для британцев имелся. Если бы они просто промолчали, то население Индии исходило бы из того, что Субхас Чандра Бос жив. И в меньшей мере доверяло бы другим индийским лидерам. В том числе Махатме Ганди и Неру. А вот если Бос достоверно погиб, то единственным «божеством» на Земле (в Индии) оставался только Махатма Ганди. Если Ганди работал на англичан, то смысл в такой дезинформации точно имелся. Формоза же понадобилась для того, чтобы отвести от себя подозрения в убийстве. Такие подозрения могли привести к дополнительным волнениям в Индии, к жертвам среди британцев, проживавших в стране. А так, спрашивайте с японцев и властей Тайваня.

Конечно, люди, расследовавшие обстоятельства гибели Субхаса Чандры Боса, высказывали различные предположения о тех или иных реальных или выдуманных обстоятельствах. Так, высказывалось даже такое мнение, что Бос был убит самими японцами. В этой версии есть одно сильное звено: действительно именно японцам было проще всего фальсифицировать обстоятельства гибели Боса в августе 1945 года. Именно они контролировали территорию Тайваня. И именно они могли легче всего сфальсифицировать сообщение информационного агентства, ведь оно было именно японским.

Но зачем такие сложности? Не исключено, что Бос был причастен к каким-то зверствам и военным преступлениям японцев и мог много чего интересного рассказать на каком-нибудь послевоенном суде. Каким зверствам? Японцы уж точно не церемонились на захваченных территориях. И отличались достаточно свирепым нравом. А бойцы Боса, воевавшие с ними бок о бок, — они как, вели себя иначе? Даже если бы они и захотели отмежеваться от зверств, отказаться от участия в расправах, вряд ли японцы им это позволяли делать. Наоборот, для японцев было выгодно замарать армию Боса в каких-то военных преступлениях, чтобы «повязать кровью», пресечь на корню любые поползновения к неверности и предательству. Именно так поступали, например, фашисты по отношению к власовцам. Кстати, и англичане нередко говорили о Босе не только как о стороннике насильственного их изгнания из Индии, но и выставляли его кровавым злодеем (Hugh Toye «Subhas Chandra Bose — The Springing Tiger»). Конечно, Британия тут — заинтересованная сторона. Но факт этот все-таки отметить нужно.

Тут же можно упомянуть и некоторые из этих военных преступлений. Например, на территории Андаманских и Никобарских островов, которые формально являлись территорией государства Азад Хинд, 30 января 1944 годы были уничтожены сорок четыре местных индийца, которых японцы заподозрили в шпионаже в пользу Великобритании. Военное преступление? Конечно, ведь речь шла о гражданских людях, некомбатантах. Причастен Бос? Фактически — трудно сказать. А формально — конечно, причастен. Он и возглавлял тогда это государство Азад Хинд.

Кстати, если уж мы заговорили о возможных зверствах солдат, которыми руководил Бос, тут же уместно вернуться назад в Германию и вспомнить, что именно делал там Индийский легион. А он участвовал, например, в уничтожении французских и итальянских партизан. Правда, к этому моменту Бос уже уехал в Японию. Однако страны, победившие во Второй мировой войне, вряд ли сочли бы это смягчающим вину обстоятельством и запросто могли предъявить Босу соответствующий счет.

Но надо ли было японцам городить такой огород и устраивать столь сложную ликвидацию Боса, даже если он и был потенциальным свидетелем их военных преступлений или сам совершал что-то подобное под японским руководством? Отвели бы за угол, там, грубо говоря, шлепнули, вот и вся недолга. Это же военное время, был человек — и нет человека, и никто никогда не найдет никаких концов.

Так, может быть, все-таки британцы, а не японцы? Именно для британцев Субхас Чандра Бос был в то время самой опасной политической фигурой. Ведь Индия все еще находились в руках Великобритании. И была надежда, что такое положение будет продолжаться довольно долго. В это время в стране общепризнанными лидерами борьбы за независимость были все те же Махатма Ганди и Неру. Которые твердо выступали против вооруженных и прочих насильственных способов борьбы с англичанами. Очень удобная позиция, она позволила англичанам существенно продлить свою власть в Индии.

А тут вдруг в Индии появлялась бы новая фигура. Да еще какая! Субхаса Чандру Боса знала вся страна. Он был общепризнанным лидером индийского народа. И он не на словах, а на деле вел вооруженную борьбу против англичан. Более того, он имел не только свою армию, но и управлял частью территории Индии, где смог в зачатке создать основы будущего независимого индийского государства. Совершенно определенно, Субхас

Чандра Бос был исключительно опасной фигурой для Великобритании, тут даже и спорить не о чем.

Можно поставить вопрос и иначе. Смерь Субхаса Чандры Боса была теоретически выгодна и Махатме Ганди и его соратникам. И для всех них он тоже был в общем-то лишней фигурой. Скорее всего, именно за ним и пошли бы народные массы против британцев, оставив Ганди с его ненасильственными идеями на обочине истории.

В апреле 1956 года правительство Индии создало специальную комиссию, которую мы уже упоминали выше. Возглавил ее Шах Наваз, один из бывших командиров Индийской национальной армии, лицо, в свое время достаточно близкое к Босу. То есть Шах Наваз явно был заинтересован в поисках истины. В задачи комиссии входило установление всех обстоятельств предполагаемой гибели Субхаса Чандры Боса. Но действия этой комиссии вызвали критику. Члены комиссии не смогли даже посетить Тайвань. Они обратились к правительству Индии с просьбой помочь сделать это, на что получили ответ, что с Тайванем (Формозой) у Индии отсутствуют дипломатические отношения. В таком случае логично было бы ожидать, что комиссия ясно заявит, что не смогла выполнить задачу, для которой была создана. Но комиссия вместо этого все-таки опубликовала свой отчет с выводами.

Действительно, а почему индийское правительство не помогло посетить Формозу? Отсутствие дипотношений — весомая причина в обычной ситуации. Но тут-то ситуация была вовсе не обычная, а очень даже исключительная. В конце концов, можно было обратиться с неофициальным запросом о предоставлении соответствующих документов. Или действовать через государство-посредника. Через те же США. Но ничего подобного сделано не было. Откуда такая пассивность и незаинтересованность?

Итак, заключение комиссии. Она констатировала, что доказательства — недостаточные и довольно-таки шаткие. В основном — три фотографии места крушения. Но при этом комиссия все-таки сделала вывод, что больше всего внушает доверие версия, что действительно Бос погиб в авиакатастрофе на Формозе 18 августа 1945 года.

А что же случилось на самом деле? У уже упомянутого нами Сатьянарайяна Сингхи, который провел собственное расследование, есть версия, что 18 августа 1945 года самолет с Субхасом Чандрой Босом действительно зашел на посадку на аэродром в Тайбее на Формозе. И очень даже успешно приземлился. После чего в тот же день, в полтретьего пополудни вылетел дальше, в город Дайрен в Манчжурии. И этот самолет якобы вполне успешно долетел до своей цели.

Вернемся немного назад. Как известно, 15 августа 1945 года Япония капитулировала. А Субхас Чандра Бос воевал против англичан формально как раз на стороне Японии. Выходит, и он должен был заявить о своей капитуляции? По крайней мере, в военном отношении? За несколько месяцев до описываемых событий именно это и произошло в Рангуне. Однако, отметим себе, там состоялась только капитуляция Индийской национальной армии. Но не государства Азад Хинд.

Известна позиция Субхаса Чандры Боса по вопросу о политической капитуляции. Он заявил, что капитуляция Японии не является капитуляцией Индии. Тезис, конечно, сложный. Индия и вовсе не принимала участия в войне на стороне Японии. Но ведь Субхас Чандра Бос создал свое собственное небольшое государство, так сказать, островок будущей великой и независимой Индии. И, понятное дело, никто этот «островок» не рассматривал в качестве какого-то реального государства — союзника Японии. Япония капитулировала сама по себе. А это государство могло и дальше существовать, если бы у Субхаса Чандры Боса хватило сил и средств, чтобы это обеспечить.

Было ли это возможно? Теоретически — очень даже. Нагаленд и Манипур, где существовал этот «островок» под названием Азад Хинд, — очень труднодоступные места. Там несложно вести партизанскую войну. Кстати, именно это и произошло в соседней Бирме, где в джунглях длительное время скрывалась целая повстанческая армия.

Для дальнейшей борьбы за независимость Индии Субхасу Чандре Босу надо было решить две важные задачи. Во-первых, найти источник материальной или хотя бы финансовой поддержки. Япония и Германия к этому моменту уже точно ни в каком виде не годились на эту роль. Но самое главное, Босу надо было как-то договориться с союзниками, чтобы те не рассматривали его в качестве военного преступника. А то ведь, не ровён час, можно было запросто угодить на скамью подсудимых в Токийском трибунале.

Получалось, что на эту роль годились только две страны: США и Советский Союз. Именно эти две страны были победительницами в войне. И с их одобрения вполне можно было продолжить войну за освобождение Индии от британцев. В таком случае действительно была логика в поездке Боса на территорию, контролируемую СССР. А если быть до конца честным, то США на роль благодетеля не очень-то и годились. Напомним, что как только с помощью Субхаса Чандры Боса было создано государство Азад Хинд, оно тут же объявило войну не только Великобритании, но и США. То есть Бос возглавлял государство, которое формально воевало против США. Да, это было хорошее основание попасть на токийский трибунал, причем вовсе не в качестве зрителя. И вряд ли это обстоятельство могло помочь Босу найти в лице США нового покровителя.

Кстати, напомним, по какому именно пути Бос шел в 1941 году. Сначала пробрался в Афганистан. А потом в Среднюю Азию и прямиком — в Москву. В тот раз ему не удалось договориться о поддержке. Но связи-то наверняка остались! Так что вполне можно было попробовать и второй раз. А если не получится, то, кто знает, можно было, как и в 1941 году, рассчитывать, что НКВД передаст его еще какой-нибудь другой стране. Но уже, понятное дело, не немцам.

Тут очень уместно упомянуть один, казалось бы, малозначительный эпизод из биографии Боса. После поражения в битве под Импхалом летом 1944 года Бос вылетел в Токио. Там он встречался с новым премьер-министром Японии и оговаривал новые условия для своей Индийской национальной армии. А в конце этого визита Бос вдруг обратился к японцам с просьбой разрешить ему вступить в контакт с представителями Советского Союза. Формально Бос сослался на то, что сможет улучшить отношения СССР и Японии. Хотя на самом деле, конечно же, Бос уже думал о своей судьбе после поражения Японии. Ведь к этому периоду становилось все яснее, что не за горами капитуляция японской армии, которая терпела одно поражение за другим на Тихоокеанском театре военных действий. Японцы Босу, конечно же, отказали. Но, согласитесь, просьба подобного рода — достаточно примечательный факт.

Попутно отметим, что если уж Бос сделал такое предложение японцам, он должен был его как-то мотивировать. Видимо, он сослался на какие-то свои особые связи с советским руководством. Выходит, такие связи все-таки были? Причем такие, что о них даже не стыдно было сказать японцам, предлагая договориться об улучшении отношений с СССР?

Есть в биографии Боса и еще один похожий эпизод. В конце 1944 года Бос из Японии обратился к уже упомянутому нами выше Намбьяру (другу Джавахарлала Неру), которого он оставил руководить Индийским легионом в фашистской Германии. Это обращение было особым. Бос просил Намбьяра попытаться установить контакт с русскими и выяснить, не согласятся ли они принять у себя индийцев из Легиона и прочих структур как политических беженцев из Европы. В результате действительно в феврале и марте 1945 года некоторые индийцы, работавшие в Центре Свободной Индии, рассматривали вариант сдаться советским войскам. Но дальше разговоров дело так и не пошло. А 12 апреля Бос связался с Намбьяром в последний раз. И опять попросил передислоцировать Индийский легион в район, где бы их захватили советские, но только не британские войска.

Конечно, в июле — августе 1945 года Бос мог никуда вообще не летать, а просто сидеть в Сингапуре и тихо ждать своей судьбы. Но он этого делать не стал, что вполне объяснимо, учитывая склад его характера и желание решать возникающие проблемы активным путем. Он так поступал всю предыдущую свою жизнь. Отчего же надо было теперь изменять самому себе? Тем более что теперь не надо было перебираться через половину Афганистана.

Впрочем, основной причиной, почему Бос не остался в Рангуне или Сингапуре и не участвовал в акте капитуляции Индийской национальной армии, был, конечно, не склад его характера. Он просто боялся попасть в плен к британцам, так как хорошо понимал, что его там ждет. Именно поэтому Бос предпочел отступать на восток все дальше и дальше от Бирмы вместе с японской армией, сопровождаемый небольшой группой сторонников.

Итак, Япония накануне капитуляции. И Советский Союз успешно вступил в войну против Японии, то есть является ее военным противником. Ехать сдаваться в плен как пособнику японцев? Получалось именно так.

Дайрен находится в Манчжурии. И Советская Армия наступала там довольно-таки активно. Шансы попасть в Дайрене именно к советским войскам были достаточно реальными. Хотя речь в таком случае шла о поездке прямо в кипящий котел еще не оконченной войны.

Упомянем еще один факт из биографии Боса. Насколько известно, в июне 1945 года он обратился к японцам с предложением перенести его временное правительство именно в Манчжурию. Японцы, понятное дело, отказали. Но мы с вами из этого факта можем сделать более чем ясный вывод, что Субхас Чандра Бос в этот период связывал свою будущую судьбу именно с СССР. Ведь было понятно, что Япония войну проиграла, а Манчжурию вскоре захватит Красная Армия.

А перед этим в мае 1945 года в своем выступлении в Бангкоке Бос вдруг заявил, что вскоре СССР вступит в конфликт с западными державами. И тут же добавил, что враг британцев — друг Индии. При этом Временное правительство Свободной Индии с величайшим вниманием следит за развитием этого конфликта и извлечет из него максимум пользы. Согласитесь, это тоже достаточно интересный факт, позволяющий судить о предполагаемых намерениях Боса.

Тут нужно упомянуть и версию, как именно возникло ложное сообщение в японском информационном агентстве о гибели Боса. Якобы Бос летел в самолете с японским генералом, который направлялся именно в Манчжурию. И сообщение в информагентство было придумано для того, чтобы сбить с толку британцев, которые могли охотиться за Босом. Японский же генерал якобы и помог с этой дезинформацией.

Было ли выгодно Босу так путать и заметать свои следы? Попробуем разобраться. В Индии Боса после сообщения о его гибели тут же списали бы со всех политических счетов. А как в таком случае возвращаться назад в политическую жизнь? Поступить как Иисус Христос, восстать из мертвых? А к этому моменту ему как уже умершему списали бы все нехорошие долги и все сомнительные связи с фашистами и японцами? И, пуще того, посмертно сделали бы героем? Тут определенная логика, несомненно, присутствует. Бос вполне мог рассчитывать на то, что после его «смерти» он будет провозглашен в Индии героем и борцом за независимость. И при этом никто ему никаких посмертных претензий за сотрудничество с фашистами и японцами не предъявит. Отметим себе, что в реальности все именно так и случилось.

Все тот же Сатьянарайян Сингха описывает в мельчайших деталях полет Боса в Манчжурию. И посадку самолета в Сайгоне, и пребывание на Формозе. И даже пребывание Боса в Дайрене. Описание предельно подробное, вплоть до того, что именно там и сям говорил Бос, даже что он подчас бормотал про себя. Или как комментировал те или иные новости, услышанные им по радио. Где именно жил в Дайрене и с кем находился в самом тесном контакте.

Скажу честно: я не верю этому детальному описанию. И вот почему. Может быть, действительно Бос добрался до Манчжурии. Но ведь это было военное время. И подробно описать каждый шаг какой-то личности в такой период было явно очень сложно. А тут Сингхе как на заказ попадаются один за другим те или иные тайные агенты, слуги в ресторанах и бывшие военные. Уж они и в Калькутте служили, и в Японии, и в Манчжурии! И везде были в самом тесном контакте с Босом. Более того, пользовались его, по сути, безграничным доверием.

Все их рассказы выглядят скорее как умышленно подсунутая этому журналисту версия, бросающая тень на СССР. А бесконечные «точные» детали делают эти истории только подозрительнее. Получается, что в этот период жизни Боса были зафиксированы просто каждый его жест и каждое его слово. Такое не всегда получается даже тогда, когда за соответствующим героем ходит персональный летописец.

Вот для примера один такой эпизод. Очередной тайный агент, работающий одновременно на три разведки, рассказывает свою бесконечно подробную историю о Босе. Наконец, журналист спрашивает о доказательствах. И агент говорит, что у него есть такое доказательство. Потом лезет в свой кошелек и вытаскивает оттуда фотографию Боса, якобы сделанную в 1949 году, то есть тремя годами позже предполагаемой даты авиакатастрофы.

Вам такая история кажется убедительной? Мне — нет. Фото в такой ситуации — ключевое доказательство. Если ваш собеседник пришел к вам серьезно поговорить о Босе, он выложит это фото в первую же минуту разговора. А не будет два часа потчевать вас разными байками и дожидаться удобного момента. Более того, такое доказательство уж точно никто не будет хранить в кошельке среди мятых купюр.

И все остальные детали этого журналистского «расследования» — точно такие же. Мальчишка — слуга в тайваньском ресторане. Который якобы блестяще говорит на английском (но никто об этом не знает) и к тому же с одного взгляда опознает Боса. Того Боса, который был одним из многих борцов за независимость Индии, находящейся в тысячах километров от Тайваня. При этом Бос как на заказ выкладывает все свои планы в отношении СССР прямо в лицо этому мальчишке. Причем многократно выкладывает, и во всех мыслимых и немыслимых деталях.

Еще один пример такого же рода. Почему Бос якобы передумал переходить на сторону СССР? А он увидел, как плохо ведут себя в Манчжурии советские солдаты, и передумал! Вот так заявляет один из «свидетелей». Я думаю, что воюя на стороне японцев, Бос столько нагляделся на всевозможные зверства, что никакие сомнительные поступки никаких советских солдат его уже удивить не могли, это как минимум. А тем более так удивить, чтобы он поставил крест на всей предстоящей борьбе за независимость его родины. Бос не погнушался пойти на сделку с фашистами и японцами. А тут вдруг расчувствовался! Все эти показания «свидетелей» выглядят совсем недостоверно.

А как вам нравится утверждение, что до 1949 года Субхас Чандра Бос прятался по фальшивому китайскому паспорту в буддийском храме в Манчжурии? Можно себе представить Боса, чтобы он несколько лет отсиживался среди монахов, пока его страна боролась за независимость?

Кстати, указанное журналистское расследование велось уже тогда, когда Япония и Тайвань рассматривали СССР как враждебное государство. А тут вдруг откуда ни возьмись приезжает журналист, который интересуется Субхасом Чандрой Босом. Как тут не воспользоваться случаем и не подсунуть ему «интересную историю», свалив все с больной головы на здоровую? Обычная операция спецслужб, самое рядовое дело по ведению информационной войны.

Сделаем еще одно отступление и коснемся фигуры Джавахарлала Неру. Именно он находился у власти в Индии, когда возникал вопрос о расследовании обстоятельств гибели Субхаса Чандры Боса. И некоторые из современников Неру полагали, что он не очень был заинтересован в таком расследовании. Почему? Недолюбливал Боса при жизни? Скорее всего, именно так. Бос был не только его политическим конкурентом. Он предлагал вполне определенные способы борьбы против англичан. А Ганди и Неру отвергали идеи насильственной борьбы. То есть в любом случае как минимум имела место конкуренция идей. А если Ганди и Неру к тому же тайно сотрудничали с англичанами, то тогда и вовсе понятно, почему Бос не пользовался у них любовью. Он своими действиями и предложениями постоянно выводил их на грань разоблачения. А если бы публично заявил, что подозревает их в предательстве, то дела этих двух политиков и вовсе могли стать «кислыми».

Однако одно дело — конфликтовать при жизни. И совсем другое — после смерти конкурента. Вот тут уже точно нечего бояться. В подобной ситуации оставшийся в живых политик обычно начинает восхвалять уже умершего конкурента, делая вид, что никакой вражды и в помине не было. Тем не менее факт остается фактом: по мнению современников, Неру не горел желанием расследовать обстоятельства гибели Боса. Если это действительно было так, то объяснение могло быть только одно: он опасался, что результаты такого расследования могут бросить тень на него или на близких ему людей.

Кстати, из некоторых источников можно сделать вывод, что Неру был в определенном контакте с Чан Кай-ши. И даже переписывался с ним как раз тогда, когда в Индии было объявлено, что Бос погиб. Это сообщение появилось в индийских газетах в конце августа 1945 года. Мог Неру попытаться перепроверить информацию? Наверное, мог. Но не сделал этого.

Итак, давайте попытаемся еще раз пройтись по фактам и проанализировать их. Индийская национальная армия капитулировала. Радиовещание из Бангкока прекратилось. И 18 июня 1945 года Бос вылетел на самолете из Бангкока в Сингапур. Там провел довольно много времени.

Праздновал «Неделю Нетаджи», просил японцев арестовать тех, кто уклонялся от выплат в фонд Азад Хинда. 8 июля на набережной заложил камень в основание будущего мемориала погибшим солдатам Индийской национальной армии. Совершил поездку по индийским общинам. Вел переговоры с японцами, которые требовали использовать остатки его армии для борьбы с партизанами.

А 11 августа 1945 года Бос узнал новость: Советский Союз объявил войну Японии. И вскоре, уже 13 августа, узнал через своих помощников, что Япония намерена капитулировать. Решив текущие неотложные дела, связанные с полным прекращением деятельности как Индийской национальной армии, так и в целом государства Азад Хинд, Бос наконец собрал свой кабинет министров. Это было 16 августа. И заявил, что намерен вступить в контакт с японскими властями на самом высоком уровне, чтобы получить указание, что ему дальше делать. То есть речь пошла о вылете из Сингапура.

Действительно ли он собирался получать какие-то указания от японцев? Или это был всего лишь предлог, чтобы найти способ попасть в Манчжурию? Этого никто не знает. Но заявление Боса явно вызывает сомнения. Перед этим он с успехом сам решил все вопросы капитуляции ИНА в Рангуне. Более того, Бос публично заявлял, что капитуляция Японии не означает капитуляцию Боса и его сторонников. А тут вдруг такое необычное желание советоваться, что ему дальше делать…

А мог ли вообще Бос в этот момент рассчитывать, что у него будет техническая возможность попасть в Манчжурию? Да, мог! Политик его уровня вполне мог предполагать, что местные японские власти ничего путного ему не скажут. Значит, можно будет поставить вопрос о перелете в Японию. А это означало, что будет промежуточная посадка в Манчжурии.

Именно так все и произошло. Непосредственно перед вылетом Бос якобы позвонил в Бангкок и переговорил с генералом Исодой, который посоветовал ему вступить в контакт со штабом Южной группировки, находившимся в Сайгоне.

Самолет вылетел в Сайгон 17 августа 1945 года. На его борту, помимо Боса, находились Исода, Хачия и Абид Хассан. Известно, что Бос после этого своего заявления на заседании кабинета министров собирался взять с собой как можно больше своих сторонников. Однако министры один за другим отказались. А кто-то пообещал, но не пришел к вылету. В результате с Босом полетел лишь его начальник штаба ИНА Хабибур Рахман и еще один офицер.

Однако в Сайгоне в штабе Южной группировки Босу сообщили, что не имеют никаких указаний из Токио по поводу ИНА и порядка ее капитуляции (что и неудивительно, в этот момент японцам было уже явно не до Боса и Азад Хинда). Тогда генерал Исода сообщил, что он направляется в Токио через Дайрен. В самолете есть одно свободное место, и если Бос хочет, он может присоединиться к ним.

Тут между Босом и японцами случилась перепалка. Бос не хотел лететь один. Он говорил, что все это могло выглядеть, как будто он бросает своих товарищей (Каких товарищей? Рядом было всего два человека сопровождения.). В конце концов, японцы согласились и дополнительно взяли на борт уже упомянутого начальника штаба ИНА Хабибура Рахмана.

17 августа в пять часов и пятнадцать минут пополудни двухмоторный бомбардировщик, приспособленный для переездов высоких военных начальников, вылетел из Сайгона и в тот же вечер приземлился в городе Туране (Дананг во Вьетнаме). Там самолет дозаправили, и на следующий день он вылетел из Турана прямо к Формозе (Тайваню).

Тут более или менее достоверные факты кончаются и начинаются одни предположения. Якобы самолет приземлился на Формозе. Там его заправили, а пассажиры пообедали. Затем в 14.30 самолет взлетел, однако тут у него оторвалась одна из лопастей пропеллера. Самолет упал, загорелся. Субхас Чандра Бос и Хабибур Рахман якобы выбрались наружу. Но Бос получил слишком тяжелые ожоги…

Якобы Хабибур Рахман организовал кремацию тела Боса в Тайхоку (Тайбее), а урну перевез 20 августа в Токио, где 14 сентября в храме Рэнкодзи произошло и формальное захоронение останков.

Если оставить область предположений, то также достоверно известно, что в японском информационном агентстве было опубликовано сообщение о том, что самолет с Субхасом Чандрой Босом и японским генералом потерпел аварию на аэродроме Тайбея на Формозе. Бос якобы выжил, но скончался в больнице. Не факт, что все именно так и произошло. Но бесспорный факт, что такое сообщение было опубликовано. Имелись также полученные от японских спецслужб и приобщенные к материалам комиссии по расследованию обстоятельств гибели Боса три фотографии места крушения самолета. Это тоже факт. Более того, в Японии, как указано выше, имеется и предполагаемая могила Боса, и это тоже несомненный факт.

Нужно отметить также, что в уже не раз упомянутом нами сообщении японского информационного агентства говорилось не только о гибели Боса. Но и о гибели вместе с ним японского генерала по имени Сенал. И это немаловажное обстоятельство. Можно что-то насочинять насчет какого-то индийца. Но сложно придумать то же самое в отношении живого генерала. Ведь он направлялся в Квантунскую армию, в Манчжурию. И туда не приехал. Действительно погиб? Или понял, что дальше участвовать в боевых действиях бесполезно, а лучше замести следы и исчезнуть без следа? А то ведь придется отвечать за все свои военные преступления. Это очень весомое и достаточно логичное предположение.

Итак, было более или менее достоверно установлено, что в августе 1945 года на указанном аэродроме никаких аварий не было. К такому выводу пришла, в частности, специальная комиссия по расследованию обстоятельств смерти С.Боса под руководством судьи Мукерджи в 2005 году. Однако была авария в 1944 году. Более того, это была не просто авария. А авария, которая имела отношение именно к Субхасу Чандре Босу. На самолете предположительно перевозились какие-то его ценности.

Сообщение о гибели Боса появилось в информационном агентстве почти сразу после его вылета. И это — тоже важный факт. Это значит, что сообщение, если оно являлось дезинформацией, было хорошо предварительно организовано. Оно было по времени связано с полетом Боса.

А полученные потом фотографии? Причем не абы какие фотографии, а именно те, которые были сделаны на том же самом аэродроме, но годом раньше. Более того, фотографии фиксировали аварию не просто какого-то самолета, а того, который на самом деле имел отношение к Субхасу Чандре Босу.

Сообщение в информационном агентстве и эти фотографии — очень существенные факты. Кто-то должен был заранее запастись этими фотографиями. Причем знать, что они относятся к тому же самому аэродрому и при этом касаются личности именно Боса. И этот «кто-то» был хорошо осведомлен о полете Боса в августе 1945 года.

Кто мог иметь такие фотографии, знать об аварии 1944 года, при этом быть осведомленным о полете Боса в 1945 году и одновременно иметь хороший доступ к японскому информационному агентству? Тут можно ответить честно: формально — почти кто хочешь. Конечно, всей этой информацией запросто могли владеть, например, британские тайные агенты. И они вполне могли подбросить в информационное агентство фальшивку, пользуясь неразберихой конца войны.

Но еще лучше все это знали японцы. И, в отличие от англичан, хорошо контролировали свое собственное информационное агентство. Если бы им было это нужно, они запросто могли организовать фальшивку в прессе, содержавшую сообщение о гибели Боса.

Однако лучше всех о своем собственном полете был осведомлен сам Бос. Уж он-то точно знал и про аварию 1944 года и имел соответствующие фотографии. Другое дело, что лично для Боса было сложно подбросить фальшивку в информационное агентство. Ведь речь шла не о рядовом обыденном событии, а об авиакатастрофе. Такое событие для сотрудников информационного агентства достаточно легко проверить. И не всякое агентство будет без проверки публиковать подобную информацию. То есть если автором фальшивки был сам Бос, ему должен был кто-то помогать с информационным агентством. Впрочем, вряд ли тут у Боса имелись проблемы. Он был в очень тесном контакте со спецслужбами Японии. И те запросто могли под конец войны оказать ему услугу — инспирировать сообщение агентства и использовать фотографии.

В конце концов, рядом с Босом на Формозе находился японский генерал. Он тоже обладал достаточными возможностями. Именно Бос вместе с этим генералом и японскими спецслужбами и могли организовать фальшивое сообщение в информационном агентстве. Ведь Япония уже капитулировала. Кто там будет в такой неразберихе разыскивать какого-то якобы погибшего генерала?! А под его марку исчезнет и Бос. Чтобы через какое-то время с триумфом «воскреснуть».

В эту версию очень хорошо ложится и настойчивость Боса, пожелавшего взять с собой на борт самолета начальника своего штаба. Не исключено, что Хабибур Рахман был так нужен Босу, чтобы помочь замести следы. Кого-то Хабибур Рахман кремировал, потом передал на захоронение. Потом помог с сообщением в информационное агентство. То есть сыграл важнейшую роль во всем этом деле.

Возникает еще один вопрос. Почему фотографий было всего три? Их явно должно было быть больше. И еще. Ведь погиб не абы кто, а один из известнейших национальных лидеров Индии. И фотограф не сделал ни одной его посмертной фотографии? Самолет сфотографировали, а известнейшего человека, который на нем летел, — нет? Как-то тут одно не вяжется с другим. Вот если это были фотографии 1944 года и на них запечатлен самолет, потерпевший аварию, но без Боса на борту, вот тогда все получается более или менее складно.

Пойдем дальше. Важный вопрос, кому было выгодно подбросить в СМИ указанную фальшивку? Британцам? Чтобы скрыть, что они убили Боса? Чтобы тем самым не злить борцов за независимость Индии? Это очень сомнительное предположение. Для Великобритании было выгодно, чтобы вывести Боса из игры. А все остальное — мелочи. Вывести можно было как угодно: убить, посадить в тюрьму, скомпрометировать. Англичане, если у них была такая возможность, могли просто убить Боса на Формозе и бросить труп в воду, без каких-либо сообщений в СМИ. И разбирайся потом, кто именно совершил убийство. Может быть, местные грабители. Более того, британцы могли устранить Боса намного раньше. Есть версия, что они внедрили в его ближайшее окружение агента под псевдонимом Сильвер, который заранее сообщил о планируемом наступлении Боса и его армии в Манипуре под Импхалом. Этот агент мог запросто уже тогда убить Боса. Но не убил.

А в чем выгода от такой фальшивки для японцев? Убить Боса, чтобы не рассказал на международном трибунале о военных преступлениях японской армии? Еще в каких-то целях? Но и тут действует такая же логика, как и в отношении британцев. В таком случае японцам было достаточно просто убить Боса и не оставлять никаких следов в СМИ.

Может, сообщение в информационном агентстве появилось по ошибке? Кто-то что-то перепутал, вот и все объяснение? Услышал звон, но не понял, откуда он? Вряд ли. В сообщении агентства содержалась фотография не только Боса, но и якобы погибшего вместе с ним японского генерала. Нет, с генералами так не шутят.

А может быть, фальшивое сообщение было выгодно Советскому Союзу? Это уж точно недостоверное предположение. Советские агенты меньше всех имели доступ к японской информационной системе. Тем более не могли действовать столь оперативно. И конечно же, вряд ли отслеживали действия какого-то далекого Боса. Во всяком случае, не в такой мере, чтобы за день-два «слепить» подделку и запустить ее в оборот. Да и зачем все это СССР? Скрыть какие-то следы? Какие? Если надо было ликвидировать Боса, это можно было сделать без каких-либо сообщений в СМИ.

Конечно, имеются и еще подозреваемые. Это — соратники Боса по национально-освободительной борьбе, по ИНК. Вдруг они тайно сотрудничали с англичанами? А тут все время этот Бос что-то там организует, заявляет. Одним словом, мешает манипулировать общественным протестом. Конечно, им было выгодно, чтобы Бос исчез с политической сцены. Но одно дело — вывести Боса из игры. И другое дело — организовывать дезинформацию.

Конечно, эти самые соратники при желании вполне имели возможность запустить информационную «утку». Обратились бы к своим покровителям из британских спецслужб, те что хочешь для них организовали бы, чтобы помочь своих агентам. Но нужно ли было им запускать фальшивую информацию о гибели Боса? Допустим, тут же, на Формозе, тайные британские агенты убили Боса. Вот и давай в газеты эту информацию! Тут никакая фальшивка точно не нужна. Вот труп, а вот его документы.

Сказать честно, среди подозреваемых в изготовлении фальшивки остается только одна по-настоящему реальная персона — сам Субхас Чандра Бос. Он мог иметь фотографии аварии 1944 года. И у него могли быть основания, чтобы инспирировать свою смерть. Ведь в результате он хотел, надо полагать, остаться живым. То есть не мог подбросить свой собственный труп в качестве доказательства. Значит, только информационная фальшивка, причем более или менее достоверная, заранее продуманная и организованная.

Давайте попробуем подытожить, зачем надо было Босу так путать свои следы. Он запятнал себя сотрудничеством с фашистами. И сотрудничал с японцами. Причем не исключено, что его армия участвовала, например, в каких-то карательных операциях. Во Франции именно это и делал Индийский легион. Более того, немцы использовали членов Легиона, например, следующим образом: внедряли их в среду гражданских лиц с целью выявления сбежавших из плена индийцев и британцев. Такая практика имела место в Италии.

Есть информация, что во время наступления на Импхал индийцы из Индийской национальной армии проявляли жестокость по отношению к пленным, в частности, закалывали их штыками, выполняя указание японцев. То есть индийцы убивали пленных индийцев.

Были и пытки в тюрьмах. В частности, жесточайшим пыткам подвергался некто капитан Дуррани. Он руководил разведшколой, где готовились индийцы для заброски на территорию Британской Индии. И в один прекрасный момент группа таких индийцев добровольно сдалась британцам. Выяснилось, что к этому был причастен Дуррани. Того много дней пытали безо всякой жалости. А между пытками с Дуррани беседовал не кто иной, как сам Субхас Чандра Бос. В конце концов Дуррани сбежал. Очень неприятный для Боса свидетель!

Были и другие похожие эпизоды. Некто К. П. К. Менон неуважительно высказывался о Босе. Японцы его арестовали и допрашивали с пристрастием аж целых два месяца. Это шестидесятилетнего-то человека! В результате его приговорили к шести годам тюрьмы за то, что тот назвал Боса фашистским диктатором. Бос не вмешался в этот процесс, хотя мог.

А расправы, которые чинили японцы над местными жителями на Андаманских и Никобарских островах? Пытки, расстрелы, тюрьмы, там было все. При этом формально острова являлись частью территории государства Азад Хинд. Которое возглавлял сам Бос.

Сохранилась записка, подписанная лично Босом, в которой он требовал вылавливать дезертиров и либо арестовывать их, либо просто расстреливать на месте при первой возможности. Конечно, это было военное время, и расстрел собственных дезертиров — обычное дело для любой армии. Но при этом все-таки обычно проводится, пусть хоть как формально, военно-полевой суд.

В общем, все это вполне тянуло даже не на тюрьму, а на место на скамье подсудимых в международном трибунале. Более того, если бы до Боса добрались англичане, ему бы тоже мало не показалось.

А так Бос вроде как погиб, копаться в его поступках смысла уже не было никакого. Более того, был шанс, что «мертвого» Боса и вовсе со временем героизируют. Поставят по всей стране памятники. А он вдруг тут как тут, живой и здоровый, на белом коне. Восстал из пепла. И судить и наказывать его станет совсем не с руки.

Именно Бос мог заранее спланировать операцию по своей «гибели». А по сути, операцию по уходу от ответственности за сотрудничество с государствами, потерпевшими поражение в войне. И операцию по уходу от английских спецслужб. Японские покровители вполне могли помочь Босу исчезнуть. Это нормальная практика спецслужб — выводить своих агентов из-под удара. Мог помочь Босу и все тот же якобы погибший в авиакатастрофе японский генерал, который также мог решить исчезнуть заодно с ним.

Итак, наиболее вероятный автор фальшивки — сам Субхас Чандра Бос. Но что произошло с ним дальше? И куда он на самом деле пропал? Тут есть два реальных предположения. Первое — Бос погиб в результате какого-то неведомого нам стечения обстоятельств. Автокатастрофа, случайная пуля, нож грабителя, поломка двигателя самолета. Могло быть что угодно. Труп просто закопали, и на том все дело и закончилось.

Второе предположение: Бос все-таки попал к представителям Красной Армии в Манчжурии. Ведь он сам хотел попасть в Советский Союз. Именно так он поступил в 1941 году. Там у него остались какие-то связи, предположительно, в НКВД, а может быть и в политическом руководстве страны. И именно там он мог рассчитывать на понимание и помощь. Ведь союзники во Второй мировой войне уже не имели общей цели. И, скорее всего, должны были вскоре превратиться в непримиримых врагов. А тут очень кстати появляется Бос, который может очень прилично навредить одному из этих врагов — Великобритании.

Исследователи биографии Боса говорят, что самолет должен был лететь с Формозы в Токио через Манчжурию. Может быть, Бос на самом деле планировал добраться до столицы Японии? Но зачем? Что ему было там надо после капитуляции Японии? Кто ему там мог в чем помочь? Согласитесь, лететь в такой момент в Токио было предельно бессмысленно. Результат мог быть только один: попадание в плен и под тщательнейшее разбирательство по части военных преступлений. А дальше, может быть, и трибунал.