Хлеб, несущий смерть
Хлеб, несущий смерть
Вернемся на Украину. Писатель Сигизмунд Миронин выдвинул версию, что значительная часть тех, кто считается умершими от голода, на самом деле погибли совсем по другой причине.
«Для того чтобы понять причины смерти этих людей, надо посмотреть на особенности внешнего вида умерших — они были опухшими и их было очень много, такая информация содержится в документах по „Голодомору“, рассекреченных недавно. Мы стали смотреть в архивах строго секретные милицейские сводки того времени, где сообщалось об умирающих. Явление было массовым, если не сказать — повальным. Об опухании пишут в своих донесениях Сталину Хатаевич и Косиор.
Опухание голодающих 1932–1933 года фиксируется повсеместно, тогда как дистрофия — очень и очень редко. Между тем, известные случаи хорошо подтвержденного голода характерны именно массовой дистрофией. Большинство не умирает, но тощает, превращается в живые скелеты. Голод 1921–1922 годов показал массовую дистрофию, голод 1946–1947 годов — массовая дистрофия, ленинградский блокадный голод — тоже массовая дистрофия, узники нацистских концлагерей — тотальная дистрофия. А вот голод 1932–1933 почему-то дистрофией не сопровождается — сплошные опухания и смерти. В голод 1946–1947 гг. на Украине было зарегистрировано 1,5 млн дистрофичных крестьян. А вот все сообщения о голоде 1932–1933 — сообщают только об опухании».
Ну, на самом-то деле пухли с голоду по весне в российских деревнях достаточно интенсивно. Но и ели в голодающих деревнях тоже что попало. А там, где нельзя было достать суррогатов, вроде коры, лебеды и пр., большей частью от голода сохли (хотя и не всегда).
Сигизмунд Миронин предположил, что одной из основных причин смерти был… хлеб!
«Можно ли отравиться хлебом? Можно! Например, если в нем находится достаточное количество сильнотоксичных паразитов. Обычно это грибки. В принципе, это знали все потомственные опытные крестьяне — хлеб надо провеивать, иначе может быть беда.
…
Наша гипотеза состоит в том, что так называемые „голодные отеки“ на самом деле связаны не с самим по себе голодом, а с отравлением, вызываемым съедаемым человеком под влиянием голода зараженных продуктов, например спрятавшего и поедавшего неочищенное зерно, пораженное болезнями злаков. При этом человек кажется не кахексичным, а опухшим. Этим непротиворечиво объясняются и многочисленные факты опухания и смерти в семьях, у которых находили серьезные запасы продовольствия.
Наша гипотеза может быть сформулирована таким образом. Крестьяне вышли из колхозов, не убрали зерно или убрали ночью (украли), чтобы соседи „не заложили“ и легче было спрятать украденное. Зерно это, естественно было непровеянным. Хранилось оно, как массово показывают очевидцы — в мешках, а то и вовсе навалом в ямах.
Часть крестьянства зимой начала голодать. В результате того, что закончился честно заработанный, но выданный из-за разворовывания в недостаточном количестве хлеб. Либо в результате отсутствия законного хлеба — по справкам ГПУ, основная масса голодающих имела мало трудодней — часть людей работала очень плохо. Почти у всех „были ямы“, но из-за недоступности (без опасности обнаружения) укрытых снегом запасов, еды у небольшой части крестьян оказалось недостаточно. Спрятанное по ямам зерно долго оставалось нетронутым…
…
Будучи непровеянным, зерно во время хранения в сырых ямах не только сохранило, но даже увеличило токсические свойства… Сворованный, припрятанный без нормального перевевания хлеб — оказался смертельной отравой. Молотый тайком по ночам хлеб не чистился перед помолом и оказывался отравой. Про влажную очистку перед перемалыванием крестьяне вообще не знали. Эта норма очистки от спорыньи и других грибков тогда только вводилась в промышленность на основании данных науки после эпидемии эрготизма 1925–1928 годов. Крестьяне этого ещё не знали, а где знали — не применяли из-за обычного крестьянского консерватизма, как у нас вежливо называют деревенскую тупость»[64].
Итак, версия Миронина заключается в том, что голодающие крестьяне употребляли в пищу пораженное грибком зерно, травились и умирали.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.