Глава 7 РУСЬ ИУДЕЙСКАЯ ВНУТРИ ПРАВОСЛАВНОЙ

Глава 7

РУСЬ ИУДЕЙСКАЯ ВНУТРИ ПРАВОСЛАВНОЙ

Это жуткая работа!

Ветер воет и гремит.

Два еврея тянут шкоты,

Как один антисемит.

И. Губерман

Иудейская Русь никуда не исчезла только оттого, что обрезались в иудаизм не все россияне, а только некоторые. Евреев долгое время не было только в одном из государств Руси — в Московии.

Князья на Древней Руси использовали евреев примерно так же, как немецкие, — то есть покровительствовали в обмен на денежные дотации. Особенно старался в этом Святополк Изяславич, и, хотя свою кличку «Окаянный» он заслужил явно по другому поводу, приходится отметить — и здесь Святополк как-то странно отметился.

«Некоторые ученые, модернизируя события, называют эти беспорядки «погромами». В действительности же они были лишь косвенно направлены против евреев, причем протест вызывала только их экономическая деятельность, точнее, по всей вероятности, и то, что евреи выступали проводниками ненавистной соляной монополии, установленной Святополком».[74]

В 1113 году, в междуцарствие, Владимир Мономах медлил занять киевский престол, и в эту пору безвремения киевляне поднялись на бунт. Побили они многих ненавистных за «неправды» бояр, а кроме того, «потом Жидов многих побили и домы их разграбили за то, что сии многие обиды и в торгах христианом вред чинили. Множество же их, собрався к их Синагоге, огородясь, оборонялись, елико могли, прося времени до прихода Владимирова». А когда Владимир Мономах подошел, «просили его всенародно о управе на Жидов, что отняли все промыслы христианом и при Святополке имели великую свободу и власть… Они же многих прельстили в их закон».

Владимир отвечал киевлянам так: «понеже их (Жидов. — А.Б.) всюду в разных княжениях вошло и поселилось много и мне не пристойно без совета князей, паче и противно правости… на убивство и грабление их позволить, где могут многие невинные погибнуть. Для того немедленно созову князей на совет».[75]

Отмечу приоритет закона, действовавший в Древней Руси, и поведение князя, который не хочет поступать «противно правости», его страх перед гибелью невинных.

И еще отмечу, что и еврейский погром вызван был жадностью князей. Стремясь получить побольше денег, они покровительствовали евреям, а те преступали обычаи и законы не только из жадности, но и понимая — их пребывание в Киеве и благополучие прямо зависит от сумм, переданных Святополку.

На княжеском совете принято было решение ограничить размер процентов при займе, что и было внесено в соответствующие уставы Русской Правды, в Правду Ярославичей, Карамзин почему-то пишет еще о том, что по решению совета Владимир «выслал всех жидов; что с того времени не было их в нашем отечестве».[76] Но, видимо, Николай Михайлович все же выдавал желаемое за действительное, потому что в летописях упоминается, что в 1124 году в большой пожар «погорели Жиды в Киеве».

Были евреи даже на Северо-Восточной Руси, слабо заселенной и диковатой. При владимиро-суздальском князе Андрее Боголюбском «приходили из Волжских областей много Болгар и Жидов и принимали крещение».

Среди приближенных князя был по крайней мере один еврей, Ефрем Моизич, то есть Моисеевич. По данным Соловьева, он был в числе тех, кто убил князя Андрея в ночь с 28 на 29 июня 1174 года, в своем любимом Боголюбове.[77]

После смерти Андрея его сын Георгий сбежал в Дагестан к еврейскому князю.[78]

Однако… сколь тесны связи Древней Руси и евреев!

РАЗГРОМ

Спустя сто лет после погрома и обороны синагоги евреями еврейский квартал Киева постигла та же участь, что и весь город. В декабре 1240 года внук Чингисхана, Бату-хан, возглавлявший поход Золотой Орды к «последнему морю», подступил к городу и взял его после отчаянного сопротивления.

Жидовский квартал погиб, разделив участь всего города. Если и уцелел кто-то из киевских евреев, чьи предки укреплялись около синагоги сто лет назад, то скорее всего был уведен с арканом на шее или бежал, прибившись к единоверцам, в другие места.

Благо прибиться было еще где.

В ВЕЛИКОМ КНЯЖЕСТВЕ ЛИТОВСКОМ И РУССКОМ

После татарского погрома еврейские поселения на Волыни и в Галиции сохранились. Великие князья, стремясь опять заселить Киев после нашествия, звали и евреев переселяться на старые места. Великий князь Даниил Галицкий, правивший на Волыни в 1221–1264 годах, селил евреев в построенных им и восстановленных после нашествия городах, и на тех же основаниях, что и христиан. Его преемники эту практику поддерживали и продолжали. «Евреи составляли важный компонент общества в Великом княжестве Литовском еще прежде его объединения с Польшей, где имелось собственное многочисленное и признанное законом еврейское население».[79]

Вот и еврейский историк отмечает: «В документах XV в. упоминаются киевские евреи — сборщики податей, владевшие значительным имуществом».[80] Еврейская энциклопедия объясняет появление этих сборщиков податей «движением евреев из Польши на Восток» и отмечает проникновение евреев — откупщиков таможенных и других сборов в Минске, Полоцке, Смоленске.

Но почему надо считать, что они откуда-то пришли? Абрама Порохувника явно считали «своим» еще в IX веке…

ЕРЕСЬ ЖИДОВСТВУЮЩИХ

…Все началось с того, что некий «поп Алексий назвал себя Авраамом, жену свою Саррою, и развратил… многих духовных и мирян». Виноват в этих безобразиях был, разумеется, киевский еврей Схария. Он приехал в Новгород по торговым делам и там мгновенно вербанул бедного попа Алексия, да еще сразу вместе с женой. Сообщается, что вербовку Схария вел вместе с пятью своими единоверцами, но кто были эти пятеро — служащие Схарии или другие купцы, неизвестно.

Схария «сумел обольстить… двух священников, Дионисия и Алексия; уверил их, что закон Моисеев есть единственный Божественный; что История Спасителя выдумана; что Христос еще не родился; что не надо поклоняться иконам и проч.»[81]

Н.М. Карамзин полагает, впрочем, что убедительность речам Схарии придавала Каббала. «Ею-то, наукою, пленительною для невежд любопытных и славною в XV веке… Каббалисты хвалились… что они знают все тайны Природы, могут изъяснять сновидения, угадывать будущее, повелевать Духами…»[82]

Ересь очень распространилась в Новгороде — ведь «новгородские еретики соблюдали наружную пристойность, казались смиренными постниками, ревностными в исполнении всех обязанностей благочестия».[83] Соответственно, еретиков стали считать людьми благочестивыми, если не святыми. И получается, что не без основания.

Когда после захвата Новгорода Иван III приехал в свое приобретение, он тоже был совершенно очарован этими двумя, Дионисием и Алексием-Авраамом. Так очарован, что увез их обоих в Москву и сделал их протоиереями Успенского и Архангельского соборов: главнейших соборов страны, где покоился прах Великих князей Московских, которые находились в Кремле.

«Алексий снискал особенную милость Государя, имел к нему свободный доступ, тайным своим учением прельстил не только нескольких крупных духовных и государственных чинов, но убедил великого князя возвести в митрополиты — то есть во главу всей русской Церкви — из своих обращенных в ересь архимандрита Зосиму.

А кроме того, обратил в ересь и Елену, невестку великого князя, вдову Иоанна Младого и мать возможного наследника престола, «внука благословенного» Дмитрия».[84]

«При московском дворе… в моде были астрология и магия, вместе с соблазнами псевдонаучной ревизии всего старого, средневекового мировоззрения», это было «вольнодумство, соблазны просветительства и власть моды».[85] Но просветительство шло, что характерно, под знаменем ожидовения.

Ересь «открыл» новый новгородский архиепископ Геннадий. Собрав целый ворох доказательств, что тут действует целая секта, владыко Геннадий слал в Москву соответствующие документы, а сам продолжал расследование и обличение ереси. В 1490 году был собран целый церковный собор, но и тогда положение церковных иерархов оказалось очень непростым: ведь собор возглавлял не кто-нибудь, а только что поставленный митрополит Зосима, сам жидовствующий.

Выслушав обвинительную речь Геннадия, собор предлагал казнить еретиков. Действительно, ведь «сии отступники злословят Христа и Богоматерь, плюют на кресты, называют иконы болванами, грызут оные зубами, повергают в места нечистые, не верят ни Царству Небесному, ни воскресению мертвых и, безмолвствуя при усердных Христианах, дерзостно развращают слабых».[86]

По тем временам не сносить бы им головы, этим жидовствующим. Но великий князь Иван III почему-то настаивал на менее строгом наказании: на проклятии ереси и на заточении еретиков. Причина такой мягкости Ивана очевидна: слишком глубокие корни пустила ересь в его ближайшем окружении, в том числе в его семье, чтобы рубить сплеча.

После собора 1490 года Зосима еще несколько лет плел сеть, пока не попался окончательно. В 1494 году великий князь велел ему тихо, не привлекая к себе внимания, уйти в монастырь.

Но и после этого ересь не умерла! В 1498 году жидовствующие даже чуть не захватили власть в Церкви — когда ставленник этой секты, Димитрий, внук Ивана III, был венчан на царство. Но потом Иван III передумал, отдал престол все-таки сыну от Софьи Палеолог, Василию, а Дмитрия заточил в тюрьму, где несчастный юноша скоро умер.

Еретики политически проиграли, а после Собора 1504 года началась отвратительная средневековая расправа. Еретиков сжигали в баньках и в клетках, заточали в каменные мешки, запарывали кнутами и топили… Не хочется перечислять.

Часть еретиков бежали из Московии в Великое княжество Литовское и там официально обрезались в иудаизм. Как будто официальная Церковь могла торжествовать.

Но, во-первых, последствия ереси жидовствующих сказывались еще долго. «Ересь была осуждена; ее проповедники пострадали, но созданное ими настроение критики и скепсиса в отношении догмы и церковного строя не умерло».[87]

Во-вторых, поражает сила мины, так легко заложенной евреем Схарией-Захарией. Схарии давно уже нет в Новгороде, самого Новгородского княжества уже нет, а заложенная Схарией мина все тикает! Да не только тикает, еще и в 1504 году, то есть через тридцать четыре года после приезда Схарии в Новгород, заложенная им мина взрывается.

В-третьих, удивляет реакция московитов на учение Схарии: как легко все же удалось их перевербовать, привлечь на свою сторону, вселить сомнение в правильности догм своей Церкви.

Наверное, стремительный успех секты объясняется тем, что Московия — это совершенно жуткая провинция. Провинция и в масштабах славянского мира, и всего мира вообще.

У московитов страшный дефицит любой информации о чем бы то ни было. Любых сведений, мнений, суждений, представлений. Невероятный дефицит общения с любым «не таким» человеком, колоссальная ценность любой возможности хоть какого-то сопоставления, сравнения, общения.

Любая информация, приходящая из внешнего мира, просто обречена на колоссальное внимание — очень может быть, даже и избыточное. Может быть, и не стоят эта книга, эта идея или эта теория выеденного яйца — но ведь в Московии же этого не знают. Сравнивать не с чем, никакого опыта критики, опыта оценки происходящего нет. И более того: любое мнение, отличное от привычного, любая форма-отклонение от стандарта воспринимаются с восторгом именно потому, что они новые и непривычные. Так провинциальные интеллигенты в СССР 1950— 1960-х годов выбрасывали порой прекрасную старинную мебель, чтобы поставить на ее место безобразную, непрочную и дешевую, но зато современную.

Наверное, не самые худшие люди «клюют» на иностранщину в яркой конфетной обертке. Они очень наивны, они порой не понимают, из каких соображений им рассказывают то или иное, посвящают в тайны Каббалы или льстят их уму. Но они — самые интеллектуально активные, самые дельные члены своего общества. Запомним этих несчастных русских людей, которые бежали из страны и стали в Западной Руси евреями.

…Как хорошо, что мы с вами, читатель, живем в XXI веке, через столетия после ереси жидовствующих, да и черты оседлости!

Сама же секта жидовствующих, или субботников, дожила до XX века. В Российской империи их преследовали: высылали на окраины империи, мешали получать образование. Многие субботники выезжали в Америку. В наше время в России живет около 30 тысяч субботников, в Канаде — около 50 тысяч, в США — до 100 тысяч человек.

В МОСКОВИИ

Для Западной Руси и Польши в XV–XVII веках евреи — вполне знакомая часть населения: специфические, но привычные подданные польского короля. В 1550 году король Сигизмунд-Август потребовал, чтобы им позволили свободный въезд в Московию, и получил от Ивана IV великолепный ответ: «…в своих Государствах Жидом никак ездити не велети, занеже в своих государствах лиха никакого видети не хотим, а хотим того, чтобы Бог дал в моих государствах люди мои были в тишине безо всякого смущения. И ты бы брат наш, вперед о Жидех к нам не писал».[88]

Известно, что во время Ливонской войны, при взятии Полоцка в 1563 году, Ивану стали жаловаться местные русские люди «на лихие дела и притеснения» от евреев — арендаторов и управляющих у местных магнатов. Иван якобы велел всем евреям немедленно креститься. Те отказались, и 300 евреев было утоплено в Двине — тут же, на глазах у Ивана.

При Дмитрии I Ивановиче, которого упорно называют «Лжедмитрием I», евреи появились вместе с другими людьми из Западной Руси. Они разделили общую судьбу западных русских, истребленных во время погрома 17 сентября 1606 года. Различий по национальному признаку никто не делал, все пришедшие с «самозванцем» были в глазах московитов «поляками», или «ляхами». В приступе утробной ксенофобии озверелые московиты резали всех «не своих».

После Смуты евреев упомянули в договорах только один раз: в мирном договоре 1618 года: в армии королевича Владислава, вторгшегося в Московию после посажения на престол первого из Романовых в 1612 году, было немало евреев. Как видите, никаких признаков дискриминации жидов со стороны западных русских людей.

Вот в Московии… В 1638 году был случай почти в духе богобоязненного царя Иванушки: когда король Речи Посполитой послал в Москву своего торгового агента — еврея для ведения торговых переговоров, а ему отвечают таким образом: что евреев «никогда в России не бывало, и с ними никакого сообщения Христиане не имеют».

И ведь правда не имели — потому что в Московии ни одного еврея не было. Вот во время Украинской войны московитские войска волей-неволей, но имели с ними «сообщения». Лучше бы они этого не делали…

В Могилеве полковник Поклонский велел евреям убираться из города, а их дома хотел разделить между магистратом Могилева и московитскими властями. Евреи тянули, тянули… Они надеялись на то, что войска Речи Посполитой отобьют город у москалей. Но когда прошел слух, что поляки подходят, полковник Поклонский велел евреям выйти из города. Едва они выполнили приказ, как русские солдаты напали на них и перекололи штыками и порубили саблями всех, кто не успел убежать. Имущество евреев было (ну конечно же!) разграблено.

Когда московиты подступили к Вильно, большая часть евреев убежала из города заблаговременно — было мало шансов, что гарнизон отобьется, а попадать в руки москалей никто не хотел. Интуиция не подвела евреев — не успев войти в город, московиты устроили еврейский погром, а всех уцелевших все равно выгнали. Что имущество сперли, об этом я уже не говорю, это и так очевидно.

Но в целом евреи на территориях, где ходила армия москалей, пострадали сравнительно мало. Могилев и Вильно — это два крайних примера. Ведь для стрельцов или солдат рейтарских полков евреи были не реальными людьми, которых они имели основания ненавидеть, а скорее каким-то экзотическим явлением, и притом видимым впервые. У душевно скверного, гнилого человека могло, наверное, возникнуть желание и ограбить кого-то: раз «они» Христа распяли, то и их, наверное, обижать можно. Вроде и не людей грабишь, а как бы за поруганного Христа мстишь. Но все это ведь тоже чистой воды теория, а ненависти-то нет. И многие общины вообще не видели обиды от москалей, в отличие от обитателей нынешней Украины.

В русской Украине евреев вообще не осталось — если кто-то и пережил лихолетье 1648–1649 годов, то местные русские убивали их при вступлении на территорию московитских войск. А если евреи чудом оставались в живых, то их прогоняли уже сами москали, чтобы в их государстве не было врагов Христа. А ведь за эти годы, между 1654-м и 1667-м, шла то ли одна затянувшаяся война, то ли целая серия войн, плавно перетекавших одна в другую.

С другой стороны, московитская армия много раз сталкивалась с выкрестами, ведущими военные действия в составе польско-литовско-русской армии. Были случаи, когда мирное население уводили в глубь Московии — в том числе и евреев. По словам Ю.И. Гессена, «к ним отнеслись отнюдь не хуже, чем к прочим пленным».

После Андрусовского мира 1667 года многим пленным предложили остаться в Московии, в том числе и многим евреям. Некоторые из них приняли предложение, потом перешли в христианство и стали основоположниками русских дворянских фамилий.[89]

А другие крестившиеся евреи поселились на Дону, в станице Старочеркасской, и от них пошло несколько казачьих фамилий. И бежавшие из Московии жидовствующие, которые потом обрезались в иудаизм, и эти выкресты 1667 года, будущие казаки, — тоже воздушный поцелуй доктору Геббельсу и всем современным любителям расовой теории, включая и евреев, лелеющих миф о своей «особой расе».

Для эпохи, предшествующей Петру I, и для эпохи Петра можно уверенно говорить о еврейском происхождении целого ряда крупных, известных деятелей. Часто говорилось о еврейском происхождении Франца Лефорта. Вполне определенно были евреями вице-канцлер Петр Шафиров; Антон Девиер, первый генерал-полицмейстер Петербурга; зять Меншикова, начальник тайного розыска Вивьер и даже любимый шут Петра, Акоста.

Весьма приближены ко двору были и двоюродные племянники Шафирова, Абрам и Исаак Веселовские. Сохранилось письмо Петра к Абраму Веселовскому: «Для меня совершенно все равно, крещен человек или обрезан, чтобы только он знал свое дело и отличался порядочностью». В пользу того, что Веселовские были не крещены, а обрезаны, говорят и их имена: при крещении ведь имена давали по святцам, христианские.

Но в том, что все остальные — выкресты, можно говорить совершенно точно. Причем люди с французскими фамилиями Лефорт, Девиер или Вивьер крещены никак не в России. Это евреи из Западной Европы, потомки сефардов. Польско-русские евреи при Петре представлены разве что Шафировым, да и тот — выкрест во втором поколении.

Приходится констатировать факт — ив начале XVIII века в Российской империи, прямой наследнице Московии, нет евреев. Есть тоненький ручеек еврейских выкрестов, перетекающий из-за рубежа. Этим евреям, как и отдельным выкрестам из польско-русских евреев, Московия готова предоставить полное право ассимилироваться в русском народе, в том числе и в рядах самой высшей знати (дети и внуки Шафирова и Девиера вошли во многие фамилии высшего русского дворянства).

В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

После трех разделов Польши, к 1795 году, в пределах Российской империи появилось порядка 700 или даже 800 тысяч человек обоего пола и всех возрастов. Определить точнее трудно, потому что Российская империя и для всех остальных подданных подробных летописей не вела, учитывалось только податное население — взрослые мужчины. А этих «податных евреев» кагалы скрывали изо всех сил, и по понятным причинам: чтобы платить меньше податей.

Очень быстро правительство принимает меры, чтобы евреи не переезжали в глубь коренной Великороссии. Указом канцлера А.Р. Воронцова в 1791 году вводится черта оседлости — условная граница, восточнее которой евреи не имеют права селиться.

Правительство долгое время пытается «исправить» евреев — сделать их такими же, как остальные жители империи. Чтобы жили в деревне, занимались сельским хозяйством, служили в армии, как можно меньше выделялись. Все попытки посадить евреев на землю и научить их жить «правильно» терпят полный провал. Кроме одной. Долгое время евреи не хотят европейского просвещения… Но с 1850-х годов евреи массами устремляются в гимназии и высшие учебные заведения.

Это изменение — результат работы и правительства, и его добровольных агентов — образованных русских людей. Известно, что знаменитый хирург и врач Пирогов, став попечителем Новороссийского учебного округа, старался убедить евреев в пользе учения. То же самое делали многие русские врачи, преподаватели и просветители.

До Крымской войны в еврейской среде считалось, что уж если изучать литературу и культуру христиан — то немецкий язык и культуру. После Крымской войны еврейское просветительство шло под мощнейшим влиянием русской культуры.

Еще в 1863 году евреев в гимназиях было по своей процентной норме — 3,2 % и учеников, и всех евреев — подданных Российской империи.

В конце 1860-х началось движение… и во всех гимназиях и прогимназиях страны с 1870 по 1880 год процент евреев возрос вдвое, достиг 12 % учащихся, в Одесском учебном округе достиг 32 %, а по отдельным учебным заведениям зашкалил за 75 %.

В 1881 году в университетах стало около 9 % студентов-евреев, к 1887 году — уже 13,5 %. На медицинском факультете в Харькове их стало 42 %, в Одесском — 31 %, а на юридическом в Одессе — 41 %.

При этом евреи учились очень охотно и очень часто забирали себе большую часть наград и стипендий. М. Кроль отмечал, что у молодых евреев, в том числе и у девушек, «стремление к образованию… носило буквально религиозный характер». А что? Очень верно подмечено — именно что религиозный.

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

К 1872 году 89 % всех винокуренных заводов было в аренде у евреев, а к 1880-м годам в губерниях в черте оседлости принадлежало до 76 % всех винокуренных заводов.

В 1878 году 60 % вывоза хлеба было в руках у евреев, а в дальнейшем «вывоз хлеба осуществлялся исключительно евреями».[90] Колоссальный по объему экспорт хлеба из Одессы уже в 1880-е годы был практически полностью в еврейских руках.

В 1883 году под руководством Давида Марголина создавалось крупное судоходное общество для перевозок по Днепру и его притокам. В 1911 году флот общества насчитывал уже 78 пароходов, осуществлявших 71 % всех перевозок в бассейне Днепра.

В 1912 году 92 % всей хлебной торговли Российской империи было в руках евреев.

Говоря о банковском деле, легче назвать банки, в которых не было евреев ни в числе видных акционеров, ни в дирекции, ни среди крупных служащих. Это Московско-купеческий и Волжско-Камский банки.

Порой правительство пыталось сдерживать рост еврейского капитала. В 1903 году введен был запрет евреям приобретать «недвижимые имущества по всей Империи, вне черты городов и местечек». То есть реально — запрет владеть сельскохозяйственными угодьями. Как и все остальные запреты того же рода, своей цели он не достиг.

Еврейские помещики владели более чем 2 миллионами гектаров земли (особенно при сахарных заводах на Украине, а также большие имения в Крыму и в Белоруссии). Барону Гинцбургу принадлежало в Джанкойском районе 87 тыс. гектаров, фабриканту Бродскому — десятки тысяч гектаров. Вместе с сыновьями Бродский к началу XX века «прямо или косвенно контролировал 17 сахарных заводов. Моисей Гальперин владел 8 свекольными заводами и примерно 50 тысячами гектаров земли».[91]

Всего же «около сахарной промышленности питались сотни тысяч еврейских семейств в качестве посредников при продаже сахара и т. д.». Неудивительно, что среди евреев было так много врагов столыпинской реформы: «Аграрные реформы, основанные на передаче земли исключительно в руки тех, кто обрабатывает ее личным трудом, нарушили бы интересы некоторой части еврейского населения, находящегося при больших хозяйствах еврейских землевладельцев».[92]

К Первой мировой войне евреи, вопреки всем попыткам их сдерживать, составляли 35 % торгового класса России — при том, что было их б миллионов из 150 миллионов населения империи. То есть 4 %.

Причина проста, и современники ее хорошо видели: «Пока у русского рубль обернется 2 раза, у еврея он обернется 5 раз».[93]

В Российской империи людей, исповедующих иудаизм, стараются не допускать к чиновничьим должностям. Но по переписи 1897 года 196 человек дворян исповедовали иудаизм и называли своим родным языком «разговорно-еврейский жаргон», то есть идиш. Среди личных дворян и чиновников таких уже 3371 человек. Фабрикант Бродский сделался предводителем дворянства в Екатеринославской губернии.

Что же до крещеных евреев… Можно назвать лейб-медика Павла I Блока — прадеда поэта; министра графа Канкрина, сына раввина при Николае I; военного врача, статского советника Максимилиана Гейне (брата поэта); генерал-губернатора Безака; дипломата, министра при Александре II, Гирса; директора Александровского лицея Саломона, шталмейстера двора (придворный чин 3-го класса, равный тайному советнику в штатской службе и генералу в военной); генералов Кауфмана-Туркестанского и Хрулёва, а в Департаменте полиции Виссарионова и Гуровича.

К ОГРАНИЧЕНИЯМ!

В 1860-е годы происходит резкий поворот в настроениях общества. И.С. Аксаков смутно-доброжелателен к евреям, великий сторонник эмансипации в конце 1850-х годов. И такой же яростный антисемит уже спустя 8—10 лет, в середине—конце 1860-х, особенно же непримиримый враг «просвещенных евреев» (казалось бы, радоваться надо — «нашего полку прибыло», но тут какая-то совсем иная логика).

И таковы же были очень, очень многие из российских интеллигентов того времени. Почему?! В середине 1850-х годов русское общество практически не знает евреев. Еврей — это некий то ли забавный, то ли несимпатичный, то ли «природный» и потому по сути своей добрый… но неизвестный и непонятный никому туземец. Общество, жаждущее «реформ вообще», сначала проникается к нему неким общим расположением — просто потому, что еврей — угнетенный, а теперь подлежащий спасению. Дикий, а теперь подлежащий обучению и приобщению к цивилизации.

В процессе же эмансипации общество сталкивается с уже совершенно реальными, а не книжными евреями, и уж кому они нравятся, а кому и нет.

Общество сталкивается, например, с проблемой конкуренции за места в учебных заведениях. Теоретические евреи, которых хотело пригреть на своей груди русское образованное общество, никогда не совершали таких нехороших поступков: не мешали поступать в гимназии и университеты, не оттесняли от хлебных местечек…

В результате если еврейский вопрос в 1850-е годы никого особенно не волновал, то к концу 1870-х годов он выходит на одно из самых первых мест по числу упоминаний в периодической печати. А русское общество оказывается резко поляризованным по этому вопросу: от ярых юдофилов до столь же ярых юдофобов.

«В лучшем случае еврейский вопрос рассматривался как проблема, решение которой оказалось более сложным, чем считалось прежде… В худшем — евреи в духе нигилизма были демонизированы как активные враги русской христианской культуры, как кровавые вампиры, готовые пить кровь русских детей. Они представлялись зловредной эксплуататорской силой, угрожающей как бедным, так и богатым. Общественное мнение, одно время проявляя слабую симпатию к евреям, стало враждебным и скептически настроенным к любому решению еврейского вопроса. Это был заколдованный круг».[94]

За волной эмансипации и ассимиляции евреев во все времена и всегда обязательно следует волна жидоедства. Причину этого трудно не увидеть в особенностях евреев… Я имею в виду, что иудеи оказываются очень уж сильными конкурентами. Их легко и приятно любить, им удобно сочувствовать на расстоянии. А вот вблизи они постоянно оказываются очень уж неудобными объектами для любви и сочувствия. Они недостаточно слабые…

Да к тому же по любому поводу каждые двое евреев имеют три разных мнения — в том числе и по поводу русской истории и культуры. Иметь дело с «ними», допускать «их» в образованный русский класс — значит постоянно иметь в виду эти другие, быть может, раздражающие и задевающие чем-то мнения и оценки. В результате у части общества всегда появляется реакция отторжения евреев, нежелание иметь с ними дела, а то и страх перед евреями как конкурентами.

Две тысячи шестьсот лет назад перс Аман хотел истребить всех евреев, живших в Персидской империи. Он считал, что это люди очень скверные, хитрые и неприятные. Они оттесняют персов от престола персидских царей.

Две тысячи триста лет назад грек Манефон хотел бы перебить всех евреев, потому что они подлые и хитрые. Этой подлостью и хитростью они захватывают места чиновников и накапливают богатства, оттесняя честных и достойных греков.

В X веке византиец Беда Достопочтенный хотел бы выгнать всех евреев из Византийской империи. Ведь мерзкие евреи обманывают и угнетают христиан, присваивая их имущество.

В XIV веке папа Иннокентий III сетовал на странный произвол Господа Бога, который дал богатства не хорошим католикам, а противным евреям, которые распяли Христа.

В XV веке король Испании Фердинанд велел евреям убираться из его страны, но оставить все свое имущество. Ведь это имущество они нажили, обманывая христиан, подлыми и низкими способами.

В XVIII веке французский просветитель Вольтер писал, что евреи «не что иное, как невежественный и варварский народ, который издревле соединяет грязнейшее корыстолюбие с отвратительнейшим суеверием и непреодолимейшей ненавистью ко всем народам, среди которых они терпимы и за счет которых они обогащаются».

В XIX веке немецкий интеллектуал А. Штекер стонал: «Евреи — это наше несчастье!» А один из лидеров немецкой социал-демократии, Евгений Дюринг, полагал: «Еврейский вопрос есть просто вопрос расовый, и евреи не просто нам чуждая, но врожденно и бесповоротно испорченная раса». «Германия стоит перед опасностью иностранного господства».

В своей речи 22 марта 1858 года член палаты общин Ньюдигейт заявил: «Евреи прямо и косвенно способствуют разорению и нищете подобных им безнравственными и лукавыми уловками. Причина ненависти к ним лежит в характере иудаизма, который объединяет своих приверженцев на аморальных основах».

А лорд Харрингтон в палате лордов поддержал его в речи 12 июля 1858 года: «Я возражаю против допущения евреев, ибо они величайшие денежные заимодавцы в мире. Им безразлично, поддерживают ли они хорошие или плохие дела. Вследствие этого нации мира стонут от непосильно тяжелой системы налогов и национальных долгов. Они являются всегда величайшими врагами свободы».

Во Франции Эдуард Дрюмон в 1886 году в книге «Еврейская Франция» пугал читателей тем, что евреи с их хитростью, умом и образованностью скоро покорят Францию и сделают ее еврейским государством.

В Российской империи между 1855 и 1881 годами все шло как обычно, как всегда. Общество в отношении евреев насторожилось, напряглось. А правительство ввело процентную норму — запрет принимать в учебные заведения больше определенного процента евреев.

«В видах более нормального отношения числа учеников-евреев к числу учеников христианских вероисповеданий»[95] в черте оседлости поступать могло 10 % евреев, вне черты оседлости — 5 %, а в обеих столицах — не больше 3 %.

Вслед за Министерством народного просвещения и другие ведомства стали вводить «процентные нормы для своих учебных заведений, а некоторые… совсем закрыли их для евреев».[96] Таковы были, скажем, Электротехнический институт, Институт путей сообщения в Петербурге, Военно-медицинская академия.

В 1887 году известный филантроп и общественный деятель, крупный банкир Мориц фон Гирш вел переговоры именно с К.П. Победоносцевым об отмене «процентной нормы». И Победоносцев с простодушным, где-то даже наивным зверством объяснил позицию своего правительства: мол, дело вовсе не в «полезности» или «вредности» евреев, а в том, что «благодаря многотысячелетней культуре они являются элементом более сильным умственно и духовно, чем все еще некультурный темный русский народ», — и потому нужны правовые меры, которые уравновесили бы «слабую способность окружающего населения бороться».[97]

Победоносцев даже предложил Гиршу внести какую-то сумму, помочь развитию русского образования… ведь чем быстрее «разовьется» русский народ, тем быстрее «можно будет» и дать равноправие евреям. Что поразительно — Гирш денег дал! Вручил Победоносцеву ни много ни мало миллион рублей. И что уже совершенно невероятно — Победоносцев эти деньги взял![98]

Процентная норма существовала почти 30 лет. Реально она перестала соблюдаться только во время 1916/17 учебного года.

В ОСВОБОДИТЕЛЬНОМ ДВИЖЕНИИ

Было бы странно, если бы ограничения в правах не заставили евреев сопротивляться: то есть, попросту говоря, свергнуть ненавистную власть.

В 1880 году в числе арестованных за антиправительственную деятельность «среди 1054 лиц… евреи составляли 6,5 %».[99]

Покровский же сообщает что «евреи составляли от четверти до трети организаторского слоя всех революционных партий».[100]

По данным командующего Сибирским военным округом генерала Н.Н. Сухотина, на 1 января 1905 года всех поднадзорных по Сибири было русских — 1898 (42 %), евреев — 1678 (37 %), поляков — 624 (14 %), кавказцев — 147, прибалтов — 85, прочих — 94.

Не буду спорить, были ли 98 % большевиков евреями, или «только» 80 %. В легендарном «пломбированном вагоне», посланном германской разведкой в Россию в 1917 году, ехало 29 революционеров. 20 из них — евреи. В следующем поезде, посланном все той же германской разведкой через 2 дня после первого, ехало 130 человек, из них 119 — евреи. Как видите, цифры как раз колеблются между 70 и 90 %.

Причем если в русской России в революцию шли в основном подонки общества, то про еврейскую Россию этого никак не скажешь. Огромная часть еврейских революционеров — Натансон, Дойч, Аптекман, Хотинский, Гуревич, Лурье — происходила из зажиточных купеческих семей. Как и державшая первый в истории России красный флаг Фелиция Шефтель, хозяйка подпольной динамитной мастерской Хася Гринберг. Из состоятельных мещан, способных отдать сына в гимназию, происходят Александр Бибергаль, Владимир Богораз, Штернберг.

Только Павел Аксельрод из первого поколения революционеров беден и послан в гимназию кагалом, чтобы не загребли в армию.

Остальные же происходят из того общественного круга, откуда в русской России — разве что князь Кропоткин да Савва Морозов (да и тот только деньги давал).

Множество свидетелей могут подтвердить — проблемы отцов и детей в еврейских семьях, как правило, не возникало. Примеров — океан.

Герц Лурье или киевский врач Исаак Каминер поддерживали детей всем, чем угодно. Женихами всех трех дочерей стали революционеры… Потом Лурье стал сионистом, сблизился с Ахад-Гаамом.

Мордка Богров, убийца Столыпина, вовсе не из бедняков — этот выкрест имел отца богача и либерала.

Террористы братья Гоцы вышли из родов чайных фабрикантов Гоцев и Высоцких, людей необычайно богатых. Причем деды, владельцы и распорядители семейных денежек, пожертвовали эсеровской партии сотни тысяч рублей, а внуками просто гордились.

«Ряды социалистов были переполнены евреями»[101] ровно потому, что старшие и сами «смутно тяготели к идеологии, восставшей против притеснителей вообще, не разбирая, в чем заключается протест и в чем угнетение».[102]

Из всех известных нам первых еврейских революционеров только Геся Гельфман, соучастница убийства Александра II, ушла из дому, из своей ветхозаветной традиционной семьи тайком. Ушла не в революцию — ушла учиться.

И в среде большевиков разве что Свердлов был сыном часовщика да Ярославский-Губельман родился в семье ссыльнопоселенца. Большинство еврейских членов РСДРП происходило из среды купцов (Урицкий), помещиков (Троцкий) или аристократии (Гинзбург). В то время как немногочисленные русские большевики происходили из гораздо менее богатых и влиятельных семей.

Слой еврейских революционеров независимо от партийной принадлежности был несравненно сильнее, умнее, культурнее, интеллигентнее, чем слой русских. Русские все же состояли на 90 % из неудачников, клинически не способных хоть чему-нибудь путному научиться, или из типов криминальных. О евреях этого не скажешь. Они и в ссылке не обязательно спивались и не только охотились на зайцев.

Лев Штернберг написал научную книгу о гиляках — раз уж он среди них живет, так не пропадать же материалу. Точно так же В. Иохельсон писал о юкагирах; Н. Геккер — о якутах, М. Кроль — о бурятах.

Тан-Богораз написал прекрасную книгу «Чукчи», которую издавали в виде двухтомника в 1934 году. Это вовсе не «просто» памятник литературы или науки того времени. Книга нисколько не утратила актуальности, мне доводилось пользоваться ею в профессиональной работе, а Богораза называют порой «классиком русской этнограции».[103] Есть у него и несколько художественных книг, которые и в наше время вполне можно читать.[104]

Сам Богораз двадцать лет жил в Нью-Йорке, и не на средства от «эксов», то есть от ограбления банков, а читая лекции (на английском языке, разумеется).

Ромм стал практикующим врачом в Нью-Йорке.

Левенталь сделал карьеру ученого и врача, получил в Лозанне кафедру гистологии и от социализма отошел. Лурье окончил медицинский факультет в Италии. Любовь Аксельрод получила степень доктора философии в Бернском университете.

Из народовольцев-эмигрантов самую фантастическую карьеру сделал Григорий Гуревич, вернувшийся в Киев… послом Дании.

Может быть, именно борьба за интересы своего народа (причем понимаемые очень по-разному) и снимала проблему отцов и детей, делала состав революционных партий такими, какими он был?

ЕВРЕЙСКИЙ ДАВИД И РУССКИЙ ГОЛИАФ

Многие евреи очень гневаются на А.И. Солженицына за его книгу «Двести лет вместе». Почему гневаются — попытаюсь объяснить позже. Пока приведу слова одного из разгневанных, господина Д. Маркиша: «За пятьюстами страниц «Двести лет вместе» вырисовывается жуткая картина противоборства двух богатырей, двух Голиафов. Преимущества — стыдно сказать — на стороне еврейского Голиафа… В этом уверенном размещении на одной исторической доске великого русского народа и еврейского национального меньшинства — первая и главная ошибка Солженицына: слишком уж неравнозначны величины».[105]

Давид Маркиш так разгневан, ему так важно отвести от соплеменников обвинение, что он даже употребил вообще-то ненавистное для многих евреев слово «национальное меньшинство».

Меньшинство-то меньшинство, но давайте немного посчитаем.

В России XVIII и начала XIX века было почти как в Египте времен фараонов — кучка ученых людей, почти полностью сконцентрированная в Москве и в Петербурге. А под ними и вокруг них — колоссальная и почти необразованная страна.

В 1880 году из примерно 65 миллионов русских людей всего 1 миллион — дворяне, примерно 800 тысяч — священники и 1300 тысяч — разночинцы и интеллигенция. Эти 3–3,5 миллиона людей и есть весь образованный слой всего русского народа — русские европейцы. Даже в этом слое, особенно в быстро растущей интеллигенции, множество людей образованны, даже элементарно грамотны в первом-втором поколении.

60 миллионов из 65 миллионов человек русской России неграмотно.

Евреев в 1880 году проживает в империи порядка 4 миллионов человек.

К 1914 году число интеллигентов выросло вдвое, теперь русских европейцев уже примерно 5 миллионов человек. А евреев в 1914 году — больше пяти. И все эти 4 или 5 миллионов человек, составлявших еврейскую Россию, грамотны поголовно. Даже одесские биндюжники в порту между тасканием мешков могут беседовать на интеллектуальные темы и знают два-три языка (родной идиш, русский — это уж точно, да еще очень часто иврит, польский или французский).

Далее. Далеко не все из этих 3–5 миллионов образованных русских активны и считают, что «знание — сила». В среде и провинциального дворянства, и провинциальных духовных лиц встречаются жутчайшие типы, чеховские «печенеги». Далеко не все, кого обстоятельства возвысили в этой жизни, так уж ценят науку и знание. Многие священники всерьез говорят о «стяжании духовных богатств» через умерщвление плоти, изуверские «подвиги» в духе толстовского отца Сергия. Уж конечно, не им противостоять интеллектуальной агрессии иной России, не русской.

Евреи очень стремятся к образованию, боготворят науку, ценят ум и всячески поддерживают умников. Этим отличаются все 4 или 5 миллионов евреев, живущих в Российской империи.

Д. Маркиш очень сердится на мнение, что евреи приняли какое-то неадекватно большое участие в революции и Гражданской войне 1917–1922 годов. Ну конечно же, не мог огромный русский народ поддаться пропаганде евреев! Вовсе она, ясное дело, не была еврейской. Это все русские придумали, чтобы снять с себя ответственность и лишний раз пнуть бедных еврейчиков.

Но в революционном движении из русских даже к 1914 году по самому оптимистическому расчету тысяч двадцать-тридцать человек. Из евреев — несравненно больше.

Так, стоит хоть немного посчитать, и тут же исчезает доверие к глумливым рассуждениям господина Д. Маркиша. В начале XX века сошлись в борьбе даже не «два Голиафа», тут все несравненно серьезнее: совсем не очевидно, что Россия вообще способна играть роль Голиафа. В этой роли оказывается уже еврейская Россия, а русская Россия скукоживается до совершенно карликового размера.

Или так: еврейский Давид настолько совершеннее, умнее, ловчее русского Голиафа, что громадный Голиаф оказывается практически беспомощен.

В начале XX века, всего сто лет назад, Союз русского народа выдвинул лозунг: «Бей жидов, спасай Россию». Ведь адовы дети, жиды, своей дьявольской хитростью прибрали к рукам все богатства России. Ничего хорошего, своего рода истерика — но истоки этих настроений можно понять.

В середине того же XX века, всего шестьдесят лет назад, немецкие нацисты хотели убить как можно больше евреев, потому что от евреев проистекают все беды всей цивилизации. Точно такая же истерика, неспособность противостоять евреям другими методами, кроме пулеметных очередей.

РУССКО-ЕВРЕЙСКИЙ ПЕРИОД

Советский период нашей истории — это своего рода русско-еврейский период. Время, когда еврейская Россия играла роль сначала определяющую — года до 1937-го. Очень большую — по крайней мере, до конца советской власти, до 1991 года.

В советском периоде нашей истории очень легко заметить типичные черты еврейской культуры, и совершенно не обязательно — отрицательные.

Это и легкость манипуляций всем материальным миром. Порой легкомыслие в обращении с ландшафтами, с природой… Но был ведь не только проект поворота сибирских рек в Среднюю Азию и прочий сюрреализм. Было освоение Сибири и Севера, возведение до сих пор не существующих городов и колоссальное жилищное строительство, перемещение населения в почти безлюдные до того области и создание целых промышленных районов, по значению не меньших, чем немецкий Рур.

Это и культ прогресса, убеждение в ценности материально-технической революции. Был культ учения, бесплатное образование и поголовная вакцинация населения. Была медицина, обгонявшая западную если не технически, то по уровню квалификации.

Был выход в космос и создание не существовавших ранее отраслей промышленности, самых высоких технологий. Надо ли оценивать это только негативно?

Это и культ книги, книжного учения и знания, высочайший престиж науки. В 1945–1991 годах существовало как бы две науки в мире: советская и вся остальная. Что, тоже плохо?!

Это и пренебрежение к деревне, к исторической традиции, помимо традиции культурной и научной.

Впрочем, тут было много чего, и потребуется не одна книга для анализа. Главное — на протяжении десятилетий шло слияние православной и иудаистской традиций. И оно давало свои плоды — как скверные, так и самые хорошие.

И сегодня иудаистская Россия присутствует в Российской Федерации. Присутствует совсем не слабо, не как в Дании или Швеции. В одной Москве живет до 90 тысяч граждан Израиля. Они владеют немалой собственностью, и если живут в России, то потому, что им этого хочется.

«Патриотическая» пресса рассказывает, что они подлыми манипуляциями отняли у русского народа нажитое вековым трудом. Но почему, собственно, подлыми манипуляциями? В основе большинства еврейских состояний лежит немалый и квалифицированный труд.

И на дальнейшее — иудаистская Россия никуда и никак не исчезнет. Или мы найдем способы мирно сосуществовать, откроем «родник взаимного труда», или будем внутри собственной Родины находиться в состоянии цивилизационной войны: «холодной» или «горячей».