Культурно-просветительская деятельность декабристов в Сибири

Культурно-просветительская деятельность декабристов в Сибири

С XVII в. Сибирь превращается в «штрафную колонию» Российского государства, куда царское правительство ссылало не только уголовных, но и политических преступников. Там в суровых климатических и бытовых условиях они или «исправлялись» или погибали.

Сибирь «исправляла» и декабристов, выступивших против царского деспотизма в России. Верховный уголовный суд за покушение на государственный строй и власть императора приговорил к вечной каторге с высылкой в Сибирь 26 наиболее видных участников революционного движения. Всего же по итогам следствия и суда в Сибирь был отправлен 121 человек, в том числе 8 князей, 4 барона, 1 граф, 3 генерала и 94 штаб– и обер-офицера. В зависимости от состава преступления одних определили на каторжные работы на иркутские и нерчинские заводы, других – на поселение. Каторгу отбывали в Восточной Сибири или оставались на месте отбывания каторги.

Каторжане-декабристы около года пробыли на Благодатском руднике Нерчинского края. Ежедневно в 5 часов утра государственные преступники спускались в шахты, где должны были в кандалах нарубить три пуда руды. В 11 часов дня работы заканчивались. Начальник Нерчинских рудников Бурнашев открыто сожалел о таком «щадящем» режиме и выступал за ужесточение работ, чтобы вывести всех декабристов за два месяца «в расход».

В 1827 г. в Сибирь из Петропавловской крепости была отправлена большая группа (70 человек) осужденных декабристов. Все они попали в Читинский острог – поселение из двух десятков изб и нескольких бараков, в которых разместили заключенных. Жили по 12 человек в комнате. «Мы были набиты как сельди в бочке, – вспоминал М. Бестужев. – Все были в кандалах, снимать их разрешалось только в бане и в церкви. Запрещалось иметь письменные принадлежности». Вблизи острога рудников не было, поэтому каторжан использовали на земляных работах.

Читинский острог сблизил и сплотил декабристов, многие из которых раньше не знали друг друга. В кругу ссыльных декабристов царили товарищество, взаимопонимание и взаимопомощь. Они поддерживали друг друга морально и материально.

Материальное положение узников было неодинаковое. Многие жили впроголодь на казенное содержание: 6 коп. в сутки и 2 пуда муки в месяц, другие получали солидную помощь от родственников. Чтобы поддержать нуждавшихся организовали общий стол, на содержание которого тратились те, кто имел средства. Так, Н. Муравьев и С. Волконский ежегодно вносили до 3000 руб.

С большой долей достоверности можно утверждать, что условия пребывания в сибирской ссылке зависели не столько от тяжести преступления, сколько от социального статуса и имущественного положения самого ссыльного. Представители «верхов», даже находясь в заключении, устраивались относительно неплохо. Местные сибирские власти смотрели на опальных царедворцев как на временных гостей, в отношении которых царский гнев мог в любой момент смениться на милость. Поэтому, как правило, обходились с ними вежливо и учтиво, давали им большую свободу, чем предусматривалось в инструкциях. Более того, чиновники стремились свести с ними дружбу, а местные жители почитали за величайшую честь оказывать содействие ссыльным князьям и графам.

Декабристы, когда их везли в Забайкалье на каторгу, со всех сторон встречали сочувствие и помощь. Их принимали и угощали губернаторы и полицмейстеры. Население знало о благосклонности к декабристам высших властей Сибири. Разбросанные сначала по рудникам и заводам, декабристы затем были сведены в одну тюрьму в Чите (1827 г.) и в Петровском заводе (1830 г.). В отличие от прочих каторжан им поручалась только легкая работа. Периодически их приглашал к себе отобедать комендант Читинской тюрьмы генерал С. Р. Лепарский.

Жили декабристы все вместе и имели возможность для общения. Привыкшие к чистоте и порядку, они всеми мерами придавали своим камерам вид жилых помещений, обставляли их кроватями, стульями, столами, шкафами. Когда к некоторым из декабристов прибыли их жены, то мужья имели возможность общаться с ними.

Декабрист Н. И. Лорера в своих «Записках» вспоминал: «Правду сказать, работы наши не были очень обременительны, и мы, запасшись книгами, проводили большую часть времени в чтении и даже разговорах, иногда очень интересных и назидательных, так как между нами были люди очень образованные, начитанные…»

А вот описание жизни декабристов уже в Петровском остроге. «Одно из отделений острога предназначалось для женатых, но жены не жили в остроге, имея свои дома. Они приходили на целые дни, чтобы проводить их с мужьями, и зачастую приглашали кого-либо из нас к своим обедам. Прислугу не впускали в ограду нашей тюрьмы, и дамы готовили с помощью нас все нужное для трапезы, а мы им помогали. Кельи их были убраны коврами, картинами и роялями, на которых часто раздавались звуки Россини или романсы Бланжини и потрясали длинные, мрачные коридоры наши». «Еще одно свидетельство очевидца: „С сосланными из дворян и вообще с политическими преступниками обращались по большей части хорошо. Их почти никогда не посылали на работу, и если не было особого предписания, не содержали в тюрьмах, а на гауптвахтах. Начальство было с ними вежливо, приветливо“. Подобные либеральные отношения к ссыльным государственным преступникам продолжались лишь до тех пор, пока они были благоразумны. Тех, кто вел себя дерзко и в Сибири не прекращал антиправительственной деятельности или пытался бежать, низводили на уровень обыкновенных каторжников. В Читинском остроге, а затем в Петровском заводе декабристы, среди которых многие были хорошо образованны, организовали „Каторжную академию“, для того чтобы делиться друг с другом своими знаниями. Лекции по истории читали Н. А. Бестужев и Н. М. Муравьев, по истории русской литературы – А. О. Одоевский, по географии – К. П. Торсон, по естественным наукам – Ф. В. Вольф, по математике – П. С. Бобрищев-Пушкин, по астрономии – Д. И. Завалишин и Ф. Вадковский. Значительное место в интеллектуальной жизни узников занимали литературные труды, музыка, пение, живопись. Многие изучали иностранные языки, создавали литературные труды, постоянно обсуждали философские и политические проблемы. Декабрист М. Лунин собирался написать „Историю декабристов“, он считал, что „восстание 14 декабря 1825 г. как факт имеет мало последствий, но как принцип имеет огромное значение. Тайное общество принадлежит истории…“

Декабристы близко познакомились с народом Сибири, его нуждами и помыслами и много сделали для экономического и культурного подъема края. Некоторые из них заводили образцовые хозяйства, успешно занимались огородничеством и скотоводством, оказывали медицинскую помощь населению. Широко образованные люди, декабристы, распространяли знания, воспитывали у сибиряков интерес к чтению. Декабристы, служившие в правительственных учреждениях, боролись со взяточничеством и другими злоупотреблениями местных чиновников. Борьба за экономический и культурный подъем Сибири стала для многих из них целью жизни. В этой борьбе они видели свой гражданский долг. Декабристы внесли заметный вклад в просвещение и культуру сибиряков. Н. В. Басаргин писал: „Жители скоро ознакомились с нами и полюбили нас… Я уверен, что добрая молва о нас сохранится надолго по всей Сибири, что многие скажут сердечное спасибо за ту пользу, которую пребывание наше им доставило“.

Деятельность многих декабристов связана с Западной Сибирью, в том числе и с городом Омском. В ноябре 1826 г. после заточения в Петропавловской крепости в Сибирь на поселение прибыл ученый Степан Михайлович Семенов. Он был сослан навечно за принадлежность к Северному обществу. Царский приказ предписывал использовать декабриста „для употребления на службе в отдаленных местах“. В Омске Семенова зачислили в штат Омского областного управления, но вскоре генерал-губернатор П. М. Капцевич распорядился выслать декабриста в Усть-Каменогорск. В 1829 г. по поручению управляющего Омской областью генерал-майора В. И. Сен-Лорана Семенов отправляется сопровождать экспедицию немецкого ученого А. Гумбальдта, который прибыл в Омск, направляясь исследовать Урал и Западную Сибирь.

Ссыльный декабрист поразил немецкого ученого своими разносторонними знаниями, и он ходатайствует перед русским правительством об облегчении участи ссыльного, но „верхи“ были иного мнения. За труды царь отблагодарил; Семенова „высылкой в отдаленные места без права выезда“. Его выслали в Туринск и определили писарем окружного суда. Только через 8 лет, в 1838 г., Семенову разрешили вернуться в Омск, где он работал столоначальником, а затем управляющим вторым отделением Совета Главного управления Западной Сибири. Прожил Семенов в Омске до 1841 г., до перевода его на службу в Тобольское губернское управление.

С Омском была связана определенное время судьба поручика Николая Васильевича Басаргина, члена Южного общества декабристов, одного из наиболее последовательных революционеров, приговоренного к политической казни и каторжным работам в Нерчинских рудниках. После каторги его направили на поселение в Туринск, а потом в Курган. В 1846 г. – переводят в Омск, где он определяется на гражданскую службу служителем в канцелярию Пограничного управления сибирских киргизов. Басаргин вместе с декабристом Якушкиным принимал участие в организации двух общественных школ начальной грамоты для мальчиков и девочек в Ялуторовске, куда он перебрался с разрешения властей в феврале 1848 г. Эти школы стали образцовыми среди начальных школ того времени. Басаргин был самым крупным и глубоким исследователем экономики Западной Сибири. Он написал целый ряд работ экономико-географического характера.

После десятилетней ссылки в Якутии и солдатчины, в 1839 г. в Омск на поселение прибыл участник Северного общества декабристов Николай Александрович Чижов. В Омске Чижов находился с 1839 по 1842 гг. Н. А. Чижов был талантливым поэтом и путешественникомученым. В 1820-е гг. он участвовал в экспедиции на Новую Землю. Находясь на службе солдатской, Чижов внимательно изучал творчество народов Якутии и написал несколько поэм, в которых с большой любовью воспел суровую красоту Сибири. В Омске Чижов назначается помощником начальника продовольственного отдела штаба отдельного Сибирского корпуса.

В Сибири отбывал ссылку поэт-декабрист Александр Иванович Одоевский. В 1836 г. он прибыл в Ишим. Корнет лейб-гвардии конного полка Одоевский в 19 лет с оружием в руках вышел на Сенатскую площадь. После подавления выступления декабристов корнет был арестован и заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Одоевского приговорили к 15 годам каторги, отбывать которую направили в Читинский острог, а потом – Петровский завод. После каторги вышел на поселение, прожил 4 года под Иркутском, затем переведен в Западную Сибирь, в г. Ишим.

Как поэт А. И. Одоевский писал о свободе, о родине, народе. На квартире в Ишиме часто собиралась молодежь, чтобы послушать его стихи. Одоевский не берег своих стихотворений и часто их вообще не записывал. Никогда не печатал. После Ишима был переведен в Ялуторовск, затем – солдатом на Кавказ. Зачислен в Нижегородский драгунский полк, где с весны 1837 г. служил М. Ю. Лермонтов, сосланный на Кавказ за стихи на смерть А. С Пушкина.

Летом 1838 г. на Кавказе с ссыльными декабристами встретился Н. П. Огорев, которого отпустили из ссылки для лечения в Минеральных Водах. „Встреча с Одоевским и декабристами возбудила мои симпатии до состояния какой-то восторженности, – вспоминал он. – Я стоял лицом к лицу с нашими мучениками. Я – идущий по дороге, я – обрекающий себя на ту же участь…“ В августе 1839 г. на Кавказе А. И. Одоевский умер от тропической малярии.

В Сибири отбывал ссылку декабрист Владимир Иванович Штейнгейль. В 1812 г. он добровольно вступил в Петербургское ополчение, участвовал в заграничных походах русской армии 1813–1814 гг. Побывал в Париже. После возвращения работает над проектами социальных и экономических реформ, которые предлагает вниманию правительства. Выступает за отмену наказаний кнутом и плетью, ставит вопрос об освобождении крестьян, пишет об этом царю Александру I. Не получив ответа, становится на путь революционной борьбы. Вступает в Северное тайное общество. Принимает участие в разработке восстания, а утром 14 декабря 1825 г. по поручению К. Ф. Рылеева пишет Манифест.

После подавления восстания его доставляют в Зимний дворец. На вопрос Николая I, почему он не донес о замыслах товарищей, отвечает: Государь, я не мог и мысли допустить дать кому-нибудь право называть меня подлецом». После допроса заключен в Петропавловскую крепость.

В 1827 г. Штейнгейля, закованного в кандалы, отправляют в Сибирь на каторгу. Читинский острог, Петровский завод – это вехи пути государственного преступника. После окончания каторжных работ на Петровском заводе в 1835 г. его переводят на поселение в село Елань, недалеко от Иркутска, а 11 марта 1837 г. – направляют в Ишим (Западная Сибирь). В Ишиме он продолжает свою работу по изучению Сибири. Подготовил труд «Историческое описание Ишимского округа Тобольской губернии», который был опубликован в журнале Министерства внутренних дел без имени автора.

7 марта 1840 г. Штейнгейля переводят на поселение в г. Тобольск, а затем в Тару, где он прожил 8 лет. В августе 1856 г. Штейнгейлю было разрешено вернуться в европейскую Россию и только в ноябре 1856 г. ему разрешили проживать в Петербурге со своей семьей. Умер В. И. Штейнгейль 20 сентября 1882 г.

В 1839 г. закончились каторжные сроки у большинства декабристов, и их стали отправлять на поселение. Жизнь на поселении основной массы декабристов была не легче, чем на каторге. Но они теперь могли общаться друг с другом и помогать друг другу. Поселенцы были раскиданы по глухим углам Сибири, представлены сами себе. Тяжко приходилось декабристам из числа неимущих и не имевших богатой родни, такие как А. Шахирев, В. И. Враницкий, Н. О, Мозгалевский, вынуждены были собственным трудом добывать кусок хлеба на пропитание. Нищета и изоляция делали свое дело, многие были «убиты жизнью» в далеко не преклонные годы, некоторые сошли с ума, кое-кто своими руками свел счеты с судьбой. Некоторые из-за материальных затруднений или желания реабилитироваться добивались зачисления на государственную службу. Определять их разрешалось только в самые низшие чины с сохранением за ними статуса ссыльных государственных преступников. Так, на службе оказались Н. В. Басаргии, С. М. Степанов, А. Н. Муравьев, А. Ф. Бригген, И. А. Анненков, П. Н. Свистунов, А. М. Муравьев. Некоторым из них удалось даже сделать карьеру.

В 40-е годы уже все декабристы в Сибири были на положении ссыльнопоселенцев. Многие женятся на крестьянках, начинают заниматься трудом, обзаводятся хозяйством. На поселении слишком явно выявилась разница между декабристами по имущественному признаку. Декабристы – князья Трубецкие и Волконские, например, строили для себя роскошные особняки, вели обеспеченную светскую жизнь. «Зимой, – вспоминает иркутянин, – в доме Волконских жилось шумно и открыто, и всякий, принадлежавший к иркутскому обществу, почитал за честь бывать в нем». Визиты опальным князьям делал сам генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев-Амурский и другие высшие чиновники. Обеспеченную жизнь вели на поселении в Забайкалье К. П. Торсон и М. А Бестужев.

В 1856 г. после смерти Николая I его наследник Александр II объявил амнистию декабристам с разрешением вернуться из Сибири. Воспользоваться этой возможностью смогли меньше 40 человек. Дольше всех товарищей прожил после возвращения из Сибири Д. Завалишин. Последний декабрист умер в 1892 г.

Сибиряки навсегда сохранили благодарную память об этих замечательных людях.

(Порхунов Г. А. Декабристы в Сибири: жизнь и деятельность // Омский научный вестник. 2001. Вып. 15. С. 24–27)

Данный текст является ознакомительным фрагментом.