Либретто Великой Отечественной войны. Часть II. Тетрадь XV

Либретто Великой Отечественной войны. Часть II. Тетрадь XV

«21 июня 1941 г. Теперь, с началом конца этого месяца, я уже жду не только приятного письма из Ленинграда (от родственников, ответ на письмо от 5.6.41. — Авт,), но и беды для всей нашей страны — войны. Ведь теперь, по моим расчетам, если только действительно я был прав в своих рассуждениях, т. е. если Германия действительно готовится напасть на нас, война должна возникнуть именно в эти числа этого месяца или же в первые числа июля. То, что немцы захотят напасть на нас как можно раньше, я уверен: ведь они боятся нашей зимы и поэтому пожелают окончить войну еще до холодов.

Я чувствую тревожное биение сердца, когда подумаю, что вот-вот придет весть о вспышке новой гитлеровской авантюры. Откровенно говоря, теперь, в последние дни, просыпаясь по утрам, я спрашиваю себя: „А может быть, в этот момент уже на границе грянули первые залпы? " Теперь нужно ожидать начала войны со дня на день. Если же пройдет первая половина июля, то можно уж тогда будет льстить себя надеждой, что войны в этом году уже не будет.

Эх, потеряем мы много территории! Хотя она все равно потом будет взята нами обратно, но это не утешение. Временные успехи германцев, конечно, зависят не только от точности и силы их военной машины, но также зависят и от нас самих. Я потому допускаю эти успехи, что знаю, что мы не слишком подготовлены к войне. Если бы мы вооружались как следует, тогда бы никакая сила немецкого военного механизма нас не страшила, и война поэтому бы сразу же обрела бы для нас наступательный характер, или же, по крайней мере, твердое стояние на месте и непропускание за нашу границу ни одного немецкого солдата.

А ведь мы с нашей территорией, с нашим народом, с его энтузиазмом, с нашими действительно неограниченными ресурсами и природными богатствами, могли бы так вооружиться, что плевали бы даже на мировой поход капитализма и фашизма против нас. Ведь Германия так мала по сравнению с нами, так что нужно только вникнуть немного, чтобы понять, как мы могли бы окрепнуть, если бы обращали внимание на военную промышленность так же, как немцы.

Я вот что скажу: как-никак, но мы недооцениваем капиталистическое окружение. Нам нужно было бы, ведя мирную политику, одновременно вооружаться и вооружаться, укрепляя свою оборону, т. к. капитализм ненадежный сосед. Почти все восемьдесят процентов наших возможностей в усилении всех промышленностей мы должны были бы отдавать обороне. А покончив с капиталистическим окружением, в битвах, навязанных нам врагами, мы бы смело уж тогда могли бы отдаваться роскоши.

Мы истратили уйму капиталов на дворцы, премии артистам и искусствоведам, между тем как об этом можно было бы позаботиться после устранения последней угрозы войны. А все эти миллионы могли бы так помочь государству.

Хотя я сейчас выражаюсь и чересчур откровенно и резко, но верьте мне, я говорю чисто патриотически, тревожась за спокойствие жизни нашей державы. Если грянет война и когда мы, за неимением достаточных сил, вынуждены будем отступать, тогда можно будет пожалеть о миллионах, истраченных на предприятия, которым ничего бы плохого не было, если бы они даже и подождали.

А ведь как было бы замечательно, если бы мы были настолько мощны и превосходны над любым врагом, что могли бы сразу же повести борьбу на вражеской территории, освобождая от ига палачей стонущие там братские нам народы.

Скоро придет время — мы будем раскаиваться в переоценке своих сил и недооценке капиталистического окружения, а тем более в недооценке того, что на свете существует вечно копящий военные силы и вечно ненавидящий нас фашизм!»

Теперь, спустя 65 лет, когда все свершилось, мы можем день за днем с календарем и картой сверить высказывания Левы на совпадение с действительностью, столь блистательно им предсказанной.

Враг подошел к Смоленску

Сам Лева склонен был рассматривать изложенное в дневнике как результат анализа международной обстановки, логических рассуждений и догадок. Однако это его мнение, его личные оценки и впечатления, которые желательно было бы прочувствовать и понять читателю. Ведь логический анализ должен был опираться на реальную информационную базу, в его основе должна лежать исходная информация, которой, как можно представить ныне, Лева Федотов располагать никак не мог. Многое в приведенных записях поражает. Хочется обратить внимание читателя и на недоумение самого Левы, выраженное им в странной фразе: «А уверенность в близкой войне у меня почему-то сильно укрепилась…» Почему эта неуверенность, недоумение так четко прозвучали? Что удивляло самого Леву?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.