Судьбы суздальских князей
Судьбы суздальских князей
Если допустить догадку, что на составление карты фра Мауро повлияли данные, привезенные в Италию Симеоном Суздальским и его товарищами, то возникнет вопрос: откуда владимирцы и суздальцы черпали сведения об Азии?
След ведет к суздальским князьям.
В 1402 году в Вятской земле умер Семен Дмитриевич, князь Суздальский. За пять месяцев до смерти он был прощен и возвращен в лоно отчизны.
О его прошлом выразительно говорит Вторая Софийская летопись:
«…Служил же сей в Орде четырем царям 8 лет, Тахтамышу, Темир-Аксаку, Темир-Кутлую, Шадибеку; а все добивався своей… (пропуск — С. М.) и рать поднимая на великого князя».
В своем челобитье князь Семен писал, что он трудился все дни живота своего, не знаючи покаяния, принимая много истомы, не опочивая в Орде, поднимая рати и «погубляя хрестьянство».
Он с молодых лет мечтал о власти в Нижнем Новгороде, куда с 1350 года перенесен княжеский стол из Суздаля.
В 1377 году двадцатидвухлетний Семен Дмитриевич в сопровождении можайского боярина Федора Свибла повоевал Мордовскую землю, бывшую под властью татар, после чего вся она «сотворилась пуста».
По времени это почти совпало с победой, которую одержали москвичи и суздальцы над Волжской Булгарией в 1376 году. Они взяли пять тысяч рублей откупа и заставили Мамет-Салтана и Оссана, булгарских правителей, принять к себе русского таможенного голову.
1382 год застает Семена Суздальского в полчищах Тохтамыша. Вместе со своим братом Василием, прозванным Кирдяпой, Семен Дмитриевич был послан навстречу Тохтамышу, когда тот, побив русских людей в Булгаре, переправился через Волгу и двинулся в сторону Москвы.
Братья перехватили след Тохтамыша на урочище Сернач и догнали хана только в Рязанской земле. Неизвестные доброхоты, жившие в ордынских пределах, успели предупредить Москву о грозной опасности.
Спалив Серпухов, татары подступили к Москве. Оба суздальских князя от имени татар стали уговаривать москвичей отворить ворота города, обещая жителям пощаду и татарскую милость.
Когда ворота распахнулись, ордынцы хлынули на улицы и площади Москвы, предавая ее огню и мечу, истребляя все живое на своем пути.
Татары разграбили казну великого князя. В руки Тохтамыша попала драгоценная жемчужина Дмитрия Донского, рожденная в глубинах Индийского океана. Были истреблены книги, хранившиеся в неисчислимом количестве в московских храмах.
Русских, уцелевших от резни, татары похватали в полон, чтобы отдать «в работу поганскую». Завершив московское разорение, Орда кинулась на Владимир, Звенигород, Можайск, Волок-Ламский, Переяславль, Юрьев и страшный погром завершила в Рязанской земле.
После этого Тохтамыш отпустил Семена Суздальского, а брата его Кирдяпу увез с собой в Орду, где продержал около пяти лет. Вместе с Кирдяпой в ханской ставке находились тогда Василий, сын Дмитрия Донского, Борис Городецкий, Михаил Тверской и сын его Александр. Последний ездил из Орды в Царьград. На долю сына Дмитрия Донского после того, как ему удалось бежать от Тохтамыша, выпали скитания по Молдавии, Польше и Литве.
Многое видели и о многом слыхали эти русские заложники, успевшие в Орде узнать и о конце владычества монголов в Китае (1386).
В 1389 году Тохтамыш двинулся к рубежам Персии для войны с Тамерланом и повел с собой множество русских пленных вместе с крымскими и донскими итальянцами, аланами и булгарами.
В год Барана (1391) Тамерлан пошел из-за Тобола через верховья Яика к Волге, нетерпеливо ища схватки с Тохтамышем. Железный Хромец разгромил силы противника, и русские люди сменили один плен на другую неволю. Полонянников погнали за Яик, и вскоре в их глаза ударило раскаленное солнце Отрара.
В 1393 году великий князь Московский согнал Семена Дмитриевича и Василия Кирдяпу с Суздаля и велел им княжить в Шуе. Братья немедленно кинулись за помощью к Тохтамышу, добиваясь у него ярлыка не только на Суздаль, но и на Нижний и Городец.
С тех пор Семен Суздальский и стал «принимать истому» у ордынских царей.
Служа у Тохтамыша, он мог побывать на Тереке, где тохтамышевцы вновь были разбиты Тимуром. Суздальский изгнанник, очевидно, не миновал Вильны, когда Тохтамыш скрывался там у Витовта. Русские дружинники Семена Дмитриевича вынуждены были скитаться вместе с Тохтамышем по крымским берегам.
Как оборотень, рыскал мстительный суздальский неудачник по диким степям в поисках покровителей и союзников.
Князь Семен, стремясь захватить Нижний с помощью татар, не пожелал или не смог унять своих диких соратников, разграбивших город в 1395 году.
Через четыре года он унизился перед «казанским царевичем» Ентяком, выпросив у него подмогу для нового похода к Нижнему.
Трое суток Семен с Ентяком осаждали нижегородский кремль, но взять приступом его не смогли. Тогда Семен Суздальский дал клятву в том, что не причинит зла нижегородцам. Но когда татар впустили в город, они учинили грабеж.
В те годы Нижний был полон богатствами Персии, Бухары, Хивы, Кавказа и северных стран.
Пограбив дорогое узорочье и меха, татары две недели владели Нижним, пока не услышали, что на них идет большая московская рать. Семен Дмитриевич и Ентяк бежали. Воины великого князя гнались за врагами до самой Казани, но захватить их не смогли.
Московские конники обрушили свой гнев на Волжскую Булгарию, из чего можно заключить, что «царевич» Ентяк считался тогда ее владетелем.
Дым окутал развалины Казани; были разбиты и Булгар Великий, и Керменчук, и Жукотип. Три месяца пробыло московское войско в самых глубинах Булгарии. Летописцы отметили, что русские впервые проникли так далеко в татарские владения. Познания об этих обширных областях были увеличены за счет опроса пленных, во множестве приведенных в Москву.
Семен Дмитриевич переметывался от Тохтамыша к Темир-Кутлуку. Если суздальский клятвопреступник участвовал в битве при Ворскле, то неизвестно даже, на чьей стороне он находился. Своих покровителей и хозяев он называет в том порядке, в каком они царствовали. У Тамерлана суздальский князь, надо полагать, появился уже после похода Тимура на Индию. Следовательно, до слуха Семена Дмитриевича и его русских спутников дошли рассказы о взятии Кашмира и Дели.
Злонравного и коварного Едигея, о котором мы немало рассказывали, Семен Суздальский должен был хорошо знать. Едигей был дядей Темир-Кутлука и зятем Шадибека, что, впрочем, не помешало Едигею в удобное время свергнуть Шадибека с ордынского тропа.
Так или иначе, суздальцы, нижегородцы, жители Городца и Шуи, сопровождавшие Семена Суздальского, были обречены на восьмилетние скитания. Копыта их копей попирали пыльную дорогу между Волгой и Яиком, шедшую на Хорезм, Бухару, Отрар, Самарканд, Ходжент, Кашгар и далее — на Китай. Где как не в Сарайчике-на-Яике, можно было прослышать о большой «соляной горе»? Мир, который впоследствии был отражен на карте фра Мауро, окружал русских скитальцев 1395–1402 годов.
Надо полагать, после смерти Семена Дмитриевича в Вятской земле в 1402 году его недавние спутники или разбрелись в разные стороны Московского государства, или возвратились в суздальские, шуйские и городецкие села.
Василий Кирдяпа, бегавший не меньше своего брата по ордынским землям, тоже, получив прощение великого князя, вернулся в Городец, где и умер в 1403 году.
Семен и Кирдяпа знали содержание Лаврентьевского списка «Начальной летописи», выполненного в 1377 году и хранившегося у их отца. Они, разумеется, читали пергаментные страницы этой первой русской географии. Жизнь, полная скитаний по диким странам, раздвинула перед суздальскими братьями границы мира, очерченные Лаврентьевским списком.
О многом могли бы они написать! Но Семен Суздальский в челобитье лишь обмолвился о своем страшном опыте служения четырем ханам, — опыте, который не может встретить ни понимания, ни оправдания, ибо был вызван забвением родины.
Но историк должен учесть несомненную пользу устных сказаний суздальских воинов о Тамерлановом царстве в годы, когда оно готовилось поглотить Индию и Китай.
Эти сказания бытовали в Суздальско-Нижегородской земле и стали достоянием любознательных и образованных людей.
Суздальские участники Флорентийского собора этими рассказами обогатили космографов Италии, и в первую очередь брата Мауро и Паоло Тосканелли.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.