2. Протестантские союзы.

2. Протестантские союзы.

«История правления Елизаветы, можно сказать, неотделима от истории Франции» (Хаузер). Она вмешивается в события то как союзник, то как враг Испании и Рима. Для некоторых она представляет собой главную вдохновительницу мятежей, заговора в Амбуазе, убийств Варфоломеевской ночи. Для других она является воплощением решимости народа спасти свою восстановленную веру. На самом деле она остается политиком, который должен следить за Шотландией и преодолевать жестокое сопротивление в самой Англии. Она пытается объединить интересы своей страны с чаяниями протестантов: поражение французских гугенотов стало бы провозвестником триумфа крестового похода Рима и Испании.

Первая стадия: дуэль между Елизаветой Английской и Екатериной Медичи. С началом военных действий Конде открывает для англичан Нормандию. В обмен на оказанную ею помощь Елизавета требует Гавр, а затем, в обмен на Гавр — Кале, который по Като-Камбрезийскому мирному договору ей пришлось уступить Франции на 8 лет. Сведения об условиях договора, подписанного в Хэмптон-Корте 20 сентября 1562 г., имеются в «Calendars of State papers». Религиозные противоречия оказываются выше национальных интересов. В Кале, обещанном Англии, Конде и Колиньи видят оплот протестантизма: в любой момент Елизавета может прийти на помощь [135] своим единоверцам, но триумвиры вновь отбивают Руан у протестантов перед высадкой англичан в Дьеппе и в Гавре. Екатерина перетягивает на свою сторону Конде, взятого в плен. Он соглашается на условия эдикта, подписанного в Амбуазе, и вместе с коннетаблем вновь пытается взять Гавр (30 июля 1563 г.). Договор, подписанный в Труа 11 апреля 1564 г., фактически признает за Францией право на владение Кале за плату в 120 тысяч экю, «принятую королем» в виде «почестей и любезностей».

В дальнейшем интрига раскручивается вокруг проектов бракосочетания королевы. Выйдет ли она замуж за французского принца? Тщеславие Екатерины уязвлено: дважды предприятие (а это было предприятие) терпит неудачу.

После договора, подписанного в Блуа, носившего оборонительный и торговый характер, Елизавета вяло поддерживает Колиньи: у Англии нет никакого интереса в том, чтобы Франция утвердилась в Антверпене. Варфоломеевская ночь ужаснула королеву, но, когда флот под командованием Монтгомери крейсирует перед Ла-Рошелью, она не вмешивается. Впрочем, мало-помалу Елизавету перестает интересовать европейский континент, и, вслед за своим народом, она поворачивается лицом к океану, где непосредственно сталкивается с Филиппом II. С одной стороны — пиратская война на море под руководством Хокинса [136] и Дрейка, с другой стороны — настоящая война и разгром Непобедимой армады. Разгром испанского флота знаменует не только начало английского владычества на морях, но и крах мечты о победе Контрреформации и уничтожении протестантизма, ради исполнения которой Рим нацелил в 1579 г. иезуитов на продолжительную кампанию по отвоеванию Англии.

Третья фаза отношений между Елизаветой и Францией связана с Генрихом Наваррским: на сей раз речь идет не о матримониальных планах, а о взаимной договоренности между двумя силами, которые нуждаются друг в друге. В 1587 г. Елизавета посылает тому, кто объявил себя главой европейского протестантизма, сто тысяч экю, но они передаются в руки Иоганна-Казимира, которому поручено набрать солдат. В 1591 г. она посылает 5000 солдат под командованием графа Эссекса для участия в осаде Руана. Когда испанцы берут Кале, Генрих IV взывает к Елизавете, но королева требует город, который король отказывается ей отдать. Два договора, подписанные в Гринвиче 22 и 26 мая 1596 г., дают Генриху IV минимальную поддержку на суше: 2000 солдат сроком на 4 месяца и заем в 20 000 экю, который он должен вернуть в сентябре. Совместно с кораблями Соединенных провинций английские корабли грабят Кадикс, где находились торговые склады и конторы по торговле с «Индиями» (это произошло 20 июня — [137] 7 августа). Несмотря на данные Елизавете обещания не заключать сепаратный мир, Генрих IV мирится с Испанией. Англичане и голландцы продолжают борьбу. После 1622 г. Испания утратит свое могущество на море и ее владения отойдут к ним.

После перерыва в воплощении великого католического плана Генриха II, к которому потихоньку вновь обратились Гизы, королева-мать вела политику сближения со Священной Римской империей. У императора Фердинанда (умер в 1564 г.) и у его сына Максимилиана II (1564—1576 гг.) она находит идеи, созвучные ее собственным, относительно реформы церкви и политики временной терпимости, которую следует проводить в отношении несогласных до тех пор, пока их не удастся вернуть (посредством Вселенского собора) в лоно единой церкви. Не показывает ли пример Священной империи неэффективность военных действий в решении религиозных конфликтов? Не сможет ли Франция учесть уроки Германии? Никаких политических или территориальных проблем между этими странами не существует. Возвращение трех епископств (Мец, Туль и Верден — Прим. перев.), занимаемых Францией с 1552 г., все еще остается на повестке дня собраний курфюрстов. Но эта проблема не является первостепенной, и бракосочетание Елизаветы Австрийской, дочери Максимилиана, с Карлом IX укрепляет эти дружеские связи. [138]

Этот «медовый месяц» не мог длиться долго. Французские протестанты просят германских князей о помощи. Лютеране остаются сдержанными, кальвинисты проявляют больше готовности, но всех их объединяет яростная ненависть к Риму. В декабре 1562 г. Мадлен де Майи, теща Конде, отправившаяся в Страсбург по поручению французских руководителей, заинтересовала делом Реформации герцога Вюртембергского. После убийств в Васси д’Анделотт, брат Колиньи, направленный ко двору ландграфа Гессенского, появляется под стенами Орлеана во главе отряда из 7000 солдат. В 1567 г. пфальцграф Рейнский Фридрих III, по прозвищу Благочестивый, разрешает своему младшему сыну Иоганну-Казимиру действовать в Лотарингии вместе с протестантами. В следующем году император Максимилиан делает официальный демарш от имени князей и курфюрстов Империи, чтобы предложить Карлу IX «провести переговоры о мире между ним и его подданными». Несмотря на тревожную для протестантов ситуацию и демарши Елизаветы Английской перед курфюрстами Бранденбурга, Саксонии и Палатината (Пфальца Рейнского) князья, собравшись в Эрфурте в 1569 г., отклоняют идею союза с Англией и отказываются посылать войска на другую сторону Рейна. Ненависть к кальвинизму берет верх. Варфоломеевская ночь вызывает у Империи законное возмущение, [139] несмотря на то, что Бельевр[26] и де Пибрак[27] распространяют версию о существовании заговора против короля для оправдания посмертного процесса над адмиралом Колиньи.

Страсбургский договор, подписанный 1 июля 1574 г. между Генрихом Конде и Фридрихом Благочестивым, обещает отдать епископства Мец, Туль и Верден молодому пфальцграфу Рейнскому в том случае, если он приведет на помощь реформаторам достаточную армию. В 1576 г. Конде и Иоганн-Казимир приводят на помощь брату короля герцогу Алансонскому 20 000 солдат. После мира, заключенного в Болье, Генрих III должен заплатить за их уход. Иоганн-Казимир переходит границу, увозя в качестве платы за это алмазы и драгоценные камни французской короны и двух посланников короля в качестве заложников. Все это было представлено в качестве трофеев при триумфальном возвращении пфальцграфа Рейнского в Гейдельберг.

В 1583—1585 гг. ставший защитником обеих церквей Генрих Наваррский посылает Сегюра [140] Пардайяна с поручением в протестантскую Европу, чтобы добиться создания союза, который утомил бы Елизавету. Германским князьям Сегюр должен доказать опасность, которую представляет собой новый император Рудольф II (1576—1611 гг.), муж дочери Филиппа II, вероятный наследник короны Испании и испанских Индий. Для сохранения германских свобод необходимо согласие между лютеранами и кальвинистами. Разрешение спора о разделяющем их coena Domini можно было бы оставить на усмотрение Вселенского собора. Эта миссия Сегюра кончается неудачей: Елизавета говорит хорошие слова, князья отказываются дать Рудольфу предлог для разрыва Аугсбургского мира. Единственный, кто высказывает благосклонность, это герцог Саксонский Август, под покровительством которого появляется в 1580 и 1582 гг. «Формула согласия». В 1585 г. опасность становится более серьезной. Новое посольство Сегюра оказывается удачным лишь частично: Англия дает деньги, Германия — солдат. На совещании в Вормсе (1586 г.) князья и вольные города, в том числе Ульм, Страсбург, Франкфурт и Нюрнберг, решают предложить свое посредничество Генриху III: король плохо принял торжественное посольство (11 октября), Елизавета и датский король посылают деньги в 1587 г. непосредственно Иоганну-Казимиру. В соответствии с соглашением, заключенным во Фридельсгейме 11 января [141] 1587 г., Иоганн-Казимир просит в качестве залога за оплату своих услуг имущество короля Наваррского, церквей и высшего французского духовенства. В качестве залога он сохранит все крепости, занятые во время войны. Бургграфу Фобиану де Донна поручено командование 7000 немцами, среди которых 4000 рейтаров и 3000 ландскнехтов. Опустошив Эльзас и Лотарингию, они понесли большие потери в Вимори и Оно. Швейцарцы, которые пришли сражаться с лигистами, а не с королем, ретировались после первого же сражения. В 1587 г. посольство Бонгара в Халле, Дрездене, Касселе и Любеке, а также посольство д’Аверли в Лондоне оказываются неудачными. Большего успеха добился Санси в Южной Германии: взойдя на престол, Генрих IV торопит его. Созванное по настоянию ландграфа Гессенского совещание в Касселе обещает серьезную помощь. Генрих IV ведет активную дипломатическую работу в Константинополе с целью убедить турок отказаться от вторжения в Германию. В 1590 г. организуется новое посольство, возглавляемое виконтом де Тюренном. С ним происходит обычная история: хорошие слова и, возможно, деньги от Елизаветы, посещение различных князей, сначала курфюрста Саксонского, который настроен более благосклонно, но, будучи усердным реформатором, обвиняет Генриха IV в прохладном отношении к религии. Помощь обещана, но «поскольку железо в Германии не [142] двигается с места без золота и серебра», эту помощь трудно собрать. При осаде Руана рядом с гугенотами сражаются 15 000—18 000 немцев, 4 500 англичан, 2000—3000 фламандцев: герцог Пармский направляет подкрепления в этот город и отвоевывает Нидерланды. Переход короля в католичество охлаждает усердие правителя Палатината и ландграфа Гессенского, шокированного такой беспринципностью. В 1596 г., во время франко-испанской войны, германские князья отказываются вступить в оборонительно-наступательную лигу, созданную Генрихом IV вместе с Англией и Нидерландами. Однако по просьбе короля они включены в договор, подписанный в Вервене. Из-за конфессиональных разногласий, отсутствия руководства или ясного представления о своих истинных интересах, опасаясь строптивого императора и грозных турок, протестантская Германия не предоставила Генриху IV ту поддержку, какую он мог бы от нее ожидать. Когда же все было готово, Германия потребовала плату за умеренную помощь. Отсутствие Германии в лиге, направленной против Испании, было одной из причин слабости Генриха IV, который, не имея возможности добиться решающего успеха, вынужден был вести переговоры.

Один из городов Священной Римской Империи, Страсбург, отличался тем, что поддержал французских протестантов: сначала он предоставил им убежище, став «истинным местом [143] сбора изгнанных». Страсбург разделил эту роль с городами Англии (Лондоном, Саутгемптоном, Кентербери), Швеции (Стокгольмом), Швейцарии (Женевой, ставшей протестантским Римом, а также Лозанной и Базелем), Германии (Гейдельбергом). Французский приход, в котором Кальвин был пастором (1538—1541 гг.), был упразднен лишь в 1563 г. В конце концов проведение служб на французском языке было запрещено, но юный принц Конде находился там в 1577 г, и беженцы были достаточно многочисленными. Подобно Гессену, Магдебургу и Вюртембергу, Страсбург неоднократно одалживал деньги Генриху IV, но, в отличие от других кредиторов, благодаря активности Бонгара, «истинного патриота, т.е. хорошего француза и хорошего немца», этот город получил достаточную компенсацию в деле, связанном с Шартрезом: в обмен на годовую ренту, уплачиваемую королем, жители Страсбурга сохраняют спорные земли и избавляются от монахов. Еще более серьезное событие произошло в 1592 г. после смерти Иоанна де Мандерсхейда. Оно касалось наследования страсбургской епархии, которую оспаривали друг у друга протестант Иоанн-Георг Бранденбургский и кардинал Лотарингский. История усложнилась в результате двойных выборов капитула, раздираемого разногласиями. Генрих IV поддерживает первого из претендентов, но не желает ссориться с папой. После компромисса, достигнутого [144] в Сарребурге (1595 г.), окончательное решение пришло при заключении договора в Хагенау в 1604 г.: Карл Лотарингский приобретает епископскую епархию, но город Страсбург, номинально являющийся местом пребывания епископа, остается независимым. Карл Лотарингский обещает уважать его свободу и привилегии. Единственное, что усложняет положение Франции в Эльзасе — то, что коадъютором Карла Лотарингского является эрцгерцог Леопольд, а австрийский двор «уже достаточно силен в этих краях». Генрих IV заинтересован в сохранении дружбы с республикой — хранительницей моста через Рейн. Это позволяет ему поддерживать связи с Германией и предотвращать возвращение опасности, ранее связанной с чрезмерным могуществом австрийского двора. Со стороны этого двора опасность угрожает как католической Франции, так и протестантской Германии (Ж.-П. Кинц). [145]