Глава XXIV Победа

Глава XXIV

Победа

На завершающем этапе Великой Отечественной войны Советские Вооруженные Силы осуществили две грандиозные по своим масштабам наступательные операции: Висло-Одерскую и Берлинскую, которые привели к окончательной победе над фашистской Германией и ее сателлитами.

Стратегическая задача — добить немецко-фашистского зверя в его собственном логове и водрузить над Берлином Знамя Победы — была поставлена перед Красной Армией Верховным Главнокомандующим, Маршалом Советского Союза И.В.Сталиным в докладе о 27-й годовщине Великой Октябрьской революции.

В плане практической реализации этой стратегической задачи Ставка ВГК наметила тогда направление главного удара на центральном участке советско-германского фронта, выделила необходимые силы и средства для решения этой задачи.

Одновременно Верховный Главнокомандующий решил и другую не менее важную задачу, от которой зависело практическое осуществление замысла и планов Ставки и Генерального штаба Красной Армии, — подбор исполнителей, т.е. командующих фронтами, которые должны были умело, инициативно, творчески осуществить все это на практике.

На самое главное, центральное направление предстоящих боевых действий — 1-й Белорусский фронт был назначен самый стойкий, проверенный всем ходом Великой Отечественной войны, наиболее опытный полководец — Маршал Советского Союза Г.К.Жуков. Его правым соседом, командующим 2-м Белорусским фронтом — Маршал Советского Союза К.К.Рокоссовский. Соседом слева, командующим 1-м Украинским фронтом — Маршал Советского Союза И.С.Конев. Такая расстановка выдающихся советских полководцев определяла смысл, ход и логический результат предстоящих боевых действий.

Ставка Верховного Главнокомандования и лично И.В.Сталин самым тщательным образом занимались рассмотрением планов Висло-Одерской и Берлинской наступательных операций. В ходе их подготовки и проведения И.В.Сталин лично руководил фронтами в отличие от предыдущих операций, когда Ставка управляла ими с помощью своих представителей.

Особую надежду И.В.Сталин возлагал на 1-й Белорусский фронт, которому предстояло разгромить самую сильную противостоящую группировку врага, завершить освобождение Польши, ворваться в пределы фашистской Германии и повергнуть Берлин, выйти к реке Эльба, где соединиться с войсками союзников по антигитлеровской коалиции.

“Во всей системе Висло-Одерской операции, — как справедливо подчеркнул бывший член Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант К.Ф.Телегин, — центральное, ведущее положение занимала Варшавско-Познаньская операция 1-го Белорусского фронта, осуществленная под командованием Маршала Советского Союза Г.К.Жукова. Начиная со смелости и широты замысла операции, умения видеть далеко ход ее развития, изыскания новых, неожиданных для противника способов действий и кончая вопросами всестороннего ее обеспечения, твердости управления войсками — во всех аспектах этой выдающейся операции лежит печать личности Г.К.Жукова, одного из наиболее талантливых полководцев, прославленного героя Великой Отечественной войны, в ходе которой особенно ярко раскрылись его полководческие дарования”[69].

По своему размаху, уровню военного искусства и достигнутым военно-политическим результатам Висло-Одерская операция была одной из выдающихся операций Великой Отечественной и второй мировой войн. В ней принимали участие два фронта: 1-й Белорусский и 1-й Украинский. Группировка войск, предназначенная для ее проведения, состояла из 16 общевойсковых, 4 танковых и 2 воздушных армий, насчитывавших 2,3 млн. человек, 7 тыс. танков, 33,5 тыс. орудий и минометов, 5 тыс. самолетов. Совместно с советскими войсками в этой операции доблестно сражались 1-я и 2-я армии Войска Польского и 1-й Чехословацкий армейский корпус.

Боевые действия начались 12 января 1945 года и развернулись в полосе свыше 500 километров. Войска, начавшие наступление, стремительно продвигались вперед, рассекая и громя немецко-фашистскую группу армий “А”. Были успешно выполнены задачи по освобождению Польши, военные действия были перенесены на территорию фашистской Германии. Советские войска достигли рубежа, находившегося в нескольких десятках километров от Берлина.

Состояние обороны противника перед Берлином в тот период было хорошо известно командованию фронтов и Ставке Верховного Главнокомандования, поэтому в конце января было принято решение о безостановочном наступлении на Берлин и овладении им 15-16 февраля 1945 года. Выходившие к Одеру войска были нацелены на него.

Однако в ходе Варшавско-Познаньской операции командование 1-го Белорусского фронта гибко реагировало на все изменения обстановки и своевременно принимало соответствующие решения. В этом проявилась наивысшая зрелость и уровень советского военного искусства. Так, с выходом войск фронта к Померанскому и Одерскому оборонительным рубежам, когда до Берлина оставалось около 100 километров, маршал Жуков принимает, с одной стороны, весьма смелое решение продолжать наступление в целях овладения Одерским оборонительным рубежом, прежде чем противник успеет занять его крупными силами, а с другой — прозорливо, с определенной осторожностью решает не предпринимать поспешного продвижения к Берлину, а захватить плацдарм на р. Одер (Одра) и создать выгодные условия для последующей наступательной операции.

Г.К.Жуков выходит с таким предложением в Ставку Верховного Главнокомандования и получает на это согласие Сталина, находившегося в то время на конференции глав трех великих держав в Ялте.

В последующие годы военные историки и крупные военачальники, особенно Маршал Советского Союза В.И.Чуйков, утверждали, что в тех условиях, когда Берлин был слабо защищен и до него оставалось два перехода по 35-40 километров, можно было бы одним махом нанести удар, захватить его и покончить с войной не в мае, а в феврале 1945 года.

С этим мнением тоже нельзя не согласиться, но при этом надо учитывать то, что Г.К.Жуков принимал решение в реальной обстановке, ему пришлось столкнуться с нависшей угрозой над правым крылом фронта в лице очень сильной группировки противника, в которую входили 2-я и 11-я армии (группа армий “Висла”), состоявшие из 16 пехотных, 4 танковых, 2 моторизованных дивизий, 5 бригад и других отдельных частей. Эта группировка могла нанести серьезный удар по войскам фронта с севера на юг и даже пройти по тылам 1-го Украинского фронта, где соединиться со своей силезской группировкой, пытавшейся отсечь войска фронта маршала И.С.Конева, вырвавшиеся к Одеру и нацеленные на Берлин.

Решение командующего 1-м Белорусским фронтом Маршала Советского Союза Г.К.Жукова оказалось в той обстановке совершенно правильным. Немцы не раз в ходе войны преподносили советскому командованию неожиданные сюрпризы, которые обходились дорогой ценой и потерей стратегической инициативы. В конце войны малейший просчет и самая крохотная беспечность оказались бы в сто крат большим военным и политическим ущербом для Красной Армии и Советского государства. Поэтому Жуков остановил наступление войск фронта, выделил часть сил для ликвидации померанской группировки противника, подтянул резервы и создал благоприятные условия для дальнейших наступательных действий на Берлин и далее к Эльбе.

Несомненно, что остановка наступления советских войск на Одере дала возможность противнику значительно укрепить свои оборонительные позиции за счет резервов, мобилизовать на защиту берлинского направления все способное носить оружие население и оказать ожесточенное сопротивление Красной Армии. В этих условиях советским воинам пришлось с огромными усилиями и большими потерями взламывать и крушить оборону гитлеровских войск, в то время как союзники свободно продвигались вперед и могли первыми войти в Берлин. Такие опасения в тот период были налицо, и только благодаря богатырской силе, умению воевать и преодолевать любые трудности советские солдаты не позволили осуществить замыслы некоторых западных стратегов и мечты нацистского руководства.

Последние попытки гитлеровцев внести раскол в ряды союзников, заключить с некоторыми из них сепаратные сделки не принесли ожидаемых результатов, хотя посеяли в отношениях между ними определенные взаимные подозрения. Немцы умышленно оголили западный фронт, но с отчаянностью обреченных сопротивлялись советским войскам. Они надеялись на чудо, и небезосновательно. Черчилль позже признался, что главнейшей его заботой в то время было остановить продвижение Красной Армии и, как он выразился, “обменяться рукопожатием с русскими возможно восточнее”.

Черчилль тогда играл с огнем, но он не надеялся на лояльность русских, боялся, что они со своей мощной армией могут пойти дальше на Запад. Исходя из этого, он держал под ружьем всех сдавшихся английским войскам солдат и офицеров вермахта, и эта его авантюра могла стоить в то горячее время слишком дорого для судьбы победы и мира. Но политическая значимость таких замыслов тогда была непопулярной, фашизм шел к закату, а мировая общественность хорошо знала, какой огромной ценой досталась народам мира и особенно советскому народу победа над фашизмом.

Не давала покоя англичанам и судьба Берлина. По договоренности он оставался далеко в глубине советской зоны оккупации Германии. Поэтому генерал Эйзенхауэр после форсирования Рейна начал вести наступление на Лейпциг, чтобы соединиться с Красной Армией на Эльбе и рассечь таким образом Германию на две части. Об этом он информировал лично Сталина. Черчилль же и его генералы стремились в это время, идя наперекор и американцам, любой ценой первыми достичь Берлина и нанести по нему удар с запада.

В этой обстановке И.В.Сталин, оценивая честность Эйэенхауэра, решил пойти на хитрость. В своем ответе ему он одобрил его планы и одновременно, чтобы ввести в заблуждение англичан, сказал, что Берлин утратил свое прежнее стратегическое значение, что для его взятия будет выделена незначительная группировка войск. На самом же деле Сталин уже подписал директиву о проведении крупнейшей наступательной операции на Берлин.

Взятие Берлина было венцом победы. От этого зависело решение многих военно-политических вопросов, связанных с судьбой послевоенной Германии. Наступление на Берлин и овладение им поэтому было для СССР делом весьма престижным. “Вопрос о захвате Берлина союзными войсками, — как отмечает Г.К.Жуков, — был окончательно снят лишь тогда, когда на Одере и Нейсе мощный удар артиллерии, минометов, авиации и дружная атака танков и пехоты советских войск потрясли до основания оборону немецких войск”[70].

Предоставление Жукову права руководить операцией по взятию Берлина было еще одним официальным признанием его полководческих заслуг. Но это и была, по его высказыванию, “одна из труднейших операций второй мировой войны”. Она обошлась советским людям в 300 тыс. человек убитыми и ранеными. Ее окончательный итог — полная сдача оружия 2 мая 1945 года берлинским гарнизоном и подписание условий безоговорочной капитуляции.

Следует признать, что и в этом торжественном акте, венчавшем церемонию великой победы, англо-американская сторона повела себя несолидно, организовала вначале подписание капитуляции в штаб-квартире Эйзенхауэра в Реймсе, которую с немецкой стороны скрепил своей подписью генерал Иодль. Помня же о прецедентах, И.В.Сталин не удовлетворился этим актом и потребовал, чтобы капитуляция была подписана в присутствии представителей всех союзных армий и состоялась в столице фашистского рейха — Берлине в ночь на 9 мая 1945 года.

День 9 мая в СССР был ознаменован как Праздник Победы. Это был день всенародного ликования. Вечером И.В.Сталин произнес по радио краткую речь. В своем обращении к народу он сказал: “Наступил исторический день окончательного разгрома Германии, день великой победы нашего народа над германским империализмом ... Отныне над Европой будет развеваться великое знамя свободы народов и мира между народами”. Москва ответила на его слова тридцатизалповым салютом из тысячи артиллерийских орудий.

Через три с лишним месяца была повергнута и милитаристская Япония, что означало конец шестилетней второй мировой войны.

2

Великая Отечественная война подвергла суровой проверке руководителей страны, советский народ. Красную Армию и ее военное искусство.

“Оглядываясь назад, я позволю себе сказать, что никакое военно-политическое руководство любой другой страны не выдержало бы подобных испытаний и не нашло бы выхода из создавшегося крайне неблагоприятного положения”. Так определил роль советского руководства в своих воспоминаниях Маршал Советского Союза Г.К.Жуков[71].

По этому поводу И.В.Сталин также откровенно признался в своей речи на приеме в Кремле в честь командующих войсками Красной Армии 24 мая 1945 года: “У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-1942 годах ... Но русский народ верил в правильность политики своего правительства ... И это доверие оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества — над фашизмом”.

Сложившееся критическое положение в начале войны явилось результатом многих просчетов во внутренней и внешней политике советского руководства, строительстве и подготовке Красной Армии, в развитии советской военной науки. Главным из них явилось то, что мирная направленность во внешнеполитической деятельности в довоенный период превалировала над укреплением оборонной мощи. Наша передовая по тому времени военная наука не всегда правильно учитывала изменившиеся условия ведения войны и способы отражения внезапного нападения агрессора. Недооценивались вопросы обороны. Мало уделялось внимания подготовке командующих и штабов оперативно-стратегического уровня, управлению войсками в крупных операциях, слаба была полевая выучка частей и соединений, не было достаточного взаимодействия между родами войск и особенно в ходе артиллерийского обеспечения и поддержки боевых действий, стрелковое оружие было устаревшим и не отвечало требованиям современного боя.

Все это пришлось устранять в ходе войны, на протяжении которой все звенья военного и политического руководства учились воевать, делали все, чтобы перевести экономику на военные рельсы, обеспечить армию наиболее эффективными и более современными средствами вооружения и боевой техники.

Огромный, титанический труд был проявлен в годы войны со стороны руководства партии, правительства и высшего военного командования в том, чтобы справиться с нависшей над страной катастрофой и мобилизовать советский народ на активный отпор врагу и его окончательный разгром. Нужно откровенно признать, что во всем величии проявились в годы войны организаторские способности и талант выдающегося политического и военного руководителя Иосифа Виссарионовича Сталина. Он взвалил тогда на себя гигантский труд. С первых же дней войны И.В.Сталин сосредоточил в своих руках все руководство партией, страной и Вооруженными Силами. Он являлся Председателем Государственного Комитета Обороны и Ставки Верховного Главнокомандования, в связи с чем был наделен огромными полномочиями.

Ставка Верховного Главнокомандования осуществляла стратегическое руководство ведения войны всеми Вооруженными Силами СССР. Только она имела право отдавать директивы и приказы фронтам, флотам, видам Вооруженных Сил и родам войск, пограничным и внутренним войскам, руководству партизанским движением. Ставка являлась коллективным органом, в состав которой назначались отдельные члены Политбюро и ЦК, крупные военачальники. В разные периоды войны в нее входили: И.В.Сталин, В.М.Молотов, С.К.Тимошенко, С.М.Буденный, К.Е.Ворошилов, Б.М.Шапошников, Г.К.Жуков, А.М.Василевский, А.И.Антонов, Н.А.Булганин, Н.Г.Кузнецов.

Вся деятельность Ставки Верховного Главнокомандования осуществлялась под руководством Политбюро ЦК ВКП(б) и направлялась Государственным Комитетом Обороны. Оба эти органа под руководством И.В.Сталина представляли единый государственный механизм, который на протяжении войны вырабатывал всю советскую стратегию и политику и управлял экономикой страны. Хотя это были и коллективные органы, однако их члены весьма редко собирались для совместного решения вопросов. Как правило, их заседания проходили в кабинете Сталина в Кремле или на его даче в Волынском и больше в узком составе. Подчас на них не велось никакого протоколирования.

Таким образом, руководство и направление деятельности Ставки и ГКО сосредоточивались, по существу, в одних руках, — в руках И.В.Сталина. Он руководил страной во всех ее аспектах: политических, военных, дипломатических, экономических. Он реально был Верховным Главнокомандующим. Каждый день, в полдень и вечером. Генеральный штаб докладывал ему обстановку на фронтах, нанесенную на большие стратегические карты. Ежедневно он принимал доклады командующих фронтами и представителей Ставки, направленных на ответственные и сложные участки фронта. Лишь Сталин знал точное количество резервов и мог вводить их в сражение.

С первых же дней войны Сталин столкнулся вплотную со многими проблемами. Сразу же обнаружилась слабая сторона высшего командования в управлении войсками. Герои гражданской войны и боев в Испании не оказались на высоте своего положения. Они отстали в вопросах стратегии и оперативного искусства, не смогли наладить должного отпора врагу, в результате чего Маршалы Советского Союза Ворошилов, Буденный, Кулик, Тимошенко, генерал армии Павлов и другие были перемещены с высоких командных постов на фронте (Кулик при этом разжалован, а Павлов расстрелян) на участки, посильные их знаниям и способностям, и заменены молодыми, энергичными и знающими свое дело генералами. В этом отношении Сталин поступал твердо, решительно, исходя из интересов дела и обстановки.

Так выдвинулись многие военачальники, которые своими ратными делами, творческими способностями, личным талантом и геройством показали себя в ходе войны. Однако такая кадровая политика не была голым отстранением старых, опытных командиров и военачальников и выдвижением способных тянуть лямку молодых, а являлась сочетанием первых со вторыми и использованием их на тех участках военной деятельности, которыми они были в состоянии руководить.

В годы войны Сталин увидел, кто на что оказался способным, и отдавал по этому признаку должное каждому военачальнику. Он вовремя заметил и приблизил к себе таких гениальных генералов, как Жуков, Василевский, Антонов, Конев, Рокоссовский, Еременко, Ватутин и другие. Не обошел он вниманием Ворошилова, Буденного, Тимошенко, Шапошникова, Воронова, Говорова, многих командующих фронтами, флотами, армиями, крупными соединениями. Все они были главными советниками и помощниками Сталина, к которым он внимательно прислушивался, которым доверял, но и с которых строго спрашивал. Направляя их в качестве представителей Ставки на фронты, И.В.Сталин тщательнейшим образом обсуждал с ними обстановку и состояние дел, давал советы и постоянно поддерживал с ними связь, интересуясь ходом военных приготовлений и боевых действий. Он сам подбирал кодовые обозначения военных операций и псевдонимы для командующих фронтами и армиями. Обладая хорошей памятью, он знал их фамилии и даже многих командиров соединений. Полное сосредоточение власти давали Сталину возможность иметь право последнего слова в решении вопросов, в связи с чем он всегда был обязан быть на высоте своего положения.

Деятельность И.В.Сталина в военные годы следует рассматривать дифференцированно. Первая ее стадия, или фаза, имела наряду со многими положительными действиями и отрицательные явления и решения. Он спешил тогда с переходом в наступление и терпел неудачи. В это время Сталин не обладал еще большим опытом современного военного специалиста. В дополнение к этому присутствовала определенная подозрительность и недоверие к военным, которое он осознал и устранил впоследствии. Он внимательно стал прислушиваться к их предложениям, но все же окончательное мнение оставлял за собой. Со временем он приобрел солидную компетентность в военном искусстве, чему способствовали опыт гражданской войны и природные качества его ума. Он обладал при этом большой интуицией, которая позволяла ему тонко улавливать слабые места любого человека, партнера, союзника или противника. Одновременно он способен был схватывать самое главное, самый важный аспект рассматриваемого или обсуждаемого вопроса. Крепкие нервы, превосходная память, упорство в достижении цели намного дополняли его положительные качества, несмотря на вспышки ярости и абсолютную самоуверенность.

Как отмечал в своих воспоминаниях специальный советник президента США Ф.Д.Рузвельта Гарриман, близко знавший Сталина и Черчилля, Сталин в общем и целом “был самым деятельным из военных руководителей военных лет, самым деятельным из трех лидеров антифашистской коалиции”[72]. Сталина побаивался и его гениальным способностям завидовал Черчилль.

Серьезное внимание И.В.Сталин уделял во время войны советской экономике, которая должна была давать армии технику, вооружение, боеприпасы, обмундирование, кормить ее и население страны. Под его руководством партия и Советское правительство подняли народ на создание таких производственных мощностей оборонной промышленности, которые за сравнительно короткий срок в ходе войны превзошли мощности гитлеровской военной машины по всем параметрам производимой военной продукции.

И.В.Сталин лично следил за состоянием и развитием военных отраслей промышленности, постоянно интересовался и принимал меры к быстрому вводу в действие перебазированных и вновь вводимых предприятий. По его предложению для этих целей была создана Специальная правительственная комиссия во главе с А.М.Шверником и А.Н.Косыгиным.

Необходимо было приложить титанический труд, чтобы в течение трех месяцев в Поволжье и на Урале были созданы 8 танковых, 6 корпусных и 3 дизельных завода, переквалифицированы на выпуск танков Челябинский, Сталинградский тракторные заводы и “Уралмаш”, а на выпуск боеприпасов заводы Москвы, Свердловска, Перми, Челябинска, Горького и другие промышленные центры.

Контроль за производством вооружения и боеприпасов находился постоянно в поле зрения ЦК партии и Государственного Комитета Обороны. Основные отрасли военной промышленности тогда курировали члены Политбюро Н.А.Вознесенский (вооружение и боеприпасы), В.М.Молотов (танки), Г.М.Маленков (самолеты и авиамоторы). Опытные и энергичные партийно-хозяйственные работники возглавляли ведущие наркоматы военной промышленности: А.И.Шахурин (авиационная промышленность), В.А.Малышев (танковая), Д.Ф.Устинов (вооружение), П.И.Паршин (минометная), Б.Л.Ванников (боеприпасов) и другие. Вопросами военной экономики в то время ведали три четверти членов ЦК и половина кандидатов в члены ЦК ВКП(б).

Благодаря самоотверженному, героическому труду советских людей уже в 1942 году СССР производил военной продукции больше, чем гитлеровская Германия: самолетов — в 1,9 раза, танков — в 3,9, орудий — в 3,1, минометов — в 23,5, винтовок и карабинов — в 3 раза, автоматов в 6,5, пулеметов — в 3 раза. После Курской битвы преимущество Красной Армии по всем основным видам вооружений и военной техники продолжало нарастать. В этом огромную роль сыграли советские ученые и конструкторы: В.Г.Грабин, С.В.Ильюшин, Н.А.Кучеренко, С.А.Лавочкин, А.И.Микоян, А.А.Морозов, Ф.Ф.Петров, С.Г.Симонов, Ф.В.Токарев, А.Н.Туполев, А.С.Яковлев и многие другие.

Главная заслуга И.В.Сталина состояла в том, что он отлично понимал и отдавал себе отчет, что без упорства, терпения и мужества советских людей было бы бесполезно и его руководство, и руководство партии и правительства. В трудную пору, в час беды. этому народу требовалась сильная личность в качестве его руководителя, и Сталин сумел оправдать его доверие и выступить в роли его вождя.

В своих речах и приказах Иосиф Виссарионович умел находить слова, вселявшие в сердца и умы советских людей надежду и уверенность в победу. Принятое им решение не оставлять Москву в октябре 1941 года явилось ключевым психологическим актом, предпринятым в самый нужный и подходящий момент. Он поднял моральный дух армии и народа, вдохновил их на ратные и трудовые подвиги. Воины армии и флота шли тогда в бой с возгласом: “За Родину! За Сталина!”, а труженики тыла работали под лозунгом: “Все для фронта, все для победы над фашистским врагом”.

Несомненным остается то большое значение, которое играли в решении сложных боевых задач в годы войны его приказы. Каждый приказ Верховного Главнокомандующего отражал складывавшуюся на тот или иной период обстановку на фронтах, раскрывал причины неудач или успехов, нацеливал на главное в достижении поставленной задачи, учил воинов и тружеников тыла правильной ориентации в трудных и сложных условиях войны. Многие фронтовики и люди того военного поколения до сих пор хорошо помнят положения и установки из приказов и речей И.В.Сталина, а порой и руководствуются ими в нынешних политических ситуациях. Сила сталинской логики и влияния на массы была и останется надолго определяющим фактором его гениальности, прозорливости и выдающейся личности.