Часть 2

Часть 2

ФОРМЫ И СТРУКТУРЫ КАПИТАЛА И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. АКЦИОНЕРНЫЕ АССОЦИАЦИИ: ХОЗЯЕВА И РАСПОРЯДИТЕЛИ

Рыночную экономику всегда отличает многообразие видов и форм хозяйственной деятельности. В частновладельческом секторе ее можно выделить две основные: индивидуальную и коллективную. Чем выше уровень развития производительных сил общества, тем больший удельный вес на рынке труда и капитала имеют именно ассоциированные структуры. В России самыми распространенными среди них были: товарищество (торговый дом) и акционерное общество (в паевой или акционерной форме).

Торговый дом – организационная и экономическая структура закрытого типа, объединяющая небольшой круг близких друг другу лиц, часто находившихся в семейно-родственных отношениях. Законодательно-правовой статус эта форма организации предпринимательских занятий получала в манифесте 1807 г. "О дарованных купечеству новых выгодах, отличиях, преимуществах и новых способах к распространению и усилению торговых предприятий". Этим законодательным актом устанавливалось два вида "купеческих товариществ": полное и на вере (коммандитное общество). Приемы организации торговых домов оставались практически неизменными по существу вплоть до падения России.

Основным нормативным документом при организации торгового дома считался фирменный договор, в котором фиксировались взаимные обязательства сторон, участвовавших я деле. Открытие деятельности торговых домов происходило явочным порядком и датой основания считалось время регистрации товарищеского соглашения в купеческих или административных органах местного управления. Учредительный же договор был или бессрочным, или заключался на определенное время – от одного года до 10-15, а иногда и более лет. В каждом нотариально заверенном договоре, копия которого передавалась в одно из данных учреждений, указывалось число полных товарищей и распорядителей, их имена, звания, величина общего капитала и размер взноса каждого участника, а также род деятельности фирмы.

Два вида ассоциации капитала имели некоторые существенные отличия, законодательно зафиксированные. Так, согласно Уставу торговому, товарищество полное "образовывалось из двух или многих товарищей, положивших воедино действовать общим именем всех"(1). В большинстве своем это были единолично-семейные предприятия. В полных товариществах граница между единоличным владением и коллективным была довольно условной. Существовавшая в России предпринимательская практика, кстати сказать, не имевшая под собой никакой законодательной основы и опиравшаяся исключительно на предпринимательскую традицию, разрешала отдельному хозяину "при обширности торговых оборотов" употреблять фирму "торговый дом"(2). Уже в ХIХ в. большинство сколько-нибудь значительных единоличных торгово-промышленных предприятий носили марку торговых домов, с добавлением в названии после фамилии владельца "… и К". Среди торговых домов число фирм "по названию" было небольшим. Так, по данным на начало 90-х годов ХIХ в. их удельный вес не превышал 10% всего количества товариществ(3).

В то же время предприятия в форме коммандитных товариществ представляли более высокую степень асроциирования. Согласно закону, они "образовывались из одного или многих товарищей, с приобретением одного или многих вкладчиков, которые вверяют первым известные суммы своих капиталов в большем или меньшем количестве"(4). Главное отличие товарищества на вере от полного состояло в том, что здесь вкладчики доверяли свой капитал действительным руководителям дела, не участвуя непосредственно в управлении. Все участники подобных предприятий разделялись на две категории: на полных товарищей, несших неограниченную личную и имущественную ответственность по делам товарищества, и на вкладчиков, участвовавших в деле точно определенным капиталом, и в случае банкротства ответственных только в размере своих капиталов. Между полными товарищами и вкладчиками существовали и другие отличия, вытекавшие из сложившейся предпринимательской практики. Если взнос первых мог носить любую форму и выражался как наличными средствами, так и капитализированным имуществом, то вкладчики вносили свою долю исключительно в денежной форме. Распределение же прибылей происходило в соответствии с долей каждого участника. В конце ХIХ – начале ХХ в. многие крупнейшие торговые дома в форме коммандитных обществ объединяли капиталы и вклады многих отдельных собственников.

От товарищества на вере часто был лишь один шаг до высшей ассоциации в виде уставной компании. Вертикальное структурно-организационное развитие капитала: товарищество – акционерная компания было традиционным для многих купеческих торгово-промышленных фирм на протяжении всего ХIХ в. Большинство ведущих торговых домов со временем принимало форму акционерно-паевых предприятий. В качестве характерного примера подобной реорганизации можно сослаться на историю крупной торговой фирмы Елисеевых, возникшей как единоличное предприятие в Петербурге в 1813 г. В 1857 г. она была преобразована в полное товарищество, а с 1897 года действовала в качестве уставного паевого товарищества "Братья Елисеевы" с капиталом в 3 млн. руб.

Происходило и постоянное воспроизводство первичных ассоциированных структур. Особенно интенсивно учреждались торговые дома в конце ХIХ в., главным образом в период промышленного подъема 90-х годов. Примечательно, что из всей массы торговых домов, существовавших в России в начале ХХ в., более половины возникло именно в указанное время. Достаточно широкому распространению товарищеских форм организации капитала несомненно способствовало то, что учреждение устава акционерно-паевой компании было сопряжено со многими трудностями: большой тратой времени, значительных средств и часто с непредсказуемыми результатами(5). В то время образование товарищеских обществ не было связано с системой сепаратного законодательства. Возникали они явочным порядком, а крупнейшие коммандитные товарищества по своей организационной структуре и масштабам деятельности часто являлись как бы безуставным вариантом акционерной компании. Привлечение вкладчиков к деятельности этих товариществ осуществлялось в большинстве своем путем реализации особых ценных бумаг акционерных обществ, не могли переходить из рук в руки, и не подлежали котировке на бирже(6).

Взгляд на торговые дома как на единоличные предприятия правомочен лишь тогда, когда речь идет о полном товариществе. Безоговорочное же отнесение всех торговых домов к числу единоличных предприятий не отражает реального положения вещей. Коммандитные общества представляли структурную форму капитала, отражавшую начальный этап его ассоциирования. Поэтому нельзя согласиться и с простым отождествлением торговых домов и паевых обществ. Торговый дом и паевое товарищество – это различные уровни ассоциирования капитала, характеризующие качественно иные ступени его развития.

Элитный слой буржуазии неразрывно связан с высшим типом ассоциации капитала – акционерной компанией, ставшей основным функциональным элементом экономики. К началу 1915 г. в акционерных предприятиях было аккумулировано более 70% всех производительных капиталов в России(7). В этом социально-экономическом спектре следует искать ответ на вопрос о том, кто являлся истинным хозяином капиталистического хозяйства.

Связь между собственником и акционерной ассоциацией могла иметь различные формы, но основу ее составлял принцип владения известной долей совокупного капитала, аккумулированного в определенном акционерном предприятии и дававшей право на соответствующую часть дохода. По мере развития и усложнения организации и структуры капитала, увеличивался разрыв между владельцем средств производства и самим процессом производства. При господстве акционерной формы управленческие функции владельца часто переходили к наемным служащим, в руки определенных доверенных лиц, которым и передавались дела текущего управления.

Акция – типичнейший атрибут частновладельческой экономики – делала ее владельца соучастником производства, а количество акций определяло (во всяком случае, теоретически) степень влияния держателей на дела компании. Хотя каждое общество действовало на основании индивидуального устава, фиксировавшего цели и определенный набор правил функционирования, существовали единые принципы организации и деятельности руководства. Типового акционерного устава в России не существовало, а общее законодательство, в вопросах внутреннего управления акционерных компаний, ограничивалось регламентацией ряда обидах положений. В данном случае интерес представляет одна из статей Свода Гражданских законов, гласившая: "Учредители компании заведуют ее делами до тех только пор, пока она не будет приведена в окончательное образование, то есть пока не будут разобраны все акции, со взносом положенной за них уплаты… После сего общее собрание акционеров назначает, по собственному уже выбору, членов правления или директоров, в число коих могут, впрочем, выбираемы быть и первоначальные учредители". Далее в законе говорилось, что "состав правления, равно как и сроки и порядок выбора его членов, определяются в частных уставах"(8). В статье заключены два основополагающих принципа, характеризующих правовую основу формирования руководящего звена всех акционерных компаний. Во-первых, выборных характер высшей администрации, а во-вторых, тот, что правление могло избираться исключительно из числа акционеров, т.е. совладельцев капитала(9). Эти исходные нормативы очерчивали социальную границу между собственником или реальным хозяином и наемным служащим, вне зависимости от места последнего в административной иерархии акционерного общества.

В то же время деятельность администрации частных кредитных учреждений регламентировалась общим законодательством более детально. Так, согласно положениям Устава кредитного, "лица уже занимающие административные должности в одном из банков (как краткосрочного, так и долгосрочного кредита) или обществ взаимного кредита, в том числе членов управлений или совета, не могут занимать должностей в других кредитных учреждениях (государственных и частных)(10). Данное требование соблюдалось далеко не всегда и в ХХ веке участие отдельных лиц в правлениях ряда кредитных предприятий получило широкое распространение. В законе особо оговаривалось, что "члены правления акционерного коммерческого банка, управляющий! его делами и служащие в нем лица (за исключением членов совета) не могут пользоваться в этом банке кредитом в каком бы то ни было виде".

Весь контингент держателей ценных бумаг определенной компании можно условно разделить на две группы(11). На небольшое число тех, которые и управляли, и получали доходы; и на тех, связи которых с обществом ограничивались "стрижкой купонов". При этом, следует учитывать, что при равном вложении средств доходы активно функционировавших капиталистов несравненно выше, чем у остальных, так как помимо дивидендных доходов, они получали определенные (иногда весьма значительные) дополнительные средства из прибылей компании в виде окладов, тантьем и особых премий.

Помимо директората, в крупных компаниях, занятых в первую очередь в железнодорожном, банковском и страховом деле, руководящий состав носил более сложную структуру и помимо собственно правления, занятого текущими делами, включал еще и совет. Роль последнего сводилась к наблюдению за деятельностью правления. В отдельных случаях функции тесно переплетались и совет в соответствии со статьями устава принимал непосредственное участие и повседневной деятельности общества. Это было характерно для таких, например, банков как Русский для внешней торговли,

Московский торговый, Московский купеческий и некоторых других, в руководящих подразделениях акционерных обществ имелось и еще одно звено – ревизионная комиссия, избиравшаяся из акционеров, не входивших в состав правления и совета. Главная ее задача состояла в проверке отчета и баланса, представляемого собранию акционеров. В то время как члены правлений и советов акционерных обществ избирались на несколько лет, ревизионные комиссии обновлялись почти всегда ежегодно.

Такова в общих чертах модель формирования основных структурных частей выборной администрации акционерных компаний и перечень их главных функций. Вместе с тем следует подчеркнуть, что во многих конкретных случаях как сама процедура формирования, так и характер взаимодействия основных элементов руководства имели свои особенности, обусловленные специфическими чертами отдельных сепаратных актов. Изложенная же выше схема содержит главные и основополагающие принципы, зафиксированные в уставах отдельных компаний и отражавшие практику акционерного учредительства в России(12).

Выявить в сколько-нибудь полном объеме контингент акционеров практически невозможно. Сам процесс свободного обращения акций исключал возможность установить круг их владельцев. Таких сведений нет ни в одной капиталистической стране мира. Не было их и в России. И здесь уместно сказать о следующем. В ХХ веке наиболее распространенными в России были анонимные или предъявительские акции, которые могли практически беспрепятственно переходить из рук в руки. В то же время в некоторых группах предприятий существовали именные акции и паи, процедура отчуждения которых была более сложной, но, в принципе, каких-либо ограничений для купли-продажи их не существовало. В одном из своих разъяснений Сенат особо признал, что именные паи являются "по существу своему письменными удостоверениями известной доли участия в предприятии" и что для перехода их "от одного лица к другому требуется только письменный акт". В качестве характерного примера нормативных ограничений, приведем выдержку из устава "Товарищества мануфактур Н.Н. Коншина в Серпухове", в котором говорилось, что "владелец паев, желающий продать свои паи и не нашедший покупателя среди остальных пайщиков, должен уведомить о том Правление. Если, по объявлении о том Правлением владельцам паев, никто из них в течение месяца не приобретет предлагаемых к продаже паев по цене, назначаемой по взаимному соглашению, то владелец паев может затем распорядиться продажею паев в сторонние руки по своему усмотрению"(13).

В соответствии с юридическими нормами правления обязаны были составлять списки акционеров, пожелавших принять участие в собрании акционеров, в которых указывалось число и номера акций, представленных отдельными лицами. Однако, если такие списки и сохранились в фондах определенных компаний, то составить общую картину контингента держателей, привлекая эти первичные данные, практически нельзя. И дело даже не столько в степени сохранности документальных комплексов фондов управления акционерных компаний(14), а в том, что по этим перечневым ведомостям нельзя отличить фактического собственника от номинального владельца. Принцип неприкосновенности частной собственности вообще исключал возможность регистрировать подобную информацию. В силу этого фиксирование принадлежности дивидендного пакета носило исключительно формальный характер: в ведомостях указывался не фактический владелец, а лицо-предъявитель, что по сути своей далеко не всегда одно и то же(15).

Однако существовала одна категория акционеров, которая поддается персонификации в полном составе. Речь идет о руководителях акционерно-паевых обществ, в первую очередь о членах правлений и советов. Данные лица являлись не только собственниками, но и олицетворяли тех, кто реально держал в своих руках рычаги управления. Как уже отмечалось, высший управленческий аппарат акционерно-паевых обществ в обязательном порядке избирался из среды акционеров-пайщиков. Однако даже формально, в соответствии с определенными статьями уставов, избранным мог быть далеко не каждый акционер, а лишь тот, в распоряжении которого находился известный минимум дивидендных бумаг. Это автоматически исключало из круга возможных претендентов мелких держателей и отдавало данные посты наиболее состоятельным лицам. В большинстве обществ минимальный размер управленческого пакета колебался в пределах от 20 до 50 акций, но иногда выходил за указанные рамки.

Так, член правления Волжске-Камского коммерческого банка обязан был иметь не менее 80 акций, каждая по 250 рублей нарицательной цены. Даже если исходить из указанного номинала (биржевой курс в начале ХХ века был в 3-4 раза выше), то и тогда от члена правления требовалось внести минимум 20 тыс. рублей, что равнялось сумме годового содержания, установленного Министру торговли и промышленности в 1905 г. Эти акции, депонированные на особых счетах в кассе, являлись своего рода залогом, который должен был обеспечивать "добросовестную службу на благо общества" Стоимостное же выражение залоговых пакетов составляло отдельную статью баланса компании (т.н. "депозитные счета членов правления"). Когда "в интересах дела" к управлению привлекался какой-либо бывший видный сановник, или носитель громкой аристократической фамилии, он обязан был иметь директорский пакет. В этом случае, если ранее он не являлся акционером, акции поступали в его распоряжение по цене не выше номинала, а общая сумма платежа за бумаги часто погашались определенными взносами за счет части управленческого жалования и тантьем данного лица.

Существовала определенная взаимозависимость между деловой респектабельностью общества и числом акций, позволявшим (хотя бы теоретически) стать членом руководства компании. Чем крупнее было предприятие, тем выше были ставки управленческого пакета. Так, из 37 коммерческих банков, оперировавших в России в начале ХХ века, у 25 управленческий пакет определялся уставами в 50 и более акций(16). В некоторых случаях этот рубеж был значительно выше. У четырех крупнейших петербургских банковских предприятий (Русско-Китайский, Международный, Частный, Учетный и ссудные банки) он составлял 100 акций(17).

Наиболее полная информация о составе руководителей-распорядителей уставных обществ содержится в серии специальных справочно-информационных изданий, которые для конца ХIХ – начала ХХ вв. имеются за ряд лет(18).

Что представляла из себя группа лидеров делового мира России накануне военных и революционных потрясений? В начале ХХ века, особенно в годы предвоенного финансово-промышленного подъема, предпринимательство бурно развивалось, а успехи в акционерной сфере были впечатляющими. С 1902 г. до середины 1914 г. число акционерных компаний увеличилось более чем на 150%, а их капиталы возросли почти вдвое(19). Неакцианированные формы сохраняли заметное влияние лишь в винокуренном, хлебомукомольном производствах и некоторых отраслях торговли. Усиление концентрации производства и централизации капитала проявлялось в том, что за указанный период заметно возрос средний показатель капитала на одно предприятие: в 1902 г. он составлял 1,6 млн. рублей, а в начале 1914 г. – 2,1 млн. рублей(20).

На первое июля 1914 г. в России действовало в общей сложности 2303 акционерных компаний. Из них: 2072 было российских, а 231 – иностранная, учрежденная за границей и допущенная к операциям в империи(21). Руководящий состав акционерных структур насчитывал 7278 лиц(22). Большая часть их входила в руководство лишь одной компанией. В то же время немногим более 20% занимало по несколько должностей. Перечислим полностью предпринимателей, имевших не менее двух постов в акционерно-паевых обществах, которые системой своего участия охватывали более двух третей общего количества компаний.

Сводные материалы о российских предпринимателях до сих пор отсутствуют и предлагаемый перечень – первый опыт создания необходимого банка данных о "капитанах бизнеса". Работа такого рода сюжетно сложна, технически трудоемка, а результативность ее далеко не всегда предсказуема. Тому есть мною причин, но отметим лишь главные. Очень непросто, например, выявить и определить исходные, базисные материалы, позволяющие зафиксировать и самого предпринимателя, и роль его в определенном предприятии. Используемые справочно-информационные издания могут дать лишь самую общую картину, лишенную необходимой и важной детализации. Не всегда просто установить даже сам контингент руководителей акционерных компаний. Путем простого калькирования составов правлений и советов получить надежные данные не представляется возможным.

Во всех справочниках списки предпринимателей-распорядителей не приурочены к определенной дате. Составы же правлений часто обновлялись, а собрания акционеров, на которых и происходили подобные персональные перестановки, могли созываться круглый год и информация любого справочника очень быстро устаревала. Нижеследующий перечень отражает положение на середину 1914 года. Для получения максимально полной и адекватной информации приходилось широко пользоваться иными, более оперативными сведениями, в первую очередь из прессы, уделявшей много внимания деловой жизни России. Однако несравненно больше трудностей возникало на другом этапе. При всех отмеченных особенностях и неудобствах, получить сводный список директората или совета фирмы несравненно легче, чем провести социальную атрибуцию установленных лиц. Даже определить их сословную принадлежность очень трудно Во всех указателях торгово-промышленных предприятий этот признак фиксировался лишь от случая к случаю Поэтому здесь, как при установлении званий, чинов, профессии приходилось пользоваться единичными сведениями из различных архивных фондов и конкретно-исторических исследований, что специально в работе не оговаривается. В нижеследующий перечень включены лица, имевшие не менее двух должностей в акционерно-паевых компаниях.