Глава 4. ЗАГАДКИ ЛЕДОВОГО ПОБОИЩА. ЗОЛОТАЯ ОРДА ПРОТИВ ЛИВОНСКОГО ОРДЕНА
Глава 4.
ЗАГАДКИ ЛЕДОВОГО ПОБОИЩА.
ЗОЛОТАЯ ОРДА ПРОТИВ ЛИВОНСКОГО ОРДЕНА
Немецкий «натиск на Восток» — Drang nach Osten — начинался еще в VIII в. от Рождества Христова. Германский император Карл Великий развернул наступление на славянские земли в западной части побережья Балтийского моря. В середине XII в. один из преемников Карла Великого, император Конрад III, объявил крестовый поход на западнославянские племена бодричей, лютичей и поморян. Разрозненность славянских племен помогла немцам закрепиться на балтийских берегах.
В 1158 г. произошло событие, имевшее огромные последствия для судеб многих народов, живших на Балтике. Разыгравшаяся на море сильнейшая буря занесла в устье Западной Двины торговое немецкое судно из Бремена. Высадившихся немцев встретили вооруженные ливы, там обитавшие. В ожесточенной схватке победа оказалась за незваными гостями. Поражение поубавило решительность ливов, и они согласились вести с немцами торговый обмен. Бременские купцы остались довольны, и теперь они уверенно заходили со своими товарами в устье Двины, а вскоре и обосновали там два укрепленных поселения — Укскуль и Далем.
Когда об этом стало известно римскому папе Александру III, он немедленно направил в эти поселения своего проповедника, августинского монаха Мейнгарда. Этот папский посланник построил неподалеку от Укскуля католический храм, ставший резиденцией епископства и новым военным центром. Деятельный Мейнард направился в Полоцк и обратился к русскому князю с просьбой дать разрешение на обращение в латинскую веру язычников ливов. Так русский князь запустил на исконно русские земли нового «троянского коня», дальнейшие действия которого принесут много крови.
После кончины Мейнарда, в 1193 г., датский король Кнут IV построил на берегах Эстонии свой опорный поселок и присоединился к насильственному крещению аборигенов. В 1198 г. прибывший на опустевшее после Мейнарда место епископ Бертольд, имея на руках папскую буллу на крестовый поход против язычников, встретил яростное сопротивление и был изрублен в битве. Однако Рим не успокоился и продолжил активное насаждение католицизма. В землю ливов был направлен выходец из знатной бременской фамилии епископ Альберт Буксгевден с войском на 23 кораблях. В 1200 г. он заложил в устье Двины город Ригу.
Через два года папа Иннокентий III одобрил просьбу епископа Альберта, и в Риге был основан, по образцу бывших в Палестине военных братств, рыцарский Орден Меча (Меченосцы). Белые плащи рыцарей украшали красные меч и крест, впоследствии вместо креста стали нашивать звезду. В 1225 г. герцог Конрад Мазовецкий призвал на помощь в окатоличивании племени пруссов Тевтонский (Немецкий) Орден. Этот Орден являлся ветвью Ордена госпиталя Святой Марии в Иерусалиме, преобразованный в 1198 г. германскими князьями в духовно-рыцарский Тевтонский Орден. Двум рыцарским сообществам стало тесно в Ливонии, однако в дело вмешался случай. В жестокой битве с ливами Меченосцы (1236) были почти поголовно истреблены, и Рим принял решение объединить остатки Ордена Меча с Тевтонским Орденом. Красные мечи исчезли, но появился Ливонский Орден, филиал Тевтонского, с черными крестами на белых плащах. Немцам пришлось поделиться контролируемой территорией: Ревель, Гаррьен и Вирланд достались Дании.
Еще до слияния рыцари захватили два удельных владения Полоцкого княжества — Кукейнос и Герсик. При взятии немцами Герсика был убит русский князь Владимир. Рыцарская экспансия набирала силу, и в 1224 г. они штурмом взяли основанный еще Ярославом Мудрым русский город Юрьев, истребили всех мужчин, срыли русские укрепления и основали свой город Дерпт (ныне Тарту). Затем немцы вытеснили и датчан. Все приобретения датского короля на Балтийском море перешли во владения Тевтонского Ордена. Теперь они вплотную приблизились к Пскову и Великому Новгороду.
Однако первый крестовый поход на русские земли, предпринятый по инициативе папы Иннокентия III, совершили не немецкие рыцари. На рассвете 15 июля 1240 г. дозорные князя Александра Ярославича заметили входящую в воды Невы эскадру. Пять тысяч воинов привел шведский военачальник Биргер, уверенный в своей легкой победе над русскими. Но дожить до следующего рассвета многим шведским крестоносцам было не суждено. Князь Александр нанес им сокрушительное поражение, на долгие годы отбив у шведов охоту внедрять католичество на Руси. За победу над шведами на Руси князя Александра прозвали Невским.
Шведская угроза была ликвидирована. Но внутренние противоречия Новгорода и Пскова привели вскоре к немецкой агрессии. Здесь необходимо сделать еще одно отступление. Вряд ли воины Тевтонского и Ливонского орденов за всю историю конфликтов с русскими княжествами убили столько русских, сколько их полегло в битве при Липице между новгородцами и суздальцами, делившими Киевскую Русь. Тогда, 21 апреля 1216 г., суздальские полки, согласно Новгородской летописи, подверглись жесточайшему разгрому, оставив павшими на поле боя 9233 человека. Через восемь лет, когда отношения между враждующими немного наладились, новгородцы пригласили к себе на великое княжение Ярослава Всеволодовича, отца Александра Невского.
Ярослав во главе новгородского войска разбил литовцев и совершил успешный поход в глубь Финляндии, обращая карелов в православную веру. Пожалуй, это тот же крестовый поход на язычников. Разобравшись с северными границами, Ярослав отправился во Псков, везя псковичам много подарков. Цель у деятельного князя была весьма конкретная: пригласить псковичей принять участие в совместном походе на рыцарей Ордена Меченосцев.
О том, какой неожиданный прием оказали псковичи князю Ярославу, написал в книге «Сказания о Русской Земле» полковник Александр Нечволодов, действительный член Императорского Русского военно-исторического общества. Его труд был издан Государственной типографией Санкт-Петербурга в 1913 г. и рекомендован Святейшим Синодом и министерством народного просвещения для учебных заведений империи. Автор использовал полное собрание русских летописей. В «Сказании» говорится: «Псковичи, однако, не только не приняли Ярослава, чем он был крайне обижен, но даже узнав, что он собирается идти на немцев в Ригу и привел для этого свои Переяславские полки, сами поспешили заключить мир с рыцарями Ордена, с тем, чтобы они помогли им в случае войны с Новгородом. Новгородцы же, узнав про это, сказали Ярославу: “Мы без своей братьи, без псковичей, не пойдем на Ригу, а тебе, князь, кланяемся” и, несмотря на все просьбы его, не согласились идти на немцев. Раздосадованный Ярослав уехал к себе в Переяславль-Залесский, а в Новгороде оставил двух малолетних сыновей своих, Федора и Александра, с дядькой-кормильцем Федором Даниловичем»{29}.
Договор с Орденом обязывал Псков не вмешиваться в войны немцев с Новгородом. Отныне крестоносцы были признаны союзниками Пскова и в случае нападения новгородцев были обязаны выступить на защиту Пскова с оружием в руках! Более того, в знак дружбы и «вечного мира» в Ригу было отправлено в качестве почетных заложников 40 боярских детей и «мужей», а в Псков вошел союзный отряд меченосцев с вассальными им кнехтами: эстонцами, латышами и ливами. Шел 1228 год. А еще через два года был вынужден бежать из Новгорода и княжич-наместник Александр, сын Ярослава. Господин Великий Новгород воочию показывал князьям всю силу своей вечевой демократии и призвал на княжение Черниговского князя Михаила Всеволодовича. В отместку отец будущего невского героя перерезал все торговые пути Новгорода со Смоленском, Черниговом и Понизовьем. Блокада резко снизила политические позиции нового новгородского князя. Затем в дело вмешалась природа: мороз уничтожил урожай, и Новгородская земля на три года (1228–1230) оказалась во власти голода, люди умирали сотнями и лежали где попало не погребенные.
Нужно заметить, что Новгород жил исключительно за счет внешней торговли, носившей меновой характер. Являясь независимым государством (1226–1471), Новгородская республика строила свою экономику только на экстенсивном использовании природных богатств своей страны, не ведя при этом никакого сельского хозяйства и ничего не производя.
В короткое время в Новгороде от голода умерло около 42 тысяч человек. Бедствие ударило почти по всей Руси, кроме Киева. В Смоленске погибли 30 тысяч человек. Сильное похолодание на Руси в конце первой половины XIII в. подтверждается исследователями климата Древней Руси, докторами наук Е.П. Борисенковым и В.М. Пасецким в их книге «Экстремальные природные явления в русских летописях XI–XVII вв.».
Помощь вымирающим русским городам пришла извне: немецкие купцы доставили в Новгород хлеб, который продавали по доступной цене. К слову сказать, рыцарские ордены избавили Балтийское море от пиратов — витальеров (от немецкого Vitalienbriider — «братство кормильцев), нещадно грабивших торговые и одиночные суда.
В Новгороде произошел очередной переворот, черниговский князь и его приближенные сбежали, и наместником-княжичем вновь стал Александр. Псков признал его власть.
В 1235 г. Ярослав организовал поход на земли Ордена, против его русских «друзей». В походе впервые участвовал и его сын Александр. В битве с рыцарями у реки Эмайыги русские полки опрокинули авангард меченосцев, остальных загнали на лед реки и «тут обломился лед, потонуло их много, а иные израненные укрылись» в Дерпте и Оденпе. Как знать, может быть, увиденное на Эмайыги рыцарское построение к бою, их тактика, и сыграет решающую роль, когда через семь лет Александр Невский встретил войска Ордена, значительно усилившиеся к тому времени. И проломившийся лед Эмайыги станет прологом катастрофы Ордена на Чудском озере.
Жизнь шла своим чередом. И рыцари, понесшие большой урон от нашествия войск Ярослава, в том числе и по части продовольствия, решили восполнить потери набегами на Литву. За русские тылы они были спокойны, после битвы при Эмайыги Ярослав в присутствии Александра подписал с Орденом договор «по всей Правде Новгородской», при этом Новгород и Псков продолжали собирать дань в определенной им части Эстонии и Латвии. Таким образом рыцари сочли возможным для себя поделиться частью дани, собираемой ими с покоренных народов.
Рыцари, зная о враждебных отношениях русских с Литвой, пригласили псковичей поучаствовать в походе на Литву. Князь Ярослав и новгородский владыка разрешили, и в поход на Литву отправилось колоритное сборное войско Ордена, рижского епископата, их эстонских (чудь) и латышских вассалов — кнехтов, а с ними «и псковичи от себя послали помощь — 200 мужей». Однако поход оказался неудачным — домой в Псков вернулись не более двух десятков воинов. В сражении под Шауляем рыцарей разбили вдребезги, погибли великий магистр Ордена Волквин, ландмейстер крестоносцев из Северной Германии Газельдорф, много знатных братьев-рыцарей. Подвели оказавшиеся предателями латыши: в решающий момент боя они перешли на сторону литовцев. Орден оказался на грани уничтожения.
С целью восстановления своего пошатнувшегося влияния новый магистр Ордена Меча Бруно в начале марта 1237 г. с остатками своего рыцарства захватил древний русский город Дрогичин, входивший в Волынское княжество. Однако князь Даниил Романович, заявив, что «не лепо есть держати наше отчины крижевником (крестоносцам)», в «силе тяжьце» разбил меченосцев под Дрогичином, взяв в плен магистра Бруно.
Папа Григорий IX был не на шутку встревожен возможным уничтожением форпоста католицизма на Востоке. Неожиданно помощь пришла от поляков. Князь Мазовецкий, Конрад, пригласил на свои земли рыцарей Тевтонского Ордена. Конраду представлялось, что братья-рыцари смогут стать щитом для его владений перед лицом непрекращающихся набегов воинственных пруссов.
Весной 1237 г. в папской резиденции Витербо, под Римом, после длительных переговоров было принято решение об объединении Ордена Меченосцев с Тевтонским Орденом. Отныне магистр меченосцев становился ландмейстером (командующим округом) Тевтонского Ордена и магистром вновь созданного Ливонского Ордена. Тевтонцы долго сопротивлялись этому объединению, ссылаясь на «плохую нравственность меченосцев», но папа Григорий IX, которому, видимо, не было дела до нравственности благородных рыцарей, настоял на своем. С объединением двух рыцарских братств дело немцев в Прибалтике успешно пошло вперед.
Одновременно в Витербо папа и Тевтонский Орден договорились о передаче земель Северной Эстонии датскому королю. 7 июня 1237 г., сразу же после завоевания войсками монголов под руководством Бату-хана (Батыя) Северо-Восточной Руси, в резиденции датского короля Стенби на южном побережье острова Зеланд был подписан договор о военном союзе между Датским королевством и Тевтонским Орденом. Весь текст договора свидетельствовал о готовившемся нападении на Новгородскую землю. Теперь русские земли, согласно договору, «должны быть приобретены у язычников общими усилиями, король получит две части, а братья-рыцари третью часть со всеми светскими правами и доходами»{30}. Король датский Вальдемар II и рыцари немецких орденов получили от Григория IX полное отпущение грехов и все льготы, которые ранее даровались римскими «наместниками Бога на Земле» франкским крестоносцам во времена крестовых походов в Святую землю — Иерусалим. Славянским «схизматикам» объявлялся крестовый поход, завоевание славянских земель получило папское благословение.
Пока существовала реальная угроза монгольского нашествия непосредственно на Германию, рыцари не отваживались на захват Пскова, и тем более Новгорода, ограничиваясь грабежом крестьян. Дождавшись, когда монгольские войска покинули пределы Руси, немецкие рыцари в союзе с датскими рыцарями во главе с сыновьями Вальдемара II Кнутом и Абелем вторглись в русские пределы. Общее руководство походом в отсутствие занятого усмирением латышей и литовцев ландмейстера Дитриха фон Грюнингена взял на себя вице-магистр Ливонского Ордена Андре-ас фон Вельвен. Им удалось захватить русскую крепость Изборск и обложить данью Водьскую землю. В этом немцам активно помогали эсты. Когда же Бату-хан развернул свои победоносные тумены в направлении Адриатического моря, немецкие и датские рыцари, поддержанные Римом и Германией (хотя между папой и германским императором Фридрихом II Гогенштауфеном отношения сильно обострились), перешли в наступление на Псков.
Псковский князь Ярослав Владимирович приложил немало сил для ускорения немецкого похода на Восток. Он был сыном брата Мстислава Удалого — Владимира. Владимир, изгнанный отцом Александра Невского из Пскова, ранее служил немцам, выдал свою дочь за брата дерптского епископа Альберта Буксгевдена. В 1223 г. он уже помогал рыцарям при их первом захвате Изборска, был изловлен и посажен в заточение в Переяславле-Залесском в тюремный подвал Ярослава Всеволодовича. Однако Владимиру удалось бежать на свободу. Обосновался он в немецкой крепости Оденпе, где к нему примкнули сбежавшие псковские бояре. Ярослав неустанно подбивал дерптского епископа Германа направить рыцарское войско на Псков, обещая верный успех. Однако Герман решился на военные действия против русских только в 1240 г., когда немцам стало известно, что псковская верхушка во главе с посадником боярином Твердило Иванковичем горит желанием «владеть Пльсковом с немци…» Новый ландмейстер Ливонского отделения Тевтонского Ордена, согласно церковной иерархии, подчинился требованиям епископа Германа и направил свои войска на Псков, который, кстати, сдался без боя. Часть псковских бояр, не согласившихся на измену, с семьями беспрепятственно бежали в Новгород. Интересный факт обнародовал не так давно калининградский историк и архивист Анатолий Бахтин. Оказывается, за участие в кампании против русских великий магистр (гроссмейстер) Тевтонского Ордена Генрих фон Виде весной 1241 г. отстранил от управления ландмейстера Ливонского Ордена. По мнению А. Бахтина, «так братья-рыцари стали разменной картой в обыкновенной феодальной междоусобице славянских городов». Отчасти это верно, но как быть с требованиями папы Григория IX к рыцарскому братству распространить после захвата Пскова их власть над русскими, которые уже были разгромлены на востоке монголами? Выходит, что рыцари если и были разменной картой, то скорее римской, чем псковской. Ландмейстер Ливонского Ордена фон Грюнинген, не принимавший, кстати, участия в походе на Псков, лишился своей должности по той причине, что нарушил предыдущие договоренности с князем Ярославом Всеволодовичем: поставил своих фогтов на управление Псковом и не препятствовал своим подчиненным грабить русские селения непосредственно под Новгородом, на который рыцари нападать не собирались. В Новгороде постоянно находилась многочисленная немецкая торговая колония. И до вмешательства Рима в орденские дела Ливонский Орден меченосцев не особенно прислушивался к рижским епископам. Так, еще в 1226 г. император Фридрих II дал меченосцам грамоту, освобождавшую Орден от подчинения рижскому епископу. После объединения двух орденов ситуация изменилась, теперь ливонцы напрямую подчинялись тевтонцам, послушным папе.
Появление рыцарей вблизи Новгорода сделало неминуемым их столкновение с русскими войсками князя Александра Ярославича — Невского. От внимания многих исследователей ускользнул один примечательный факт. Обратимся к Новгородской летописи. Она сообщает под 1242 г., что «поиде Александръ к Батыю царю». Годом ранее Александр Невский выступил на крестоносцев. Внезапным ударом ему удалось выбить их из Копорья и Водьской земли. Повесив на городских крепостных стенах изменников из числа своих соотечественников, Александр отправил пленных немцев в Новгород как заложников на будущее, и… не завершив освобождения Пскова, направляется в Орду, в ставку Бату-хана. Этот визит к владыке Улуса Джучи еще аукнется рыцарям на льду Чудского озера. Самим же рыцарям в это время было не до экспансии: вдохновленные успехом русских в Копорье и Водьской земле, против угнетателей восстали жители эстонского острова Сааремаа. Были перебиты все находившиеся на острове братья-рыцары, а заодно и все католические миссионеры. Андреас фон Вельвен был вынужден направить на Сааремаа для подавления мятежа свой экспедиционный корпус.
К весне 1242 г. политическая карта Европы кардинальным образом изменилась. Монголы, завершив свой европейский поход, вернулись на Русь. Величайшая в истории монгольская империя состояла теперь из Улуса Джучи (Золотая Орда), Улуса Хулагу (Средняя Азия, Закавказье, Персия), Улуса Джагатай (Средняя Азия и Сибирь), большую часть империи включал в себя Улус Великого Хана — Империя Юань. Русь теперь находилась в составе Улуса Джучи. Монголы всегда старались быстро пресекать малейшие покушения на территории своих данников. Не могли они смириться и в этот раз.
Попутно еще одна загадка русской истории: почему войско Батыя, предав огню и сабле почти все русские города, не тронуло Великий Новгород и города Северо-Западной Руси? Историки И.Б. Греков и Ф.Ф. Шахмагонов в своем фундаментальном исследовании «Мир истории. Русские земли в 13–15 веках» (М., 1986. С. 77) приводят такое известие из одной русской летописи XVI в.: «в тоя горкая Батыева времчина отвергоша они (то есть новгородцы) работного ига, видевшие держаще державных Русских настроение имятежъ, и отступиша тогда, и отделишася отъ Руси, царства Владимирского, оставше бо Новгородцы отъ Батыя не воеваны и не пленены», т. е. Батый не тронул те русские земли, которые не входили в орбиту Великого Владимирского княжества, оказавшего ему яростное сопротивление. Возможен и другой вариант. Новгородская земля имела, помимо статуса независимого княжения, и важное значение в мировой системе, занимая ключевое положение Волжского торгового пути, контролируемого Бату-ханом. Вдобавок, в 1241 г. в германском городе Любеке был заключен договор, послуживший в дальнейшем основой для создания знаменитого Ганзейского союза — торгового объединения стран северных морей, в котором Новгороду отводилась одна из важнейших позиций. В свете вышеизложенного сам собой возникает закономерный вопрос: выгодно ли было хозяину Улуса Джучи предавать разрушению свои будущие владения, уничтожать важнейший торговый узел, иначе говоря, резать своими руками курицу, несущую золотые яйца? Теперь Бату-хан, оседлав устье Волги, держал в своих руках торговое сообщение из Северной Европы в южные моря.
Вернувшись из ханской ставки, Александр Ярославич собрал войско и вторгся во владения Ордена. Развитие событий подсказывает, что в разговорах с Бату-ханом князь Александр, возможно, получил «добро» монгольского владыки дать небольшую острастку «нарушителям конвенции» — рыцарям, вознамерившимся изменить сложившийся статус-кво на побережье Балтики.
Здесь мы подходим к основной теме главы — легендарному Ледовому побоищу. Эта битва по праву включена в антологию мирового военного искусства, она внесена в британский энциклопедический словарь «Битвы мировой истории». В российской исторической науке принято считать, что Ледовое побоище окончательно остановило натиск Ордена на русские земли, и что Александр Невский своей «вооруженной борьбой, торговой политикой, избирательной дипломатией… избежал новых войн на Севере и Западе, возможного, но гибельного для Руси союза с папством и сближения курии (Ватикана. — Авт.) с Ордой»{31}. Князь Александр Ярославич признан родоначальником политики московских князей, политики возрождения России.
Ледовое побоище (1242)
Вместе с этим, Ледовое побоище окружено множеством легенд, исторических мифов и загадок. В упрощенном виде это выглядит так:
— почему профессиональные воины — рыцари Ливонского Ордена, а с ними тевтонцы и рыцари датского короля позволили заманить себя на весенний лед;
— был ли в действительности лед на Чудском озере в субботу 5 апреля 1242 г, и почему сообщается только об утонувших немцах и кнехтах, неужели лед расходился избирательно, только под ногами рыцарей.
И, наконец, вопрос с оттенком сенсационности: немецкая хроника сообщает об участии в Ледовом побоище на стороне русского войска «вспомогательного отряда» всадников Золотой Орды. Соответствует ли это исторической правде? Если да, то что это: случайный эпизод или и в более поздние времена ордынцы обороняли русские земли от очередного Drang nach Osten?
Постараемся отвечать в порядке поставленных вопросов. После освобождения Пскова войско Александра Невского вторглось в земли Ордена и начало заниматься на западном берегу Чудского озера фуражированием, провоцируя немцев на ответные действия. Глубоко вперед Александр выдвинул несколько разведывательных отрядов. И в районе Мосте конный отряд Домаша Твердиславича очутился в расположении главных сил рыцарского войска и был разбит. Лишь небольшая часть уцелевших воинов вернулась к своим. Однако задача была выполнена, удалось выяснить направление движения рыцарского войска — оно шло к Псковскому озеру. Александр отошел на русский берег и поставил свое войско на Узмени, неширокой протоке между Псковским и Чудским озерами, вблизи Вороньего камня — скалы, возвышавшейся над озерным льдом метров на пятнадцать. Это позволяло ему наблюдать за приближающимся противником.
Путь через Узмень был наиболее удобным для перехода немцев через скованную льдом водную массу. Свое войско Александр поставил на мелководном, промерзшем до дна прибрежном участке Узмени, вплотную к лесистому и обрывистому восточному берегу. Правое крыло войска Александра прикрывала покрытая слабым льдом речка Сиговица. Рыцарям, вторгавшимся в чужую землю, не были известны природные особенности этой местности. С правого фланга русских лед был особенно хрупким и рыхлым, потому что в Сиговице били подземные ключи. Используя характер окружающего ландшафта, Александр блестяще все рассчитал. Главный замысел состоял в том, чтобы пропустить всю массу атакующих сквозь центр пешей рати так, чтобы они уперлись в высокий, занесенный глубоким снегом берег Узмени, а затем ударами с двух сторон опрокинуть рыцарей на хрупкий лед Сиговицы. Что князю Александру и удалось.
Имея опыт боевых действий с Орденом, Александр знал, что рыцари, как правило, применяют особое, трапециевидное построение, наступая узкой и очень глубокой колонной. На Руси это называли «свиньей».
Вытянутый тупой клин спереди, сзади и по бокам был окружен рыцарской конницей, в середине трапеции находились кнехты, пешие воины, в основном покоренные немцами эсты. Это боевое построение показало большую эффективность в борьбе рыцарей против прибалтийских племен. Зачем же изменять тактику, приносящую победы?
Дальше все пошло по плану Александра. Смяв центр русского войска, немцы посчитали дело сделанным. Обычно в таких случаях начинался разгром противника: «трапеция» разворачивалась и, обхватывая ошеломленного врага с двух сторон, окружала и уничтожала его. На этот раз вышло по-иному. Предвкушавшие близкую победу рыцари, пройдя сквозь строй пешцев, не обнаружили перед собой поля для перестроения и, упершись в обрывистый берег, сбились с темпа атаки. В глубоком снегу тяжелые немецкие кони увязли, рыцарский строй смешался и остановился. Так происходит, когда, пытаясь расколоть полено, наносят сильный удар топором. Быстро войдя в полено, топор застревает и оказывается зажатым с двух сторон. Вот и немецкий «топор» попал в русские «тиски». О том, что произошло дальше, лаконично свидетельствует сохранившаяся орденская хроника:
Те, которые находились в войске братьев-рыцарей, были окружены…
Братья-рыцари достаточно упорно сопротивлялись, но их там одолели.
Отдельные историки ставят под сомнение сам факт наличия в апреле льда на Чудском озере. Некоторые даже предлагали — в 80-е годы прошлого века — провести эксперимент: пустить по озерному льду в апреле две тысячи всадников, закованных в железо и построенных стремя к стремени. Выдержит это лед? Выше мы уже говорили об исследованиях Е.П. Борисенкова и В.М. Приселкова, изучавших природные явления в XI–XVIII вв. по русским летописям. Так вот, результаты этих разработок говорят о своего рода «ледниковом периоде», обрушившемся на северо-восток европейского континента во второй четверти XIII в. И ничего удивительного нет в том, что в апреле 1242 г. Чудское и Псковское озера покрывал прочный лед.
К примеру, в 1987 г., именно в первой декаде апреля, на Нижнем Дону стояли морозы, доходившие днем до минус 5 °С, снег же держался даже в больших городах почти до мая. Это происходило в южных районах России. У Карамзина, жившего до современной эпохи глобального потепления, наличие льда в апреле 1242 г. на северо-западе Руси сомнений не вызывало: «Еще зима продолжалась тогда в апреле месяце, и войско могло безопасно действовать на твердом льду».
Александр Невский увлек братьев-рыцарей на хрупкий лед Сиговицы. Завоеватели, еще не успевшие изучить особенности русской северной природы, дружно пошли на дно — тяжелое железо свое дело сделало. Утонуло, видимо, не очень много: на тонкий лед русские успели загнать только часть рыцарского войска. Несомненно, что вместе с рыцарями в ледяную воду попали и русские воины. Вполне возможно, что часть их утонула. Однако боевые доспехи новгородцев и суздальцев были на несколько порядков легче рыцарских доспехов. К тому же, русские знали, в какое место они загоняли немцев, и, безусловно, старались по возможности не составлять им компанию. «И бысть сеча ту велика немцем и чуди… Немци ту падоша, а чудь (предки нынешних эстонцев. — Авт.) даша плеща»{32}, — показали свои плечи, убегая от русских мечей и ордынских сабель.
Откуда могли взяться на льду протоки Узмень, разделяющей Чудское и Псковское озера, конники Золотой Орды? Исследователь немецких хроник времен средневековья Рейнгольд Гейденштейн обнаружил и опубликовал еще в XIX в., в том числе и в России, сведения об участии отрядов монголов в Ледовом побоище на стороне князя Александра. Зная педантичность немецкой исторической школы, у нас нет оснований подвергать сомнению материалы средневековой летописи. Тем более, кому как не немцам знать, кто их бил? Орден надолго усвоил урок, преподанный ему Александром Невским в союзе с монгольским отрядом.
Умолчание этого исторического факта отечественными историками отчасти можно отнести к чувству ложно понимаемого патриотизма. Однако такое отношение к истории неверно в принципе, тем более, что участие монголов в битве ни в коей мере не может умалить подвиг новгородцев во главе с Александром.
Р. Гейденштейн указал, что Псков «был взят немцами, как гласит предание, около 6750 года (1242 г. — Авт.). Однако немного спустя после того Александр Ярославич из рода Мономахова возвратил свободу городу, будучи отправлен ханом татарским Батыем и получивши в подмогу татарские вспомогательные войска, он победил в сражении ливонцев»{33}. Страх перед монголами и спустя много лет после Ледового побоища удерживал Орден от военных акций. В 1269 г., спустя шесть лет после кончины Александра Невского, великий князь Владимирский Ярослав Ярославич «сдумав с новгородци» стал копить против немцев на Низовской земле рать; собрав «всех князей», он привел их в Новгород; вместе с русскими князьями прибыл и «великий баскак владимирский» Айраган и зять его Айдар «со многими татары». Прибытие баскаков и «татар» означало для Ордена войну не только против русских, но и войну против Золотой Орды. Немцы «устрашишася и вострепетавшее, прислаша с великим челобитьем и со многими дары послы своя, и добиша челом на всей воли его и всех издариша и великого баскака и всех князей Татарских и татар; зело бо бояхуся и имени Татарского»{34}. Новгородская I летопись это подтверждает, добавляя, что немцы, «уведавше», прислали послов «с молбою: кланяемся на всей воли вашей, Норовы всей отступаемся» (1269 г.).
В отсутствие Александра Невского в Новгородской земле рыцари иной раз пытались совершать вылазки. В 1253 г. они, например, внезапно подступили к Пскову с целью его захвата, но были отражены местными жителями. Узнав, что на выручку псковичам направляется сын Александра Невского, юный Василий с войском новгородским, немцы поспешили отойти. Новгородцы вторглись в пределы Ордена, расположенные в устье Наровы, и, по словам летописца, «створиша волость их пусту». Псковичи между тем догнали осаждавших их город рыцарей и в битве разбили. Ливонский Орден запросил мира, который и был заключен «по всей воле Новгородской и Псковской».
Александр Невский заключил союзный договор против рыцарских орденов с великим князем Литовским Миндовгом, который, в свою очередь, разгромил 13 июня 1260 г. у озера Дурбе сильное рыцарское войско Ливонского Ордена под командованием Бурхарда фон Горнтузена, на помощь которому пришли рыцари Тевтонского Ордена во главе с орденским маршалом Генрихом Ботелем, датские рыцари герцога Карла из Ревеля и кнехты — покоренные народы Латвии и Эстонии. Потери рыцарей были столь велики, что и римский папа в послании Ордену указал: «Едва сдерживая слезы и с трудом поверив, что такое большое число рыцарей Ордена нашло смерть от рук неверных, призываю вам на помощь всех князей и епископов Германии»{35}.
В 1262 г. князь Александр в совместном русско-литовском походе взял рыцарское гнездо Дерпт. В результате был подписан договор с немцами на выгодных для русских условиях. (Здесь необходимо пояснение. Поскольку русские как народ тогда только начинали складываться, термин «русские» в данном и других случаях носит не национальный, а территориальный характер. Начало русских как единого народа идет со времен Куликовской битвы.) Попутно следует напомнить о характере управления Новгородской республикой. Высшим государственным должностным лицом — главой правительства и бургомистром столицы государства, Великого Новгорода, — являлся посадник, выбиравшийся вечем. С 1136 г. в Новгородской республике была установлена выборность князя вечем.
Будучи исторически связанным со Скандинавией, Новгород сильно отличался от других русских государств-княжеств. В этом плане показателен факт, что уже через 40 лет после провозглашения новгородской независимости тогдашние русские князья воспринимали Новгород как иностранное государство, а не Русь. Вильям Похлебкин, автор фундаментального справочника «Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах и фактах» (М.: Международные отношения, 1992), отметил, что историки новейшего времени упускали из виду это обстоятельство и даже игнорировали его, приписывая все факты из истории Новгорода общерусской истории, общерусскому государству, хотя они относились к иностранному государству с другой, не русской, часто совершенно противоположной внешней политикой. Отсюда и постоянные конфликты приглашенных князей с новгородской верхушкой.
Новгородский вариант демократического управления, в отличие от западных городов-республик, которые в качестве социальной базы помимо торговли имели и ремесло, привел к тому, что в начале XV в. посадники стали избираться на полгода. Все рвались к власти, чтобы вкусить от нее побольше благ, не желая уступать друг другу. Все это привело к полнейшему кризису государственной власти в Новгородской республике. К 1478 г. она была завоевана Москвой и упразднена. Более половины населения подверглось «выводу», переселению из Новгорода в глубину России. В их дома были переселены жители Московии.
Ливонский Орден пережил Новгородскую республику почти на сотню лет. Появление протестантизма послужило причиной внутреннего разложения Ордена. К этому времени в Ливонии уже произошло разъединение органов управления на духовно-рыцарский Ливонский Орден, епископство, светское рыцарское сословие и городское самоуправление больших городов. Рыцари считали протестантизм более подходящим для себя, католическое духовенство, напротив, его категорически отвергало. Современники, характеризуя Ливонию тех лет, писали, что «вся страна представляла печальное и отталкивающее зрелище», и «прежний воинственный дух рыцарей исчез, не заменившись гражданскими доблестями». После похода русских войск в Ливонию в 1560 г. последовал ее распад. В рыцарском городе-крепости Феллин был взят в плен последний великий магистр Ливонского Ордена Фюрстенберг. Тевтонский Орден как государство был ликвидирован в 1525 г., и на его месте возникло светское государство — герцогство Пруссия.