О «древлем благочестии»

О «древлем благочестии»

Да не подумает читатель, что книга эта — эмоциональный памфлет. Мы предоставим в ней место голосам былого, историческому материалу. Мы увидим, что слово «инквизиция» звучало тогда из самых разных уст, и хорошо, что не мы первые его произнесли, дабы не быть обвиненными в клевете. Надежнее было бы обо всем нижеследующем промолчать, но кровь и слезы прадедов не для того лились по русской земле, чтобы и до сегодняшнего дня молчать о том, что представляла собой государственная религия.

Отмена крепостного права повлекла за собой изменения в самых различных слоях российского общества. Не оставалась неизменной и жизнь православной Церкви, хотя это была твердыня, сцементированная канонами, вековыми традициями и жесткой иерархической подчиненностью. Если говорить о кризисе в социально–политической области, о брожении умов в многомиллионной народной массе, то невозможно не обратить внимание на состояние православной Церкви, ибо люди, занимались ли они ремеслом, торговлей или сельскохозяйственным трудом, политикой или искусствами, — все они находились прежде всего в лоне православной Церкви, а если кто и не входил в ее паству, все равно так или иначе был от нее в зависимости.

Конечно, первенствующим фактором являлось освобождение крестьян от крепостного права (точнее — бесправия). Почему–то в наше время не считается уместным говорить, что рабство это из века в век освящалось и поддерживалось правящей Церковью, и к стыду ее — освобождение крестьян подготавливалось многолетним набатом призыва к совести людей не из священства. На тему крестьянской реформы 1861 г. было написано много, и можно лишь повторить слова поэта: «народ освобожден, но счастлив ли народ?». Рабы, выпущенные на волю без земли, обреченные искать заработок, где придется, без социальной поддержки…

Вторым и не менее важным фактором следует назвать духовное обнищание. Что бы ни твердили нынешние неославянофилы о «святой Руси», какую духовность можно было ожидать от рабов? Отрадно сознавать, что на эту тему уже можно писать и в научных работах совершенно открыто, — ведь то, что ранее называлось «надстройкой», теперь вполне обоснованно именуют национальной идеей, духовными чаяниями. Причем признано — по крайней мере формально, — что неудовлетворение этих чаяний при накоплении критической массы может привести к социальным катаклизмам. Так вот, в пореформенный период духовное обнищание требовало компенсации. «Пробуждение самосознания этой массы, начало ее умственной жизни неминуемо связывается с коренной переоценкой всех утвердившихся в ней понятий и, конечно, прежде всего с проверкой ранее бессознательно воспринятых религиозных тезисов» [55].

Данная глава — о христианском состоянии России в конце XIX столетия и вплоть до 1917 г. Сознательно не говорим «о религиозном состоянии», потому что и политические процессы могут в основе своей иметь своеобразную религиозность, по философскому выводу Н. Бердяева. Делаем акцент на «христианстве» еще и потому, что при нынешней мифологизации прошлого России утверждается как аксиома, что христианство было, что оно процветало, но это процветание было поругано воинствующим безбожием.

Просмотрим для начала официальные сведения по данному вопросу.

Мы имеем в виду Всеподданнейшие Отчеты обер–прокурора Святейшего Синода К.П. Победоносцева по ведомству православного исповедания, которые адресовались прежде всего государю императору. Разумеется, мы должны понимать, что они тщательно обработаны, и, как ни странно, этот фактор служит на пользу объективности нашего изложения. Отчеты выходили одним солидным томом каждый год. Мы просмотрим годы начиная с 1884 и кончая 1905–м — это полный срок правления К.П. Победоносцева, которого из–за его влияния называли «вице–императором».

Государю и всем имеющим возможность читать эти Отчеты полезно 6ыло знать, в каком составе на данный год пребывал сам Св. Синод, как успешно расширяли свою деятельность православные миссии на окраинах Российской империи среди подданных царя, еще пребывающих в неправославии: язычестве, буддизме, мусульманстве и т.д.; были и внутрицерковные миссии по возвращению «заблудших чад» в лоно православия; много уделялось внимания всякого рода сметам и различным статистическим данным. Но больше всего, разумеется, Канцелярия обер–прокурора должна была показать благополучие духовно–нравственного состояния россиян «по ведомству православного исповедания». Строились церкви и часовни, открывались новые мощи святых и являлись чудесным образом новые иконы. Предоставим слово самим Отчетам.