Фальшивый капитан из Кёпеника

Фальшивый капитан из Кёпеника

В истории криминалистики едва ли найдется второй такой случай, когда реальному персонажу, обманщику, грабителю, нарушителю общественного порядка, отсидевшему в тюрьме немалые сроки, поставили бы солидный памятник, причем перед входом в то самое здание, где он совершил свои преступные дела. Видимо, чем-то заслужил. Неужели каким-то большим благим деянием? В самом деле, за какие добродетели поставили перед входом в краснокирпичное здание ратуши района Берлина Кёпеник бронзовую статую в полный рост человека в форме офицера прусской армии, который совершил вооруженное нападение на эту самую ратушу в 1906 году? В уголках губ застыла легкая усмешка, лихие усы эпохи кайзера — признак принадлежности к армейскому сословию.

Статуя «капитана из Кёпеника» у ратуши

Автор памятника, в это тоже трудно поверить, российский соотечественник скульптор Спартак Бабаян. Кто же увековечен в бронзовом монументе, что совершил этот человек, за какие заслуги удостоился столь высокой награды? Каждый прохожий, каждый житель города знает — это знаменитый гауптман Вильгельм Фойгт, или капитан из Кёпеника, тот самый, безработный, который в один прекрасный осенний день 1906 года, не зная, чем заняться и где раздобыть денег, напялил на себя военную форму и давай творить чудеса. Он наделал столько шуму в Берлине, что о нем заговорили по всей Германии, далее эхо прокатилось по Европе и отозвалось за океаном. Он вызвал внимание к себе августейшей особы кайзера Вильгельма II, его подвигам были посвящены книги, пьесы и даже фильмы. Что же это за герой такой? Честно говоря, если серьезно разобраться, то личность Фойгта ничем не интересна. Начало его биографии изобилует приводами в полицию за незначительные ограбления. Мелкий воришка, да и только. Но вот было в нем какое-то обаяние, какая-то особая национальная черта, которая всем показалась очень немецкой. Вернее, его поступок проявил лучшие традиции немецкой нации — бездумное послушание приказу, почитание военной формы и беспрекословное подчинение власти. Итак, Вильгельм Фойгт родился 13 февраля 1849 года в городе Тильзите, в том самом, в котором ранее, в 1807 году, между русским императором Александром I и Наполеоном I был подписан известный Тильзитский мир. После Второй мировой войны, после 1946 года город Тильзит исчез с карты, вместо него появился город Советск в Калининградской области. Наш герой Вильгельм, сын сапожника, имел три класса образования городской школы и после столь «длительного» обучения грамоте ни к какому образованию не стремился. Он никогда не был солдатом, нигде не служил, зато тюрьму и тюремные повадки познал с самого детства. За годы своей беспутной жизни он много раз попадал в поле зрения полиции, семь раз его отправляли за решетку. Он воровал, его сажали, выпускали за примерное поведение, он снова воровал, и его снова сажали, подделывал квитанции, векселя, и его снова сажали. Общий тюремный срок составлял свыше тридцати пяти лет, но отсидел он только двадцать пять.

Вильхельм Фойгт

Он был вдовцом, у него на свободе оставались четверо детей, которых он толком не знал, так как все они жили в разных местах. И вот исполнилось ему 57 лет. И не оказалось у него ни семьи, ни дома, ни денег, ни работы. Куда податься? На работу его не принимали по той простой причине, что у него не было паспорта, а паспорт по закону он не мог получить, потому что нигде не состоял на учете и на службе, так как большую часть своей сознательной жизни воровал и сидел в тюрьме. Круг замкнулся. На какие средства жить? Надо было на что-то решиться. Следует отметить, что по своей натуре Вильгхельм Фойгт был плутоватым малым и, где можно было обмануть, он не стеснялся, вышел из тюрьмы не совсем уж бедным человеком. Как установили позднее судьи, за время последней отсидки он заработал 227 марок, по тем временам вполне приличная сумма, которую вручили ему после выхода из казенного учреждения. Мог он получить и паспорт, в частности, заграничный, да только он сам не спешил, решил заняться делом прибыльным и простым. И вот 8 октября 1906 года на базаре города Потсдама, соседа Берлина, он купил себе военную форму — китель, галифе, шинель и шпагу в ножнах. Хотел достать и кайзеровскую каску со шпилем и золотым орлом, но не нашел, заменил ее обычной офицерской фуражкой. Рано утром 16 октября он переоделся в форму, которая сидела на нем как влитая и, надо сказать, очень шла ему, и отправился на окраину Берлина, в район Кёпеник. Для храбрости и для проверки правдоподобия созданного им образа гауптмана зашел в кафе, выпил чашечку кофе. Все прошло благополучно, обслужили его с подобающим пиететом. После этого он действовал уже смелее. В это время на учебном полигоне у озера Плетцензее проходила смена военного караула. И освободившийся караул — три солдата во главе с ефрейтором гвардейского стрелкового полка — направлялся в свою часть, как на пути ему повстречался высокий армейский чин — гауптман или капитан. Тот остановил караул и приказал немедленно вернуться на учебный полигон, забрать с собой весь караул и подчиняться его приказу. Ефрейтор все выполнил, как приказал ему гауптман. И, таким образом, в полном распоряжении у Фойгта оказались семь вооруженных солдат и два ефрейтора — Клапдор и Мухе. Можно брать город в осаду. Но он решается на другое и своей команде объясняет, что по высочайшему приказанию, подразумевается его величество кайзер Вильгельм II, они должны выполнить одно важное поручение. Какое, не говорит. Это тайна. Поэтому для выполнения задания им прежде всего следует подкрепиться. И в станционном буфете он вручает ефрейтору Мухе две марки, на которые тот покупает лимонад для всей команды. Потом они выходят на следующей станции, в Руммельсбурге, и вместе пьют пиво, также за счет своего нового командира. Настроение у всех очень хорошее и совсем не боевое. И Фойгт рассказывает своим подчиненным, с которыми он обращается отечески ласково, что им предстоит занять ратушу в Кёпенике, арестовать бургомистра и все руководство и навести там надлежащий порядок. Ни у кого из солдат не возникает ни малейшего сомнения в том, что перед ними настоящий капитан. Все выглядит очень натурально. Наконец они прибывают в Кёпеник, двигаются бравым строем по направлению к ратуше. Новоиспеченный гауптман, добившись полного доверия своей команды, отдает приказание — поставить стражу на входе в ратушу и никого не впускать и никого не выпускать из нее. Сам он вместе с другими солдатами поднимается наверх и отдает приказание ефрейтору Мухе из кабинетов никого не выпускать и не впускать, а если по нужде, то только в сопровождении вооруженных солдат. И наконец гауптман Фойгт, который совершенно не знал расположения комнат, открывает дверь в кабинет старшего секретаря герра Розенкранца и объявляет ему от имени его величества об аресте. Оставляет двух вооруженных солдат и находит кабинет бургомистра Лангерханса. И здесь операция повторяется — от имени его величества он объявляет об аресте. Для бургомистра появление в его кабинете вооруженных солдат, возглавляемых гауптманом, явилось полной неожиданностью, и некоторое время он был в шоке. Потом попросил разрешения позвонить своей жене, потом он захотел встретиться со своим заместителем. На что гауптман Фойгт заявил, что управление районом Кёпеник перешло в его руки, он принимает все решения и будет оставаться в ратуше до девяти часов, и больше никаких действий не разрешил. Пришедший в себя бургомистр снова поинтересовался, кто отдал приказ о его аресте, какие силы стоят за гауптманом. На это Фойгт ответил: бургомистру нечего волноваться, его это дело не касается. И сам спустился на улицу, чтобы отдать другие распоряжения. Он привлек на свою сторону еще двух уличных жандармов и обер-вахмистра, чтобы они наводили порядок перед зданием ратуши, так как там стали собираться люди. К вечеру он принимает решение ограбить кассу. В кассе находится служащий, который говорит ему, что в сейфе имеется два миллиона денег. Но эта сумма гауптману Фойгту кажется баснословной, такие деньги ему не нужны, он берет из кассы около четырех тысяч марок, оставляет квитанцию о том, что он, Вильгельм Фойгт, взял из кассы ратуши Кёпеника обозначенную сумму, после этого отдает приказ своим солдатам оставаться на охране здания еще полчаса и затем отправляться в казармы, а сам вместе с деньгами исчезает. В ратуше царит беспокойство, никто не знает, что делать дальше, наконец солдаты покидают помещения и бургомистр звонит в комендатуру, чтобы выяснить, какой гауптман прибыл в ратушу и приказал арестовать его. В это время совершенно случайно в берлинской комендатуре находился младший сын его величества кайзера Вильгельма принц Иоахим, прибывший туда для осмотра вместе с генералом графом Мольтке. Несколько звонков в гвардейский стрелковый полк, и очень скоро выясняется, что никто никакого гауптмана никуда не посылал и никакого такого задания не давал и бургомистр и его служащие стали жертвой какого-то нелепого мошенничества. Никто в Берлине не отдавал приказания арестовать работников ратуши. Тем более не делал этого его величество кайзер. Все это глупая шутка, розыгрыш. В ратушу прибыли полицейские, следственная комиссия, был быстро создан словесный портрет фальшивого гауптмана, который действует от имени его величества и занимается грабежом государственных учреждений. Уже на следующее утро по Берлину были расклеены плакаты с внешностью Вильгельма Фойгта, мужчины в возрасте 45–50 лет, с кайзеровскими усами, рост 170–180 сантиметров. Награда за сведения — 2000 марок. Вскоре на одной железнодорожной станции в общественном туалете полиция наткнулась на брошенную гауптманом шпагу, спустя некоторое время нашли и брошенную им форму. И тут сделал заявление в полицию владелец магазина готового платья на Фридрихсштрассе, который сообщил, что у него примерял обувь человек, похожий по описаниям на фальшивого гауптмана. Еще одно заявление сделал бывший заключенный, который сидел вместе с Фойгтом и опознал его на плакатах. Кольцо постепенно сужалось, полиция устроила засаду по всем адресам, по которым он мог находиться. 26 октября рано утром на улицу Лангештрассе, где, по сведениям, Вильгельм Фойгг снимал в мансарде комнату, прибыли несколько нарядов полицейских, снайперы сидели даже на крыше и наблюдали за входом в жилой дом. Фальшивый гауптман ничего не подозревал, он сидел за столом и завтракал, когда в его комнату ворвались вооруженные полицейские. Он не оказывал никакого сопротивления, а только вежливо попросил разрешения завершить завтрак. Что и было ему милостиво разрешено. И вообще полицейские обращались с ним чрезвычайно вежливо, будто он не вор, не грабитель, не нарушитель общественного порядка, а большая птица. Его сажают в автомобиль и доставляют в здание Полицайпрезидиума на Александерплатц. И здесь с ним обходятся не как с обычным арестантом, оказывают знаки внимания. Он принимает все за чистую монету. И, конечно, не может догадаться, что за всем этим кроется внимание к нему со стороны его величества, его тезки кайзера Вильгельма, которому об этом курьезном деле доложил его сын Иоахим и расписал все в красках, отчего кайзер зашелся в смехе. Такого розыгрыша Германия еще не знала. Именно кайзер произнес слова, ставшие крылатыми, о том, что проявленное служащими уважение к форме — свидетельство почитания власти и умения подчиняться приказу. «И едва ли такое возможно в какой-либо другой стране!» Эта фраза разнеслась по Берлину и по всей Германии, а внимание к Фойгту сделалось повышенным. Его судили, он полностью признал свою вину, покаялся, и его приговорили к четырем годам тюрьмы. «Берлинская иллюстрированная газета» писала, что «если бы Фойгта оправдали и выпустили из зала суда сразу, то народ поднял бы его на руки, его бы встретили с триумфом. Второго такого шутника нигде не сыщешь…». В тюрьме он оказался героем. Ему с воли писали восхищенные письма, ему признавались в любви незнакомые женщины, в конвертах были деньги. Отсидел он только два года. Так как по своей привычке проявил смирение и покорность, завоевал у тюремного начальства хорошие оценки и по милости его величества и за примерное поведение герра Фойгта выпустили. Его ожидали журналисты, писатели, артисты и просто любопытные, всем хотелось взглянуть на того, кто так легко и весело облапошил бургомистра и все руководство бургомистрата, он сделался героем толпы, героем района Кёпеник и всего Берлина. В знак благодарности он пишет письмо своему тезке кайзеру Вильгельму II и начинает его следующими словами: «Всевеличайший! Наисветлейший! Всемилостивейший Кайзер! Король и Господин! Ваше Величество! Вы, Величайший, который ниспослали мне неожиданный подарок…» На берлинской сцене уже готовится постановка «Гауптман из Кёпеника», ему предлагают выходить перед публикой перед каждым спектаклем, ему платят деньги, в киосках продаются открытки с его изображением в форме гауптмана, и это снова приносит ему деньги. Но полиция не спускает с него глаз, его приговаривают к штрафу за распространение своей фотографии, но сумма 288 марок для него смехотворна. Он едет в Гамбург навестить свою сестру и по пути заходит в кабачок, чтобы выпить пива. Предприимчивый хозяин предлагает остановиться у него и обращается к местной публике с призывом посмотреть на фальшивого гауптмана. И снова ему аплодируют и дают деньги. Вместе со вторым ефрейтором Клапдором ему устраивают турне по всей Германии. Он отправляется за границу, его ждут в Бельгии, но не в Голландии и не во Франции, где на него смотрят с презрением, где его считают представителем немецкой военщины, немецкого пруссачества: тупости и глупости. Он отправляется в Америку, в Нью-Йорк, выступает перед немцами эмигрантами. Он возвращается домой и пишет книгу «Как я стал гауптманом из Кёпеника». Накопив деньжат, он отправился в Люксембург, где и купил себе домишко по адресу Рю Нойперг, 5. Он уже не выступает, ходит в разрешенной ему форме гауптмана, играет в бильярд и в карты. Скончался он в возрасте 73 лет, 4 января 1922 года. Но память о нем и его захвате ратуши жива до нашего времени. Со временем была создана целая «Кёпеникиада». Наибольшую известность получила сатирическая пьеса Карла Цукмайреа «Гауптман из Кёпеника», по словам Томаса Манна, лучшая комедия мировой литературы после гоголевского «Ревизора». Впервые она была поставлена на берлинской сцене в 1931 году, и сегодня ее можно увидеть в репертуаре театра Максима Горького в Берлине. Позднее о знаменитом авантюристе было сделано три игровых фильма. Наиболее удачной оказалась лента режиссера Хельмута Койтнера, где в 1956 году в роли Фойгга снялся популярнейший немецкий актер Хайнц Рюманн. В советском прокате фильм назывался «Сила мундира». Жители Кёпеника решили возвести памятник прославленному сапожнику, собрали средства, пригласили скульпторов и объявили конкурс. Выиграл проект Спартака Бабаяна. И через девяносто лет, осенью 1996 года, прусский гауптман появился у входа в ратушу. Нынешние чиновники оказались настолько благоразумными, что разрешили раз в год устраивать даже аттракцион для туристов с арестом бургомистра. И появляются новые ряженые — гауптман, два ефрейтора и семеро солдат, все они вооружены и идут на захват ратуши.