Политика

Политика

Уже не знаю, по каким мотивам, но в послании Федеральному собранию 2005 года президент Путин впервые с 1999 года обещал какие-то шаги к демократизации. До этого, конечно, было много ритуальных высказываний на ту же тему, но реальное движение шло в обратном направлении. Еще осенью 2004 года, после Беслана, было сказано, что политическая система России не соответствует ее реалиям, что в контексте тогдашних событий однозначно читалось как декларация дальнейшего свертывания гражданских прав и свобод.

Что же случилось с тех пор, что повлияло на изменение позиции? Давление со стороны Запада, приватные беседы с его лидерами, cобытия в Грузии, Украине, Киргизии? Критические выступления российских демократов, всей оппозиции и относительно независимых СМИ? Наверное, каждый из этих факторов сыграл свою роль. Так или иначе, но предложения по гарантиям свободы слова, по легитимации парламентских расследований, по представлению президентом на пост губернаторов лидеров партий, получивших большинство на выборах в законодательные собрания субъектов Федерации, – все это, несомненно, обещания, хоть и робкие, шагов к демократизации, обещания, которые прежде еще ни разу не звучали.

Каждую из этих инициатив можно подвергнуть критическому анализу. Так, Г. Явлинский совершенно справедливо заметил, что институт парламентских расследований ничего не даст при нынешнем составе Государственной думы и нынешних механизмах ее формирования. Также критически отнеслась демократическая общественность к идее контроля Общественной палатой – органом, который еще не создан и непонятно как будет работать, – за осуществлением свободы слова. Более того, план формирования «вертикали власти» продолжает последовательно осуществляться, Закон о выборах в Думу по партийным спискам принят в жестком варианте, и следующие выборы будут проводиться на его основе.

Президент в своем послании ясно дал понять, в чем, по его мнению, состоит собственный путь России к демократии: «Ценой развития демократических процедур не может быть ни правопорядок, ни столь трудно достигнутая стабильность, ни устойчивое проведение взятого экономического курса». То есть к демократии будем идти, но без всяких рисков. Порядок важнее. Я, правда, с трудом представляю себе правопорядок без соблюдения демократических процедур. Как и политическую конкуренцию без рисков для стабильности. Границы демократизации определены у Путина весьма узко.

Тем не менее обещания сделаны и демократы имеют возможность настаивать на их содержательном выполнении, расширяя ниши, в которых могут жить и развиваться демократические нормы.

Думаю, важную роль сыграло и то обстоятельство, что правящая группа почувствовала свою нарастающую изоляцию от большей части деловой и интеллектуальной элиты. Эту изоляцию, ослабление собственных позиций, она пытается выдать за угрозу распада всей страны. Так следует, на мой взгляд, трактовать заявление Д. Медведева с призывом к консолидации элиты.

Я тоже говорил о важности консолидации элиты, прежде всего для реализации долгосрочной стратегии демократической модернизации. А что имел в виду Медведев? Он явно предлагал консолидироваться для модернизации, но вокруг команды Путина, которая вовсе не является единой, в которой разные группы борются за разные проекты модернизации, доказывая президенту свою правоту. А то, что выходит на поверхность, – это видимый результат их постоянных толканий вокруг тела президента.

А откуда идея о распаде страны? Да оттуда же: как угроза распада воспринимается правящей элитой ослабление собственных позиций, осуществленное ею самой, самоизоляция, вызванная злоупотреблением силой. Как урок воспринята «оранжевая революция» на Украине. Отсюда стремление восстановить позиции, нащупать почву под ногами, отсюда новое творение Администрации – движение «Наши», придуманное на смену не оправдавшим себя «Идущим вместе». Оно фашистами считает не скинхедов и шовинистов, а нацболов. А пособниками фашистов, зачисленными в разряд врагов, – либеральных политиков В. Рыжкова и И. Хакамаду. В соответствии с теорией о том, что ныне яблоки и лимоны растут на одной ветке. Все против нас, нас окружают! «Наши» должны сплотиться. В их манифесте изложено развитие этой теории: дескать, либералы защищают свободы, но готовы отдать наш суверенитет; левые патриоты за суверенитет и государство, но против гражданских свобод. А вот мы, «Наши», сторонники президента – единственные, кто защищает и свободы, и суверенитет. Интересно, что эти идеи я до публикации манифеста услышал в одном из выступлений С. Маркова, видимо, участника разработки новейших идеологических проектов Кремля. Но какое же единство, какая консолидация, если «Наши» объединились, чтобы крушить ненаших. Консолидация элит необходима, но вокруг команды Путина она уже вряд ли получится.

Вместе с тем последние события говорят о начале перегруппировки сил на российской политической арене. С одной стороны, демократы окончательно разбежались, во всяком случае, к выборам 2007—2008 годов они уже вряд ли соберутся. Попытки вырастить правое и левое крылья в «Единой России» пока пресечены, хотя глубокие внутренние противоречия в устройстве этой партии рано или поздно проявятся. Думаю, праволиберальное крыло в партии власти привлечет многих, в том числе тех, кто не расстался с реформаторскими идеями. Взаимное тяготение между ними и правыми либералами вне «Единой России» будет усиливаться, тем более что у них общая социальная база – российский бизнес, те, кто платит налоги.

С другой стороны, вновь наблюдаются попытки объединения левых – «социал-патриотов» Д. Рогозина (читай социал-националистов), КПРФ, «Патриотов России» Семигина, глазьевского движения «За достойную жизнь». Они чувствуют, что в случае объединения у них есть шанс не просто попасть в Думу, но и получить власть. Левые центристы типа Ю. Лужкова и А. Исаева пока являются их конкурентами со стороны власти, но кто знает, как повернутся события. Идейная же их близость несомненна. Их социальная база – те, кто получает деньги из бюджета.

На ближайшее десятилетие вырисовывается любопытный вариант – относительное равновесие между правыми на базе «Единой России» и левыми, возможно с консенсусом на почве державности, с отсечением маргиналов. Напомню, именно равновесие сил, а не потрясения, важны для становления демократии. Однако усиления либеральной демократии как самостоятельной силы, участвующей в схеме политического равновесия, пока не просматривается. Возможно, это единственная новость, которую можно усмотреть в последних событиях. Вряд ли ее можно считать хорошей.

Обратимся к выводам. Во-первых, значительная часть российского населения заметно изменила отношение к Путину, доказав, что власть уже не может навязать народу все, что захочет. Тем самым выяснилась и готовность россиян к демократии: они проявили решимость защищать свои права и интересы и вышли на улицы, когда оказались лишены возможности делать это посредством легальных демократических институтов и процедур. Конечно, они защищались от необходимых стране либеральных реформ, еще раз проявив консерватизм, – массы редко выступают иначе. Они, видимо, и дальше будут сопротивляться переменам. И разумеется, они никогда не выступили бы в защиту бизнеса, который как раз создает средства для повышения их благосостояния. Но факт остается фактом, даже популярность Путина, не очень пострадавшая от неуклюжих действий реформаторов, не смогла оградить власти от нежелания граждан вновь оказаться жертвами государственной политики.

Во-вторых, бизнес тоже отреагировал на давление бюрократии – в свойственной ему манере. Властям и на этом фронте пришлось идти на уступки. Правда, пока это уступки на словах, но ведь и предприниматели пока не поменяли образ действий, экономическая динамика остается прежней, той, что установилась в 2004 году. Такое неустойчивое равновесие, скорее всего, будет все же нарушено – в направлении навстречу друг другу во избежание дальнейшего нанесения взаимного ущерба.

Что касается политики, то первые уступки администрации Путина в части демократизации – не более чем первая ласточка, которая не делает весны. И это в лучшем случае. Пока нет оснований считать, что нынешняя администрация готова сделать что-то значимое на этом пути. Однако и дальнейшее закручивание гаек стало менее вероятным, хотя в проблеме смены власти не стало больше ясности и, стало быть, напряжение вокруг нее в ближайшее время будет только нарастать.

Отсюда основной вывод: мы движемся по описанному выше наиболее реалистическому варианту развития. Посмотрим еще раз на рисунок 14. 4 – это вариант III, обозначающая его кривая идет несколько выше варианта I – крайнего, наиболее жесткого сценария модернизации «сверху». Вариант III намного лучше, чем вариант I, но в нем политика и институциональные изменения не обеспечивают преодоления отставания. Стало быть, и выводы, сделанные в книге, не меняются.

Май 2005 года

Данный текст является ознакомительным фрагментом.