Россия и ее соседи

Россия и ее соседи

Знаменитый русский историк Сергей Соловьев в своей книге «Учебная книга по Русской истории» в главе «Царствование императора Павла Петровича» подробно останавливается на внешней политике России в павловскую эпоху.

МИРОЛЮБИВОЕ РАСПОЛОЖЕНИЕ ИМПЕРАТОРА. Под предлогом расстройства во внутреннем управлении новый император объявил, что для России необходимо спокойствие извне, и потому он отказывается от войны с Франциею. «Россия (объявлено иностранным дворам), будучи в беспрерывной войне с 1756 года, есть потому единственная в свете держава, которая находилась 40 лет в несчастном положении истощать свое народонаселение. Человеколюбивое сердце императора Павла не могло отказать любезным его подданным в пренужном и желаемом ими отдохновении после столь долго продолжавшихся изнурений.

Однако же, хотя российское войско не будет действовать против Франции по вышеозначенной и необходимой причине, государь не менее затем, как и покойная его родительница, остается в твердой связи с своими союзниками и чувствует нужду противиться всевозможными мерами неистовой Французской республике, угрожающей всю Европу совершенным истреблением закона, прав, имущества и благонравия».

* * *

ПРИЧИНЫ ВОЙНЫ С ФРАНЦИЕЮ. Но из этого самого объявления уже видно, что мир не будет продолжителен, ибо во всевозможных мерах противиться Французской республике первая мера была война. Австрия, доведенная до крайности победами Бонапарта, принуждена была заключить Кампоформийский мир, по которому Франция приобретала Нидерланды, Ионические острова с некоторыми округами на твердой земле, принадлежавшими упраздненной республике Венецианской; Ломбардия поступала в состав республики Цизальпинской вместе с владениями моденскими и тремя областями папских владений. Франция, управляемая тогда директорией, воспользовалась своим торжеством для того, чтоб еще более распространить свои владения и свое влияние. Воспользовавшись борьбою партий, она заняла своим войском Швейцарию, переименованную в республику Гельветическую; эта республика была независима только по имени; французы делали в ней все, что хотели, а Женева прямо была присоединена к Франции. В Италии французы заняли Рим, провозгласили здесь республику; папа Пий VI отвезен был во Францию.

Наконец, директория делала сильные вооружения, готовясь к какому-то важному предприятию, загадочному для Европы и тем более беспокоившему. Англия и Австрия обратились к русскому императору, который имел и непосредственные причины к неудовольствию на Францию, Русский консул был схвачен французами на одном из Ионических островов и, несмотря на требование императора, не выпускался из заключения. Польские выходцы нашли во Франции явное покровительство со стороны директории и начали замышлять восстановление Польши. Толпы этих выходцев собирались в Молдавии с намерением вторгнуться в Галицию. Костюшко, освобожденный императором Павлом из плена с обязательством переехать в Америку, приехал в Бордо, чтоб отправиться за океан, и вместо того возвратился в Париж. Генерал Домбровский в Северной Италии формировал на счет Франции легионы из поляков для будущей польской армии.

С своей стороны французское правительство жаловалось, что русский император принимает в свое покровительство французских изгнанников. Действительно, император Павел принял в Россию 7000 французских эмигрантов, составлявших корпус войска под начальством принца Конде; корпус этот был размещен в Волынской и Подольской губерниях. Сам Людовик XVIII, гонимый отовсюду вследствие мира Пруссии и Австрии с Франциею, просил у русского императора убежища себе, своему семейству и сотне верных телохранителей; государь исполнил просьбу и Людовик XVIII поселился в Митаве, получая по 200 000 рублей ежегодно от русского правительства.

В начале 1798 года распространился слух, что французы намерены отправить флот свой в Черное море для нападения на русские берега. Тогда государь велел вице-адмиралу Ушакову выйти в море; Турции было объявлено, что русский флот будет готов помогать ей против французов; с другой стороны две эскадры отправились для соединения с английским флотом, чтоб крейсировать у берегов Франции и Голландии.

* * *

ПОВЕДЕНИЕ АВСТРИИ И ПРУССИИ. Начиная борьбу с Франциею, император более всего старался соединить силы Австрии и Пруссии, которые постоянно соперничали, мешали друг другу, думая только о материальных приобретениях, тогда как дело шло совсем о другом, с тех пор как революционная Франция выставила новые начала и стала распространять их. Император Павел старался внушить австрийскому императору и королю прусскому, что тройственный союз между Россиею, Австриею и Пруссиею тогда только будет крепок, «когда устранятся совершенно всякие неприязненные предубеждения и всякие замыслы на новые приобретения». Так как обе сильные германские державы – и Австрия, и Пруссия – в своих соглашениях с Франциею приносили в жертву собственным интересам интересы мелких германских владений, то император Павел приказывал напоминать им, что с крайним сожалением взирает, когда оба сильнейших государства Германии ищут себе добычи в ущербе малосильным и невинным сочленам империи, и, главное, старался внушить, что «оставшиеся еще вне заразы государства ничем так сильно не могут обуздать буйство французской нации, как тесною между собою связью и готовностью один другого охранять честь, целость и независимость».

* * *

СОЮЗ ПЯТИ ДЕРЖАВ ПРОТИВ ФРАНЦИИ. Но внушения эти остались тщетными; император Павел, убедившись, что берлинский двор «по господствующему в нем пристрастию к французскому правлению и по закоренелой зависти к венскому двору «вовсе не намерен приступить к союзу, решился действовать заодно с Австриею и велел двинуться на помощь последней шестнадцатитысячному корпусу своих войск; а между тем Бонапарт, отправившись из Тулона для завоевания Египта, захватил (летом 1798 г.) остров Мальту, принадлежавший рыцарям св. Иоанна Иерусалимского, которые с 1797 г. находились под покровительством русского императора.

Тогда рыцари, собравшись в Петербурге, просили государя принять орден под свое державство; император согласился принять звание великого магистра ордена и дал обещание ограждать его права и стараться возвратить ему прежнее значение. Бонапарт высадился на берега Египта; Турция просила помощи у России, и эскадра Ушакова вступила в Босфор. В Константинополе Ушаков был принят с почестями и торжеством. Подтвердив Ясский договор, Россия и Турция положили помогать друг другу против всякого врага, «но отнюдь не в видах завоевания, а единственно для защиты целости своих владений, для безопасности подданных, для поддержания политического равновесия и для противодействия беззаконным замыслам французского правления»; Порта приняла на свой счет содержание русской эскадры.

К этому союзу приступили Англия и Неаполь; на помощь последнему отправлен корпус русских войск через турецкие и австрийские владения в далматский город Зару откуда неаполитанские корабли должны были перевезти его на берега Италии. Таким образом, к началу 1799 г. образовался против Франции союз из России, Англии, Австрии, Турции и Неаполя; цель его была «действительнейшими мерами положить предел успехам французского оружия и распространения правил анархических, принудить Францию войти в прежние границы и тем восстановить в Европе прочный мир и политическое равновесие».

* * *

МАЛЬТА (итал. Malta) – остров в Средиземном море между Сицилией и Африкой.

В нач. XV в. Мальта стала государством рыцарей Ордена Святого Иоанна Крестителя (их еще называли иоаннитами и госпитальерами). В 1291 г. с потерей христианских владений в Палестине госпитальеры переселились сначала в г. Лимасол на остров Кипр. В 1309 г. они отвоевали у Византии о. Родос, где более двух веков существовало их независимое государство. В 1522 г. турецкий султан Сулейман Великолепный направил против них ок. 200 тыс. человек на 700 кораблях. После шестимесячной осады был достигнут почетный мир: рыцарям было позволено покинуть Родос вместе с остальными христианами – жителями острова. В 1530 г. испанский король Карл V – император Священной Римской империи – подарил им острова Мальту, Гозо и Комино, прославившиеся чудесами апостола Павла. В грамоте, подписанной Карлом V, среди всего прочего говорилось и следующее: «Император желает, чтобы рыцари защищали его суда в Средиземноморье от атак турок и промышлявших здесь алжирских пиратов и помешали бы туркам открыть военные базы в Триполи». В конце сентября 1530 г. члены орденского Капитула во главе с Великим магистром в г. Биргу – главный город Мальты. С этого времени иоаннитов стали называть мальтийскими рыцарями. Осваивать новое место жительства они начали с возведения в Биргу госпиталя и нескольких скромных обержей – общежитий для рыцарей. Великий магистр гроссмейстер Жан де ла Валет Паризо понимал, что рано или поздно турки нападут на остров, поэтому начал дальнейшее укрепление его. Ранним утром 18 мая 1565 г. со стен форта Сент-Эльмо рыцари увидели далеко в море турецкую эскадру, которая состояла из 200 кораблей. Так началась «Великая осада Мальты», вписавшая славную страницу в историю Ордена иоаннитов. Вся Европа следила тогда за начавшимися военными событиями.

Осада острова была снята 8 сентября – в праздник Рождества Пресвятой Богородицы. Одержав победу, рыцари начали грандиозные земляные работы, чтобы выровнять рельеф для новой столицы острова – г. Лавалетта, названной по имени их Великого магистра. Тогда же рыцари начали по-настоящему и обживать остров, а столицу его возводили в соответствии с требованиями военной науки того времени. Постепенно Орден утратил характер военизированной организации, и члены его посвятили себя главным образом делам милосердия и ухода за больными и ранеными. Иоанниты владели Мальтой до 1798 г., когда остров захватил Наполеон Бонапарт. После известия о капитуляции Мальты госпитальеры низложили Великого магистра барона Гомпеша и обратились к русскому императору Павлу I с просьбой принять Орден под свой патронаж 13 ноября 1798 г. Павел I сообщил о своем согласии принять титул Великого магистра Мальтийского ордена и 29 ноября был торжественно возведен в этот сан. После убийства Павла в марте 1801 г. его преемник император Александр I отказался от союза с Мальтийскими рыцарями. С окончанием Наполеоновских войн Мальта отошла к Англии, а рыцари-иоанниты обосновались в 1834 г. в Риме, где пребывают и в настоящее время, занимая Палаццо ди Мальта. Л. А.

* * *

ГЕРБ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ. На рубеже 17–18 вв. гербом России оставался двуглавый орел, но само его изображение изменилось. На крыльях орла появились эмблемы различных земель: на правом – киевской, новгородской, астраханской, на левом – владимирской, казанской, сибирской. Щиток на груди со всадником – гербом Москвы – окружила цепь ордена Св. Андрея Первозванного. В 1726 г. Екатерина I впервые официально установила цвета герба – черный орел на золотом поле.

В 1799 г. император Павел I, принявший титул Великого магистра Мальтийского ордена, распорядился добавить к государственному гербу его эмблему – мальтийский крест, который был помещен на груди орла, за щитком. В 1800 г. он изменил государственный герб полностью.

В нем появились щитодержатели (архангел Гавриил и архистратиг Михаил), золотой королевский шлем, горностаевая сень (похожая на куполообразную палатку), а в центральный щит, кроме орла, собрали гербы всех земель и княжеств, названия которых входили в императорский титул. Герб получился таким же пышным, как и у других европейских стран, но удержался недолго.

В 1801 г. новый император Александр I восстановил прежний герб с орлом. Однако идея Павла I не пропала бесследно. В 1856 г. утверждены три варианта государственного герба: Большой, Средний и Малый, различавшиеся по числу деталей. Большой государственный герб напоминал герб 1800 г. Снова появились щитодержатели, сень, шлем, уже древнерусский. Гербы земель располагались вокруг центрального щитка с двуглавым орлом. В 1882–1883 гг. появились три новых варианта государственного герба, отличавшихся от предыдущих незначительными деталями.

В марте 1917 г. двуглавый орел был сохранен как национальный символ, но были убраны корона, скипетр, держава (автор нового рисунка – художник И. Я. Билибин). Старый государственный герб перестали использовать после прихода к власти большевиков. О. Н.

* * *

ИЗ МЕМУАРОВ В. Н. ГОЛОВИНОЙ. Население было шокировано тем, что Император более горд титулом гроссмейстера Мальтийского ордена, чем саном русского Государя. Присоединение Мальтийского креста к государственному гербу вызывало всеобщие насмешки, как и театральные сцены церемоний этого ордена.

* * *

СРЕДИЗЕМНОМОРСКИЙ ПОХОД УШАКОВА 1798–1800 гг. – поход русской эскадры вице-адмирала Ф. Ф. Ушакова в Средиземное море во время военных действий, которые вели против Франции страны-участницы второй коалиции: Великобритания, Россия, Австрия, Королевство обеих Сицилий и Турция.

В июне 1798 г., после начала экспедиции генерала Наполеона Бонапарта в Египет турецкое правительство обратилось к России и Великобритании с просьбой о скорейшей военной помощи в войне против Франции. Император Павел I откликнулся на эту просьбу и приказал эскадре Черноморского флота под командованием Ушакова выступить в поход. В августе 1798 г. русские корабли вышли из Севастополя и взяли курс на пролив Босфор. В состав эскадры входили 6 линейных кораблей, 7 фрегатов и несколько вспомогательных судов.

В Стамбул эскадра прибыла 4 сентября 1798 г. В проливе Дарданеллы к ней присоединилась турецкая эскадра адмирала Кедыр-бея (4 линейных корабля, 6 фрегатов, 4 корвета, 14 канонерских лодок). Ф. Ф. Ушаков предложил союзникам план по освобождению Ионических островов, которые были ключевой позицией для господства в Ионическом, Адриатическом и в восточной части Средиземного морей. Разделившись на несколько отрядов, союзный флот взял курс на Ионические острова, занятые французами. Один из русско-турецких отрядов (4 фрегата и 10 канонерских лодок) под командованием капитана 2-го ранга А. А. Сорокина направился к берегам Египта, чтобы соединиться с действовавшей там английской эскадрой адмирала Г. Нельсона.

Другой русский отряд под командованием капитана-лейтенанта И. А. Шостака (2 фрегата) направился к острову Китира (Цериго), расположенному у южных берегов Греции. 28 сентября началась высадка русских десантов на занятый французами остров. Через день к острову подошли остальные корабли русско-турецкой эскадры. Население островов приветствовало своих освободителей. Началась осада крупнейшей на Китире крепости Капсалион. 1 октября гарнизон цитадели капитулировал.

Эскадры союзников продолжили свое плавание, и в конце октября подошли к о. Закинтос. Они высадили на берег десанты, чтобы освободить от французской оккупации этот самый южный из Ионических островов. Вслед за тем были освобождены о-ва Кефалиния, Лефкас и начата блокада французских укреплений на о. Корфу. Их захватили в результате штурма 19 февраля 1799 г. На освобожденных островах была создана Республика Семи островов.

В марте 1799 г. Ф. Ф. Ушаков был произведен в адмиралы. Моряки русской эскадры сражались и на Апеннинском полуострове. В мае 1799 г. русский десант овладел итальянским портом Манфредония. Тогда же отряд моряков под командованием капитан-лейтенанта Г. Г. Белли (570 человек) начал наступление на Неаполь. К нему присоединились неаполитанские королевские войска, и в середине июня этот отряд штурмом овладел столицей Королевства обеих Сицилий. В конце 1799 г. император Павел I разорвал отношения со своими союзниками по антифранцузской коалиции, в январе 1800 г. командующий русской эскадрой адмирал Ф. Ф. Ушаков получил приказ вернуться в Россию. В октябре 1800 г. русские корабли прибыли в Севастополь.

В результате Средиземноморского похода эскадры Ф. Ф. Ушакова влияние Франции в восточных районах Средиземноморья значительно ослабло. В. В.

* * *

Е. Б. ФУКС ИЗ «АНЕКДОТОВ КНЯЗЯ ИТАЛИЙСКОГО, ГРАФА СУВОРОВА-РЫМНИКСКОГО»

Когда от вице-адмирала Ф. Ф. Ушакова получено было известие о взятии флотом Корфу, вскрикнул князь: «Великий Петр наш жив! Что он, по разбитии в 1714 году шведского флота при Аландских островах, произнес, а именно: Природа произвела Россию только одну она соперницы не имеет! – то и теперь мы видим. Ура! Русскому флоту! Генрих IV написал знаменитому Криллону: Повесься, храбрый Криллон; мы победили при Арке (Argues)! А тебя там не было! Я теперь говорю самому себе: «Зачем не был я при Корфу хотя мичманом?»

* * *

ДЕЙСТВИЯ ТУРЕЦКО-РУССКОЙ ЭСКАДРЫ. Осенью 1798 г. союзная русско-турецкая эскадра направилась к Ионическим островам, обещая жителям их, что они по изгнании французов получат самостоятельность; этим отстранялся повод к соперничеству между союзниками; острова были отняты у французов.

На сухом пути, в Италии, король неаполитанский Фердинанд IV преждевременно начал борьбу с Франциею и лишился владений своих на полуострове; он должен был удалиться в Сицилию, а Неаполь, занятый французами, переименован был в Парфенопейскую республику.

Тогда Австрия просила императора Павла увеличить число русских войск, назначенных для соединения действия с нею в Италии, просила прислать и главнокомандующего, именно Суворова.

* * *

РУССКО-ТУРЕЦКИЙ СОЮЗНЫЙ ДОГОВОР 1799 г. – военная антифранцузская конвенция, подписанная 23 декабря 1798 г. в Стамбуле представителями русского и турецкого правительств.

Поводом к заключению этого соглашения стали агрессивные действия Франции, занявшей в 1798 г. Египет, который тогда входил в состав Османской империи. Еще в июле 1798 г., когда началась Египетская экспедиция генерала Наполеона Бонапарта, турецкое правительство обратилось к России и Великобритании с просьбой о срочной военной помощи против Франции. Подписав договор, Турция оформила свое вступление во 2-ю антифранцузскую коалицию европейских держав, начавших военные действия против наполеоновской Франции.

Гласная часть договора декларировала сохранение целостности владений союзников и осуждала агрессивные действия Франции. В секретных статьях содержались конкретные обязательства России по оказанию военной помощи Турции. В этом документе впервые оговаривалось право России проводить через Черноморские проливы свои военные корабли.

Русско-турецкий союзный договор 1799 г. действовал до 11 сентября 1805 г, когда было подписано новое соглашение между Россией и Турцией, многие положения которого воспроизводили статьи этой конвенции. В. В.

* * *

СУВОРОВ. Мы видели деятельность Суворова во время турецкой, польской войны, во время пугачевского возмущения. В молодости Суворов получил образование, какое только тогда можно было получить, потому что отец, предназначая его по слабости здоровья к гражданской службе, заставлял учиться наукам и языкам, чтение исторических книг развило в нем славолюбие и уяснило для него самого его призвание: он вступил в военную службу.

Здесь он подвигался очень медленно. 9 лет был солдатом; прожив так долго вместе с солдатами, он совершенно сроднился с их бытом, с их привычками, языком, привык к жизни простой, которую не покидал до конца. В чинах офицерских Суворов приобрел репутацию отличного кавалерийского офицера, быстрого при рекогносцировке, отважного в битве и хладнокровного в опасности.

Но для Суворова этого было мало: он видел, как быстро шагают любимцы счастья, менее его достойные, но умевшие стать на вид, и он решился обратить на себя внимание, заставить заговорить о себе средством, которое, разумеется, лежало уже в его природе и которое потому употреблено было им с таким успехом; это средство было юродство, которое производит такое сильное впечатление в неразвитых обществах, когда при господстве воображения над мыслящею, поверяющею явления способностию, все странное, выходящее из обычной колеи имеет обаятельную силу, заставляя предполагать что-то высшее, таинственное.

Суворов сделался чудаком; отбросив общепринятые формы приличия, он ничего не делал, как другие люди: говорил отрывисто, какими-то загадочными фразами, употреблял свои особые выражения, кривлялся, делал разные ужимки, ходил припрыгивая. Применяясь к солдатскому быту, он довел до крайности свой спартанский образ жизни: вставая с зарею, бегал по лагерю в рубашке, кричал петухом, обедал в 8 часов утра; в одежде также не соблюдал общей формы.

В обращении с подчиненными Суворов создал себе свою систему: строгий к каждому в исполнении обязанностей служебных, он в то же время не боялся сближаться с солдатами, шутил с ними, забавляя их своими прибаутками. Говоря с подчиненными, требовал от них находчивости и смелости, ответов быстрых и точных; слово «не знаю» было строго запрещено. Вдруг обращался он к солдату или офицеру с каким-нибудь странным, нелепым вопросом, и немедленно же надобно было отвечать ему такою же нелепостью; кто ответил остро, умно – тот молодец, разумник; кто смутился, замнется – тот немогузнайка.

Суворов достиг своей цели: о нем начали говорить; бесчисленные анекдоты о его проделках дошли до императрицы Екатерины; громадная популярность была приобретена им между солдатами, которые видели в Суворове своего и между которыми более, чем в других классах общества, юродство имело обаятельную силу. Во время упомянутых екатерининских войн, в которых Суворов участвовал с таким блеском, он вполне выказал дух своих военных правил: верно рассчитать, где надобно нанести удар, быстрым движением появиться внезапно перед неприятелем, атаковать его смело и решительно – вот простые правила, которые обыкновенно выражал он сам тремя словами: глазомер, быстрота, натиск.

Мы видели, что в конце царствования Екатерины Суворов уже был назначен начальствовать над войском, которое должно было идти на помощь Австрии против французов, но смерть императрицы расстроила дело. Преемник ее объявил, что не будет держаться воинственной политики предшествовавшего царствования, и скоро Суворов подвергся даже сильной опале за медленность в исполнении указов императорских относительно преобразований в войске: он был отставлен и велено ему жить в своей вотчине, в глуши Новгородской губернии, под присмотром полицейского чиновника. Здесь он проводил свое время за книгами, внимательно следил за политическими событиями, играл с деревенскими мальчишками, по праздникам в церкви читал Апостол, пел на клиросе и звонил в колокола.

Отсюда-то он был вызван в начале 1799 г, чтоб принять начальство над соединенною русско-австрийскою армиею. Но Суворов с своими правилами, с своим глазомером, быстротою и натиском вовсе не был таким главнокомандующим, который бы понравился в Австрии, ибо здесь главнокомандующие не могли действовать по своему глазомеру, здесь они должны были исполнять решения придворного военного совета, состоявшиеся заблаговременно в Вене под влиянием первенствующего министра, Тугута, который считал себя знатоком военного дела, вовсе не будучи им. В. Сол.

* * *

ИЗ ПИСЬМА А. В. СУВОРОВА ГРАФУ Е. Г. ЦУКАТО 28 декабря 1794 г. Материалы, принадлежащие к истории моих военных действий, столь тесно соплетены с историей моей жизни, что оригинальный человек или оригинальный воин должны быть между собою нераздельны, чтобы изображение того или другого сохраняло существенный свой вид.

Почитая и любя нелицемерно бога, а в нем и братии моих, человеков, никогда не соблазняясь приманчивым пением сирен роскошной и беспечной жизни, обращался я всегда с драгоценнейшим на земле сокровищем – временем, бережливо и деятельно, в обширном поле и в тихом уединении, которое я везде себе доставлял. Намерения, с великим трудом обдуманные и еще с большим – исполненные, с настойчивостью и часто с крайней скоростью и неупущением непостоянного времени. Все сие, образованное по свойственной мне форме, часто доставляло мне победу над своенравною фортуною. Вот что я могу сказать про себя, оставляя современникам моим и потомству думать и говорить обо мне, что они думать и говорить пожелают. Жизнь столь открытая и известная, какова моя, никогда и никаким биографом искажена быть ни может. Всегда найдутся неложные свидетели истины, а более сего я не требую от того, кто почтет достойным трудиться обо мне, думать и писать. Ясный и понятный слог и обнаженная истина, основанная на совершенном познании образа моих поступков, должны быть единственными правилами для моего биографа.

* * *

ВОЕННОЕ НАСТАВЛЕНИЕ СУВОРОВА К КРЕСТ НИКУ ЕГО, СЫНУ ЗНАМЕНИТОГО КАРАЧАЯ.

Любезный сын мой, Александр!

Как человек военный, вникай в сочинения Вобана, Кегорна, Кураса, Гибнера, будь несколько сведущим в богословии, физике и нравственной философии; внимательно читай Евгения, Тюренна, Комментарии Цезаря, Фридриха II, первые тома Роллепа с продолжением и графа Саксонского; знание языков полезно для знакомства с литературой; танцуй, упражняйся в верховой езде и в фехтовании.

Достоинства военные суть: для солдата отвага, для офицера смелость, для генерала доблесть, руководствуемые началами порядка и дисциплины, управляемые бдительностью и предусмотрительностью.

Будь чистосердечен с друзьями твоими, умерен в своих нуждах и бескорыстен в своих поступках; проявляй пламенную ревность к службе своему государю; люби истинную славу отличай честолюбие от гордости и кичливости; с юных лет приучайся прощать проступки ближнего и никогда не прощай своих собственных; тщательно обучай подчиненных тебе солдат и подавай им пример.

Непрестанное изощрение глазомера сделает тебя великим полководцем. Умей пользоваться местоположением, будь терпеливым в трудах военных; не поддавайся унынию от неудач; предупреждай обстоятельства истинные, сомнительные и ложные; остерегайся неуместной запальчивости.

Храни в памяти имена великих людей и в своих походах и действиях с благоразумием следуй их примеру.

Никогда не презирай своего неприятеля, каков бы он ни был; знай хорошенько его оружие и способы обращения с ним; знай, в чем заключается сила и в чем слабость врага.

Приучайся к неутомимой деятельности; повелевай счастьем, ибо одна минута решает победу; покоряй себе эту минуту с быстротой Цезаря, который столь хорошо умел застигать врасплох своих врагов, даже средь бела дня, обходить их и нападать на них там, где ему было угодно, и тогда, когда угодно; отрезывай у него всякого рода запасы; будь искусным в том, чтобы твои войска никогда не испытывали недостатка в пропитании. Да возвысит тебя бог до геройства знаменитого Карачая!

* * *

Е. Б. ФУКС ИЗ «АНЕКДОТОВ КНЯЗЯ ИТАЛИЙСКОГО, ГРАФА СУВОРОВА-РЫМНИКСКОГО».

Князь Александр Васильевич любил иногда нюхать табак из малой своей золотой табакерки, уверяя, что сие облегчает головную его боль. Иногда, посыпав табаком какой-нибудь душистый цветок, снюхивал с него и с восторгом говорил: «Вот роскошь!» Но курения табака не жаловал. «Может ли быть, – говорил он, – что неблагопристойнее, как когда под нос тебе подставят трубку и окуривают тебя зловонным фимиамом?» Однажды увидел он курящего гусара. Ему хотели было запретить, но он крикнул: «Не трогайте его, он человек с талантом: выкуривает трубку мастерски. Он на войне видит дым батальонного огня». И поскакал от него прочь.

Отличительное в князе было то, что, проказничая, если смею сказать, был он всегда серьезен и никогда не улыбнется, как будто бы все это в порядке вещей. В Праге, например, пустился он в танцы; люди вправо, а он влево, такую затеял кутерьму, суматоху, штурм, что все скакали, прыгали и сами не знали куда. По окончании танцев подбежал он ко мне и с важностью сказал: «Видел ли ты, как я восстановил порядок; забыли курс, шен, шассе». – «Как же! Видел, – отвечал я, – как вы восстановили шассе». И он побежал от меня.

* * *

ТОРЖЕСТВО СУВОРОВА В ИТАЛИИ НАД МОРО И МАКДОНАЛЬДОМ. 3 апреля Суворов приехал к армии в Верону; 17 числа он перешел реку Адду поразивши французов в трехдневном бою на ее берегах; 18-го торжественно вошел в Милан, столицу Цизальпинской республики, покинутую французскими чиновниками и приверженцами Франции. Целуя руку у архиепископа миланского, Суворов говорил ему «Я прислан восстановить древний престол папский и привести народ в послушание монарху его. Помогите мне в святом деле».

Первым распоряжением Суворова в Милане было ниспровержение Цизальпинской республики, что поколебало во всей Италии владычество французов, везде поднимался против них народ; таким образом, в две недели по приезде Суворова к армии положение дел переменилось в Италии. В половине мая был занят Турин; в полтора месяца вся почти Северная Италия была уже очищена от французов, во власти которых здесь оставалась только сильная крепость Мантуа да еще три-четыре крепости; французский генерал Моро должен был отойти за Апеннины и расположился в области Генуэзской, но из Южной Италии шел другой французский полководец, Макдональд. Чтоб не дать ему соединиться с Моро, Суворов поспешил к нему навстречу с необыкновенною быстротою, на реке Тидоне 6 июня вступил в бой, не давши отдохнуть своему войску, и разбил французов. Отброшенный за реку Тидоне, Макдональд отступил к реке Треббии верст на семь назад.

Здесь был кровопролитный двухдневный бой (7 и 8 июня); изнуренные зноем итальянского летнего дня, русские едва могли держаться; генерал Розенберг подъехал к Суворову с тем чтоб посоветовать ему отступление; Суворов лежал в истомлении у большого камня. «Попробуйте сдвинуть этот камень, – отвечал он Розенбергу на его предложение. – Не можете!.. Ну так и русские не могут отступить!» Семидесятилетний старик забыл свою усталость, сел на коня, появлением своим заставил и солдат забыть усталость, и французы были отброшены за реку со страшным для них уроном; ночью Макдональд, найдя невозможным дожидаться нового нападения, начал отступление и тем признал себя окончательно побежденным.

Покончив с Макдональдом, Суворов услыхал о движениях Моро и с такою же быстротою обратился назад против него, но одно его появление заставило Моро отступить без боя. В. Сол.

* * *

АДДА – река в Северной Италии, левый приток р. По, на которой 15–17 (26–28) апреля 1799 г. произошло сражение между русско-австрийской армией под командованием А. В. Суворова и французской армией Ж. В. Моро. Это было первое сражение в победоносном Итальянском походе А. В. Суворова.

10 (21) апреля войска А. В. Суворова (12 тыс. русских, 36,5 тыс. австрийцев) овладели крепостью Брешиа, а 14 (25) апреля вышли к р. Адда. На ее западном берегу сосредоточилась французская армия генерала Б. Л.-Ж. Шредера (28 тыс. человек). На следующий день к войскам прибыл французский генерал Ж. В. Моро и принял командование на себя, но к этому времени русский отряд генерала П. И. Багратиона уже занял город Лекко (на берегу оз. Комо), находящийся на левом фланге французов. Другие русские и австрийские части навели переправы у городов Бривио, Кассано и Лоди. 16 (27) апреля главные силы Суворова, скрытно форсировали Адду и атаковали французов у Сан-Джервазио. Тогда же две австрийские дивизии фельдмаршал-лейтенанта М. Ф. Б. Меласа, разгромив противника у Кассано, вышли в тыл всей французской армии. После этого началось отступление войск Моро. 17 (28) мая были разгромлены отдельные французские отряды, продолжавшие сопротивление у Бривио и Вердерио.

В сражении на р. Адда французы потеряли убитыми и ранеными 2,5 тыс. человек. В плен было взято ок 5 тыс. французских солдат и офицеров. Русско-австрийские войска потеряли убитыми и ранеными ок. 2,5 тыс. человек. Среди взятых союзниками трофеев было 27 французских орудий. В. В.

* * *

Е. Б. ФУКС ИЗ «АНЕКДОТОВ КНЯЗЯ ИТАЛИЙСКОГО, ГРАФА СУВОРОВА-РЫМНИКСКОГО». По прибытии в армию фельдмаршала, узнал он, что французский главнокомандующий Шерер сдал свое начальство генералу Моро и удалился в Париж. «И здесь вижу я, – сказал он, – перст Провидения. Мало славы было бы разбить шарлатана. Лавры, которые похитим у Моро, будут лучше цвести и зеленеть».

* * *

ИТАЛЬЯНСКИЙ ПОХОД СУВОРОВА 1799 г. – военные действия русско-австрийской армии под командованием генерал-фельдмаршала А. В. Суворова против французских войск, занимавших Северную Италию.

В кон. 1798 г. Россия присоединилась ко 2-й антифранцузской коалиции – союзу Великобритании, Австрии, Турции и Королевства обеих Сицилий. Российский император Павел I направил в Швейцарию корпус генерала А М. Римского-Корсакова в составе 27 тыс. чел., а в Северную Италию – корпуса генералов И. И. Германа и А. Г. Розенберга численностью ок 33 тыс. чел. Русские и австрийские войска действовали несогласованно, и это позволило французам занять Швейцарию и почти всю Северную Италию. Пока союзники готовились к походу, в Швейцарии и в Италии началось французское наступление. Австрийскому правительству пришлось просить императора Павла I назначить командующим союзными войсками в Северной Италии А. В. Суворова.

В апреле 1799 г. полководец прибыл в г. Валеджо. Часть своих сил Суворов оставил для блокады крепостей Пескьера и Мантуя, а сам выступил в поход в район города Лекко, где на реке Адда (левом притоке реки По в Северной Италии) на заранее подготовленных позициях сосредоточилась французская армия генерала Ж. В. Моро.

15–17 апреля 1799 г. союзные войска (36,5 тыс. австрийцев, 12 тыс. русских) атаковали французскую армию Моро и нанесли ей поражение, вынудив отступить к г. Комо. После этого успешного начала кампании французы потеряли почти всю Северную Италию. Стремясь вернуть утраченное господство в этом районе, французское командование подготовило план нового наступления. Его должны были начать две армии – армия генерала Ж. Макдональда из Тосканы (главный удар) и армия генерала Ж. Моро из Генуи (вспомогательный удар). Они должны были уничтожить армии А. В. Суворова.

1 июня 1799 г. армия генерала Макдональда разбила австрийские войска у г. Модены, двинулась на Парму и вскоре овладела этой крепостью. Суворов разгадал замысел противника и решил разгромить его по частям. Он выступил навстречу Макдональду и 6–8 июня 1799 г. разбил его войска в сражении на реке Треббия. Выделив часть сил для преследования французов, русский полководец развернул свои войска против армии Моро. Тот спешно отступил к Генуе и соединился с остатками армии Макдональда. Лишь в конце июля 1799 г. французская армия, которую возглавил генерал Б. К. Жубер, начала наступление из р-на Генуи в направлении Алессандрии, где находились русско-австрийские войска. В сражении при Нови 4 августа 1799 г. А В. Суворов разбил эту армию.

Стремясь наилучшим образом использовать плоды своих побед, Суворов хотел перенести военные действия на территорию Южной Франции, однако в августе 1799 г. получил от Павла I приказ выступить в Швейцарский поход, на север через Альпы, чтобы оттуда начать наступление во Францию. Великобритания и Австрия, союзники России, решили удалить из Италии войска Суворова, чтобы не допустить усиления влияния России в этом регионе. В. В.

* * *

НЕПРИЯТНОСТИ СУВОРОВА ОТ АВСТРИЙСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА. От императора Павла Суворов получал награды и рескрипты в самых лестных выражениях; государь писал, что он изъявляет признательность к великим делам своего подданного, которыми прославляется его царствование. Знаменитый соперник Суворова Моро признавал действия последнего в Италии образцовыми, но недовольны были Тугут и придворный военный совет в Вене. Тотчас после победы на Треббии победитель был огорчен рескриптом императора Франца, который просил Суворова совершенно отказаться от всех предприятий дальних и неверных и о всяком важном предположении своем или действии предварительно доводить до его сведения. Военный придворный совет, с одной стороны, давал Суворову непрошеные уроки в том, что тот сам очень хорошо знал и исполнял, с другой – мешал ему в самых важных распоряжениях: так, фельдмаршал хотел усилить себя пьемонтским войском и приглашал пьемонтцев собираться под свои национальные знамена и сражаться за свободу отечества и законное национальное правительство, но австрийцы никак не хотели согласиться на это и требовали, чтоб пьемонтцы поступали в австрийские полки, на что те никак не соглашались.

Австрийцы приписывали успехи Суворова одному слепому счастью, порицали его действия, находя их противными правилам военного искусства. Зато и Суворов не щадил австрийских генералов. «Служба их, – писал он, – в титлах, амбиции или эгоизме, вредном обществу. Везде гофкригсрат, неискоренимая привычка битым быть… Его римско-императорское величество желает, чтоб, ежели мне завтра баталию давать, я бы отнесся прежде в Вену. Военные обстоятельства мгновенно переменяются, для них нет никогда верного плана. Фортуна летит как молния: не схвати за волосы – уже она не возвратится».

Австрийцы все хлопотали о сдаче Мантуи; наконец и эта сильная крепость, оплот Северной Италии, сдалась 17 июля; император Павел возвел Суворова в княжеское достоинство с проименованием Италийского.

* * *

ДЕЙСТВИЯ РУССКИХ В ЮЖНОЙ ИТАЛИИ. Между тем русские с успехом действовали и с другого конца в Италии. Французы недолго пожили спокойно в Неаполе, или Парфенопейской республике. Республика-мать наложила на республику-дочь такую тяжелую контрибуцию, что народ восстал во имя прежнего правительства, все злоупотребления которого забылись при новых бедствиях и несправедливостях. Тогда король Фердинанд прислал для восставших предводителя из Сицилии кардинала Руффо, который был известен больше как солдат, чем как духовное лицо. Лишь только Руффо явился в Калабрию, как тысячи народа начали стекаться к нему, и он образовал ополчение, которое назвал ратью св. Веры, но эта рать св. Веры наполнялась всяким сбродом, беглыми солдатами, преступниками, и потому успех ее везде сопровождался грабежом, насилиями, буйством и развратом.

Между тем адмирал Ушаков отрядил небольшую эскадру, которая, плывя около берегов, приводила приморские неаполитанские города в повиновение королю Фердинанду; русский капитан-лейтенант Белле высадился на берег с 390 человек войска и с этою горстью успел утвердиться в самой середине неаполитанских владений; Руффо соединился с Белле, и русские офицеры по просьбе кардинала обучали его нестройные толпы; наконец союзники решились идти к столице.

2 июня ночью русские пробились в Неаполь; узнав об этом, лаццарони (презрительное обозначение низшего класса в Неаполе. – Ред.) бросились на республиканские войска с криком: «Да здравствует король!»

Толпы Руффо с яростью ворвались в город; всю ночь продолжались убийства, грабежи и насилия. Однако республиканцы сопротивлялись еще два дня, и только к вечеру 4-го числа роялистам удалось овладеть всем городом. Убийства безоружных, пожары и грабежи продолжались; только с помощью русских кардинал Руффо успел наконец восстановить спокойствие в городе, когда уже более 2000 домов было разорено, когда улицы были завалены трупами и облиты кровью.

* * *

ПОБЕДА СУВОРОВА ПРИ НОВИ И ПОХОД ЕГО В ШВЕЙЦАРИЮ. 15 августа Белле донес Суворову, что неаполитанское владение освобождено от республиканцев.

В это время фельдмаршал уже успел одержать новую блистательную и последнюю свою победу. Французское правительство вместо Моро назначило Жубера главнокомандующим французскими войсками, сосредоточенными в Генуэзской области. Жубер поскакал в армию прямо от венца и, прощаясь с молодою женою, сказал ей: «Ты меня увидишь мертвым или победителем». Жубер расположил свое войско на последних скатах Апеннин, подле городка Нови; Суворов напал на него здесь 4 августа, и французский главнокомандующий был убит в самом начале дела; Моро принял начальство, но не мог спасти своей армии от поражения; победители взяли у него почти всю артиллерию и до 4500 пленных.

Но в то самое время как Суворов торжествовал над французами в Италии, те под начальством Массены торжествовали над австрийцами в Швейцарии, а между тем союзные дворы составили новый план ведения войны, по которому в Италии должны были оставаться одни австрийские войска, а Суворов должен был двинуться в Швейцарию и соединиться там с русским корпусом, находившимся под начальством генерала Римского-Корсакова; австрийские же войска, находившиеся под начальством эрцгерцога Карла, по мере вступления русских в Швейцарию должны были выходить постепенно из этой страны.

Но эрцгерцог Карл, не дожидаясь Суворова, поспешил вывести свои войска из Швейцарии, тогда как Римский-Корсаков с 24 000 войска даже и при содействии 20 000 австрийцев, еще остававшихся в Швейцарии, не мог держаться против 70 000 французов; эрцгерцог хотел и эти 20 000 вывести из Швейцарии, как только вступит туда Суворов, а Суворов мог привести с собою только 20 000 русских. В конце августа он приблизился уже к Швейцарии быстрыми переходами.

Не имея точных сведений ни о силах неприятельских, ни о местности нового театра войны, положившись во всем на бывших при нем австрийских офицеров генерального штаба, знакомых с местностью, Суворов выбрал путь через С-Готард, в ненастную погоду (10–13 сентября), при сильном сопротивлении неприятеля. Русские взобрались на С.-Готард с неимоверным усилием, то подсаживая друг друга, то упираясь штыками. Но, взобравшись на гору, надобно было спускаться с нее: при помощи густого тумана русские скатились на французов и обратили их в бегство, но переход чрез Готард стоил Суворову 2000 человек.

Препятствия и опасности только начинались: надобно было пройти сквозь узкое и низкое отверстие, пробитое в утесах, загораживающих дорогу на правом берегу реки Рейсы, надобно было перейти знаменитый Чертов мост, арку, перекинутую с утеса на утес на высоте 75 футов над бездною, и каждый шаг при этом должно было покупать кровию.

Преодолевая на каждом шагу страшные преграды природные, встречая везде упорное сопротивление от неприятеля, Суворов достиг Альторфа. Но куда идти далее? Дорога, по которой шли до сих пор русские, прекращалась у Люцернского озера; впереди тропинки, в позднее время года доступные только для смелых охотников, привыкших с малолетства карабкаться по громадным утесам и пустынным ледникам. Но Суворов во что бы то ни стало хочет идти к Швицу, где условился соединиться с Корсаковым, и для этого избирает самую трудную тропинку к Муттенской долине: погруженные в сырую мглу солдаты лезут ощупью, не видя ничего ни снизу ни сверху; обувь у них избилась, сваливается с ног; сухарные мешки совсем опустели, так что нечем подкрепить истощенные силы.

Наконец Суворов достигает Муттенской долины, хочет идти далее к Швицу но тут получает страшные вести: Корсаков потерпел совершенное поражение при Цюрихе и с огромною потерею отступил к Шафгаузену а победитель его, Массена, собирает армию к Швицу, чтоб запереть русским выход из Муттенской долины. Массена был твердо уверен, что Суворов со своим 18-тысячным отрядом, окруженный со всех сторон неприятелем, превосходным несравненно в силах, принужден будет положить оружие; выезжая из Цюриха, французский главнокомандующий обещал пленным русским офицерам привести к ним через несколько дней Суворова и великого князя Константина Павловича, находившегося при войске.

Суворов хорошо понимал весь ужас своего положения: на военном совете, собранном 18 сентября, он объявил, что со времен Прута русские войска никогда не были в таком безвыходном положении. «Мы среди гор, – говорил он, – окружены неприятелем, превосходным в силах: что предпринять нам? Идти назад постыдно: никогда еще не отступал я. Идти вперед к Швицу – невозможно: у Массены больше 60 000, у нас нет и двадцати; к тому же мы без провианта, без артиллерии… Помощи ждать не от кого… мы на краю гибели! Одна надежда на всемогущего Бога да на храбрость и самоотвержение моих войск! Мы русские! С нами Бог! Спасите честь России и государя! Спасите сына нашего императора!» С этими словами старик бросился к ногам великого князя и облился слезами. Из толпы генералов первый послышался голос Дерфельдена, который ручался за храбрость и самоотвержение войска, готового безропотно идти всюду, куда поведет великий полководец. На совете принято мнение великого князя идти к Гларису и, если неприятель преградит дорогу, пробиться силою. Решение было исполнено. Французы, имея двойной перевес в силах, вместо того чтоб совершенно истребить и забрать всю армию Суворова, как надеялись, сами потерпели совершенное поражение от корпуса генерала Розенберга в Муттенской долине, в то время как Суворов пробивал себе дорогу чрез долину Кленталь к Гларису. 23 сентября у Глариса собралось все, что оставалось от армии Суворова: изнуренные беспримерным походом, продолжительным голодом, ежедневным боем, оборванные, босые войска были без патронов, почти без артиллерии; большая часть обоза погибла, не было на чем везти раненых. 26 сентября русские вышли из гор, и страшный поход швейцарский кончился. В. Сол.

* * *

НОВИ – город в Северной Италии, в окрестностях которого 15 августа 1799 г. произошло сражение русско-австрийской армии под командованием генерал-фельдмаршала А. В. Суворова и французской армии ген. Б. К. Жубера.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.