Корсунь-Шевченковская фронтовая наступательная операция (24 января — 16 февраля 1944 года)

Корсунь-Шевченковская фронтовая наступательная операция

(24 января — 16 февраля 1944 года)

Успешное наступление 1-го Украинского фронта к юго-западу от Киева и удар 2-го Украинского фронта на кировоградском направлении позволили глубоко охватить фланги вражеской группировки, действовавшей в районе Корсунь-Шевченковского. Однако уничтожить эту группировку наши войска не смогли. Противник продолжал удерживать обширный выступ в районе Корсунь-Шевченковского, глубоко вдававшийся в расположение советских войск. Вершина этого выступа упиралась в Днепр в районе Канева. Ширина его у основания достигала 130 км, а общая площадь составляла около 10 тыс. кв. км.

Упорство, с которым вражеское командование цеплялось за Корсунь-шевченковский выступ, было далеко не случайным. Попытка германских генералов потом доказать, что удержание этого выступа являлось результатом только упрямства Гитлера, не совсем верно. Бывший командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Манштейн, особенно настойчиво повторяющий эту мысль в книге «Утерянные победы», имел по этому вопросу свое субъективное мнение. Легче сослаться на невежество фюрера, чем признать порочность оперативно-стратегических соображений, которыми руководствовалось тогда германское командование, в том числе и командование группы армий «Юг».

В середине января оно все еще не хотело смириться с тем, что «восточный оборонительный вал» окончательно рухнул, и продолжало рассчитывать на восстановление обороны по Днепру. Корсунь-шевченковский выступ представлялся немцам весьма удобным плацдармом, с которого при благоприятных условиях можно было нанести удары по флангам 1-го и 2-го Украинских фронтов. В стремлении удержать этот выступ не последнее место занимали и расчеты пропагандистского порядка. В трудные времена, наставшие для германского руководства, считалась очень важной возможность «трубить» о том, что-де, мол, немецкие повара все еще «черпают воду из Днепра».

Противник принимал энергичные меры к созданию в районе корсунь-шевченковского выступа устойчивой обороны, которая обеспечивала бы удержание этого района и служила исходным районом при развертывании наступательных действий. Следует подчеркнуть, что местность в районе выступа весьма благоприятствовала созданию обороны. Многочисленные реки, ручьи, овраги с крутыми берегами, большое количество населенных пунктов способствовали созданию оборонительных рубежей на большую глубину, а также ряда отсечных позиций. Высоты, особенно в районе Канева, обеспечивали противнику хорошие условия наблюдения.

Наиболее прочную оборону с развитой системой оборонительных сооружений и различного рода заграждений противник создал в вершине выступа — на участке Кагарлык, Мошны.

На участке Мошны, Смела передний край вражеской обороны проходил по сильно заболоченной местности. Поэтому оборона здесь состояла из отдельных опорных пунктов, перехватывавших основные дороги.

К югу от Смелы оборона противника состояла из двух полос. Передний край главной полосы проходил по берегу Тясмина, по оврагам и высотам. Главная полоса была оборудована системой опорных пунктов и узлов сопротивления, местами соединенных траншеями. Внутри опорных пунктов имелась развитая система траншей и ходов сообщения, значительное количество ДЗОТов. Опорные пункты и узлы сопротивления с фронта и флангов прикрывались минными полями и проволочными заграждениями. Вторая полоса оборудовалась на рубеже Ташлык, Пасторское, Тишковка, однако строительство ее к началу нашего наступления не было закончено. Вдоль р. Ольшанки, на участке Млеев, Топильно, проходила отсечная позиция фронтом на юго-восток.

Перед 1-м Украинским фронтом, на участке Тиновка, Кагарлык, оборона противника в инженерном отношении была развита недостаточно. На этот рубеж враг был отброшен 10–12 января и поэтому не успел его укрепить. Здесь имелся ряд опорных пунктов, промежутки между которыми прикрывались заграждениями. В лесах противник устроил завалы и засеки, минировал их противотанковыми и противопехотными минами.

В корсунь-шевченковском выступе на фронте Тиновка, Канев, Каниж оборонялись 11 пехотных дивизий (34, 57, 72, 82, 88, 106, 112, 198, 255, 332, 389), 3-я танковая дивизия, 5-я танковая дивизия СС «Викинг», штурмовая бригада СС «Валлония», полк 168-й пехотной дивизии[47], усиленные 202, 239-м и 265-м дивизионами штурмовых орудий, 905-м дивизионом самоходных орудий, а также большим количеством артиллерийских и инженерных частей и подразделений. Участок Канев, Тиновка удерживали войска 1-й танковой армии; участок Канев, Каниж — 8-й армии. Все дивизии противника, хотя и понесли значительные потери в предыдущих боях, были вполне боеспособны. Большая часть их длительное время находилась на советско-германском фронте и имела большой боевой опыт.

Непосредственно в выступе враг не имел крупных резервов. Однако в районе западнее и северо-западнее Кировограда находились четыре танковые дивизии, из которых 11-я и 14-я танковые были в резерве 8-й армии. В районе юго-западнее Охматова действовали три танковые дивизии (6, 16-я и 17-я) 1-й танковой армии. Все эти соединения вражеское командование могло быстро перебросить в район корсунь-шевченковского выступа.

Учитывая обстановку, сложившуюся к концу первой декады января на стыке 1-го и 2-го Украинских фронтов, советское Верховное Главнокомандование решило принять более решительные меры для уничтожения корсунь-шевченковской группировки вражеских войск, которая угрожала флангам 1-го и 2-го Украинских фронтов и сковывала их действия, мешая дальнейшему продвижению. Поэтому, прежде чем приступить к развитию наступления к Южному Бугу и далее к Днестру, необходимо было ликвидировать эту группировку.

12 января 1944 года Ставка Верховного Главнокомандования уточнила ранее поставленную задачу. 1-й и 2-й Украинские фронты получили приказ окружить и уничтожить вражеские войска, для чего нанести удары под основание выступа, развить наступление по кратчайшему направлению навстречу друг другу и соединиться в районе Шполы.

Текст директивы гласил: «Группировка противника, продолжающая оставаться в районе Звенигородка, Мироновка, Смела, связывает действия смежных флангов 1-го и 2-го Украинских фронтов и задерживает выдвижение их к р. Южный Буг.

Наступление главных группировок обоих фронтов развивается по параллельным направлениям и решительных мероприятий для ликвидации остающегося выступа противника не делается.

Учитывая это обстоятельство, Ставка Верховного Главнокомандования ставит перед 1-м и 2-м Украинскими фронтами ближайшую задачу: окружить и уничтожить группировку противника в звенигородско-мироновском выступе путем смыкания левофланговых частей 1-го Украинского фронта и правофланговых частей 2-го Украинского фронта где-нибудь в районе Шпола, ибо только такое соединение войск 1-го и 2-го Украинских фронтов даст им возможность развить ударную силу для выхода на р. Южный Буг.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. 1-му Украинскому фронту главные усилия 27 армии, 5 гв. тк и части сил 40 армии направить на овладение рубежом Тальное, Звенигородка с последующим выдвижением подвижных частей на Шпола. В случае необходимости привлечь к этой операции 104 ск.

2. 2-му Украинскому фронту главные усилия 52 армии, 4 гв. армии, части сил 53 армии и не менее двух мехкорпусов направить на овладение рубежом Шпола, Новомиргород и соединение в районе Шпола с войсками 1-го Украинского фронта.

3. Главные усилия авиации обоих фронтов направить на содействие войскам в выполнении этой задачи.

4. Иметь в виду, что уничтожение звенигородско-мироновской группировки противника резко улучшает наше оперативное положение на стыке фронтов, сразу значительно усиливает оба фронта и облегчает выход наших войск на р. Южный Буг.

5. Об отданных распоряжениях донести»[48].

Ввиду сложной и ответственной задачи, стоявшей перед 1-ми 2-м Украинскими фронтами, Ставка в январе усилила их войсками, боевой техникой, вооружением и боеприпасами.

Особенно значительное усиление получил 1-й Украинский фронт. В его состав были переданы: 47-я армия, имевшая 106-й стрелковый корпус (58, 133-я и 359-я стрелковые дивизии) и 67-й стрелковый корпус (151, 221-я и 302-я стрелковые дивизии)[49], 2-я танковая армия (3-й и 16-й танковые корпуса)[50], 6-й гвардейский кавалерийский корпус (8-я и 13-я гвардейские, 8-я кавалерийская дивизии) и 5-й механизированный корпус. Для пополнения танковых войск фронту с 22 января по 3 февраля направлялось 400 новых танков Т-34[51].

В состав 2-го Украинского фронта прибыл 5-й гвардейский кавалерийский корпус (11-я и 12-я гвардейские, 63-я кавалерийская дивизии), который ранее входил в 4-й Украинский фронт.

В соответствии с директивой Ставки Верховного Главнокомандования войска 1-го и 2-го Украинских фронтов приступили к подготовке операции.

Командование 1-го Украинского фронта создало ударную группировку в районе восточнее Ставище. В ее состав включались войска левого фланга 40-й армии 47-й (167-я и 359-я стрелковые дивизии) и 104-й (58-я и 133-я стрелковые дивизии) стрелковые корпуса[52], правофланговые соединения 27-й армии (180-я и 337-я стрелковые дивизии) и вновь формируемая 6-я танковая под командованием генерал-лейтенанта танковых войск А. Г. Кравченко (5-й гвардейский танковый и 5-й механизированный корпуса)[53].

Войска ударной группировки в составе шести стрелковых дивизий, танкового и механизированного корпусов получили задачу прорвать оборону противника на 27-километровом участке Тыновка, Кошеватое и развивать удары главными силами на Звенигородку, Шполу, а частью сил на Тальное и Богуслав[54].

План операции 2-го Украинского фронта[55], утвержденный Ставкой, предусматривал прорыв обороны противника в районе Вербовка, Красносилка на 19-километровом участке смежными флангами 4-й гвардейской и 53-й армий и развитие наступления на Шполу, Звенигородку. В полосе 53-й армии планировался ввод 5-й гвардейской танковой армии[56], причем корпуса первого эшелона этой армии должны были содействовать 53-й армии в завершении прорыва обороны противника. Для сковывания вражеских сил и отвлечения их от направления главного удара намечалось за день до начала операции предпринять наступление силами 5-й и 7-й гвардейских армий. Правее ударной группировки фронта предполагалось наступление 52-й армии. Поддержка войск фронтов возлагалась на авиацию 2-й и 5-й воздушных армий. Из состава 2-й воздушной армии для операции привлекалась только часть сил — истребительный корпус, штурмовая и ночная бомбардировочная авиационные дивизии, базировавшиеся на белоцерковский аэродромный узел. Остальные силы авиации фронта поддерживали другие армии фронта, отражавшие удары врага под Винницей и Уманью.

Соотношение сил к началу операции на фронте Тиновка, Каниж видно из представленной таблицы.

Соотношение сил сторон

* Средняя численность наших стрелковых дивизий составляла 4700 человек, пехотной дивизии противника — 8500 человек и боевой группы дивизии (112, 155, 332-я пехотные были сведены в боевые группы) — 4000 человек. С учетом некомплекта в танковых дивизиях насчитывалось по 100 танков и 30 штурмовых орудий (в танковой дивизии СС «Викинг» типа StuG III и «Веспе»), в 202, 239-м и 265-м дивизионах по 25–28 штурмовых орудий StuG III, в 905-м дивизионе до 40 штурмовых орудий, вероятно тоже моделей StuG III и StuG IV.

Создание ударных группировок фронтов потребовало проведения значительных перегруппировок войск. Так, командование 2-го Украинского фронта в короткий срок перебросило из района Кировограда на участок предстоящего главного удара 5-ю гвардейскую танковую армию, артиллерийскую дивизию прорыва и ряд отдельных артиллерийских и инженерных частей.

Задачу создания ударной группировки командование 1-го Украинского фронта решало в более сложных условиях.

Ранее уже отмечалось, что противник 10 января предпринял сильные удары из районов Винницы и Умани. Войска фронта вели ожесточенные бои по отражению этих ударов врага, а для этого потребовались крупные силы стрелковых, танковых войск, авиации и артиллерии. Создавать ударную группировку пришлось главным образом за счет внутренних перегруппировок 27-й и 40-й армий, действовавших непосредственно против корсунь-шевченковского выступа. Командование фронта усилило 27-ю и 40-ю армии артиллерийскими и инженерными средствами. Для нанесения более мощного удара и быстрого прорыва вражеской обороны было решено использовать в первом эшелоне вместе со стрелковыми частями и 6-ю танковую армию. Учитывая незавершенность оборудования обороны противника на избранном участке прорыва, мощный первоначальный удар пехоты и танков должен был привести к быстрому прорыву вражеской обороны и развитию наступления в глубину. Основные силы 6-й танковой армии использовались в полосе 40-й армии, а один танковый батальон 5-го механизированного корпуса — в полосе 27-й армии.

Максимально используя весьма ограниченное время, войска обоих фронтов готовились к предстоящим боям. В штабах отрабатывались вопросы взаимодействия и управления, велось изучение обороны и группировки противника. Войска занимались боевой и политической подготовкой. Партийно-политическая работа, проводившаяся непрерывно как в период подготовки операции, так и в ходе ее, была направлена на выполнение предстоящих боевых задач, на воспитание в войсках высокого наступательного порыва и непреклонной решимости победить врага.

На рассвете 24 января сотни орудий открыли огонь по вражеским позициям. Мощный артиллерийский огонь разрушал оборонительные сооружения, засыпал траншеи и ходы сообщения, уничтожал живую силу и боевую технику противника.

Как только артиллерия перенесла огонь в глубину, передовые батальоны 4-й гвардейской и 53-й армий 2-го Украинского фронта пошли в атаку. Стремительным броском они преодолели передний край вражеской обороны и в результате упорных боев потеснили части 3-й танковой и 389-й пехотной дивизий противника на глубину от 2 до 6 км. В 7 часов 46 минут утра 25 января, после десятиминутной артиллерийской подготовки, в наступление перешли главные силы общевойсковых армий[57]. Одновременно начала наступление 5-я гвардейская танковая армия[58], имевшая в первом эшелоне 20-й и 29-й танковые корпуса. Преодолевая упорное сопротивление врага, войска танковой армии продвигались вперед. В ночь на 27 января части 20-го танкового корпуса генерал-лейтенанта танковых войск И. Г. Лазарева достигли Шполы, а 29-й танковый корпус генерал-майора танковых войск И. Ф. Кириченко овладел г. Лебедин[59].

Германское командование довольно скоро поняло, что удар войск 2-го Украинского фронта в направлении Шполы представляет серьезную угрозу для всей корсунь-шевченковской группировки. С большой поспешностью оно начало собирать силы для парирования этого удара. В район Ново-Миргорода дополнительно к имевшейся там 3-й танковой дивизии срочно перебрасывались 11-я и 14-я танковые дивизии из района северо-западнее Кировограда. Одновременно сильная группа пехоты и танков из состава танковой дивизии СС «Викинг», 57, 72-й и 389-й пехотных дивизий создавалась к северу от н/п Пасторское.

27 января обе вражеские группировки начали наступление в общем направлении на Оситняжку (6 км юго-восточнее Пасторского)[60]. Противник намеревался ликвидировать прорыв 2-го Украинского фронта и отрезать подвижные войска, выдвинувшиеся в район Шполы.

Удар вражеских войск с севера, со стороны Ташлык, отражали войска 4-й гвардейской армии. Атаки танковых дивизий противника с юга мужественно встретили воины 53-й армии. В полосах обеих армий завязались тяжелые бои. Особенно важную роль в отражении атак противника сыграли артиллерийские части этих армий. Шквальным огнем в упор они расстреливали танки, бронетранспортеры и пехоту противника. Большое значение в ликвидации попыток врага воспрепятствовать прорыву наших войск имели умелые действия инженерных войск — фронтовых и армейских отрядов заграждения. Например, 5-я инженерно-саперная бригада РГК и 27-я инженерная бригада только за одну ночь на 29 января установили более 9400 противотанковых и свыше 1000 противопехотных мин в полосе 53-й армии.

В ходе тяжелых боев в районе Оситняжки противнику временами удавалось мелкими группами танков и пехоты выходить на пути, связавшие 20-й и 29-й танковые корпуса 5-й гвардейской танковой армии с главными силами фронта[61]. Населенные пункты Капитановка, Тишковка и другие неоднократно переходили из рук в руки.

В районе Капитановки самоотверженно сражался с нацистами гвардии лейтенант С. И. Постевой из 204-го гвардейского стрелкового полка 69-й гвардейской стрелковой дивизии 4-й гвардейской армии. В неравном бою он со своим товарищем подбил вражеский танк, уничтожил штурмовое орудие и 40 солдат.

В отражении атак противника большую помощь наземным войскам оказывала авиация. 29 января в районе Юзефовки (5 км северо-восточнее Ново-Миргорода) восьмерка штурмовиков под командованием младшего лейтенанта В. И. Андрианова из 667-го штурмового авиаполка 292-й штурмовой авиадивизии совершила налет на колонну в составе 18 танков и 15 автомашин с пехотой. Метким штурмовым ударом наши летчики подожгли 4 танка и 3 автомашины врага и подавили зенитную батарею.

За мужество и отвагу, проявленные в боях, лейтенант С. И. Постевой и младший лейтенант В. И. Андрианов удостоены звания Героя Советского Союза.

Для окончательного устранения угрозы на флангах прорыва командующий фронтом ввел в сражение свежие силы — 25-ю танковую бригаду 29-го танкового корпуса и 18-й танковый корпус[62]. 26 января из резерва фронта был введен в бой 5-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерал-майора А. Г. Селиванова[63].

В течение 27–29 января части 18-го танкового, 5-го гвардейского кавалерийского корпусов (последний в пешем строю) совместно со стрелковыми соединениями 4-й гвардейской и 53-й армий вели тяжелые бои в районе Капитановки и Тишковки, стремясь отбросить врага, вышедшего на тылы 20-го и 29-го танковых корпусов. 29 января эта задача была успешно решена.

Некоторые части противника, особенно настойчиво стремившиеся прорваться из Ново-Миргорода в северном направлении, действительно прорвались, но обратно из «котла» не вышли. Так случилось, например, с 108-м моторизованным полком 14-й танковой дивизии. Его настойчивые попытки прорваться сквозь кольцо окружения привели к тому, что советские войска отсекли полк от основных сил дивизии и он оказался внутри корсунь-шевченковского «котла», разделив участь окруженных войск.

Тем временем подвижные войска 2-го Украинского фронта, вышедшие в район Шполы, продолжали успешно продвигаться вперед. Громя противника, уничтожая его тылы, части 20-го танкового корпуса в 12 часов 28 января вышли в район Звенигородки. В числе первых в Звенигородку ворвалась 155-я танковая бригада под командованием подполковника И. И. Прошина.

26 января с противоположной стороны корсунь-шевченковского выступа нанесли удар войска 40, 27-й и 6-й танковой армий 1-го Украинского фронта[64]. С первых же минут завязались горячие схватки с врагом, упорно оборонявшим первую позицию своей обороны. Эти бои изобиловали героическими подвигами советских воинов.

Преодолев сопротивление 34, 88-й и 198-й пехотных дивизий противника в первой позиции, войска ударной группировки фронта стремились развить удар в глубину обороны. Враг, опираясь на подготовленные рубежи в глубине, яростно сопротивлялся, особенно в полосе 40-й армии. Более того, силами 16-й и 17-й танковых дивизий он настойчиво атаковал правый фланг 40-й армии в направлении Охматов. Здесь вместе с частями 40-й армии (50-й и 51-й стрелковые корпуса) стойко сражались воины 1-й Чехословацкой бригады, переброшенной сюда из-под Белой Церкви. На усиление войск этого направления командование фронта перегруппировало и 11-й танковый корпус 1-й танковой армии. Корпус был передан в оперативное подчинение командующего 40-й армией.

Несколько успешнее развивалось наступление правофланговых соединений 27-й армии (337-я и 180-я стрелковые дивизии) и взаимодействующих с ними частей 6-й танковой армии.

В этой обстановке командующий 1-м Украинским фронтом 27 января принимает новое решение, которое имело важное значение для дальнейшего развития событий[65].

Суть этого решения состояла в том, что центр тяжести удара переносился целиком в полосу 6-й танковой и 27-й армий. С этой целью с 23 часов 27 января в подчинение 6-й танковой армии передавался 47-й стрелковый корпус (167-я, 359-я стрелковые дивизии) из 40-й армии. 6-я танковая армия частями 47-го корпуса должна была атаковать сильный опорный пункт врага в населенном пункте Виноград, а двумя подвижными группами обойти этот опорный пункт с юга и севера, к исходу 28 января выйти в район Звенигородки и овладеть рубежом Рыжановка, Чижовка, Ризино. Наиболее сильной была левая подвижная группа (5-й гвардейский танковый корпус и часть сил 5-го механизированного корпуса), которой предстояло обходить Виноград с севера и наступать в направлении Лисянки, Звенигородки. Для захвата Звенигородки командующий фронтом приказал из района Лисянки выдвинуть сильный передовой отряд.

27-я армия своим правым флангом должна была развивать удар на Почапинцы.

Задача 40-й армии состояла в том, чтобы остановить противника, наступавшего на правом фланге армии (на охматовском направлении), а на левом фланге силами 104-го стрелкового корпуса продолжать наступление в направлении Русаловки.

С утра 28 января войска ударной группировки 1-го Украинского фронта продолжали наступление. По-прежнему наибольший успех имели в этот день войска 6-й танковой и 27-й армий.

В соответствии с указанием командующего 1-м Украинским фронтом из состава левофланговой подвижной группы 6-й танковой армии был выделен сильный передовой отряд под командованием заместителя командира 5-го механизированного корпуса генерал-майора танковых войск М. И. Савельева[66]. В состав отряда включались 233-я танковая бригада подполковника А. А. Чернушевича, мотострелковый батальон, 1228-й самоходно-артиллерийский полк подполковника И. И. Доброшинского, истребительно-противотанковая батарея. В общей сложности отряд насчитывал 39 танков, 16 самоходно-артиллерийских установок и 200 автоматчиков на танках и автомашинах. Перед отрядом стояла задача: не ввязываясь в бои за опорные пункты противника, прорваться на соединение с войсками 2-го Украинского фронта.

Рано утром 28 января отряд начал выполнять поставленную задачу. Обходя с севера опорный пункт противника у дер. Виноград, подразделения отряда достигли района Тихоновки, где соединились с частями 136-й стрелковой дивизии и 6-й гвардейской мотострелковой бригадой, которые с 10 января вели бои в окружении. Освободив окруженные части, отряд ударом через Лисянку в полдень 28 января ворвался на северо-западную окраину Звенигородки. Разбив оборонявшиеся здесь подразделения противника, отряд овладел всей западной частью города и в 13 часов соединился с частями 20-го танкового корпуса 2-го Украинского фронта[67] — 8-й гвардейской танковой бригадой полковника В. Ф. Орлова, 80-й танковой бригадой подполковника В. И. Евсюковаи 155-й танковой бригадой подполковника И. И. Прошина.

В центре Звенигородки на пьедестале ныне стоит танк Т-34. Надпись на постаменте гласит: «Здесь января 28 дня 1944 года было сомкнуто кольцо вокруг гитлеровских оккупантов, окруженных в районе Корсунь-Шевченковский. Экипаж танка 2-го Украинского фронта 155-й танковой Краснознаменной Звенигородской бригады подполковника Прошина Ивана Ивановича — лейтенант Хохлов Евгений Александрович, механик-водитель Андреев Анатолий Алексеевич, командир башни Зайцев Яков Сергеевич — пожали руки танкистам 1-го Украинского фронта. Слава героям Родины!»

Таким образом, пять дней ожесточенных боев увенчались крупным успехом советских войск. Ударом, нанесенным с двух сторон под основание корсунь-шевченковского выступа, вражеская группировка была отсечена от своих основных сил. Однако в боевых порядках наших войск еще имелись разрывы, через которые противник мог вырваться из окружения или получить помощь извне. Требовалось срочно создать сплошной внутренний и внешний фронты окружения.

Для замыкания внутреннего фронта привлекались соединения 27-й армии 1-го Украинского фронта и наступавшие навстречу им войска 4-й гвардейской армии и 5-го гвардейского кавалерийского корпуса 2-го Украинского фронта. 31 января части 180-й стрелковой дивизии 27-й армии в районе Ольшана установили связь с 5-м гвардейским кавалерийским корпусом[68], а 3 февраля в этот район подошли стрелковые соединения 4-й гвардейской армии. Образовался сплошной внутренний фронт окружения. Исключительно важное значение имело быстрейшее образование внешнего фронта, так как противник начал стягивать войска, пытаясь извне прорваться к своим окруженным дивизиям. Как ранее уже говорилось, к 27 января в районе Ново-Миргорода сосредоточились 3, 11-я и 14-я танковые дивизии, а несколько позже сюда подошла и 13-я танковая дивизия. Вскоре из района западнее Охматова в район Ризино начали выдвигаться 16-я и 17-я танковые дивизии.

Для создания внешнего фронта командование использовало 6-ю и 5-ю гвардейскую танковые армии, вышедшие к 28 января в район Звенигородка, Шпола. Войска армий организовали оборону фронтом на юг с задачей не допустить прорыва немцев на соединение с их окруженной группировкой. В целях повышения устойчивости обороны в подчинении 6-й танковой армии продолжал оставаться 47-й стрелковый корпус, а 5-я гвардейская танковая армия была усилена 49-м стрелковым корпусом (6-я гвардейская воздушно-десантная, 84-я и 94-я гвардейская стрелковые дивизии), 34-й истребительно-противотанковой бригадой (54 орудия) и 5-й инженерно-саперной бригадой РГК[69]. 3 февраля в состав 49-го стрелкового корпуса была передана еще 375-я стрелковая дивизия. В полосу армии были еще переброшены 11-я истребительно-противотанковая, 49-я легко-артиллерийская и 27-я отдельная тяжелая пушечная артиллерийская бригады. К флангам танковых армий примыкали войска 40-й и 53-й армий.

Таким образом, войска 1-го и 2-го Украинских фронтов выполнили первую часть задачи, поставленной перед ними Ставкой, — взломали оборону противника у основания выступа и, стремительно продвигаясь навстречу друг другу, окружили вражескую группировку.

3 февраля во всех подразделениях был зачитан приказ Верховного Главнокомандующего, в котором объявлялась благодарность войскам, завершившим окружение противника. Большой подъем в войсках вызвало известие о присвоении ряду соединений почетного наименования «Звенигородских».

В ходе успешного наступления наши войска освободили более 300 населенных пунктов и пять городов, в том числе г. Канев. Город был освобожден частями 206-й стрелковой дивизии под командованием полковника В. П. Колесникова[70].

С именем древнего города Канева связан светлый образ великого Кобзаря. Здесь, на высокой круче над седым Днепром, находится могила Тараса Григорьевича Шевченко, великого сына Украины, посвятившего жизнь борьбе за свободу и счастье народа. В 1939 г., отмечая 125-летие со дня рождения поэта, благодарные потомки воздвигли на его могиле величественный памятник. Враги надругались над народной святыней, осквернили могилу поэта. Но рука советского патриота написала на плитах памятника: «Помстимось, батьку! Партизаны», И партизаны выполнили свое обещание. От руки народных мстителей погибла не одна тысяча захватчиков.

Могучий голос Шевченко звал наших воинов на подвиг во имя освобождения Родины. «Сыны мои, орлы мои, летите на Украину!» И вот они пришли, советские богатыри. И солнце свободы вновь засияло над древней землей великого Кобзаря.

Весть о новой победе советских войск на правобережье Днепра быстро облетела страну. Трудящиеся фабрик и заводов, шахт и рудников, колхозники и колхозницы с радостью встретили эту весть и ответили на нее новыми трудовыми подвигами. Жители освобожденных районов Украины, полные благодарности Красной Армии, вызволившей их из нацистского рабства, всеми силами стремились помочь доблестным советским воинам в их борьбе против ненавистного врага. Они беззаветно трудились, восстанавливая разрушенное хозяйство, самоотверженно работали на заводах, фабриках, на колхозных полях; с радостью вносили свои трудовые сбережения в фонд Красной Армии. Колхозники, колхозницы, рабочие и служащие Отаро-Керменчикского района Донецкой области к 5 февраля 1944 года внесли на постройку эскадрильи самолетов «Колхозник Донбасса» 1114 тыс. рублей, трудящиеся Климовского района Луганска внесли в фонд обороны 1026 тыс. рублей[71].

В кольце, образованном войсками 1-го и 2-го Украинских фронтов, была зажата крупная группировка противника. По данным отчетных карт генерального штаба сухопутных войск нацистской Германии, там находились управления 11-го и 42-го армейских корпусов, 57, 72, 88, 389-я пехотные дивизии, танковая дивизия СС «Викинг», корпусная группа «Б» (боевые группы 112, 255-й и 332-й пехотных дивизий), штурмовая бригада СС «Валлония», полк 168-й пехотной дивизии, полк 198-й пехотной дивизии, полк 14-й танковой дивизии, три дивизиона штурмовых орудий.

По показаниям солдат и офицеров противника, взятых в плен при уничтожении окруженной группировки, в кольце окружения находились также подразделения 82-й, 167-й пехотных дивизий, отдельный кавалерийский полк, отдельный пехотный батальон, 177, 810-й и 867-й охранные батальоны, 9 артиллерийских дивизионов, 7 инженерных и строительных батальонов, а также батальоны связи и штабные роты 11-го и 42-го армейских корпусов[72].

В общей сложности это составляло 10 дивизий и одну бригаду. Численность окруженной группировки достигала 80 тыс. человек, на ее вооружении имелось 1600 орудий и минометов и до 230 танков и штурмовых орудий. Командование окруженными войсками возглавил командир 11-го армейского корпуса генерал артиллерии Вильгельм Штеммерман.

Германское командование сначала делало вид, что окружение немецких войск под Корсунем является недоразумением, хотя и не совсем приятным. Немецкие генералы надеялись в скором времени ударом танковых дивизий прорвать фронт окружения и восстановить положение. Но проходил день за днем, и надежды гасли.

Основная масса солдат окруженных немецких войск с самого начала не разделяла оптимизма своих командиров. Но и солдат сначала успокаивали бодрые слова. Во всех подразделениях, как молитву, повторяли телеграмму командующего 1-й танковой армией: «Я вас выручу. Хубе». Не скупился на обещания и фюрер. В личной телеграмме Штеммерману Гитлер писал: «Можете положиться на меня как на каменную стену. Вы будете освобождены из котла. А пока держитесь до последнего патрона».

Бои по уничтожению войск противника начались одновременно с действиями на окружение, но с особой силой развернулись сразу же после завершения окружения. Нашим войскам приходилось отражать настойчивые, непрерывные попытки крупных танковых сил врага прорваться извне к окруженным войскам. Это обстоятельство обусловило исключительную напряженность обстановки, создавало ряд острых моментов и требовало от наших войск, командиров и штабов гибкости, маневренности и большого искусства.

Для уничтожения вражеской группировки привлекались 27-я армия 1-го Украинского фронта, 52-я, 4-я гвардейская армии и 5-й гвардейский кавалерийский корпус 2-го Украинского фронта — всего 13 стрелковых, 3 кавалерийские дивизии, 2 укрепленных района, а также средства усиления. В составе наших войск, действовавших на внутреннем фронте окружения, имелось около 2 тыс. орудий и минометов, 138 танков и самоходно-артиллерийских установок.

В боях под Корсунь-Шевченковским тактика врага несколько отличалась от той, которую он применял под Сталинградом. Там противник, ожидая помощи извне, стремился упорной обороной не допустить сжатия кольца окружения. Здесь же окруженные вражеские войска, рассчитывая на помощь извне, сами предпринимали неоднократные попытки вырваться из окружения, сосредоточивая на определенных направлениях сильные группировки.

Этой тактике немцев советские войска противопоставили свою тактику. Попытки вражеских частей вырваться из окружения неизменно отражались организованным сосредоточенным огнем. Измотав и обескровив противника в оборонительных боях, наши войска переходили в наступление. Ударами со всех направлений они стремились расчленить окруженную группировку, отсекали, а затем уничтожали отдельные группы и гарнизоны опорных пунктов.

Так, в первых числах февраля войска 4-й гвардейской и 52-й армий отразили атаки противника, а затем сильным ударом разгромили его опорный пункт в районе Городище. Части 5-го гвардейского корпуса окружили крупную группу противника в северной части населенного пункта Ольшана и к 5 февраля уничтожили ее. В это же время сильные атаки врага отражали войска 27-й армии в районе Стеблева. Здесь на широком фронте от Ольшаны до Богуслава (более 60 км) действовали 180-я, 337-я стрелковые дивизии и 159-й укрепленный район. В районе большого украинского села Квитки оборонялась 180-я стрелковая дивизия. Подразделения дивизии, понесшие потери в предыдущих боях, были малочисленны. На помощь частям дивизии пришли жители освобожденного села. Более 500 квитчан добровольно вступили в ее ряды и бок о бок с воинами мужественно отражали яростные атаки врага. Около 800 женщин, стариков и подростков строили оборонительные сооружения, подносили боеприпасы на передовые позиции, ухаживали за ранеными. За храбрость и отвагу, проявленные в боях, многие квитчане были удостоены правительственных наград.

В тылу врага действовали советские партизаны. В центре кольца окружения отважно сражались партизанские отряды имени Т. Г. Шевченко, «Истребитель», имени Боженко. С помощью партизан подразделения 206-й стрелковой дивизии 27-й армии овладели населенными пунктами Бровахи, Мартыновка, Таганча[73]. В тыл врага проникали и небольшие группы истребителей танков, созданные по указанию начальника инженерных войск 1-го Украинского фронта генерал-лейтенанта И. П. Галицкого. Из саперов 25-го и 38-го саперных батальонов 27-й армии было образовано 12 таких групп, четыре из них успешно действовали во вражеском тылу[74], производя внезапные, смелые налеты, уничтожая живую силу и технику противника.

Так, группа «охотников» за танками во главе со старшим лейтенантом Громцевым проникла в тыл вражеских войск и заминировала дорогу, по которой шло интенсивное движение немецких войск. Заложив мины, бойцы укрылись в придорожных кустах и стали ждать. Вскоре на дороге показалось штурмовое орудие, тянувшее прицеп, доверху нагруженный снарядами. Из-под гусениц взметнулось пламя, и раздался взрыв. Тяжелая бронированная машина грузно осела, охваченная пламенем, которое вскоре перекинулось на прицеп со снарядами.

Все теснее сжималось кольцо вокруг окруженной группировки. Под ударами советских войск враг оставлял одну позицию за другой, неся потери в людях и технике. Отступая, он терял свободу маневра по внутренним коммуникациям. К 8 февраля территория, занимаемая германскими войсками, полностью простреливалась нашей артиллерией.

В целях прекращения кровопролития советское командование 8 февраля предъявило командованию окруженных войск ультиматум с требованием о капитуляции. В ультиматуме говорилось: «Во избежание ненужного кровопролития, мы предлагаем Вам принять следующие условия капитуляции:

Все окруженные немецкие войска, во главе с Вами и с Вашими штабами, немедленно прекращают боевые действия.

Вы передаете нам весь личный состав, оружие, все боевое снаряжение, транспортные средства и всю технику неповрежденной.

Мы гарантируем всем офицерам и солдатам, прекратившим сопротивление, жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или любую другую страну по личному желанию военнопленных.

Всему личному составу сдавшихся частей будут сохранены: военная форма, знаки различия и ордена, личная собственность и ценности, а старшему офицерскому составу, кроме того, будет сохранено и холодное оружие.

Всем раненым и больным будет оказана медицинская помощь.

Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам будет обеспечено немедленное питание.

Ваш ответ ожидается к 11.00 9 февраля 1944 года по московскому времени в письменной форме через Ваших личных представителей, которым надлежит ехать легковой машиной с белым флагом по дороге, идущей от Корсунь-Шевченковский через Стеблев на Хировка.

Ваш представитель будет встречен уполномоченным русским офицером в районе восточной окраины Хировка 9 февраля 1944 года в 11 часов 00 минут по московскому времени. Если Вы отклоните наше предложение сложить оружие, то войска Красной Армии и воздушного флота начнут действия по уничтожению окруженных Ваших войск и ответственность за их уничтожение понесете Вы»[75].

Для вручения ультиматума в штаб генерала Штеммермана были направлены советские парламентеры — подполковник А. П. Савельев, лейтенант А. В. Смирнов и рядовой А. Р. Кузнецов[76]. Однако командование окруженной группировки, веря обещаниям фюрера выручить войска, попавшие в «котел», отклонило ультиматум.

Наши войска продолжали решительные действия по уничтожению окруженных дивизий противника. Бои по всему фронту разгорелись с новой силой.

С конца января окруженные части врага не имели сухопутной связи со своими главными силами и, следовательно, не могли получать ни продовольствия, ни боеприпасов. Первое время они расходовали имевшиеся запасы, а также продовольствие, добытое путем беспощадного ограбления местного населения. Однако этого хватило ненадолго. Тогда германское командование попыталось наладить снабжение окруженных войск по воздуху, для чего привлекло большое количество транспортной авиации. Но и это не помогло. Наша истребительная авиация и зенитная артиллерия почти полностью блокировали с воздуха окруженные немецкие войска. В воздухе беспрерывно шли бои.

В один из февральских дней летчик-истребитель старший лейтенант Суриков со своим ведомым вел разведку над территорией врага. Вдруг он заметил несколько самолетов «Юнкерс-52», шедших на посадку в сопровождении истребителей. Сообщив об этом по радио в свою часть, Суриков решил атаковать врага. Стремительно ринувшись в бой, советские истребители подожгли один «Юнкерс» при посадке, а другой на земле и вернулись на свой аэродром, где уже готовилась к вылету большая группа истребителей. Вскоре 29 машин поднялись в воздух. В первой шестерке ведущим снова шел Суриков. При подходе к цели шестерка встретила 15 немецких истребителей, патрулировавших над аэродромом. Часть наших истребителей вступила в бой, а тем временем старшие лейтенанты Суриков и Базанов прорвались к аэродрому и атаковали вражеские транспортные самолеты, часть которых готовилась к взлету, а часть только что поднялась в воздух. Четыре раза атаковал Суриков. Один транспортный самолет он уничтожил на земле, другой при взлете. Заметив «Мессершмитт», поднимавшийся в воздух, Суриков стремительно налетел на него и, не дав развернуться, сбил. Старший лейтенант Базанов также атаковал аэродром и уничтожил один транспортный самолет. Вслед за первой прибывали и вступали в бой последующие группы советских истребителей. В результате непродолжительного, но напряженного воздушного боя группа вражеских самолетов была разгромлена. Немцы потеряли 13 транспортных самолетов и 10 истребителей[77].

Наращивание сил противника перед внешним фронтом

Советская авиация наносила удары и по аэродромам, с которых немецкие самолеты вылетали в район окруженной группировки. В результате одного из таких налетов наши летчики энергичной и внезапной атакой уничтожили на земле 29 самолетов и значительное количество повредили.

В то время, когда велись боевые действия по уничтожению окруженных вражеских войск, на внешнем фронте не затихали ожесточенные бои с крупными силами врага, пытавшимися прорвать оборону советских войск и выручить свои окруженные войска. Германское командование непрерывно усиливало войска на внешнем фронте и бросало их в бой, не считаясь с потерями. При этом в полосе 2-го Украинского фронта действовали войска 8-й немецкой армии, а в полосе 1-го Украинского фронта — 1-й танковой армии.

В составе некоторых немецких танковых дивизий (в основном в дивизиях СС) имелись тяжелые танковые подразделения танков «Тигр» и штурмовые орудия StuG III. Танки «Тигр» состояли также на вооружении 503-го и 506-го отдельных танковых батальонов вермахта.

Группировка советских войск на внешнем фронте к 3 февраля была следующей.

На участке от Тиновки до Звенигородки занимали оборону войска 1-го Украинского фронта: 104-й стрелковый корпус 40-й армии (58, 133, 136-я стрелковые дивизии), 6-я танковая армия в составе 47-го стрелкового корпуса (167-я и 359-я стрелковые дивизии), 5-го гвардейского танкового и 5-го механизированного корпусов.

От Звенигородки до Канижа оборонялись войска 2-го Украинского фронта: 5-я гвардейская танковая армия в составе 49-го стрелкового корпуса (6-я и 94-я гвардейские, 84-я и 375-я стрелковые дивизии), 18, 20-го и 29-го танковых корпусов, а также 53-я армия (1-я гвардейская воздушно-десантная, 6, 14-я гвардейская, 25, 66, 78, 80, 89, 138, 213-я и 214-я стрелковые дивизии)[78].

В общей сложности на внешнем фронте врагу противостояли 22 стрелковые дивизии, 4 танковых и механизированный корпус, имевшие вместе со средствами усиления около 150 тыс. человек, 2736 орудий и минометов, 307 танков и самоходно-артиллерийских установок.

Используя свое превосходство в танках и самоходных орудиях, а также рассчитывая на мощный танковый таран тяжелых танков «Тигр» и штурмовых орудий, враг надеялся пробиться к окруженным дивизиям.

В конце января — первых числах февраля противник особенно настойчиво пытался пробиться к окруженным войскам в полосе 2-го Украинского фронта в районах Ново-Миргорода, Толмача. Здесь он сосредоточил 3, 11, 13-ю и 14-ю танковые дивизии 8-й армии. В это время окруженная группировка, занимавшая городищенский выступ, находилась ближе всего к внешнему фронту именно в этом месте. Она также пыталась наносить удар из района Городище (10 км севернее Вязовок) на юг.

Однако упорным сопротивлением войск 2-го Украинского фронта удары противника на внешнем фронте были сорваны. Вскоре войска 52-й и 4-й гвардейских армий ликвидировали городищенский узел сопротивления. При этом часть вражеских войск была отсечена от основных сил и уничтожена.

Тогда германское командование перенесло центр тяжести боев на внешнем фронте в полосу 1-го Украинского фронта, в район Рыжановка, Ризино. Здесь командующий 1-й танковой армией генерал Хубе сосредоточил 16-ю, 17-ю танковые дивизии, 1-ю танковую дивизию СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», 503-й и 506-й танковые батальоны. 6 февраля сюда подошли передовые подразделения 1-й танковой дивизии, а 10 февраля — вся дивизия в полном составе. Эта сильная группировка из четырех танковых дивизии, двух тяжелых танковых батальонов и четырех дивизионов штурмовых орудий и должна была пробиться к окруженным через Лисянку. Это направление не было случайным потому, что окруженная группировка, удерживая стеблевский выступ, находилась ближе всего к внешнему фронту.

4 февраля 1-я танковая армия врага силами 16-й и 17-й танковых дивизий, танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», 503-го и 506-го танковых батальонов при поддержке дивизиона штурмовых орудий нанесла удар в районе Ризино. А днем раньше возобновила атаки 8-я немецкая армия силами 3, 11-й и 13-й танковых дивизий, 8-го танкового батальона и батальона 26-го танкового полка в районе Толмач, Искренное.

Советские войска встречали наступление врага организованным огнем. Особенно важную роль в отражении атак противника играла артиллерия.

8-я армия, наступавшая в полосе 2-го Украинского фронта, не достигла успеха. 1-я танковая армия, бросив в бой большое количество танков против нашего 47-го стрелкового корпуса, сумела вклиниться в его оборону, что создало опасность прорыва врага к окруженным дивизиям.