Песни и музыка

Песни и музыка

Ни один вид развлечения славяне не любили так, как песню, пляску и музыку. Еще и ныне славянин любит пение, он поет в радости и в печали, во время работы и отдыха. Тысячелетия тому назад пели постоянно, вероятно, больше, чем теперь, на свадьбах и на похоронах, на общественных и семейных празднествах[1493].

А с песней неразрывно были связаны пляска и инструментальная музыка. Sclavus saltans было, по-видимому, обычным понятием в IX или X веках[1494].

Об этом свидетельствует также множество других самых достоверных сообщений. В различных церковных проповедях и поучениях, о важности которых для ознакомления с концом славянского язычества я уже говорил выше (стр. 269), в частности в русских проповедях, которых сохранилось больше всего, постоянно звучит жалоба на то, что русский народ в определенные дни недели (в субботу), а также во время различных годовых празднеств собирается на деревенской площади или за деревней для разнузданных увеселений, на которых много пьют, пируют, предаются суевериям и занимаются жертвоприношениями рожаницам, феям и другим бесам, но больше всего пением, плясками и музыкой. Церковь безуспешно пыталась искоренить это «бесовское» или «сатанинское» пение и пляски[1495]. Все было напрасно. Народ тяготел к этим развлечениям, сопровождающая их музыка была ему во сто крат милее, чем монотонное пение в церквах. В 1068 году Киевский летописец горько жалуется, что на увеселительных празднествах полно народу, тогда как церковь зияет пустотой…[1496]

В остальном же о характере этих древних песен и плясок нам ничего не известно. По современным песням славян до сих пор не удалось создать представление об основах праславянской музыки[1497]. Нам не известна ни ее форма, ни тональность и такт, но, возможно, гармония тонов и минорная тональность современной народной музыки уже праславянские. Древние песни были чаще всего хоровые, но в отдельных случаях возникали уже первые любовные песни. Были ли в те древние времена у славян также свои героико-эпические песни, прославляющие князей и героев, достоверно не доказано. Однако весьма вероятно, что на празднествах, в частности во время пиршеств на княжеском дворе, специальные певцы пели такие панегирические песни. К ним относился, по-видимому, и мифический Боян конца XI — начала XII века, о котором неоднократно упоминается в «Слове о полку Игореве» и который воспевал славу и печаль русской земли в боях с половцами, перебирая при этом струны лютни[1498]. Вообще же русские былины и южнославянские эпические песни засвидетельствованы только в более поздние времена.

Но если мы так и не можем ничего сказать о характере славянских песен и плясок, то нам достаточно известны музыкальные инструменты, на которых играли славяне в X и XI веках или которые им были по крайней мере известны. Во время упоминавшихся уже субботних развлечений и на празднествах, а также на свадьбах и похоронах обычным инструментальным аккомпанементом был оркестр из четырех инструментов, которые следует считать инструментальной основой славянской музыки: труба, свирель, бубен и гусли. Это была музыка — слав, гульба, гуденье — в подлинном смысле слова. Славянская литература XI и XII веков подтверждает эту типичность характера славянской музыки целым рядом свидетельств, собранных мною в другом месте[1499]. В них неизменно встречаются упомянутые четыре основных инструмента[1500]. Имеются еще, однако, более древние интересные сообщения, такие, например, как записанный Феофилактом Симокаттой известный рассказ о трех славянах с лютнями в руках, приведенных к императору Маврикию в 591 году[1501], и затем несколько арабских сообщений IX и X веков, в которых упоминаются у славян разного вида восьмиструнные лютни, тамбурины и свирели, в частности особые большие свирели длиной в два локтя[1502].

Рис. 146. Изображение музыкантов на фреске Софийского собора в Киеве

От этих инструментов ничего не сохранилось, за исключением лишь небольших свирелей, найденных в курганах, едва ли славянских. Однако мы можем все же получить достаточное представление о них по рисункам последующих XII–XIV веков, а кроме того, сравнивая формы, сохранившиеся у славян и у соседних им литовцев или финнов. Труба (старослав. troba), рог (рогъ) и свирель (древнерусск. пищаль, свирель, сопель, свистокъ) имели обычную простую форму, сохранившуюся и поныне у славянских пастухов. То, что славянский пастух уже в X и XI веках носил свирель или флейту, подтверждается древними рисунками; выражение «пастыріе свиряюще» является также одним из древних в славянской литературе, так как встречается дважды в «Житии св. Наума» X века[1503]. Хуже обстоит дело с древним барабаном (бубном) (старославянск. б?бънъ), о форме которого нет определенного представления. Он связывается с лат. tympanum и греч. ????????, форма которых известна и которые были знакомы славянам уже в X веке, однако на чешских миниатюрах XIII и XIV веков барабан изображается уже в виде высокого пустого тулова, обтянутого кожей, по которому били палочкой[1504]. К какому из этих инструментов больше приближался русский бубен X и XI веков, я не могу сказать. В римском патерике X века упоминается «бубн кумбальский», соответствующий греч. ???? ??? ????????[1505].

Рис. 148. Карельские кантеле из Олонецкой губернии (по Маслову); русские гусли конца XVIII века (по Гутри)

Наиболее интересным инструментом были древние славянские гусли (гусли от глагола g?sti), сильно отличающиеся своей формой от современных гуслей. В ряде упоминаний в древних текстах определенно указывается, что инструмент, называемый гусли, не имел еще смычка и что на нем играли, ударяя по нему пальцами или какими-то палочками. В переводах этот термин употребляется также вместо греч. ?????? или ???? и т. п. Из этого ясно, что древние славянские гусли имели приблизительно ту форму, какую мы видим на некоторых миниатюрах XI–XIII веков и какая встречается еще у литовских ka?kles и финских (карельских) kantele, kannel (рис. 148), эта форма существовала также и в славянской России еще в XVIII веке. Это была плоская продолговатая доска, овальная или с прямыми гранями, на которую натягивалось не менее трех струн и которую музыкант, стоя, поддерживал снизу левой рукой, а сидя — клал на колени[1506]. Только позднее название гусли перешло на инструмент, из струн которого звуки извлекались смычком. Когда и где он появился и откуда перешел к славянам, мне неизвестно. Гусли со смычком у славян до XIII века мне неизвестны. Впоследствии, однако, развитие их было очень разнообразно.

Рис. 147. Изображение пастухов (часовня в Знойме)

С этой точки зрения я не могу, естественно, согласиться с теми, кто объявлял смычковые гусли, в частности сербские одно- или двухструнные гусли, древним славянским изделием и предполагал, что и арабы заимствовали свои подобные инструменты у славян[1507].

Кроме этих четырех основных инструментов, славянам были известны еще и некоторые другие. Из дудок сюда относятся слоньница, самара, засвидетельствованные уже в XI веке, затем греческие ???????, ?????? (древнеславянск. орган, арган, отсюда варганы), засвидетельствованные в славянских текстах X века; из ударных инструментов кымбал (цимбалы), из струнных цевница, търняя, прегудьница (XI века), лютня и танбур арабских источников, затем psalterium (псалтырь), состоящий из треугольной или квадратной рамы, на которую натягивали ряд струн (засвидетельствован в XI веке). Ряд других инструментов не засвидетельствован для столь ранних времен, но старинная кобза, древнейший чешский струнный инструмент, по-видимому, все же существовала[1508].

Рис. 149. Игральные кости из Киева, Гнёздова и Тетерева

Но из последних почти все инструменты были славянам более или менее чужды и употреблялись лишь в виде исключения. Типичный древнеславянский оркестр состоял из дудочника (флейтиста), барабанщика (альтиста) и гусляра. В таком ансамбле могли играть, конечно, только те, кто приобрел достаточный навык во владении инструментом. Естественно поэтому, что в деревнях и городах постепенно выделились музыканты со значительной практикой и искусством игры и что со временем из таких музыкантов-любителей развились профессионалы, игравшие за вознаграждение. Упоминания о такой прослойке мы читаем уже в текстах XI и XII веков, на Руси же из этих людей создавались бродячие труппы так называемых скоморохов (скоморохи, игроки, гусельники), которые были, конечно, не только бродячими музыкантами, но и комедиантами, акробатами, плясунами, фокусниками со всеми привлекательными и непривлекательными качествами подобных людей. Этих непривлекательных качеств становилось все больше и больше, так что в конце концов в XVII веке русским властям пришлось насильственно ликвидировать скоморохов[1509].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.