Глава 5 ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ЗАНЯТИЯ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН

Глава 5

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ЗАНЯТИЯ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН

Охота и земледелие

 Византийские императоры Маврикий и Лев Мудрый писали, что славяне не любят земледельческого труда и предпочитают жить в бедности и спокойствии, чем в богатстве и труде. С исторической точки зрения это замечание верно в том отношении, что оба автора застали быт славян в критическую эпоху их расселения, сопровождавшегося неизбежным хозяйственным расстройством и понижением общего культурного уровня. В своем движении к берегам Днепра и Волхова восточные славяне не только оторвались от цивилизующих очагов средневековой культуры, но и в известном смысле были вынуждены заново пройти весь тот путь развития, который они уже проделали в эпоху славянского единства.

Впрочем, природные условия позволили быстро наверстать упущенное, по крайней мере в области сельского хозяйства. Расселение восточных славян по территории Древней Руси проходило в рамках общего потепления VI—XIII вв. Климат южных районов становился сравнительно не столь влажным, уровень грунтовых вод спадал, болота пересыхали. В северных районах, напротив, поднимался уровень воды в реках и озерах. Южная флора и фауна без особых препятствий проникала на север, обогащая тамошнюю растительность и животный мир в видовом отношении. Потепление способствовало как восточнославянской колонизации в целом, так и хозяйственному освоению девственных земель. Ильменские словене, к примеру, в X в. сеяли хлеб на моренных песках и глинах Новгородского Севера.

Нынешние различия в составе почвы существовали и тогда; восточные славяне заняли как лесной суглинок, так и северную часть степного чернозема. При этом первоначально различие почвенных полос практически никак не сказалось на типе хозяйства того или другого племени. И охота, и земледелие были одинаково привлекательными занятиями. Мясной рацион людей той эпохи был чрезвычайно разнообразным благодаря обилию диких животных и птиц. В V—X вв. медведи водились в Европе не только в лесах, но и в степях. Повсеместно в большом количестве встречались лоси, туры, зубры, дикие лошади и тарпаны, олени, дикие ослы, кабаны, дикие козлы, косули, сайгаки, зайцы, тетерева, куропатки, дрофы, утки. В силу этого охота занимала чрезвычайно важное место в хозяйственном укладе восточных славян. Археологические находки показывают, что даже у славян Поднепровья 40% всех костей, найденных в селениях, принадлежало диким животным[516].

Широкое распространение охоты в эпоху раннего Средневековья было обусловлено также социальными, религиозными и этическими факторами. В языческом обществе охота носила отпечаток ритуально-магического действа[517]. Образ охотника-волхва, слившегося с природой в акте оборотничества, запечатлен в былине, или, скорее, охотничьей поэме о Вольге Святославиче (Волхе Всеславьиче), который умеет, «повернувшись зверем», «заворачивать» в силки («веревочки шелковые») куниц, лисиц, черных соболей, «поскакучиих заячков и малых горностаюшков», а также, приняв птичий облик, ловить гусей, лебедей, «ясных соколей и малую птицу-ту пташицу». Кроме того, охота была особой формой времяпрепровождения и одним из главных развлечений знати. В христианской Европе императоры, короли, князья посвящали звериной ловле едва ли не весь свой досуг. Порой это наиболее «достойное» (после войны) для благородного человека занятие выливалось в грандиозную бойню. Так, Карл Великий устроил в честь прибывших к нему багдадских послов невиданную по масштабам облаву на туров. Животных гнали на огромное расстояние и убивали сотнями. Первые «русские» князья также были завзятыми охотниками; этому занятию с увлечением предавалась даже княгиня Ольга. Охотничьи угодья занимали по своему значению едва ли не первое место в реестре княжеских земель. Постоянно упоминаются в источниках и рыбные угодья — «ловища».

Русская соха и сошники: 1 — кодовые; 2 — перовые

И все же земледелие неуклонно вытесняло охоту, становясь основой древнерусской экономики.

В былине о Вольге и Микуле Селяниновиче вся охотничья премудрость оборотня-Вольги оказывается посрамленной мудростью пахаря Микулы. Признав превосходство «оротая», князь восклицает:

Ай же ты, оротай да оротаюшко,

Да много я по свету еждивал,

А такого чуда я не видывал.

Рыбой щукою ходил я во синих морях,

Серым волком рыскал я во темных лесах,

Не научился этой премудрости,

Орать-пахать да я крестьянствовать[518].

Стоит отметить любопытное обстоятельство, что эпическая фигура пахаря, легко носящего в заплечной котомке «тягу земную» и превосходящего силой не только Вольгу, но и титанического Святогора, которому «грузно от силушки, как от тяжелого бремени», возникла не на черноземном юге, а на суглинистых почвах Русского Севера, о чем говорит «поскрипывание» сошки и «почеркивание» омешников (лемеха, деревянного лезвия у сохи) «по камешкам» в сцене Микулиной пахоты.

 Былина о Вольге и Микуле возникла, по всей вероятности, не позже X в. Именно в это время еврейский путешественник Ибн Якуб отметил, что славянская земля обильна всякого рода жизненными припасами, а сами славяне — народ хозяйственный, который занимается земледелием усерднее, чем кто-либо из его соседей.

Археологические исследования показывают, что в IX—X вв. пашенное земледелие окончательно побеждает не только на юге, но и на севере. Земледельцам становятся известны восемь видов полевых работ: сжигание растительности, пахота, унавоживание, посев, боронование, прополка, сбор урожая и сожжение соломы. Переложную систему землепользования повсеместно сменяет двуполье. Дочь лесов — соха все еще преобладала над плугом — этим детищем степей. Тягловой силой служили лошади, а на юге и волы. Важным нововведением было пополнение фонда сельскохозяйственных культур занесенной в Европу с Востока твердой пшеницей, богатой белком, которой не знал античный мир. Но первое место по посевным площадям принадлежало не ей, а древнейшей злаковой культуре Восточной Европы — просу и озимой ржи, которая перекочевывала из посевных закромов в уборочные за 8—10 недель. Ячмень преобладал в северных районах, распространение овса сдерживалось отсутствием у восточных славян многочисленных кавалерийских дружин. Редкой культурой также была гречиха, попавшая к славянам от волжских булгар.

Из бобовых культур сеяли чечевицу, бобы и горох, не пользовавшийся популярностью в античности.

Огородничество и садоводство стало быстро развиваться только после принятия христианства, в связи с пищевыми ограничениями в период постов, а в языческую эпоху восточные славяне довольствовались репой, капустой и аборигенным растением Северной и Средней Европы — хреном.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.