Глава XXV ПАРТИЯ «ШЛЯП» У ВЛАСТИ. ПАРТИЙНАЯ БОРЬБА. НАУКА И ЛИТЕРАТУРА (1739–1765 гг.)

Глава XXV

ПАРТИЯ «ШЛЯП» У ВЛАСТИ. ПАРТИЙНАЯ БОРЬБА. НАУКА И ЛИТЕРАТУРА

(1739–1765 гг.)

Во время сессии риксдага 1738–1739 гг. партии «шляп» удалось вызвать парламентский переворот. Конституция давала для этого некоторые возможности. Если при ознакомлении с протоколами совета риксдаг находил, что совет не проводит политики, предписанной ему сословиями, то можно было привлечь членов совета к ответственности за должностное преступление и наказать лишением должности. После этого, по предложению особого комитета, состоявшего из представителей трех высших сословий, назначались их преемники, которые утверждались королем и советом. Весь этот сложный и запутанный порядок дал начало своего рода парламентаризму. Впервые он был применен лишь в рассматриваемый период, хотя прецеденты мы находим и в некоторых эпизодах борьбы Хурна с «голштинцами» (20-е годы XVIII в.). Основанием для обвинения служило невыполнение указаний предыдущего риксдага по внешней политике. Уже осенью 1738 г. партия «шляп» добилась союза с Францией. В декабре Хурн по собственному желанию ушел с поста президента канцелярии. Вслед за тем его сторонники в совете были привлечены к ответственности за различные проступки и, согласно терминологии того времени, «лиценциировались» (то есть были уволены). Партия «шляп» пришла к власти. Союз с Францией был укреплен; партия стремилась как можно скорее, пока положение в Европе благоприятствовало этому, встать на путь активной внешней политики. Меркантилизм партии «шляп» постепенно получал свое выражение в более интенсивном поощрении мануфактур и торговли путем премий за экспорт, государственных займов и прочих видов помощи.

Знаменательный поворот произошел и в конституционной практике. Если раньше была сломлена королевская власть, теперь была сломлена власть совета с ее традициями XVII в., представленными Арвидом Хурном; сословия захватили почти всю власть. Совет, который уже и до того был лишен по новой конституции своего прежнего положения центрального органа власти, находящегося в контакте с коллегиями, теперь был «политизирован»; членом совета можно было стать уже лишь в силу бюрократических заслуг, а не политических.

Партия «шляп» оставалась у власти с 1739 по 1765 г. Ее первым президентом канцелярии был Карл Юлленборг, с которым уже знакомы как с послом Карла XII в Лондоне. Позднее он стал заметным человеком в «голштинской» партии; затем на первый план выдвигается Карл Густав Тессен. За эти 26 лет партия и ее одаренные руководители преодолели ряд кризисов, вызванных отчасти некоторыми особенностями правления самой партии. Первый кризис наступил вскоре после прихода партии к власти и был связан с ее внешней политикой. В 1740–1741 гг. силы противников партии «шляп» были сломлены предъявленным им обвинением в государственной измене. Было решено объявить войну России, причем партия «шляп» надеялась отчасти на поддержку Франции, отчасти вообще на европейскую конъюнктуру (Россия находилась в состоянии войны с Турцией), отчасти на сотрудничество с русской великой княжной Елизаветой, замышлявшей тогда произвести в Петербурге государственный переворот. Эта реваншистская война по различным причинам потерпела полное фиаско. Она была подготовлена очень плохо, а может быть, и совсем не была подготовлена. Армия находилась в состоянии упадка. Военная проблема Финляндии не была решена в полном объеме. Елизавета, не прибегая ни к чьей поддержке, самостоятельно вступила на престол, а после этого она была мало склонна помогать Швеции. Русские заняли большую часть Финляндии. Положение было в высшей степени угрожающим. Необходимо было любой ценой заключить мир. Вопрос же о мире был теперь неотделим от вопроса о престолонаследии в Швеции. После ряда перемен остались два претендента на престол — кандидат императрицы Елизаветы Адольф Фридрих Гольштейн-Готторпский, состоявший в родстве с зятем Карла XII герцогом Карлом Фридрихом, и датский кронпринц Фредрик. Партии «шляп» угрожала оппозиция во вновь собравшемся риксдаге; одновременно с этим среди крестьянства поднялась сильная буря протеста против бюрократии, созданной в «период свободы», и против конституции в целом. Издавна настроенные роялистски, шведские крестьяне были на стороне единовластия датского короля, и агитация за принца Фредрика встретила среди них живой отклик. Еще ни разу после периода, когда господствовали идеи военного завоевания, шведско-датско-норвежский союз, казалось, не был так близок к осуществлению, как теперь: крестьянское сословие даже формально выбрало кронпринца престолонаследником. Но против требований императрицы Елизаветы, казалось, ничего нельзя было сделать даже и тогда, когда далекарлийцы, охваченные ненавистью к чиновникам и под влиянием острой нужды, подняли восстание и двинулись на Стокгольм, а одновременно с этим возникли беспорядки и во многих других местах страны. Так началась кровопролитная «великая далекарлийская пляска» [74]. Восстание далекарлийцев было подавлено и участники его строго наказаны. В компенсацию за избрание Адольфа Фредрика в наследники шведского престола императрица Елизавета в принципе согласилась на относительно легкие условия мира, утвержденного уже после того, как выборы короля были проведены (Або, 1743 г.). Швеция отказалась от части юго-восточной Финляндии, что ухудшило в стратегическом отношении линию границы. Кроме того, война и заключение мира пагубно отразились на вере в эффективность обороны Финляндии.

Партии «шляп» временно удалось, хотя и ценой унижений, справиться с опасностями, но ее положение все еще оставалось стесненным. Русское влияние в стране, в связи с принудительным выбором престолонаследника, значительно усилилось, и Швеции грозила русская опека. При поддержке русских оппозиционная партия «колпаков» перешла в наступление. Партия «шляп», тем временем привлекла на свою сторону Адольфа Фредрика и его талантливую, но властолюбивую супругу, Ловизу Ульрику, сестру Фридриха II Прусского. Во время следующей сессии риксдага—1746–1747 гг. — волна сильного национального подъема устранила влияние партии «колпаков» и России; подозрительные лица подвергались жестокому преследованию. Второй кризис был преодолен.

Война с Россией и последовавший за ней мир, однако, лишили Швецию военной славы, которая была ее немалым преимуществом в международных делах с эпохи Карла XI и Карла XII. При возобновлении работы по укреплению обороны имелась неуверенность относительно того, какой путь надо избрать, но все прекрасно понимали необходимость полной модернизации. Эта модернизация произошла в направлении, начертанном еще в начале «периода свободы» генерал-майором Акселем Лёвен. Эта модернизация сопутствовала географическо-стратегическому изменению в положении страны. Был создан гребной флот по типу средиземноморского. Он был приспособлен для ведения войны в Финском заливе и назывался армейским или шхерным флотом. Под руководством Аугустина Эренсверда началось строительство большой крепости в Свеаборге, около Гельсингфорса. Были тщательно взвешены планы обороны Финляндии путем взаимодействия всех родов оружия. Таким образом, была заложена основа для будущей работы.

То, что партии «шляп» с помощью нового руководителя партии — Карла Густава Тессена — удалось привлечь наследную чету на сторону самостоятельной политики, враждебной по отношению к России, было следствием обещаний, данных этой чете, — усилить королевскую власть после того, как Адольф Фредрик прочно займет престол. Но когда в 1751 г. старый король Фредрик I умер, эти обещания не были выполнены. Создалось напряженное положение. Началась борьба не за власть согласно существующей конституции, а за изменение конституции, за расширение королевской власти. Вокруг королевской четы образовалась придворная партия, существовавшая вплоть до конца этого периода. Шведскому парламентаризму, который теперь уже развился, противопоставлялись занесенные с континента новые конституционные идеи — прежде всего тезисы физиократов о значении сильной центральной власти. Противоречие между парламентаризмом и континентальными идеями вызвало третий кризис партии «шляп». Кризис достиг кульминационного пункта во время сессии риксдага 1756 г. Была сделана попытка роялистского государственного переворота, но он был подавлен в самом начале. Королевская чета оказалась в унизительном положении, и разрыв между нею и партией «шляп» был неотвратим. Обстановка еще более ухудшилась, когда партия «шляп» сделала новую попытку спекулировать на внешнеполитической европейской конъюнктуре и во время Семилетней войны, в 1757 г., присоединилась к противникам Пруссии и Фридриха II. Ловиза Ульрика приняла это как личное оскорбление. В действительности же борьба шла за устье реки Одер; Швеция хотела его удержать, а Пруссия хотела им овладеть. Война окончилась неудачно для Швеции, и только с большим трудом партии «шляп» удалось выйти из четвертого серьезного кризиса. Но благодаря помощи королевы с Пруссией был заключен сносный мир (1762), сохранявший status quo.

Программа партии «шляп» включала также и экономические мероприятия. В «период свободы» между отдельными партиями по многим вопросам имелись расхождения только в частностях. Это относится прежде всего к политике покровительства промышленности, которая наметилась еще до прихода к власти партии «шляп», но стала проводиться в жизнь этой партией более энергично. Политика в области промышленности заключалась в организации монополий под государственным контролем и исходила из необходимости держать производство на постоянном уровне, чтобы таким образом стабилизовать цены и беречь топливо. В результате этого экспорт железа из Швеции держался во все время «периода свободы» в среднем на одном уровне — 50 тыс. тонн в год.

Если в этом вопросе между партиями наблюдалось некоторое единство, то в других вопросах у них были серьезные расхождения. Партия «шляп» придерживалась строгого меркантилизма и была склонна благоприятствовать мануфактурной промышленности. Один из видных деятелей партии — Андерс Юхан фон Хёпкен изложил меркантилистские воззрения в 1740 г. в своей известной речи «о пользе изобилия». Партия «шляп» применяла все средства для того, чтобы добиться искусственного расцвета промышленности. Однако товары были дорогие и плохого качества, и только энергичная пропаганда создала долго сохранявшееся, но ошибочное представление, будто работа в этой области протекает успешно.

Непрерывно печатались, главным образом в связи с войной, бумажные деньги; вскоре стало заметно расстройство денежного обращения.

Хотя правящие круги интересовались главным образом мануфактурной промышленностью, все же с 40-х годов XVIII в. начался некоторый прогресс в земледелии и улучшение положения крестьян. Политика в области сельского хозяйства, проводившаяся в то время, отнюдь не имела своей первоочередной целью помочь развитию земледелия. Эта политика, исходившая из принципов меркантилизма, преследовала прежде всего цель способствовать увеличению народонаселения. Правительство считало, что этого легче всего достигнуть путем смягчения старых жестких правил, касающихся сельского хозяйства. Так, в 1747 г. было разрешено раздробление крестьянского надела до размера одной восьмой доли манталя (манталь первоначально был наиболее мелкой единицей обрабатываемой земли). В 1757 г. вышло положение о всеобщем размежевании, благодаря чему для земледельца впервые стало возможным объединить множество своих разбросанных и узких полосок в единые участки пахотной земли. Старательный крестьянин после этого мог обрабатывать землю по своему усмотрению, независимо от способов обработки, применявшихся его соседями [75].

До этого времени размежевание земли проводилось в незначительных масштабах, и даже после всеобщего размежевания число пахотных участков в наделе оставалось большим. Но несмотря на все эти ограничения, закон о размежевании заложил на много десятилетий основу политики размежевания в будущем. Число участков вновь поднятой целины с течением времени, по-видимому, стало быстро расти; в провинции Нерке площадь пахотной земли за период с 1700 г. до второй половины XVIII в. увеличилась с 5,3 до 7,5 % общей площади.

Важным новшеством в это время явилась посадка картофеля, имевшая большое значение для будущего, хотя вначале она проводилась лишь в небольших размерах.

Интерес к вопросам народонаселения породил в «период свободы» еще одно замечательное явление. Создана была статистика народонаселения. Благодаря этой статистике теперь известны точные цифры народонаселения Швеции и его роста в XVIII веке.

Это решение вопросов сельскохозяйственной политики было принято спокойно, несмотря на все партийные споры, и не вызвало таких бурь, как многие менее важные вопросы.

Этот период представляет резкий контраст со старым временем. Может быть, больше всего это было заметно в вопросах внешней политики. Над Швецией нависла опасность, состоявшая в том, что партии «периода свободы» приспособлялись к желаниям великих держав. С другой стороны, попытки проведения самостоятельной внешней политики были часто опрометчивыми. Создается впечатление, что руководящие государственные деятели совершенно не могли правильно оценивать имеющиеся в их распоряжении военные средства и возможности.

Были также и другие отрицательные стороны господства сословий, особенно заметно выступавшие в годы партийной борьбы. Сведение партийных счетов часто задевало безопасность отдельных лиц, и победившая партия беззастенчиво использовала победу для удовлетворения своих требований.

Работа риксдага была организована прежде всего на основе постановления риксдага 1723 г., развитого в дальнейшем в результате практики. Отчасти в основе работы риксдага лежали те формы, которые постепенно складывались в XVI и XVII вв.

Как и раньше, первым среди сословий было дворянство. После того как деление на группы в палате рыцарства было уничтожено (1719), низшее дворянство, как наиболее многочисленное, стало играть доминирующую роль: палата рыцарства демократизировалась, особенно начиная с 30-х годов XVII в. Каждый род посылал в риксдаг своего главу или его представителя; число членов сословия могло сильно колебаться — от 300, как нормального числа, до 1000 с лишним, когда принимались важные решения. Партия «шляп» и партия «колпаков» имели в палате рыцарства своих выдающихся представителей. Глава палаты рыцарства, лантмаршал, избирался путем голосования.

Духовенство насчитывало в риксдаге около пятидесяти членов. Епископы являлись непременными членами, в то время как остальное духовенство, как высшее, так и низшее, выбирало своих представителей. Председательствовал архиепископ, а в его отсутствие — епископ Линчёпинга. Партия «колпаков» всегда занимала в этом сословии прочное положение.

Депутаты от бюргерства избирались путем прямых или многостепенных выборов из среды бургомистров и членов городских советов, а также купцов, ремесленников и промышленников. Число их достигало 90 с довольно большими вариациями в ту или другую сторону. Председателем их избирался часто бургомистр юстиции в Стокгольме. Это сословие было издавна оплотом партии «шляп», ибо экономическая программа этой партии соответствовала интересам входящих в состав бюргерства общественных групп. Среди руководителей партии «шляп» мы находим крупных купцов, таких как Плумгрен и Кирман.

Крестьянское сословие, депутаты которого избирались, как правило, путем многостепенных выборов, насчитывало в риксдаге 150 членов. Крестьяне, бывшие издавна роялистами, впоследствии в значительном большинстве примкнули к партии «шляп». Крестьяне часто отличались недостатком политической зрелости и опыта. Серьезным влиянием в крестьянском сословии пользовался секретарь риксдага, избираемый председателями четырех сословий.

Составленный таким образом риксдаг уже согласно конституции сосредоточивал в своих руках почти всю полноту власти. Он издавал законы вместе с королем, причем надо отметить, что власть короля в этой области была чисто номинальной. Риксдаг один утверждал налоги, пошлины и подати. Он контролировал работу государственного совета и государственных учреждений путем просмотра протоколов за годы, протекшие между сессиями риксдага. Он определял внешнеполитическую ориентацию и выносил решения по вопросам внешней политики. Он назначал суды для разбора специальных, в особенности политических, дел и мог также вмешиваться в обычное судопроизводство. В период между сессиями риксдага сословия решали через совет и путем передачи инструкций ему большинство дел; совет, так оказать, стал исполнительным комитетом риксдага. Против заупрямившегося короля, который однажды отказался подписать какое-то решение, был применен известный способ использования именной королевской печати, имевшей ту же силу, что и личная подпись короля (1756). Для постепенно разработанной теории о положении «власть имущих сословий» страны характерны следующие слова: «Идея, что сословия могут ошибаться, противоречит основному закону государства».

Громоздкий аппарат четырех сословий, из которых каждое собиралось и выступало самостоятельно, требовал создания комитетов, состоящих из представителей различных сословий, согласно той практике, которая уже выработалась на протяжении XVII в.

Важнейшим из этих комитетов стал «секретный комитет», который, между прочим, решал внешнеполитические и другие дела, требовавшие секретности. В этом комитете крестьяне не были представлены. Было также много других постоянных и временных комитетов; как правило, они назывались «депутациями». Эта своеобразная для шведского риксдага практика комитетов в своих важнейших деталях, можно сказать, восходит к «периоду свободы», хотя корни ее уходят в еще более древние времена.

Политические науки и риторика — равно как, впрочем, и интриги — особенно сильно процветали в палате рыцарства. Вожди партии «шляп» — Карл Густав Тессен, Андерс Юхан фон Хёпкен и Аксель Ферсен старший были выдающимися представителями этой политической школы. Дебаты в палате рыцарства, подробные протоколы которых сохранились, порою были блестящи, полны остроумия и достоинства. В палате рыцарства достигла также своего высшего развития партийная организация с клубами и должностными лицами. В последующие годы партийные группировки были официально разрешены. Политическая мысль нашла свое выражение в массе научной и мемуарной литературы, а также в трактатах по политической экономии и теории; в целях агитации публиковались памфлеты и пасквили.

Рядом с представителями дворянства, давно принимавшего участие в политической жизни, выступали новые люди из других сословий, обладавшие гораздо большим опытом, чем их предшественники в XVII в. Властные и образованные священники, а также богатые и повидавшие свет купцы из тех, кого в столице называли «дворянство из Шепсбру» (Шепсбру — портовая часть Стокгольма), стали видными людьми в риксдаге.

Этот период, подобно заключительным годам «периода свободы», занимает значительное место и в истории шведской литературы и науки. После того как Арвид Хурн был свергнут новым поколением, в литературной жизни появился целый ряд новых лиц. С нападками на старомодное высшее образование, носившее печать теологии, на шовинистически-антикварное исследование старины и доминирующее изучение латыни уже в 30-х годах XVII в. выступил новый общеобразовательный журнал «Шведский Аргус», руководимый Далином и находившийся под английским влиянием. В Швецию проникали новые европейские течения. Идеалом партии «шляп» была Франция, идеалом партии «колпаков» — Англия. Каждая из них внесла свой вклад в дело развития шведской культуры. Франция влияла на Швецию своей культурой поэтической формы, рожденной «великим веком», но по-настоящему не привившейся до того в шведской поэзии, а также изложенными в изящно-популярной форме историей или философией. В то же время на Швецию влияли английские философские и экономические теории, работы английских естествоиспытателей, английская политическая жизнь.

В начале 40-х годов XVIII в. впервые выступила поэтесса Хедвиг Шарлотта Нурденфлюхт, весьма характерная фигура для периода «просвещения»; вместе с ней выступили поэты высшего дворянства — Крейц (из Финляндии) и Юлленборг, представлявшие в культуре направления эпикуреизма и стоицизма периода «просвещения», изысканная стихотворная техника Крейца была новостью в шведской поэзии. И в изобразительном искусстве эта эпоха оставила свои заметные следы: стиль рококо к середине века стал господствующим по всей стране и вытеснил барокко эпохи Карлов XI и XII. Был построен Стокгольмский замок в стиле нового времени; для королевы Ловизы Ульрики был построен «Китайский замок», дворянские замки XVII в. были модернизованы, строились новые замки, в изящном стиле. В то время появляются меценаты; среди них особенно выделяется Карл Густав Тессен. Он был не только политиком, но и коллекционером произведений искусства, и талантливым дилетантом-писателем. После него в Национальном музее остались ценные коллекции. Возникли научные и литературные общества нового типа, где встречались дворяне и ученые, писатели и дельцы, — Академия наук (1739) и Академия изящной литературы (1753).

В этот период жил и крупный ученый, сын смоландского священника Карл Линней (Линнеус, в дворянстве — фон Линне). Он путешествовал и был хорошо знаком с новой Европой, но важнее всего то, что во время своих поездок по родной стране в 40-х годах XVIII в. он изучил своеобразные черты шведских провинций [76] и видел, «как одна провинция может помочь другой». Своей знаменитой во всем мире системой классификации растений (Species plantarum, 1735 г.) он обновил ботанику.

Более двадцати пяти лет удерживала власть партия «шляп», но в середине 60-х годов XVIII в. наступил последний и неотвратимый кризис. Во время долгих и бурных заседаний риксдага 1760–1762 гг. партия «колпаков» и придворная партия, совместно с оппозицией из рядов самой партии «шляп», угрожали старым властителям, положение которых было довольно непрочно.

Как уже было сказано, правительство предпринимало попытки примирить различные борющиеся партии, и сословия с благодарностью приняли помощь королевы в переговорах о мире с ее братом Фридрихом II Прусским. Королевская чета и придворная партия надеялись на то, что конституция может быть изменена в пользу короля. Из этого ничего не вышло, но в переговорах выявилось то, что назвали «политикой примирения»; ее целью было общее соглашение между партиями, и казалось, что до ближайшей сессии риксдага действительно достигнуто соглашение между двором и некоторыми партийными лидерами.

Но как раз в ближайшее время после сессии риксдага 1760–1762 гг. создалась ситуация, представлявшая, как казалось, особо благоприятные возможности для захвата власти партией «колпаков». Экономические затруднения усилились в 1763 г. в связи с разразившимся всеобщим европейским кризисом. Находившаяся у власти партия «шляп» имела много уязвимых мест для нападения ее противников. Партия «колпаков», попытки которой прийти к власти много раз кончались неудачей, теперь получила возможность действовать и подготовила сильное нападение. Шведское общество раздирали серьезные внутренние противоречия, более важные, чем традиционные партийные конфликты. В ближайшие годы они обнаружились со всей силой.