И. Г. Старинов, кандидат технических наук, доцент УДАРЫ ПО ВРАЖЕСКИМ КОММУНИКАЦИЯМ

И. Г. Старинов,

кандидат технических наук, доцент

УДАРЫ ПО ВРАЖЕСКИМ КОММУНИКАЦИЯМ

Наибольший урон немецко-фашистским захватчикам советские партизаны нанесли своими ударами по вражеским коммуникациям. Этими действиями партизаны уничтожали во время перевозок живую силу, боевую технику, транспортные и другие материальные средства немецко-фашистских захватчиков. Еще большее значение имели партизанские удары для дезорганизации снабжения немецкой армии, особенно горючим и боеприпасами, нарушения оперативных перевозок. Кроме того, противник вынужден был отвлекать значительное количество войск для охраны путей сообщения. Большую роль играл и моральный фактор — частые крушения поездов и налеты партизан изматывали гитлеровские войска еще до подхода их к фронту.

Высокая эффективность ударов советских партизан по вражеским коммуникациям в значительной мере обусловливалась возросшим значением транспорта в современной войне и увеличившимися возможностями воздействия на него. Нужно заметить, что и в прошлых войнах, когда еще не было железных дорог и автомобилей, действия на путях сообщения противника считались главной задачей партизан. Вот что писал по этому поводу известный русский партизан Отечественной войны 1812—1814 годов Денис Давыдов:

«Партизанская война объемлет и пересекает все протяжение путей от тыла противной армии до того пространства земли, которое определено на снабжение ее войсками, пропитанием и зарядами, чрез что заграждая течение источника ее сил и существования, она подвергает ее ударам своей армии обессиленною, голодною, обезоруженною и лишенною спасительных уз подчиненности. Вот партизанская война в полном смысле слова»[426].

С возникновением и развитием железных дорог и автомобильного транспорта значение путей сообщения для военных целей еще более повысилось: появилась возможность быстрой переброски на большие расстояния огромного количества войск и необходимых им материальных средств. Указывая на роль железнодорожного транспорта в войне, Ф. Энгельс еще в середине прошлого века писал, что

«численность гарнизонов Берлина и Парижа благодаря железным дорогам в 24 часа могла быть увеличена больше чем вдвое, в 48 часов доведена до размеров огромных армий»[427].

Вместе с тем большая сложность железнодорожных устройств сделала их значительно более уязвимыми для воздействия партизан, чем грунтовые дороги.

К началу франко-прусской войны появились новые средства нарушения работы железнодорожного транспорта — дробящие, или так называемые бризантные, взрывчатые вещества (динамит и другие средства), которые резко увеличили возможности партизан в разрушении железных дорог.

С помощью бризантных взрывчатых веществ партизаны могли разрушать мосты, перебивая фермы открытыми зарядами, подрывать рельсы. Так, французские партизаны в январе 1871 года, взорвав ряд мостов в тылу германской армии, осаждавшей Париж, добились перерыва железнодорожного сообщения немцев на 15 дней.

С большой силой развернулись партизанские действия на железных дорогах нашей страны в период гражданской войны и иностранной интервенции. Советские партизаны разрушали железнодорожные пути, мосты, нападали на станции, устраивали крушения поездов с применением взрывчатых веществ и с помощью механической порчи путей. Так, например, в ночь на 15 мая 1918 года партизаны разобрали два пути на 1074-й и 1075-й верстах Сибирской дороги и на протяжении километра сбросили с 15-метровой насыпи цельные звенья шпал и рельсов, разрушили телеграфную линию, разбили изоляторы на столбах.

Говоря о результатах действий партизан на железной дороге, командир колчаковской железнодорожной роты в донесении начальнику штаба Иркутского округа белогвардейцев писал: положение катастрофическое. Ежедневно крушения, разбор пути, порча мостов и телеграфа. То, что восстанавливается ротой в результате упорного дневного труда, ночью разрушается красными. Свыше десятка паровозов свалено под откос. При настоящих условиях движение с 13 мая совершенно приостановилось. А в рапорте коменданта железнодорожного участка Тайшет — Тулун сообщалось об оригинальном методе организации аварий поездов, применявшемся партизанами.

«Из-за невозможности обеспечения охраны перегонов в ночное время, — говорилось в этом рапорте, — партизанам удается делать даже замаскированные подкопы под путь, вследствие чего является масса крушений»[428].

Колчаковская армия и интервенты были не в силах обеспечить безопасность единственной железнодорожной магистрали на востоке России. К охране дороги были привлечены белогвардейские части, чехословаки и японцы, но партизаны продолжали выводить магистраль из строя: взрывали мосты, разрушали пути, пускали под откос поезда.

Сильно нарушали коммуникации в тылу немецких войск и белорусские партизаны. На основе накопленного опыта были разработаны «Десять заповедей красных партизан Белоруссии», в которых наряду с другими указаниями подробно говорилось, зачем, где и как надо разрушать железные дороги и другие пути сообщения в тылу противника.

Значительную роль играли действия партизан и войсковых подразделений на коммуникациях противника во время войны испанского народа против фашистских банд Франко и итало-германских интервентов. Богатый опыт диверсионной деятельности на вражеских путях сообщения был накоплен частями китайской Народно-освободительной армии и китайскими партизанами. Опыт войны в Испании и Китае показал, что в современных условиях партизаны располагают большими возможностями для эффективного воздействия на вражеские пути сообщения.

В связи с происшедшим военно-техническим прогрессом партизанская борьба советских людей в тылу немецко-фашистских захватчиков проходила в новых, гораздо более сложных условиях, чем действия партизан во всех предшествовавших войнах. Гитлеровские войска были вооружены самолетами, танками, автомобилями, скорострельным автоматическим оружием, разнообразной артиллерией, средствами радиосвязи. И это облегчало им проведение контрпартизанских мероприятий. Вместе с тем развитие военной техники увеличило зависимость действующей армии от работы тыла, который ввиду его растянутости и совершенствования техники разрушения стал весьма уязвимым для воздействия партизан.

Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков была необычной не только по своему социально-политическому содержанию, но и с чисто военной точки зрения. Жестокая битва разыгралась на огромном фронте от Ледовитого океана до Черного моря, бушевала на всей советской территории, временно оккупированной войсками фашистской Германии и ее сателлитов. Весь советский народ поднялся на священную войну против оккупантов. Огромный размах получило всенародное партизанское движение в тылу врага. Это опрокинуло многие расчеты оккупантов. Гитлеровцы не смогли использовать материальные и людские ресурсы на временно оккупированной советской территории, наладить работу важнейших отраслей промышленности. Они не сумели даже организовать капитальный ремонт своей подбитой техники и вынуждены были отправлять ее на восстановление в Германию и страны Западной Европы. Активное сопротивление Советской Армии и партизан потребовало от противника крайнего, не предусмотренного планами германского генерального штаба напряжения сил. На советский фронт направлялось гораздо больше пополнений, чем предполагалось ранее. Небывалые по своим размерам сражения требовали огромного количества боеприпасов и горючего — все это доставлялось за тысячи километров из глубокого немецкого тыла. Кроме того, быстро менявшаяся обстановка вынуждала гитлеровское командование постоянно маневрировать силами, перебрасывать войска и технику с одного фронта на другой и даже с других театров войны.

Все эти факторы еще больше повышали значение боевых действий на вражеских путях сообщения. Поэтому на протяжении всей войны советское командование уделяло большое внимание разрушению коммуникаций немецко-фашистских войск. Эту задачу успешно выполняла штурмовая и бомбардировочная авиация, специальные части регулярной армии, многочисленные партизанские диверсионно-подрывные группы отрядов и соединений.

Битва на путях сообщения противника в первый период войны

(июнь 1941 — ноябрь 1942 годов)

Определяя задачи советских партизан в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. Коммунистическая партия с первых же дней войны указывала на необходимость активных действий на коммуникациях противника. В обращении И. В. Сталина к народу 3 июля 1941 года говорилось:

«В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог…»[429]

Немецко-фашистские войска сразу же после вторжения на советскую территорию встретились с серьезными транспортными затруднениями. Многие железные дороги, мосты, станционные устройства были выведены из строя отступавшими советскими войсками. Оккупантам необходимо было не только провести огромные ремонтно-восстановительные работы, но и перешить железные дороги на западноевропейскую колею. Массовый саботаж советских людей, действия советской авиации, отсутствие достаточного количества технических средств резко тормозили эти работы, и они велись лишь на главных магистралях. Поэтому большое значение для перевозок противника имел автомобильный транспорт. В этих условиях уже первые удары партизан, которые осуществляли даже небольшие, не имевшие еще опыта отряды и диверсионные группы, были весьма ощутимы для вражеских войск. Этот факт было вынуждено признать и фашистское командование, которое в своем докладе Гитлеру от 25 июля 1941 года отмечало, что «действия партизан представляют серьезную опасность для немецких коммуникаций»[430].

В своих действиях на путях сообщения противника партизаны широко применяли минирование шоссейных и проселочных дорог, взрывы и поджоги мостов, засады, порчу телеграфно-телефонной связи, разрушение и подрыв железнодорожного полотна, крушения поездов. Так, например, партизаны Житомирской области в сентябре 1941 года вывели из строя 260 вражеских автомашин. Один из партизанских отрядов Одесской области с 24 по 31 августа 1941 года уничтожил 74 немецких грузовых автомобиля и автоцистерн. Особенно широко партизаны практиковали минирование автомобильных дорог. Так, лужские партизаны Ленинградской области в течение трех месяцев почти ежедневно минировали дороги Толмачево — Осьмино, Луга — Ляды. После многочисленных взрывов противник был вынужден направлять машины в Осьмино из Луги через Плюссу и Ляды, то есть увеличивать их пробег почти в пять раз. Но и здесь вражеские машины не были в безопасности и могли продвигаться только с соблюдением различных мер предосторожности и под усиленной охраной. Немцы были не в состоянии проверять дороги перед проходом каждой колонны, особенно ночью. Поэтому устанавливавшиеся партизанами на дорогах противотанковые мины давали весьма большой эффект, выводя из строя не только вражеские автомашины, но нередко и танки.

Минирование дорог применялось и в борьбе с немецкими частями, действовавшими против партизан. Так, например, в конце сентября 1941 года гитлеровцы направили большой карательный отряд в район Красных Гор Ленинградской области. Узнав об этом, местный партизанский отряд, руководимый секретарем ветлинской партийной организации М. В. Романовым, заминировал все дороги, ведущие к Красным Горам. Наткнувшись на мины, карательный отряд в количестве 120 человек потерял 29 солдат и офицеров, в их числе одного полковника. Пока оставшиеся в живых фашисты бесчинствовали в деревне, партизаны установили на месте взрыва новые мины. Возвращаясь обратно, каратели подорвались на них к вновь потеряли свыше 20 солдат и офицеров.

Успешно применяли мины и многие другие партизанские отряды. Это было грозное для врага оружие. Хорошо замаскированные мины наносили гитлеровцам огромный ущерб, особенно на железных дорогах, где даже небольшая мина или простой колесный замыкатель с зарядом всего в 4—5 килограммов взрывчатки при умелом выборе места могли вызвать крушение целого эшелона с войсками и техникой. С помощью мин партизаны били противника почти без потерь со своей стороны, так как минирование, как правило, производилось до появления войск врага.

При операциях на вражеских путях сообщения партизаны несли гораздо меньше потерь, чем противник. Если все потери противника от действий партизан принять за 100 процентов, то не менее 55 процентов потерь противника в живой силе и свыше 75 процентов в материальных средствах приходится на потери от действий партизан на вражеских путях сообщения. В то же время сами партизаны во время операций на путях сообщения противника понесли менее 5 процентов от всех своих потерь[431]. Это объясняется тем, что при диверсиях на транспорте с помощью автоматических мин, особенно при применении мин замедленного действия, партизаны не входили в боевое соприкосновение с перевозимыми войсками противника или нападали на них в момент наименьшей их способности к сопротивлению.

Партизаны широко применяли и такой эффективный метод борьбы на вражеских коммуникациях, как засады с предварительным минированием дорог. Внезапный взрыв мины и обстрел автомобильных колонн из засад наносили врагу большой урон.

Уже в первые месяцы войны партизаны совершали и такие сложные операции, как разрушение железнодорожных мостов. Например, партизанский отряд под командованием С. А. Ковпака в октябре 1941 года подорвал ряд мостов через реки Сейм и Клевень, а также два моста на дороге Путивль — Рыльск, что внесло большую дезорганизацию во вражеские перевозки.

Нужно сказать, что первоначально многие партизанские отряды не имели необходимого опыта; не хватало оружия. Дважды Герой Советского Союза С. А. Ковпак вспоминает об этом периоде:

«Сначала основным для нас было изучение оружия. На вооружение отряда поступало то, что партизаны захватывали у противника; это было оружие самых разнообразных систем, зачастую никому из нас не известных. Каких только винтовок, пулеметов, автоматов, пистолетов немцы не насобирали по всей Европе! И нам приходилось все это оружие изучать и, конечно, без всяких наставлений и руководств.

Еще в Спадщанском лесу вопрос об изучении оружия у нас был поставлен так: у тебя пока только винтовка, но ты должен добыть себе в бою автомат или пулемет и сразу же обратить это трофейное оружие против врага — значит, изволь предварительно изучить его. Каким образом? А вот у твоего товарища трофейный автомат — он научит тебя владеть этим оружием. Появился в отряде новый пулемет — изучайте его все. Захватили миномет — каждый готовься стать минометчиком.

Новое трофейное оружие изучали сперва несколько человек, а потом каждый из них, в свою очередь, обучал группу бойцов. Так, вначале у нас было всего четверо или пятеро знавших минное дело — они прошли курсы минеров, организованные для партизан обкомом партии. А вскоре уже любой боец сам мог обучать этому делу новых людей, приходивших в отряд. Точно так же все стали автоматчиками еще тогда, когда на весь отряд было не больше десятка трофейных автоматов.

Свободного времени для учебы не было — совмещали ее с выполнением боевых заданий, с несением караульной службы. Назначаются на пост или в секрет три бойца: автоматчик и два стрелка; один стрелок ведет наблюдение, а другой, резервный, рядом где-нибудь в кустах сидит с автоматчиком и изучает с его помощью автомат.

Пройдешь иной раз по землянкам, постам, заставам, и кажется — не партизанский отряд в лесу стоит, а осоавиахимовцы здесь учебным лагерем расположились: всюду — где вокруг пенька, где под деревом — группами занимаются партизаны сборкой и разборкой оружия, изучают взаимодействие частей пулемета, автомата».

Сказывалось также отсутствие у многих отрядов связи с «Большой землей», откуда они могли получить необходимые материально-технические средства.

Однако уже в первые месяцы войны на коммуникациях оккупантов успешно действовали настоящие партизанские «умельцы» — мастера подрывов вражеских эшелонов.

Опираясь на активную помощь населения, эти диверсионно-подрывные группы нанесли по путям сообщения оккупантов весьма ощутимые удары.

Большой эффект имели действия небольших рейдирующих отрядов. Так, например, в Ленинградской области существенные удары по коммуникациям вражеских войск наносил отряд студентов Ленинградского института физической культуры им. Лесгафта под командованием советского офицера А. Я. Калнена и В. Д. Шапошникова. К апрелю 1942 года отряд имел на своем счету 87 подорванных мостов, из них 23 железнодорожных, 23 немецких эшелона, 143 грузовые и 84 легковые взорванные автомашины. Отряд смельчаков совершил 24 нападения на вражеские аэродромы и склады горючего. Успешно действовал на путях сообщения врага отряд моряков под руководством старшего лейтенанта Е. Ф. Туваловича, созданный Кировским райкомом партии города Ленинграда.

Большой ущерб зимой 1941—1942 года нанесли врагу ленинградские партизаны. Только за первую половину 1942 года они разрушили или сожгли 114 мостов на железных и шоссейных дорогах, уничтожили и вывели из строя 533 вражеские автомашины.

Одновременно ЦК ВКП(б) принял меры по обеспечению партизан минноподрывными средствами. Осенью 1941 года по указанию Н. С. Хрущева в Харькове было налажено заводское производство минноподрывных средств для партизан. В декабре 1941 года на основе письма Н. С. Хрущева председателю ГКО И. В. Сталину началось массовое производство, совершенствование и создание новых средств борьбы партизан на коммуникациях противника. Предпринятые ЦК ВКП(б) и ГКО, а также местными партийными органами меры обеспечили резкое повышение эффективности ударов партизан по вражеским дорогам.

Гитлеровское командование все с большей тревогой относилось к действиям партизан. Так, бывший начальник германского генерального штаба сухопутных сил генерал-полковник Гальдер 26 сентября 1941 года отметил в своем личном дневнике, что партизаны сильно нарушили движение на железнодорожных магистралях в тыловом районе группы армий «Центр». 3 октября 1941 года в этом же дневнике появилась запись:

«Переброска испанской дивизии и 227-й пехотной дивизии задерживается вследствие разрушений железной дороги партизанами».

Серьезным беспокойством противника за свои коммуникации проникнута и директива ставки главного командования германской сухопутной армии от 25 октября 1941 года «Основные положения по борьбе с партизанами». Она была разослана офицерам — до командира батальона включительно. В ней были даны подробные указания по охране и обороне путей сообщения и установлены средние нормы расчетов войск на охрану коммуникаций: примерно один батальон на 100 километров железнодорожных путей. Если учесть, что оккупанты использовали десятки тысяч километров железных дорог, то нетрудно представить, какое большое количество войск требовалось для их охраны.

О большом беспокойстве говорит и приказ по немецкой армии, в котором писалось:

«Железная дорога — жизненная артерия снабжения армии. Как путь она зимой имеет повышенное значение. Ожидается, что русские умножат посылку партизан против железных дорог».

В приказе указывалось, что защита железных дорог является не только делом специально выделенных для этого частей, но и всех войск, расположенных вблизи коммуникаций.

Однако все эти меры не помогли гитлеровцам обезопасить свои пути сообщения. В первую военную зиму партизаны, несмотря на все трудности, связанные с появлением снежного покрова и наступлением холодов, усилили операции на вражеских коммуникациях. Большую активность проявили многие подпольные организации. Так, в депо станции Орша отважно действовала хорошо законспирированная подпольная группа во главе с Константином Заслоновым и Анатолием Андреевым. Подпольщики сами изготовляли так называемые угольные мины. За короткое время они подорвали 93 немецких паровоза и произвели два крушения поездов. В результате было нарушено движение эшелонов врага на важнейшей магистрали Минск — Смоленск. На Минском железнодорожном узле коммунисты подпольщики Жевелев и Бурымский вывели из строя две водокачки, в результате весь узел в течение десяти суток оставался без воды. Вследствие этого около 50 паровозов оказались замороженными и вышли из строя. Немцы были вынуждены заправлять паровозы водой на мосту через реку Свислочь, что сильно задерживало движение по нему поездов. Оккупанты провели капитальное восстановление водонапорной линии, усилили охрану Минского железнодорожного узла, но диверсии продолжались[432].

Многие подпольщики организовывали крушения вражеских эшелонов механическим путем. Так, горловский подпольщик Орехов в апреле 1942 года разобрал рельсы и пустил под откос поезд, вызвав перерыв движения на важной прифронтовой магистрали противника на 18 часов. 15 января 1942 года одна из групп, организованных коммунистом подпольщиком Храновским, пустила под откос немецкий поезд с боеприпасами и продовольствием на участке Проскуров — Волочиск.

Замечательный подвиг совершили патриоты под руководством Г. В. Балицкого. Небольшая группа партизан уничтожила немецкую охрану и подорвала 24-метровый мост около станции Мена. Г. В. Балицкий стал мастером уничтожения вражеских эшелонов. В бою с немецкими оккупантами он был ранен и лишился одного глаза. Выздоровев, он продолжал борьбу в тылу врага, командуя партизанским отрядом. За мужество и героизм Григорию Васильевичу Балицкому присвоено звание Героя Советского Союза.

Большой интерес представляют совместные действия партизан и саперов 522-го отдельного саперного батальона 56-й армии, которым командовал старший лейтенант, ныне подполковник в запасе Н. И. Мокляков. Пробираясь в тыл немцев через замерзший Таганрогский залив, саперы и партизаны в течение февраля 1942 года почти ежедневно минировали прибрежные дороги противника вдоль северного побережья залива между Мариуполем (Ждановом) и Таганрогом. Эти действия полностью парализовали ночное движение на автомобильных дорогах в тылу врага, что создало советским частям благоприятные условия для разгрома гарнизона немцев на Кривой Косе в ночь на 23 февраля 1942 года. В этих замечательных операциях активное участие принимали испанские добровольцы — бывшие бойцы Испанской республиканской армии.

В первый период войны широкое распространение получил своеобразный способ подрыва поездов и автомашин «на удочку». Он заключался в следующем. На дороге устанавливался заряд с упрощенным взрывателем, к чеке которого привязывалась бечевка. Все это маскировалось. Бечевку протягивали в сторону от дороги на расстояние до 50—100 и более метров. При прохождении поезда или автомашины рывком бечевки выдергивалась чека и происходил взрыв. Этот способ при относительно слабой охране немцами дорог и недостатке у партизан взрывчатых веществ в первый период войны себя оправдывал. Он давал возможность экономно расходовать взрывчатку, подрывать не всякие проходившие поезда и машины, а представлявшие наибольшую ценность для врага. С наступлением зимы применение этого способа стало затруднительным. В связи с этим многие партизанские отряды перешли к использованию скоростных, или, как их называли партизаны, «нахальных» мин. Делалось это так: диверсионная группа выходила в исходное положение и ожидала нужный ей поезд. Непосредственно перед его проходом минер выбегал на путь, ставил мину и отбегал в безопасное место. Часто эти операции производились на охраняемых участках, что требовало от партизан большой смелости и умения незаметно устанавливать мины.

Быстрый рост числа опытных партизан-подрывников стал возможным потому, что советский народ прошел замечательную школу культурного строительства за годы Советской власти. Среди партизан было много инженеров, техников, квалифицированных рабочих, которые в короткий срок осваивали подрывное дело, проявляли изумительную сметку и изобретательность в изыскании подручных средств для создания минноподрывных устройств. Так, например, отряд ныне Героя Советского Союза инженера Г. М. Линькова, начавший с весны 1942 года операции по массовому крушению поездов в Белоруссии, обучил подрывному делу сотни партизан других отрядов. Много усовершенствований в минноподрывные устройства внес инженер партизан С. П. Минеев. Он сконструировал специальную мину, дававшую возможность производить взрыв под заранее установленной по счету автомашиной. Партизанские изобретатели совершенствовали специальное устройство, которое вызывало взрывы при извлечении противником обнаруженных им мин.

Значительный ущерб вражеским перевозкам наносили саботаж и диверсии, производившиеся насильственно мобилизованными советскими рабочими при попытках оккупантов организовать ремонт путей и подвижного состава. Особенно широко это практиковалось в степных районах. Полтавские подпольщики, например, сорвали все попытки гитлеровцев восстановить в городе паровозоремонтный завод. Там же, где оккупантам удавалось пускать заводы, рабочие под руководством коммунистов-подпольщиков всеми мерами саботировали ремонт паровозов и вагонов, снижали качество работ, портили станки и оборудование. Многие подпольные организации широко практиковали поджоги депо, гаражей, складов горючего. Так, в феврале 1942 года группа подпольщиков — рабочих Даугавпилского паровозоремонтного завода организовала большой пожар на товарной станции, произвела крушение поезда с боеприпасами и провела ряд диверсий на заводах[433].

Летом 1942 года положение на фронтах Отечественной войны усложнилось. Гитлеровцы остервенело рвались к Сталинграду и на Кавказ, рассчитывая нанести решающее поражение Советской Армии и тем самым победоносно закончить войну. Коммунистическая партия призвала советских воинов стоять насмерть, любой ценой разгромить врага, сорвать его замыслы. Этот призыв в полной мере относился и к советским партизанам. И они достойно ответили на него. В победу Советской Армии у стен города-героя Сталинграда партизаны внесли большую лепту.

Гитлеровское командование бросило в наступление отборные немецкие войска, массу боевой техники. Развернувшееся гигантское сражение требовало от противника огромного количества боеприпасов и снаряжения. Чтобы оказать необходимую помощь Советской Армии, партизаны должны были дезорганизовать вражеские перевозки на всей оккупированной советской территории, ибо для выполнения своих замыслов немцы стягивали к Сталинграду и на Кавказ войска и технику буквально отовсюду.

В этот грозный период войны Коммунистическая партия обратилась к советским партизанам и подпольщикам с призывом усилить удары по путям сообщения оккупантов. 4 августа 1942 года секретарь ЦК КП Украины Н. С. Хрущев направил партизанам радиограмму, в которой говорилось:

«Части Красной Армии, героически сражающиеся на фронте с остервенелым врагом, ожидают в ближайшие дни более мощной поддержки от партизанских отрядов Украины»[434].

В заключение Н. С. Хрущев призывал партизан нанести «жесточайшие удары по коммуникациям врага».

С пламенными призывами к партизанам обращалась «Правда». В передовой статье 13 августа 1942 года «Партизаны, крепче удары по врагу!» говорилось:

«Танковый или пехотный полк фашистов — серьезная сила на поле сражения. Но танковый или пехотный полк, следующий по железной дороге к линии фронта на платформах или в вагонах, может быть уничтожен группой партизан в несколько человек. Задача партизан — уничтожить гадину, пока она не вылезла из эшелона, вместе с эшелоном…

Славные партизаны и партизанки!

Бейте врага, уничтожайте его вооружение и технику в пути, на его коммуникациях, на подходе к фронту, в глубоком вражеском тылу. Не давайте ему ни минуты покоя!»

ЦК ВКП(б), республиканские и областные партийные и государственные органы усилили помощь партизанам.

В начале лета 1942 года по решению ЦК ВКП(б) были созданы Центральный, республиканские, областные и фронтовые штабы партизанского движения. Они установили связь с партизанскими отрядами и соединениями, снабжали их минноподрывными средствами, планировали операции партизан с учетом задач, решавшихся Советской Армией.

Одновременно согласно указанию ЦК ВКП(б) во вражеский тыл были направлены состоявшие из добровольцев отряды для действий на путях сообщения немецко-фашистских войск. Опираясь на поддержку населения, они провели весьма эффективные операции на вражеских коммуникациях.

В этих операциях особенно отличались отряды под командованием Б. А. Галушко, М. К. Бажанова, С. А. Ваупшасова, Е. И. Мирковского, Д. М. Медведева, Н. А. Прокопюка и других.

За короткое время партизаны добились больших результатов. Так, украинские партизаны за июнь — август 1942 года пустили под откос 88 эшелонов врага, подорвали 23 железнодорожных и 39 шоссейных мостов, уничтожили 49 километров линий телеграфно-телефонной связи[435]. Оккупанты резко снизили скорость движения поездов на перегонах. Составы простаивали на станциях не только тогда, когда был разрушен путь, но и ночью: фашисты боялись крушений. Днем же движение начиналось с пуска контрольных поездов. Все это приводило к уменьшению пропускной способности участков более чем в два раза и увеличило время оборота подвижного состава также более чем в два раза.

Типичной для украинских партизан была операция, проведенная в конце 1942 года группой под командованием Г. В. Балицкого около станции Закопытье на участке Гомель — Новозыбков. Подрывники скрытно подошли к полотну и произвели минирование: под рельсы было заложено 8 килограммов тола. Подрыв было решено произвести натяжным способом (шнуром). Группа рассредоточилась вдоль полотна, установив на флангах пулеметы. В полночь с разъезда Закопытье на станцию отправился немецкий эшелон. Скорость поезда была незначительной, но эффект взрыва получился большим: паровоз свалился на бок. Группа немедленно открыла огонь по вагонам с солдатами, ехавшими на фронт. Одновременно был обстрелян из противотанкового ружья и паровоз. Он был окончательно выведен из строя.

Партизанские отряды центральных областей РСФСР и Белоруссии произвели нападения на важные железнодорожные станции: Славное на магистрали Минск — Орша, Чаусы на участке Могилев — Кричев, Пригорье на участке Брянск — Рославль и другие. Они подорвали сильно охранявшиеся мосты через реки Десну, Птичь, Дриссу.

Смелой и мастерской была операция по подрыву 110-метрового моста через реку Дриссу на железнодорожной магистрали Полоцк — Двинск, совершенная 4 августа 1942 года. Она была осуществлена партизанской бригадой «За Советскую Беларусь». При выполнении этого задания партизаны проявили много сметки и воинской хитрости. Отряд, состоявший из 320 партизан, вооруженный пулеметами и двумя 45-миллиметровыми орудиями, начал наступление на рассвете. Пока основные силы партизан громили охрану, группа подрывников подвела под мост плот, на котором находилось 400 килограммов тола. Мост был разрушен. Движение прекратилось на 16 суток. И хотя немцам после этого удалось смастерить клеть из шпал и восстановить один путь, но через мост пропускалось только восемь поездов в сутки вместо 60, проходивших здесь ранее[436].

Усилились действия партизан и на автомобильных дорогах противника. Минирование, засады и другие операции наносили врагу большой урон, заставляли его тратить силы и средства на охрану дорог, затрудняя осуществление вражеских перевозок. Нередко партизанам во время таких операций удавалось небольшими силами громить крупные вражеские колонны, уничтожать не только солдат и офицеров, но и генералов противника, захватывать ценные документы. Например, 15 августа 1942 года 17-летний разведчик Леонид Голиков на дороге Псков — Луга уничтожил немецкую автомашину и убил находившихся в ней немецкого генерала Ричарда Виртца, сопровождавшего его офицера и шофера. Разведчик доставил в штаб партизанской бригады ценные документы, найденные у генерала.

Большую роль в дальнейшем развертывании партизанских действий на коммуникациях противника сыграли призывы Коммунистической партии к партизанам усилить удары по вражеским коммуникациям. В настоящий момент, указывала партия, разрушение путей подвоза врага имеет важнейшее значение. Враг сейчас вынужден перебрасывать резервы, боевую технику, горючее и боеприпасы на фронт из далекого тыла… Железные, шоссейные дороги, по которым враг питает свои войска, растянулись на тысячи километров. Во многих местах они пересекаются лесами. Это создает благоприятные условия для действий партизанских отрядов по разрушению путей подвоза. Закрыть пути подвоза — значит лишить врага возможности пополнять фронт живой силой, техникой, горючим, боеприпасами, а также вывозить в Германию награбленное в нашей стране народное добро и тем самым облегчать Советскому Союзу разгром врага.

Поставив задачу резко усилить удары по коммуникациям немецко-фашистской армии, ЦК ВКП(б) через местные партийные органы и штабы партизанского движения потребовал организовать дело так, чтобы боевая партизанская инициатива приносила наибольшие результаты. Улучшилось снабжение партизанских отрядов необходимыми материалами.

Призыв Коммунистической партии усилить борьбу на коммуникациях врага был горячо воспринят советскими партизанами. Боевые задачи решались с большим размахом. В диверсионные группы шли тысячи лучших партизан. Когда не хватало взрывчатых веществ, подрывники, презирая опасность, извлекали взрывчатку из бомб, снарядов и мин, захваченных у противника. В отрядах было налажено индивидуальное и групповое обучение тактике и технике диверсий. Резко возросло число мастеров диверсий, имевших на своем боевом счету большое количество уничтоженных транспортных средств врага. Так, боец из группы подрывников 211-го отряда белорусских партизан Дмитриев лично подорвал 20 вражеских эшелонов; командир диверсионной группы бригады им. Сталина Кухаров пустил под откос 27 эшелонов. Смело действовала диверсионная группа во главе с Малышевым. Всем этим товарищам было присвоено высокое звание Героя Советского Союза[437].

Усилению ударов партизан по путям сообщения противника способствовали проведенные летом и осенью 1942 года рейды партизанских отрядов и соединений под командованием Г. М. Линькова, А. К. Флегонтова, С. А. Ковпака, В. В. Разумова, А. И. Штрахова, Д. М. Медведева и других. Они проникали в глубокий тыл противника, разжигали там пламя всенародной партизанской войны и наносили мощные удары по удаленным от фронта коммуникациям врага.

В результате проведенной партийными органами, штабами партизанского движения и командованием партизанских формирований работы удары по железнодорожным и автомобильным перевозкам врага стали наносить почти все соединения и отряды, а также многочисленные отдельные группы партизан. Так, если до сентября 1942 года орловские партизаны в среднем производили в месяц 29 крушений эшелонов врага, то с сентября 1942 года по январь 1943 года они ежемесячно совершали более 40 крушений поездов противника. А на всей оккупированной советской территории партизаны в течение осени 1942 года ежемесячно пускали под откос до 300 немецких поездов. Чтобы представить, какой ущерб наносили эти действия врагу, достаточно сказать, что ежемесячно во время крушений немецких поездов полностью разбивалось до 2500 вагонов, платформ и цистерн с военными грузами и горючим, выводилось из строя до 150 паровозов. Кроме того, возникали длительные перерывы движения, в результате чего сотни вражеских эшелонов приходили на фронт с большим запозданием.

Резко увеличилось количество диверсий по подрыву мостов. Эффективность этих операций была исключительно высокой. Так, в связи с активизацией действий партизан по железной дороге Брест — Смоленск противник стал направлять часть поездов по линии Брест — Гомель. Вскоре партизаны нанесли удар и по этому участку. После тщательной и всесторонней подготовки бойцы Минского соединения партизан в ночь на 3 ноября 1942 года внезапным налетом уничтожили охрану и взорвали 137-метровый мост через реку Птичь. Движение поездов противника на этом участке было приостановлено на 18 суток[438].

В результате усилившихся ударов партизан по коммуникациям немецко-фашистских войск многие воинские эшелоны и автоколонны с резервами, техникой, боеприпасами, горючим и снаряжением, направлявшиеся к Сталинграду, прибывали к месту назначения с большим опозданием, нередко в неполном составе, а часть из них и вовсе не доходила до фронта. Это было огромной помощью Советской Армии, готовившей решающий удар по немецкой военной машине под стенами города-героя.

Огромный размах партизанских действий на путях сообщения немецко-фашистских захватчиков все больше беспокоил гитлеровское командование. Еще с весны 1942 года гитлеровцы предприняли дополнительные меры защиты железнодорожных и шоссейных дорог от партизан. Была усилена охрана дорог, сооружены специальные заграждения на подступах к наиболее важным и уязвимым объектам. В бессильной злобе фашисты вымещали свою ярость на местном населении. Свирепые расправы над жителями населенных пунктов, расположенных вблизи мест совершения диверсий, следовали одна за другой. Но и этого казалось фашистам недостаточно. 16 октября 1942 года рейхсмаршал Геринг отдал приказ:

«При диверсионном акте против ж. д., успешном или безуспешном, находящиеся вблизи населенные пункты должны быть сожжены, мирное население расстреляно, женщины и дети отправлены в лагеря».

Однако репрессии приводили к обратным результатам. Они толкали население на более активную борьбу с оккупантами. Можно привести немало примеров, когда местные жители, узнав раньше немцев о совершенной диверсии, уходили в леса и вливались в ряды партизан. История еще раз подтвердила слова Ф. Энгельса о том, что

«…всюду, где народ энергично вел партизанскую борьбу, там противник очень быстро убеждался в том, что руководствоваться старинным кодексом крови и огня невозможно»[439].

Несмотря на все предпринимавшиеся гитлеровцами чрезвычайные меры по охране своих коммуникаций, к осени 1942 года положение на многих железных дорогах стало еще более угрожающим. Известный английский буржуазный писатель генерал-майор в отставке Джон Фуллер в своей книге «Вторая мировая война», изданной в Лондоне в 1948 году, говоря о разгроме немецко-фашистских войск под Сталинградом и их отступлении зимой 1942—1943 года, писал:

«В России партизаны, число которых все время возрастало, вселяли ужас в сердца немецких солдат, разбросанных вдоль бесконечной линии сообщений. На огромных пространствах, через которые проходили коммуникации, партизанские отряды играли такую же роль, как и стаи подводных лодок в Атлантическом океане»[440].

Заправилы гитлеровской клики вынуждены были лично вмешиваться в дела охраны путей сообщения. По распоряжению Геринга для охраны железных дорог стали привлекаться учебные, резервные и запасные части, в том числе учебные и запасные части военно-воздушных сил. Увеличивалось число специальных охранных дивизий. Однако и этих войск не хватало. Немецкое командование вынуждено было привлекать к охране коммуникаций пехотные части и войска «СС». Но активные боевые действия партизан не прекращались. В октябре 1942 года штаб группы армий «Центр» доносил в генеральный штаб немецких сухопутных войск:

«Умножаются случаи налетов на железные дороги в дневное время. Партизаны убивают железнодорожную охрану. Особенно большое количество подрывов происходит на тех участках железных дорог, которые являются нашими главными путями подвоза и снабжения. 22 сентября участок Полоцк — Смоленск в результате трех налетов был выведен из строя на 21 час и затем на 10 часов. 23 сентября участок железной дороги Минск — Орша — Смоленск был выведен из строя на 28 часов и вторично на 35 часов…»[441]

Нужно сказать, что отвлечение больших масс немецко-фашистских войск на охрану коммуникаций достигалось партизанами относительно малыми силами. Каждая небольшая активно действовавшая группа подрывников сковывала сотни вражеских солдат. Противник не мог знать, где и когда партизаны совершат очередную диверсию, и вынужден был держать войска вдоль всех своих путей сообщения. Поэтому плотность войск, охранявших вражеские коммуникации, все время увеличивалась. С линии фронта, из резервов снималось все больше войск для войны с «ночными тенями» — партизанами.

Деятельность подрывных групп являлась подвигом. Даже их обычная, будничная работа была постоянно сопряжена с огромным риском. Большую сложность представляли переходы партизан к местам диверсий. Необходимо было незаметно пройти иногда десятки километров по лесам, болотам и топям, неся на себе тяжелый груз взрывчатых веществ. Партизаны понимали, что поединок с вражескими солдатами, встретившимися на пути к цели, не всегда оправдан. Уничтожение нескольких солдат вместо подрыва вражеского эшелона или колонны автомашин означало невыполнение боевого задания. Поэтому важно было уметь скрытно подойти к путям, незаметно для вражеской охраны поставить мины и своевременно отойти на базы. Но никакие опасности не останавливали патриотов. Ежедневно десятки и сотни подрывных групп выходили к вражеским путям сообщения и наносили по ним сокрушительные удары.

Об эффективности действий таких небольших диверсионных групп можно судить по результатам операций подрывной группы под командованием коммуниста В. М. Яремчука (Харьковский партизанский отряд Н. И. Воронцова). К осени 1942 года группа уничтожила более 10 паровозов и 80 вагонов с живой силой и техникой. В. М. Яремчуку присвоено звание Героя Советского Союза.

Успешной деятельности партизан на коммуникациях немецко-фашистских войск в значительной мере способствовала активная, всесторонняя помощь местных жителей. Они предупреждали партизан о появлении противника, предоставляли им убежище, вели разведку, показывали удобные, скрытые пути подхода к вражеским объектам.

В свою очередь партизанские диверсии поднимали дух советских людей в тылу врага. Взрывы мостов, налеты на станции, крушения поездов, подрывы автомашин — все это не только нарушало движение и снабжение вражеских войск, мешало гитлеровцам вывозить награбленное, но и показывало советским людям слабость вражеского тыла, вовлекало все большие и большие слои населения в активную борьбу с захватчиками.

Приведенные примеры боевых действий партизан и подпольных организаций на коммуникациях немецко-фашистских войск показывают, что уже в первый период войны партизаны значительно затрудняли работу вражеского тыла, наносили оккупантам существенный урон в живой силе и технике, чем снижали наступательные возможности гитлеровских полчищ. Это явилось существенной помощью Советской Армии, важным вкладом в дело срыва гитлеровского плана «молниеносной войны» против СССР.

Благодаря принятым Коммунистической партией мерам уже в первый период войны были созданы условия для перехода к еще более крупным операциям по разрушению вражеских коммуникаций с применением новых технических средств, которые привели к значительным результатам.

Усиление ударов партизан в год коренного перелома войны

(ноябрь 1942 — декабрь 1943 годов)

19 ноября 1942 года залпами тысяч орудий началось грандиозное контрнаступление Советских Вооруженных Сил под Сталинградом, положившее начало коренному перелому в ходе Великой Отечественной войны. Блистательная победа Советской Армии под Сталинградом вызвала огромный подъем партизанской борьбы, в том числе и дальнейшее повышение боевой активности партизан и подпольщиков на вражеских коммуникациях. Так, в декабре 1942 года соединение партизанских отрядов Сумской области под командованием С. Ковпака и С. Руднева провело смелую операцию по нарушению работы крупного железнодорожного узла Сарны. В ходе этой операции, известной под названием «Сарненский крест», было подорвано пять значительных мостов на идущих к Сарнам железнодорожных линиях, в том числе через реки Горынь и Случь. В результате этих действий Сарненский узел был выведен из строя почти на целый месяц.

Успеху сарненской операции содействовали сокрушительные удары партизанского отряда «За Родину» под командованием И. Ф. Федорова по гарнизонам станций Томашгруд и Остки на участке Коростень — Сарны.

Отряд каменец-подольских партизан под командованием ныне Героя Советского Союза А. З. Одухи в конце декабря 1942 года совершил налет на склад взрывчатых веществ в местечке Славуте. Захватив взрывчатые вещества и изготовив из них мины, партизаны преподнесли гитлеровцам «новогодний подарок». В ночь на 1 января 1943 года они пустили под откос у станции Старый Кривин, на участке Шепетовка — Здолбунов, пассажирский поезд с фашистскими офицерами, следовавшими в отпуск в Германию. В результате этой операции более ста гитлеровцев получили отпуск навечно[442].