Мятеж декабристов и его последствия

Мятеж декабристов и его последствия

Ужасное министерское столетие в России было прервано 14 декабря 1825 года событием, получившим название «заговор и восстание декабристов». Императорское правление в России в одночасье могло смениться ограниченной монархией или республикой. Сохранение власти династии Романовых, казавшейся незыблемой благодаря гению Петра и Екатерины Великих, теперь зависело от множества случайностей.

Во время заграничных походов 1813–1814 годов большое количество русских офицеров близко познакомилось с европейскими законами, с философскими и политическими теориями лучших умов Европы. Условия жизни и быта европейцев всех сословий произвели на российских дворян колоссальное впечатление. Все участники войны увидели, как можно жить без крепостного права. Дворяне, и до этого не страдавшие отсутствием знаний о дворцовых переворотах, подробно познакомились с иностранными теориями заговоров и механизмом создания тайных политических обществ, распространенных в Европе. Двадцатилетние гвардейцы-орденоносцы, только что участвовавшие в мировых исторических событиях, вернулись домой, в Россию, и столкнулись с реалиями бюрократической действительности. Современник писал о властях: «Тонули – топор сулили, вытащили – топорища жаль. Цари преступили клятвы свои. Видишь духа мрака в схватке с гением света». Тайное офицерское общество было образовано в Семеновском полку, действовали «Орден русских рыцарей» Михаила Орлова, «Священная артель» в Главном штабе, офицерский кружок Владимира Раевского в Каменец-Подольске. В 1816 году был создан «Союз спасения» из двадцати офицеров, через два года – «Союз благоденствия» из двухсот дворян, в 1821 году – Северное и Южное тайные общества. Первоначальные офицерские союзы своей целью ставили действия на общую пользу, в поддержку благих мер правительства и частных предприятий, препятствие всякому злу и обличение злоупотреблений чиновников и бесчестных поступков частных лиц. Затем главной целью офицерских обществ стало формирование в России общественного мнения. Александр I читал их программы и не возражал против существования тайных кружков. Ситуация изменилась в 1820 году после солдатских волнений в Семеновском полку. Начались офицерские разговоры об ограниченной монархии и даже республике. Заговорили о мятеже, о перевороте во главе с армией, возглавлявшейся чинами тайных обществ. Участие простого народа в перевороте не предусматривалось, чтобы избежать новой Пугачевщины. Будущие декабристы приняли тактику военной революции. Александру I предоставили все сведения о программах и планах тайных обществ с перечислением всех членов. Император в 1821 году распорядился о создании военной полиции в гвардии, а через год издал манифест о закрытии масонских лож и вообще всех тайных обществ, под какими бы наименованиями они бы не существовали. Все военнослужащие и гражданские чиновники дали подписку о их неучастии в тайных обществах. После этого офицерские союзы стали по-настоящему тайными. В них стали разрабатываться конкретные планы по свержению существующего строя. Общественные проблемы при обсуждении были заменены политическими, началась подготовка двух вариантов конституций. Заговорщики хотели создания ограниченной монархии или республики, с федеративным устройством или унитарной, ликвидации сословий, уничтожения крепостного права, установления равенства всех граждан перед законом: «Народ российский не есть принадлежность какого-либо лица или семейства. Правительство есть принадлежность народа и оно учреждено для блага народного, а не народ существует для блага правительства». Каждый крестьянин должен был получить две десятины пахотной земли. Законодательная власть переходила парламенту, Народному Вечу, Державной думе. Исполнительная власть должна была принадлежать императору с правом вето, которое Вече могло легко преодолеть. Более радикальный вариант давал исполнительную власть избираемой на пять лет Вечем Думе из пяти членов. Вводился большой имущественный избирательный ценз. Женщины избирательных прав не получали. Объявлялась свобода слова, печати, собраний, вероисповеданий, передвижения. Вариантов мятежа было несколько и оно предполагалось на весну 1826 года. В соответствии с теорией военной революции переворот должен совершиться одними войсками под командой офицеров-революционеров. Войска не должны были знать об истинных планах заговорщиков и подчиняться офицерам в силу военной субординации и личной привязанности. Южное тайное общество сверхрадикала полковника П.Пестеля и Северное тайное общество поэта К.Рылеева из-за их амбиций так и не смогли объединиться.

19 ноября 1825 года в Таганроге неожиданно умер Александр I и ситуация для заговорщиков резко изменилась. Они решили выступать в период передачи власти другому государю.

У Александра не было детей и наследовать престол должен был его брат Константин Павлович. Он править не хотел и еще в 1823 году отказался от своих прав на престол. Это было сделано негласно и о том, что новым государем должен был стать третий сын Павла I Николай, знали только Романовы. 27 ноября Николай возможно под давлением высших военных во главе с губернатором Санкт-Петербурга М.Милорадовичем присягнул Константину, наместнику императора в Варшаве. За Николаем Константину присягнул Государственный Совет, Сенат и петербургский гарнизон.

Константин все равно отказался императорствовать и в империи наступил паралич власти, названный двухнедельным Междуцарствованием. Сам Константин занимал двусмысленную позицию, соглашаясь на передачу власти только на словах и не подписывая официальный акт отречения от престола. Наконец, Николай Павлович, ожидая выступления тайного общества, о планах которого ему было известно, решил объявить себя императором. 13 декабря вечером Николай подписал манифест о своем вступлении на российский престол и на раннее утро следующего дня назначил переприсягу себе. Солдафона Николая, уже прозванного в народе «Палкиным», войска не любили. Момент был удобным и декабристы решили взять власть. Впрочем, удобных моментов для этого было более, чем достаточно с 19 ноября 1825 года.

Утром 14 декабря войска, отказавшиеся присягать Николаю, утром должны были выйти на Сенатскую площадь и если надо силой оружия не допустить сенаторов к переприсяге, заставить их объявить правительство низложенным и подписать декабристский манифест к русскому народу. Манифест объявлял о уничтожении бывшего правления, учреждал Временное революционное правительство, сообщал о ликвидации крепостного права и об уравнении всех граждан перед законом, объявлял свободу печати, вероисповедания, занятий, вводил гласный суд присяжных, уничтожал рекрутский набор, отменял недоимки. Все чиновники увольнялись и заменялись выборными лицами. Если бы этот Манифест был подписан и обнародован, дело Николая было бы мгновенно проиграно.

Одновременно с войсками, занимавшими Сенатскую площадь, Гвардейский Морской экипаж и Измайловский полк во главе с И.Якубовичем должны были ворваться в Зимний дворец и арестовать Николая Павловича, судьбу которого должно было решить Народное Вече. На созванном Великом Соборе всего народа должна была решиться судьба Российской империи, рассмотрены декабристские конституции.

Лейб-гренадеры во главе с полковником Булатовым должны были захватить Петропавловскую крепость – там должен был быть штаб восстания. Рылеев попросил своего товарища Каховского утром 14 декабря пробраться в Зимний дворец и убить Николая.

Заговорщики с трудом смогли решить, кто встанет во главе восстания. Руководителем с полномочиями диктатора назначили гедиминовича князя С.Трубецкого. Он предложил также объявить, солгать солдатам, что будто бы в завещании Александра I записано об уменьшении срока службы нижним чинам. Именно для принятия этого закона солдат выводят из казарм в город. Почему-то все были уверены, что верные Николаю полки не пойдут на отказавшихся переприсягать товарищей по оружию, и никакого кровопролития не будет. Николай будет сидеть в Зимнем и ждать, когда его заставят отказаться от самодержавия или убьют. О том, что представители древних дворянских родов будут лгать солдатам, которых поведут на смерть, декабристы не спорили. Заговорщики договорились обо всем и ушли по домам.

Ночью от своих обязанностей в перевороте отказались Каховский, Якубович и Булатов. Все начало рушиться. Сразу же струсивший князь и полковник и диктатор С.Трубецкой спрятался в австрийском посольстве. Основанный на солдатском обмане и фантастических предположениях план декабристов начали приводить в действие те из декабристов, которые были готовы не только говорить, но и действовать. Неразбериха, хаос, боязнь ответственности преобладали не только среди заговорщиков, но и в стане Николая Павловича, где на императорскую корону претендовали Константин и мать братьев Мария Федоровна, вдова Павла I. Декабристы просто опоздали.

В семь часов утра Николаю Павловичу присягнули командиры гвардейских полков, Сенат и Государственный Совет. Генералы приводили к присяге свои полки, по всем церквам читали напечатанные ночью манифест о восшествии на престол Николая Павловича и улицы были полны народа. Пока искали и не нашли Трубецкого, время было упущено. Выяснилось, что Сенат пуст, а присягнувшие Николаю сенаторы уехали кто куда. К десяти часам утра декабристы братья Бестужевы преодолели сопротивление полковых командиров и вывели лейб-гвардии Московский полк на Сенатскую площадь. Семьсот солдат встали в каре перед Медным всадником. К двенадцати часам к ним прорвались тысяча гвардейских гренадеров во главе с Пановым и Сутгофом и гвардейский Морской экипаж во главе с третьим Бестужевым. Больше никаких воинских частей, на которых рассчитывали заговорщики, на Сенатской площади не появилось. Многие декабристы сидели по домам и ждали, чем все кончится.

Вокруг Медного всадника встали в каре три тысячи солдат и тридцать офицеров. На Сенатскую площадь вышел только каждый пятый декабрист. Вокруг них были толпы народа, черни, число которых, по свидетельству очевидцев, превышало количество восставших. Все сочувствовали декабристам, которые стояли и ждали, может быть хотели взять Николая на испуг. Сам новый император впоследствии говорил: «Самое удивительное в этой истории – это то, что меня тогда не пристрелили».

Пока декабристы пугали царя, к нему, прикрытому только небольшим караулом лейб-гвардии Финляндского полка, подошел, наконец, батальон преображенцев, конногвардейцев, и Николай повел их к Сенату на бунтовщиков. Зимний с семьей царя окружили восемьсот гвардейцев его любимого Саперного батальона.

Николая окружили гвардейские генералы, декабристов окружали верные ему полки Преображенский, Конный, Финляндский, Павловский, Семеновский, Измайловский, Егерский, Кавалергардский, гвардейская артиллерия. 9000 пехотинцев и 3000 кавалеристов при 36 орудиях окружили три тысячи восставших. Декабрист Каховский застрелил уговаривавшего разойтись солдат М.Милорадовича. В час дня по приказу царя лейб-гвардии Конный полк атаковал лейб-гвардии Московский и Гренадерский полк, но был отбит ружейными залпами. Так продолжалось несколько раз, продолжились и переговоры. Количество простого народа превысило сто тысяч человек, со строившегося Исакиевского собора в царя кидали кирпичи и поленья, из верных императору войск начались перебежки к восставшим. Николай скомандовал палить и залпы картечи с убойных сто метров разорвали каре декабристов. Из австрийского посольства выглядывал Трубецкой и смотрел, как умирали его товарищи. Восемь картечных залпов с небольшим интервалом врезались в восставших, кричавших «Да здравствует свобода!». На Сенатской площади лежали сотни трупов, тысячи раненых и было слышно в наступившей тишине, как кровь струилась по мостовой, растапливала снег и, утихнув, замерзала.

Остатки восставших Бестужевы построили в боевой порядок на льду Невы и Николай приказал расстрелять лед. Многие утонули в полыньях, многие бежали. К шести часам все было кончено. Кровь быстро засыпали снегом. Из восставших декабристов и черни погибло 1200 человек. Власти, само собой, объявили о восьмидесяти трупах. Начались аресты участников мятежа. Их везли в Зимний дворец, где допросы вел сам Николай I. Восстание Южного тайного общества под Киевом было расстреляно. И в Петербурге и на Украине в императорских войсках было много декабристов, стрелявших по своим товарищам.

К следствию в Петербурге, Белой Церкви и Могилеве по делу декабристов было привлечено 579 офицеров и дворян и тысячи невиновных солдат. По законам Российской империи за мятеж в мирное время полагались исправительные наказания высших степеней, в военное – каторга до восьми лет и ссылка в Сибирь. Войны не было, и следствие и суд над декабристами были сделаны закрытым политическим процессом. Любимец царя Николая генерал-адъютант А.Бенкендорф писал, что «соблюдалась лишь наиболее возможная степень законности и гласности». Центральной на следствии стала тема возможного цареубийства. Многие из декабристов, находившихся рядом с Николаем I 14 декабря, могли его застрелить, но этого не сделали. Многие из них до этого часто командовали в Зимнем дворце гвардейскими караулами, но четко выполняли свои обязанности по службе.

На следствии декабристы вели себя по-разному: каялись, доносили на виновных и невиновных, держались стойко, отказывались давать показания и выдавать товарищей. Суд приговорил пять человек к четвертованию, тридцать – к отсечению головы, семнадцать – к политической смерти, шестнадцать – к вечной ссылке в каторжные работы, пять – к десятилетней, пятнадцать – к ссылке на поселение, троих – к ссылке в Сибирь, и одного в солдаты с возможной выслугой. Николай смягчил приговор. В июле 1826 года пятеро декабристов были казнены, сто двадцать отправлены в сибирскую каторгу, многие лишены чинов и дворянства, просто сосланы, разжалованы и отправлены рядовыми в Кавказскую армию. Комендант Петропавловской крепости писал о казни: «Когда были отняты скамьи из-под ног, веревки оборвались и трое преступников рухнули в яму, пробив тяжестью своих тел и оков постеленные над ней доски. Запасных веревок не было, но было ранее утро, все было заперто, поэтому исполнение казни промедлилось. Однако операция была повторена и на этот раз совершилась удачно». Список осужденных декабристов известен истории:

«Полковник Вятского пехотного полка Павел Пестель, 32 лет, отставной подпрапорщик Кондратий Рылеев, 32 лет,

подполковник Черниговского пехотного полка Сергей Муравьев-Апостол, 29 лет,

подпоручик Полтавского пехотного полка Михаил Бестужев-Рюмин, 26 лет,

отставной поручик Петр Каховский, 27 лет;

полковник князь Сергей Трубецкой, 35 лет,

поручик лейб-гвардии Финляндского полка князь Евгений Оболенский, 29 лет,

отставной подполковник Матвей Муравьев-Апостол, 33 лет,

подпоручик Третьей артиллерийской бригады Петр Борисов 2-й, 26 лет,

отставной подпоручик Андрей Борисов 1-й, 28 лет,

подпоручик Второй артиллерийской бригады Иван Горбачевский, 36 лет,

майор Пензенского полка Михаил Спиридов, 29 лет,

штаб-ротмистр лейб-гвардии Гусарского полка князь Александр Барятинский, 28 лет,

коллежский асессор Вильгельм Кюхельбекер, 29 лет,

капитан Нижегородского драгунского полка Александр Якубович, 34 лет,

отставной подполковник Александр Поджио, 29 лет,

полковник Ахтырского гусарского полка Артамон Муравьев, 32 лет,

прапорщик Нежинского конно-егерского полка Федор Вадковский, 25 лет,

прапорщик Восьмой артиллерийской бригады Владимир Бечаснов, 23 лет,

отставной полковник Василий Давыдов, 34 лет,

бывший генерал-интендант Второй армии, 4 класса Алексей Юшневский, 40 лет,

штабс-капитан лейб-гвардии драгунского полка Александр Бестужев, 27 лет,

подпоручик Восьмой артиллерийской бригады Яков Андреевич 2-й, 28 лет,

капитан гвардейского генерального штаба Никита Муравьев, 34 лет,

коллежский асессор Иван Пущин, 27 лет,

генерал-майор князь Сергей Волконский, 36 лет,

отставной капитан Иван Якушкин, 34 лет,

подпоручик Девятой артиллерийской бригады Александр Пестов, 23 лет,

лейтенант гвардейского экипажа Антон Арбузов, 28 лет,

лейтенант Восьмого флотского экипажа Дмитрий Завалишин, 24 лет,

полковник Саратовского пехотного полка Иван Повало-Швейковский, 35 лет,

поручик лейб-гвардии гренадерского полка Николай Панов 2-й, 22 лет,

поручик лейб-гвардии гренадерского полка Александр Сутгоф, 26 лет,

штабс-капитан лейб-гвардии Московского полка князь Дмитрий Щенин-Ростовский, 28 лет,

мичман гвардейского экипажа Василий Дивов, 24 лет;

капитан Пензенского пехотного полка Алексей Тютчев, 26 лет,

поручик Пензенского пехотного полка Петр Громницкий, 27 лет,

прапорщик Восьмой артиллерийской бригады Иван Киреев, 25 лет,

поручик квартирмейстерской части Николай Крюков 2-й, 26 лет,

подполковник лейб-гвардии Гродненского гусарского полка Михаил Лунин, 43 лет,

корнет Кавалергардского полка Петр Свистунов, 23 лет,

поручик Кавалергардского полка Александр Крюков 1-й, 32 лет,

поручик лейб-гвардии Егерского полка Николай Басаргин, 26 лет,

полковник лейб-гвардии Финляндского полка Михаил Митьков, 34 лет,

поручик Кавалергардского полка Иван Анненков, 24 лет,

штаб-лекарь Христиан Вольф, 35 лет,

ротмистр Кавалергардского полка Василий Ивашев, 29 лет,

подпоручик Пензенского полка Александр Фролов, 23 лет,

отставной подполковник Василий Наров, 32 лет,

капитан-лейтенант флота Константин Горсон, 31 лет,

капитан-лейтенант Восьмого экипажа Николай Бестужев 1-й, 34 лет,

штабс-капитан лейб-гвардии Московского полка Михаил Бестужев, 26 лет,

отставной подполковник барон Владимир Штейнгель, 40 лет,

подполковник корпуса инженеров путей сообщения Гавриил Батенков, 36 лет;

штабс-капитан лейб-гвардии Измайловского полка Петр Муханов, 30 лет,

отставной генерал-майор Михаил фон Визин, 38 лет,

отставной штабс-капитан Иосиф Поджио, 34 лет,

подполковник квартирмейстерской части Петр Фаленберг, 36 лет,

провиантский чиновник 10 класса Илья Иванов, 26 лет,

подпоручик Пензенского пехотного полка Павел Мозган, 26 лет,

штабс-капитан гвардейского генерального штаба Александр Корнилович, 29 лет,

майор Вятского пехотного полка Николай Лорер, 31 лет,

полковник Казанского пехотного полка Павел Аврамов, 35 лет,

поручик квартирмейстерской части Павел Бобрищев-Пушкин 2-й, 24 лет,

прапорщик Саратовского пехотного полка Иван Шимков, 24 лет,

корнет Кавалергардского полка Александр Муравьев, 23 лет,

мичман гвардейского экипажа Александр Беляев 1-й, 25 лет,

мичман гвардейского экипажа Петр Беляев 1-й, 22 лет,

полковник Тарутинского пехотного полка Михаил Нарышкин 2-й, 31 лет,

корнет гвардии Конного полка князь Александр Одоевский, 25 лет;

штабс-капитан лейб-гвардии Финляндского полка Николай Репин, 29 лет,

коллежский секретарь Михаил Глебов, 25 лет,

поручик лейб-гвардии Финляндского полка барон Андрей Розен, 27 лет,

лейтенант гвардейского экипажа Михаил Кюхельбекер, 26 лет,

мичман гвардейского экипажа Михаил Бодиско, 25 лет;

отставной полковник Александр Муравьев, 35 лет,

дворянин Волынской губернии Юлиан Люблинский, 27 лет;

подпоручик квартирмейстерской части Владимир Лихарев, 26 лет,

командир конно-артиллерийской роты подполковник Андрей Ентальцев, 38 лет,

поручик Пензенского пехотного полка Николай Лисовский, 27 лет,

полковник Полтавского пехотного полка Василий Тизенгаузен, 47 лет,

подпоручик лейб-гвардии конной артиллерии Сергей Кривцов, 24 лет,

прапорщик лейб-гвардии Московского полка Владимир Толстой, 20 лет,

ротмистр Кавалергардского полка граф Захар Чернышев, 28 лет,

поручик квартирмейстерской части Иван Аврамов, 24 лет,

поручик квартирмейстерской части Николай Загорецкий, 28 лет,

отставной полковник Павел Поливанов, 29 лет,

поручик квартирмейстерской части барон Алексей Черкасов, 26 лет,

поручик Кирасирского полка граф Николай Булгари, 21 год,

канцелярист Павел Выгодовский, 24 лет,

подполковник Девятой артиллерийской бригады Александр Берстель, 37 лет,

отставной полковник Александр фон дер-Бриген, 33 лет;

подпоручик лейб-гвардии Измайловского полка Андрей Андреев, 21 лет,

мичман Двадцать седьмого флотского экипажа Петр Бестужев, 24 лет,

подпоручик Девятой артиллерийской бригады Аполлон Веденянин 1-й, 25 лет,

действительный статский советник Семен Краснокутский, 38 лет,

лейтенант Второго флотского экипажа Николай Чижов, 26 лет,

камер-юнкер князь Валериан Голицын, 24 лет,

штабс-капитан лейб-гвардии конно-пионерского эскадрона Михаил Назимов, 27 лет,

поручик квартирмейстерской части Николай Заикин, 24 лет,

капитан Черниговского пехотного полка Андрей Фурман, 31 лет,

прапорщик Девятой артиллерийской бригады Алексей Веденянин 2-й, 22 лет,

штабс-капитан Азовского пехотного полка Иван Фохт, 31 лет,

подпоручик Саратовского пехотного полка Николай Мозгалевский, 24 лет,

поручик Черниговского пехотного полка Андрей Шахирев, 25 лет,

подполковник квартирмейстерской части Василий Враницкий, 43 лет,

лейтенант гвардейского экипажа Борис Бодиско 1-й, 27 лет;

подпоручик гвардейского генерального штаба граф Петр Коновицын 1-й, 23 лет,

отставной штабс-ротмистр Николай Оржитский, 29 лет,

подпоручик лейб-гвардии Измайловского полка Нил Кожевников, 21 лет,

подпоручик лейб-гвардии Измайловского полка Матвей Лаппа, 27 лет;

капитан лейб-гвардии конно-пионерского эскадрона Михаил Пущин 1-й, 23 лет,

лейтенант гвардейского экипажа Енафродит Мусин-Пушкин, 33 лет,

лейтенант гвардейского экипажа Николай Акулов, 28 лет,

подпоручик лейб-гвардии Измайловского полка Александр Фок, 23 лет».

По официальной заниженной статистике причастных к восстанию декабристов солдат и матросов было более четырех тысяч, из которых потом в приговоре были названы сто пятьдесят воинов. На Сенатской площади погибли семьдесят солдат лейб-гвардии Московского полка, сто солдат лейб-гвардии Гренадерского полка, сто матросов Морского гвардейского экипажа и семнадцать офицеров-декабристов. Участвовавших в восстании солдат и матросов также отправляли на каторгу в Сибирь, прогоняли сквозь строй из тысячи человек со шпицрутенами по десять раз, тех, кто после этого оставался в живых, отправляли в действующую Кавказскую армию. В Сибири самых отчаянных солдат приговаривали к расстрелу. Ружья конвоя были ржавыми, раненых солдат добивали штыками.

Великий русский поэт Александр Пушкин писал декабристам на каторгу:

«Во глубине сибирских руд

Храните гордое терпенье,

Не пропадет ваш скорбный труд

И дум высокое стремленье».

Пушкину смог ответить декабрист Александр Одоевский:

«Наш скорбный труд не пропадет.

Из искры возгорится пламя

И просвещенный наш народ

Сберется под святое знамя».

Труд не пропал, искра разгорелась, и еще как! Вся Россия читала «Катехизис» Муравьева:

«Какое правление сходно с законом божьим? Такое, где нет царей. Бог создал всех нас равными и избрал апостолов из простого народа, а не из знатных и царей». В России уже был и яростный бунт Степана Разина, душегубское восстание Емельяна Пугачева, дворянские перевороты. Наступало время народных заговоров, террора и революций.

Герой-декабрист Михаил Лунин из сибирской каторги под видом писем к сестре графине Уваровой писал о пороках и преступлениях царя и его холопов. Письма Лунина в копиях распространялись по всей империи. Ему удалось написать и переправить в Петербург правдивый «Взгляд на русское тайное общество с 1816 года по 1826 год». Власти, особенно для Европы, представляли декабристов кучкой бессмысленных преступников-убийц-бунтовщиков против законной власти. Лунин написал правду о правительственном «Донесении Следственной комиссии по делу 14 декабря 1825 года». Почти двадцать лет каторжник Лунин дрался с императором Николаем I один на один. Лунина перевели в страшную Акатуевскую тюрьму в Нерчинске и там задушили. Из Сибири успели долететь слова героя: «Народ думает, несмотря на свое глубокое молчание».

Николай I во главе своих детей, внуков, правнуков последовательно нарывался на подданных. У него получилось.

Отчаянный гром орудийных залпов 14 декабря загремел по России. Кровавый приговор, где большинство офицеров было медленно убиты только за недонесение и разговоры показал, что с императором разговаривать и доказывать ему что-либо совершенно бесполезно. Наступала эпоха массового народного революционного движения. В империи запели:

«Ах, тошно мне

В родной стороне!

Все в неволе, в тяжкой доле,

Видно, век вековать?

Долго ль русский народ

Будет рухлядью господ?

И людями, как скотами,

Долго будут торговать?

Мечи скуем мы из цепей

И пламя вновь зажжем свободы.

Оно нагрянет на царей,

И радостно вздохнут народы».

Вся страна узнала, что в столице империи «бар били», что восставали целые полки во главе с офицерами. Теперь все подданные знали, что в стране существует проблема самодержавия и крепостничества. С 14 декабря 1825 года время в российской империи пошло по другому.

Николай I больше не хотел зависеть от своенравного дворянства. Он хотел иметь только своих людей, зависевших только от царя и от его державной воли. Император создал бюрократию. Эти многочисленные люди не стали своими для самодержавия. Они стали своими для себя.

Николай I стал править с помощью секретных комитетов и собственной канцелярии. Страной управляли девять секретных комитетов, временных высших совещательных органов при императоре. Николай потребовал дисциплины и порядка и тут же началось настойчивое насаждение среди все увеличивавшихся и увеличивавшихся чиновников беспрекословного послушания и всеобщего страха, сопровождавшегося бюрократическим отупением. Великий Пушкин говорил своему приятелю, хвалившему Николая I: «Хорош, хорош, только на тридцать лет дураков наготовил». Позже гений добавил: «Догадал же меня черт родиться с умом и талантом в России». Поэт говорил именно о России Николая I, в которой разгоралось ужасное министерское столетие, закончившееся только в 1917 году.

Функции личной охраны императора Александра I выполняла его свита, люди, состоявшие при его особе, полсотни генерал-адъютантов и сотня флигель-адъютантов. Политическим сыском при нем занимались Тайная экспедиция Сената и Тайная полицейская экспедиция при петербургском генерал-губернаторе, а затем ее функции перешли в Министерство внутренних дел, как Комитет высшей полиции, подчинявшийся императору. В 1811 году было создано министерство полиции, занимавшееся охраной внутренней безопасности. В министерстве была создана Особая канцелярия, занимавшаяся важнейшими политическими делами. Была создана военная полиция в армии, потом Тайная военная полиция. Полицейский хаос в империи продолжался со времен Павла I.

В апреле 1733 года в Российской империи была создана полиция, устав которой жестко регламентировал частную и общественную жизнь в государстве, направленную на воспитание подданных в духе добронравия к власти.

Каждый российский город делился на части по двести-семьсот дворов и кварталы по пятьдесят-сто дворов. Полицейские функции в них выполняли частные и квартальные приставы. Во главе полиции с 1782 года были управы благочиния, через сто лет замененные канцеляриями обер-полицмейстеров или полицмейстеров. Низшим полицейским чином был городовой стражник, постовой, служивший в небольшом полицейском участке-околотке. Во главе уездной полиции стоял капитан-исправник, возглавлявший и земский суд. Уезды делились на станы во главе со становыми приставами. Станы делились на волости. Главной задачей полиции были контроль за точным исполнением всеми жителями верноподданнического долга, охрана общественной безопасности, приведение в повиновение недовольных, преследование разбойников, воров, беглых, взыскание налогов. Со времен Павла I полиция начала осуществлять массовый полицейский надзор за многими подданными империи – гласный, временный, пожизненный. Устав полиции не исполнялся, все зависело от приказов царя-самодура, которых могло придти три в день, и каждый из них противоречил предыдущему.

В 1802 году в Российской империи появилось министерство внутренних дел, в 1811 году – министерство полиции, куда вошли все охранительные структуры.

У Павла I и Александра I были собственные императорские канцелярии, занимавшихся их личной перепиской и державшие на контроле важнейшие проблемы государства. Все изменилось при Николае I, который почему-то решил заниматься всем и контролировать все в империи. Он все дела забрал в личную канцелярию и их было столько, что маленькая канцелярия чрезвычайно разрослась и была разделена на отделения. Первое отделение исполняло личные повеления и поручения государя, представляло ему поступающие на его имя бумаги и объявляло по ним решения. Второе отделение пыталось привести в порядок российское законодательство. В начале 1826 года генерал-адъютант А.Бенкендорф предложил Николаю создать Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии: «События 14 декабря и страшный заговор, подготовлявший уже более десяти лет эти события, вполне доказывает ничтожество нашей полиции и необходимость организовать новую полицейскую власть». 3 июля 1826 года Николай на основании проекта Бенкендорфа «Об устройстве высшей полиции» подписал указ «О присоединении Особенной канцелярии Министерства внутренних дел к Собственной Его Величества канцелярии». Официально Третье отделение ведало полицией империи и следило за законностью и порядком в управлении и общественной жизни. Задачей его сотрудников было «наблюдать, чтобы спокойствие и права граждан не могли быть нарушены чьей-либо личной властью, или преобладанием сильных, или пагубным направлением злоумышленных людей». Надзор за соблюдением законности в стране быстро превратился в надзор за политическим настроением общества.

Более пятидесяти лет Третье отделение осуществляло политический розыск в империи, наблюдало за обществом, отдельными подданными и правительственными органами. Его власть была неограниченной. Первым его начальником был назначен А Бенкендорф. Непосредственным создателем системы имперского политического сыска стал Л.Дубельт, объединивший Особую канцелярию, черный комитет для перлюстрации писем подданных, тайную агентуру, жандармерию и заграничную разведку. Третье отделение превратилось в орган верховной власти, сосредоточивший в своих руках все ветви управления государством. Подчиняясь только Николаю I, Третье отделение стояло вне общей системы государственных учреждений, находясь над ними. Ему по сфере деятельности подчинялись министры, генерал-губернаторы, губернаторы. Третьим отделением руководил главноуправляющий, он же шеф жандармов, и управляющий, он же начальник штаба корпуса жандармов. Исполнительными органами Третьего отделения стали учреждения и воинские части жандармерии. Бенкендорф называл свою службу когортой добромыслящих, охраняющих общество от заблуждений: «Всякий порядочный человек сознает необходимость бдительной полиции, охраняющей спокойствие общества и предупреждающей беспорядки и преступления. Всякий опасается полиции, опирающейся на доносы и интриги. Полиция внушает честным людям безопасность, но и пугает их и удаляет от престола. Честные и способные часто брезгуют ролью тайных шпионов. Злодеи, интриганы и недалекие люди, раскаявшись в своих ошибках, по крайней мере будут знать, куда им обратиться».

Третье отделение разместилось на углу Гороховой улицы и набережной реки Мойки, в 1838 году оно переехало в дом 16 на набережной реки Фонтанки, где у Цепного моста находилось до 1917 года.

Третье отделение было гражданской организацией со штатом от шестнадцати до сорока служащих. Его аппарат состоял из общего архива, двух секретных архивов, типографии и пяти экспедиций. Первая экспедиция ведала всеми политическими делами, наблюдением и надзором за общественными и революционными организациями и деятелями. Она проводила дознания по политическим делам, составляла для императора ежегодные «Отчеты о действиях» – обзоры общественного мнения и политической жизни страны, вела дела, связанные с оскорблением царя и императорской фамилии. Бенкендорф писал, что общественное мнение также важно для власти, как топографическая карта для полководца.

Вторая экспедиция вела надзор за религиозными сектами, раскольниками, фальшивомонетчиками, занималась должностными преступлениями, делами об убийствах, прошениями, жалобами, собирала сведения об изобретениях, заведовала штатами и кадрами Отделения, тюрьмами – Петропавловской и Шлиссельбургской крепостями.

Третья экспедиция вела наблюдение за проживавшими в России иностранцами, собирала сведения о политическом положении в стране, революционных партиях и организациях зарубежных государств.

Четвертая экспедиция собирала сведения о крестьянском движении, о мероприятиях правительства по крестьянским проблемам, о всех происшествиях в стране, о видах на урожай.

Пятая экспедиция ведала цензурой и наблюдала за прессой. При необходимости Отделение создавало специальные комиссии и комитеты. Управляющий Отделением с тремя самыми доверенными сотрудниками непосредственно встречался с тайной агентурой, читал многочисленные доносы, открывал и закрывал по своему усмотрению дела, разбирался со шпионами-добровольцами, которых было множество. Уже тогда в политическом сыске появилась тенденция фальсифицировать дела или вообще высасывать их из пальца. Если в итоге Отделение не могло доказать обвинение, оно старалось обвинить подозреваемого в сумасшествии. В 1828 году Бенкендорф докладывал царю: «За три года своего существования надзор отмечал на своих карточках всех лиц, в том или ином отношении выдвигавшихся из толпы. Так называемые либералы, приверженцы и апостолы русской конституции в большинстве случаев занесены в списки надзора. За из действиями, суждениями и связями установлено тщательное наблюдение»!. Под контроль бралось все – дворянские балы, дружеские собрания, пирушки, карточные вечеринки, семейная жизнь подданных. Третье Отделение и Корпус жандармов возглавляли А.Х.Бенкендорф (1826–1844), А.Ф.Орлов (1844–1856), В.А.Долгоруков (1856–1866), П.А.Шувалов (1866–1874), А.Л.Потапов (1874–1877), Н.В.Мезенцев (1877–1878), А.Р.Дрентельн (1878–1880).

Третье отделение с самого начала конкурировало с министерством полиции, с министерством внутренних дел. Первый управляющий Третьим отделением М.Фок докладывал главнокомандующему политическим сыском А.Бенкендорфу: «Городская полиция собирается развернуть все находящиеся в ее распоряжении средства, чтобы первой узнать все, что делается. Полиция отдала приказание следить за моими действиями и за действиями органов надзора. Переодетые полицейские чиновники наблюдают за тем, кто приходит ко мне домой». Третье отделение и МВД с 1826 года втыкало друг другу палки в колеса. Николай I создал службу своей личной охраны. Рота дворцовых гренадеров, созданная в октябре 1827 года, подчинялась не командиру гвардии, а министру императорского двора. В роте было сто двадцать специально отобранных солдат-орденоносцев и три выслужившихся из рядовых офицера. Рота несла караульную службу во дворцах, где находился Николай I. Все гренадеры и офицеры роты получали двойные оклады.

Уже в 1827 году А.Бенкендорф докладывал царю: «Все ждут если и не полного преобразования, то хотя бы исправления в порядке управления». Его заместитель генерал М.Фок добавлял: «Теперь самое время приступить к реформам в судебном и административном ведомствах, не действуя, впрочем, слишком решительно. Это ожидают с величайшим нетерпением и все в один голос твердят об этом». Николай I приказал реформатору Александра I М.Сперанскому, в 1826 году как члену суда над декабристами голосовавшему за их смертную казнь: «Цель вашей работы заключается не в полном изменении существующего порядка управления, но в его усовершенствовании посредством некоторых частных перемен и дополнений».

Разработка законов об улучшении жизни подданных была поручена чиновникам, жившим за их счет. Ни о каком обсуждении их в обществе не могло быть и речи – Николай I не доверял дворянству после восстания декабристов. В Государственный Совет на обсуждение подавались заведомо ложные документы, извращавшие ситуацию в стране. Шла игра в преобразования. Николай I систему набора и назначения на государственную службу не изменил, но усилил жандармерию.

Первые команды жандармов были созданы в 1792 году в гатчинских войсках Павла Петровича, как части военной полиции, наблюдавшие за порядком и настроениями в армии. В 1815–1817 годах части жандармерии были сформированы в армии, в гарнизонах всех городов империи. С этого периода наряду с военными функциями жандармерия стала выполнять задачи политической полиции.

В 1826 году при создании Третьего отделения Николай I подчинил ему жандармские части. Все они были сведены в Корпус жандармов с правами армии. Корпус стал исполнительным органом Третьего отделения, а с 1838 года его начальник одновременно назначался шефом Корпуса. Управляющий Третьим отделением назначался начальником штаба Отдельного корпуса жандармов, располагавшегося в доме 40 на Фурштадской улице Санкт-Петербурга. Вся Российская империя была разделена на восемь округов, во главе которых встали жандармские генералы, имевшие в подчинении старших офицеров, курировавших отдельные губернии. С 1867 года начали создаваться губернские жандармские управления, ранее были созданы жандармские дивизионы – московский, петербургский, варшавский.

Во времена Николая I в немногочисленных гимназиях учили только детей дворян и чиновников. Дети купцов и мещан учились в губернских и уездных училищах, но их было совсем мало. Николай I боялся просвещения и образования. Министр народного просвещения С.Уваров, автор формулы «православие, самодержавие, народность», в учебные заведения принимал с разбором. Преподавание философии в университетах было прекращено, сами университеты подвергнуты исключительному надзору. Посылка молодых преподавателей на стажировку за границу прекратилась. Количество студентов в университете не должно было превышать трехсот слушателей. Значительно усилилась цензура. Выдающегося русского писателя Ивана Тургенева заключили на полтора месяца в тюрьму и отправили в ссылку только за то, что он в некрологе посмел назвать великого русского писателя Николая Гоголя великим, с трудом опубликовав его только в московской газете. Великим мог быть только Николай I.

Наука и литература подверглись гонениям. Увеличились опалы и наказания без суда. В обществе императора Николая стали называть «самодовольной личностью с кругозором ротного командира». В Европе Россию стали называть огромной казармой, в которой всегда где-то волновались крестьяне.

К середине XIX века в России числилось десять с половиной миллионов ревизских душ, делившихся на оброчных и барщинных крестьян. В производстве и продаже хлеба царил хаос. Из-за плохих дорог никто не знал, когда и куда будет доставлено зерно. Разница в стоимости ржи летом и зимой 1840 года составляла чуть ли не десять к одному и более. Помещики продолжали отнимать крестьянские наделы, пытались организовать переработку сельхозпродуктов непосредственно в имениях, само собой увеличивая бесплатный труд крепостных. Происходило массовое обезземеливание крестьян, которых толкали на оброк, который со времен Екатерины Великой поднялся в пять раз, а в нечерноземных губерниях – в десять. На производствах в поместьях фиксировалась колоссальная крестьянская смертность, чуть ли не каждого четвертого работника. Увеличивалась отдача крестьянских девушек в притоны за вознаграждение. В общении с крестьянами многие помещики совершенно не ограничивали себя ни в чем. Их повсеместно секли, пороли, сажали в домашние тюрьмы в кандалах и железных ошейниках, выбивали ногами зубы. Дворянская изобретательность в издевательствах над беззащитными людьми была безгранична. Многие специально кормили крепостных червивым мясом за, например, плохо вычищенную трубку или обувь, за остывшую еду. Зафиксированы случаи многочисленного тыкания перочинным ножом маленьких детей помещиками. Детей обливали на морозе водой, заставляли есть разбитое стекло, грызть кости, бегать на поводке, травили собаками. Издевательства многих помещиков над крепостными девушками авторы описывать не станут. На российских просторах существовали помещики, насиловавшие всех своих крепостных женщин поголовно. Законная защита крестьян не действовала. Помещика, изнасиловавшего большое количество своих четырнадцатилетних крепостных девочек до смерти, суд оправдал, несмотря на явные улики. Дети и внуки помещиков-садистов и помещиков, хорошо относившихся к крепостным, почему-то сильно удивлялись и негодовали, что их начали массово убивать в 1917 году. Надо было первым познакомиться с биографиями своих дедушек и бабушек и перестать удивляться. Само собой, император всероссийский Николай I Павлович был в курсе многочисленных издевательств над своими подданными. Для него важнее было наказать дворянина, посмевшего обогнать его карету на Невском проспекте Санкт-Петербурга. Какие там еще крестьяне! Пусть пашут, молчат и умирают! Да здравствует империя! Крестьянские жалобы не имели никаких последствий. За жестокость помещиков в опеку было взято только несколько имений. Помещики ничего не боялись, не думая о том, что бояться придется их внукам, но будет уже поздно. Крестьяне массово бежали на север, юг, в Сибирь, заканчивали жизнь самоубийством и власти в отчетах называли их скоропостижно умершими. Третье отделение докладывало Николаю о сотнях подобных случаях. Крестьяне убивали помещиков-садистов, на них посылали войска и проводили массовые экзекуции. За время правления Николая I крестьянских волнений было почти тысяча и количество их с каждым годом росло. Крестьяне массово просились в солдаты, чтобы избежать дворянских издевательств. В 1843 году сорок тысяч восставших в Пермской губернии крестьян усмиряли десять тысяч солдат с десятком орудий. В стране стала создаваться постоянная атмосфера неудовольства, начавшего переходить в ненависть. Помещикам внушали быть снисходительнее к своим крестьянам, но они, конечно, не внушались. Они продолжали обливать не понравившимися им кипящими щами головы своих крепостных поварих. При редких проверках помещики говорили, что щи уже успели остыть. Читать жалобы крестьян на помещиков-извергов почти невозможно. Читать объяснения помещиков-садистов омерзительно. Архивные данные по крепостной трагедии многочисленны и ужасающи. Крестьяне продолжали оставаться в полной зависимости от помещиков, которые во главе с царем Николаем I активно нарывались на народ.

Третье отделение создало огромную сеть агентов и провокаторов, среди которых было много добровольцев. Они действовали во всех слоях населения и выявлявших умонастроения общества с последующим изъятием из него всех недовольных военно-полицейскими порядками в империи.

Тюрьмы, каторга и ссылка не пустовали. Были затравлены и погибли многие выдающиеся люди николаевского времени. Из Лондона газета почти первого в России политического эмигранта А.Герцена «Колокол» «звала живых», рассказывала о министрах-казнокрадах, судьях-взяточниках, чиновниках-самодурах, помещиках-крепостниках. Комендант Петропавловсой крепости получал удовольствие от того, что говорил своим потенциальным клиентам о давно приготовленных для них казематах. В 1848 году в Санкт-Петербурге грянуло дело о петрашевцах.

Информацию о собраниях и беседах в петербургском доме дворянина М.Петрашевского получила полиция МВД. Она ввела провокатора в кружок, в котором обсуждались теории социалистов Сен-Симона и Оуэна, мечтали о лучшем будущем для России и ее народа. Министр внутренних дел сообщил о собраниях государю, как о раскрытии преступления, угрожавшего Отечеству. Разъяренный Николай I орал на начальника Третьего отделения графа М.Орлова, что у его агентов нет нюха и назвал их сопливыми псами. Орлов доложил царю, что дело петрашевцев не стоит выеденного яйца и не несет никакой опасности для империи. Достаточно без шума и скандала поговорить с Петрашевским, чтобы он прекратил собрания. Революция 1848 года в Европе напугала царя и в ночь на 23 апреля 1849 года совместными группами Третьего отделения и МВД было арестовано сорок восемь посетителей собраний Петрашевского. Чтобы убеждать императора в своей необходимости, получать звания, чины, ордена, премии, Третье отделение и Министерство внутренних дел пугали императора выдуманными заговорами, блефуя, как высокопрофессиональные шулера. Началось выдумывание и создание «тайных обществ». Управляющий Третьим отделением Л.Дубельт писал: «Вот и у нас заговор! Слава Богу, что вовремя открыли. Петропавловская крепость и Сибирь – сколько ни употребляют эти средства, все никого не исправляют». Незадолго до дела Петрашевского жандармы разгромили литературно-философское Кирилло-Мефодиевское братство, среди членов которого были выдающиеся историк Н.Костомаров и поэт Т.Шевченко. После сидения в Петропавловской крепости их сослали.

Петрашевцев обвинили за политические разговоры и мечтания. В империи считалось преступлением даже чтение письма критика В.Белинского писателю Н.Гоголю, в котором утверждалось, что нужно с помощью законов соблюдать чувство собственного достоинства каждого человека. Двадцать человек из кружка М.Петрашевского приговорили за беседы к смертной казни. Их привезли на Семеновскую площадь Петербурга, огласили приговор, связали осужденных, надели на их головы мешки, выстроили напротив расстрельную команду, клацнули ружейными затворами и в последний момент остановили казнь, заменив ее многолетней сибирской каторгой. Среди почти казненных был великий русский писатель Федор Достоевский.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.