Последнее сражение
Последнее сражение
Не только русским военным морякам приходилось пресекать бесчинства китобоев в северных водах Тихого океана. Против опасных браконьеров выходили и гражданские служащие Русской Америки. На утлых суденышках, без пушек, имея лишь ружья и пистолеты, они противостояли хорошо вооруженным иностранным китобоям. Случались перестрелки и рукопашные схватки. Гибли и жители Русской Америки, и браконьеры.
Последний бой Силантия произошел, когда он с товарищами остановил то ли английское, то ли испанское китобойное судно. Русские подошли с берега на яле и потребовали прекратить незаконный промысел. В ответ с иностранного корабля раздались хохот и брань. Китобои навели пушки на ял.
Силы были неравными. Силантий приказал повернуть к берегу за подмогой. Но с корабля прогремели пушки, и русские открыли ответный ружейный огонь. Несмотря на короткое расстояние между противниками, браконьеры не сразу смогли попасть на маленькое суденышко. Наверное, помешал начавшийся шторм.
Силантий дал знак товарищам налечь на весла, а сам продолжал стрелять. Бой длился до тех пор, пока пушечное ядро не пробило борт яла. Вода быстро залила шлюпку. Гибель экипажа была неминуема. В холодных водах Алеутского залива человек может продержаться лишь несколько минут.
Наверное, последнее, что увидел в своей жизни Силантий, — огромную касатку, ринувшуюся на китобойное судно.
«Царевич» (а рассказчики легенды не сомневаются, что это именно он) опоздал… С корабля заметили стремительную атаку гигантского хищника и открыли огонь. Смертельно раненный «Царевич» все же сумел первым ударом проломить деревянную обшивку судна. У него хватило сил нанести и второй сокрушительный удар. Корабль и китобои были обречены.
«Царевич» повернул к месту гибели ялика, но доплыть туда уже не смог…
Когда на следующий день шторм закончился, русские колонисты увидели на берегу тела Силантия и огромной касатки. Поскольку многие жители Русской Америки слыхали рассказы о необычной дружбе человека и морского зверя, ни у кого не вызвало сомнений, что рядом с их погибшим товарищем — именно «Царевич».
На берегу, но чуть поодаль, находились обломки русской шлюпки и иностранного судна…
Никто из колонистов не предложил разделать, как водится, труп касатки. Решили вернуть мертвого зверя океану. Наверняка Силантий одобрил бы это. Его похоронили на прибрежном холме, откуда хорошо просматривался океанский простор. А «Царевича» с превеликим трудом стащили в воду и отбуксировали на глубину.
«Человеку свое место, морскому зверю свое, — заключил кто-то из колонистов. — Зато они не далече друг от друга. И душа зверя, если она у него есть, будет, как и в земной жизни, предупреждать душу Силантия об опасностях…».