Последние постройки Дария в Персеполе

Последние постройки Дария в Персеполе

В последующие годы Ксеркс появился в искусстве Персеполя. На косяках ворот на восточной части Тройного портала, которые вели на тот уровень, где впоследствии был построен гарем, были вырезаны два барельефа. Над изображением парит крылатый Ахурамазда, протягивающий кольцо, которое даровало верховную власть наследному принцу. Ниже находится балдахин над троном, поддерживаемый по углам тонкими колоннами. В рамке из двенадцатилепестковых розанов повторен символ Ахурамазды, но на этот раз без человеческой фигуры. Искусно сделанные консоли являются еще одним украшением.

На троне сидит Дарий, облаченный в царские одежды и готовый к проведению аудиенции. Позади него стоит Ксеркс как признанный очевидный наследник, одетый в точно такие же богатые одежды и с точно такой же длинной квадратной бородой. Так как на сцене изображен открытый прием, на гостях надеты ожерелья, браслеты и cidaris; на барельефах они когда-то были очерчены золотом. Ниже их платформу, на которой установлен трон, поддерживают представители народов, входивших в империю Дария.

Приблизительно в то самое время, когда эти рельефы были вырезаны, Дарий завершил первую пристройку к своей сокровищнице. С четырех сторон ее окружали крытые галереи, крышу которых поддерживали четыре деревянные колонны на каменных основаниях; их полы имели красноватый оттенок, который предпочитал этот монарх; они выходили на открытый прямоугольный двор, вокруг которого и размещалась вся пристройка. Ее единственное напольное покрытие составляла белая штукатурка. Со стороны западного и северо-восточного входов в ряд стояли фигуры; по всей вероятности, это были леопарды или другие животные из семейства кошачьих, удобно растянувшиеся на животах ниже платформы, хотя сейчас на их месте можно увидеть только углубления.

Крытые галереи с южной и восточной сторон, напротив, демонстрируют барельефы в рамках на вертикально поставленных плитах, как в Парсагарде, но гораздо более тонкой работы. Наш взгляд немедленно привлекают две фигуры в центре — это Дарий и Ксеркс. Небольшое возвышение поднимает их над толпой людей, от которых они отличаются также чуть большим ростом. Попытки добиться портретного сходства нет, у всех изображенных человеческих фигур одинаковые преувеличенно большие глаза, бросающиеся в глаза брови, слегка загнутый нос и благородный рот, полускрытый свисающими усами с аккуратно завитыми концами. Но если у других людей бороды с заостренным концом, то у Дария и Ксеркса более длинная борода, тщательно завитая по ассирийской моде и доходящая до груди, где она обрезана так, что имеет квадратную форму. Волосы, завитые с той же тщательностью, закруглены на шее и тугими кольцами лежат на лбу под высоким головным убором с плоской тульей — cidaris. В наши дни на их лицах есть отметины, являющиеся результатом намеренного вандализма воинов Александра Македонского.

Так как это частная аудиенция, золотые украшения отложены в сторону. Отец и сын одеты в простые, но богатые одежды, спадающие до щиколоток изящными складками, сквозь которые мелькает надетая под ними туника, плотно схваченная у правого запястья. Их ноги обуты в мягкие башмаки без застежек. В цветовой палитре одежд, как мы узнаем, царский пурпурный цвет играет большую роль.

Трон, на котором сидит Дарий, есть не что иное, как стул с высокой спинкой. Предполагают, что он был сделан из чистого золота с серебряными ножками в виде львиных лап, хотя ступеньки доказывают, что, подобно тронам его ассирийских предшественников, этот трон сделан из дерева и покрыт позолотой. Царь на нем сидит в чопорной позе, явный дискомфорт этой позы, удерживаемой долгое время, слегка облегчает подушка и подставка для ног с ножками в форме бычьих ног с копытами. В своем могучем правом кулаке Дарий крепко сжимает длинный изящный скипетр, тоже позолоченный, с украшенным драгоценными камнями набалдашником, повернутым в пол. Так же крепко его левая рука держит лотос с двумя бутонами.

На невысоком помосте, поддерживающем трон, который усиливает впечатление от царского величия, стоит Ксеркс. На нем надета точно такая же одежда, cidaris, и у него точно такая же борода лопатой, в левой руке он держит еще один лотос. Так скульптура подтверждает его собственное утверждение, что «отец сделал меня самым великим после себя». Но в конце концов, он еще всего лишь наследный принц и должен скромно стоять позади своего сидящего отца, к трону которого он протягивает свою правую руку ладонью вверх — это обычный жест поклонения, который делали правящие цари по отношению к Ахурамазде.

Перед троном установлены две курительницы для ладана сложной формы. Высокие рифленые стойки с желобчатыми полусферическими верхушками поддерживают собственно горелку — ступенчатый конус, из которого дым выходит через крышку, пронзенную, будто стрелами. Тонкая цепочка прикрепляет затычку в форме наковальни к голове утки на конце стойки. Использование ладана (ежегодно арабы присылали царю в дар 30 тысяч килограмм этой смолы) в присутствии царя является еще одним намеком на то, что в Персии монарха почитали как кого-то, кто был больше, чем человек.

Склонившись над курительницами и держа руку у рта в знак того, что он делает свой обычный ежедневный доклад, стоит hazarapat — греки называли его «хилиарх», — который, являясь начальником царской стражи, был самым могущественным чиновником при дворе. Он пришел из своей, если можно так выразиться, штаб-квартиры, расположенной на южной стороне, из которой ворота в восточной стене сокровищницы напрямую ведут к казармам, где в мирное время были расквартированы Бессмертные. Вполне возможно, что позолоченные железные пластины, обнаруженные в соседнем помещении, были с его золотой кирасы; отличная уздечка с двумя рядами отверстий на боковых планках и кольцами с каждой стороны для вожжей и соединенными удилами, возможно, принадлежала его коню. Под его надзором находились складские помещения, тысячи предметов в которых полностью иллюстрируют приемы ведения войны персов.

Во время мятежей, которыми было отмечено восшествие на престол и первые годы правления, мидиец Такхмаспада командовал армией в отсутствие Дария. Возможно, к этому времени он был уже hazarapat; по крайней мере, чиновник, который склонился перед своим владыкой, одет в мидийское платье, стянутые ремешками башмаки и в ушах носит серьги. На его бедре виден короткий персидский меч, и в руке у него жезл, означающий его высокое положение.

Позади Ксеркса стоит виночерпий, которому в более поздний период эпохи Ахеменидов суждено было обладать даже еще большим влиянием, чем главнокомандующему. Он одет в длинный наряд, его башмаки застегнуты на ремешки и пуговицы; его головной убор весьма необычен: длинный шарф три раза проходит под подбородком, а затем обматывает голову на манер тюрбана; короткий конец шарфа свисает на затылке, а другой доходит на спине почти до штанов. Несмотря на этот замысловатый покров, его безбородое лицо выдает, что он евнух. Его левая рука лежит на правой, которая крепко держит знак его должности — сложенную петлей салфетку.

Из барельефа на гробнице Дария, вырезанного на камне приблизительно в это же время, мы узнаем, что офицер, который идет следом, — это Аспачана (Аспатин), он держит царский боевой топор и налучник. Через его левое плечо перекинут налучник, заканчивающийся птичьей головой; в то время как ремень с треугольным предохранительным приспособлением он держит в левой руке, похожее бронзовое приспособление, украшенное ногами двух соединенных вместе каменных козлов, было обнаружено в арсенале сокровищницы. В правой руке он держит sagaris — двойной скифский боевой топор, одно лезвие которого имеет форму рыбы, торчащей из широко раскрытого клюва утки, а другое — форму наковальни, но с раздвоенным концом; рукоять топора сделана из дерева и покрыта треугольными насечками, чтобы ее удобнее было держать.

На его правом бедре висит короткий меч, ножны свисают на кожаном ремне со спущенного двойного пояса с застежкой-розеткой. Огромная заклепка удерживает оружие в торчащем положении у приспособления, украшенного цветами лотоса. Рукоять меча — плоский овал с двумя горизонтальными желобками и квадратными и треугольными насечками, чтобы обеспечить ее более плотный охват. Лезвие спрятано в ножнах, скифский орнамент которых непривычно замысловат. На их верхней трети, имеющей форму лука, изображены два стоящих на задних лапах грифона спиной к спине, но глядящих друг на друга; у них головы ястреба, а тела и передние лапы льва; на задних ногах видны когти. На оставшихся двух третях изображены девять резвящихся каменных козлов в декоративном окаймлении. На конце ножен находится бычья голова, рог образует цветок с девятью лепестками в форме сердца, а ниже условно изображен лев; чтобы ножны не болтались, их удерживает плетеный кожаный ремешок, обвитый вокруг правого колена.

Еще дальше позади Ксеркса в обычном положении по стойке смирно видны двое Бессмертных с древками копий, упертых в палец ноги. Противоположный конец этой сцены завершает еще один Бессмертный и одетый в похожее платье служитель, который несет металлическое ведро, из которого он добавляет драгоценный ладан в курильницы. Балдахин, который когда-то покрывал всю эту сцену, утрачен, остались только столбы и консоли. Эти барельефы, по сути, одинаковы, главное отличие состоит в том, что на одном из них более важные персонажи повернуты лицом вправо, а на другом — влево.

С восточной, южной и северной сторон дворика располагаются архивы. В одном помещении с юго-восточной стороны когда-то находились папирусы и пергамента, все они были сожжены солдатами Александра, которые радовались, глядя на большой костер, а стены этого помещения были тому свидетелями. Сейчас лишь несколько обугленных обрывков ткани остались от драгоценных документов; пятнадцать глиняных шишек создают впечатление, что это были печати, некоторые из них можно приписать Дарию или Ксерксу. Но огонь, который уничтожил папирусы и пергамента, также невольно сохранил более многочисленные, хотя, в сущности, менее важные документы, написанные на необожженных табличках, которые крепко закалились в огне. Огромное их количество было найдено в том виде, в котором они хранились, в одной комнате, размеры которой были больше обычного. Этот новый архив начинается с 492 г. до н. э.

С западной стороны дворика находится большая комната, крыша которой держалась на девяти рядах по одиннадцать колонн в каждом; ее можно назвать выставочным залом. Огромное количество драгоценных или редких предметов, которые потоком поступали в качестве военных трофеев, вскоре потребовали второй пристройки к зданию сокровищницы — второго выставочного зала, который занял фактически всю северную сторону двора. Если первый зал был почти квадратным, то второй — длинным и узким, с пятью рядами по двадцать колонн в каждом. В обоих залах деревянные колонны стояли на круглых дискообразных фризах, которые, в свою очередь, покоились на квадратных цоколях с вырезанным на них индивидуальным клеймом мастера.

В основном невозможно определить, какие из сохранившихся предметов первыми появились там во время этого правления. Солдаты Александра грабили так основательно, что не сохранилось ни одно крупное произведение искусства из драгоценного металла. Многие превосходные кубки из камня с именем Ксеркса были намеренно разбиты, хотя, к счастью, большое их количество можно составить из осколков. Из трофеев, захваченных в успешных войнах, некоторые появились здесь из Египта. У кремовой алебастровой чаши с каймой белого и светло-серого цвета около небольшой ручки есть картуш с именем Нехо (фараон Древнего Египта, правивший в 610–595 гг. до н. э. — Пер.).

Имя этого же монарха появляется затем на основании статуэтки из синей глины. Амасис упоминается на алебастровой подставке для ваз и сложном алебастровом сосуде. Из столовой последнего великого ассирийского царя сюда попала чаша для питья из черно-белого крапчатого гранита с четырьмя ручками в виде львов. Надпись на ней гласит, что она когда-то принадлежала Ашшурбанипалу. Это же имя можно найти на исполненных по обету цилиндрах и на одном из исполненных по обету «каменных глаз», сделанных из агата, оникса или сардоникса. Другой цилиндр был сделан несколько веков раньше в Сухи, расположенном в среднем течении Евфрата. Благодаря своему стилю три соединенных бронзовых льва и два скачущих бронзовых коня тоже следует считать произведениями античного искусства ассирийских времен.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.