Эпилог

Эпилог

Хотя королевским указом каперство на Ямайке было запрещено, в 70—80-е годы XVII века остров по-прежнему служил убежищем для многих английских и голландских флибустьеров. На пиратстве продолжали наживаться как продажные колониальные чиновники, так и представители деловых кругов: купцы, плантаторы, судовладельцы, содержатели гостиниц и питейных заведений. Их тайные, а порой и явные связи с пиратами подкреплялись заинтересованностью в источнике быстрого и легкого обогащения. Например, голландский флибустьер Питер Янсзоон (в английских документах — Питер Джонсон), арестованный на Ямайке в 1672 году за грабеж испанского корабля и уничтожение его команды, был признан невиновным и, по словам сэра Томаса Линча, «через полчаса явился в таверну выпить со своими судьями». Линчу пришлось снова арестовать Янсзоона и отдать под суд. На этот раз пирата признали виновным и приговорили к смертной казни. Перед повешением голландец «усердно каялся, словно был таким набожным и таким невинным, как один из ранних мучеников».

В ноябре 1674 года Линч был смещен с поста губернатора, и на его место король утвердил лорда Воана. Заместителем губернатора стал сэр Генри Морган. Прибыв на Ямайку, лорд Воан 15 марта 1675 года взял управление в свои руки, а Морган принес присягу в качестве вице-губернатора. В мае того же года ассамблея проголосовала за то, чтобы только «сэр Генри Морган за его доброе служение стране получал 600 ф. ст. [в год] в период его вице-губернаторства, но никто из его преемников».

Отношения между Воаном и Морганом не заладились с самого начала. В сентябре губернатор отправил в Лондон жалобу на своего заместителя, унижавшего свое достоинство тем, что ежедневно пьянствовал и предавался азартным играм в тавернах Порт-Ройяла.

В мае 1676 года лорд Воан доносил госсекретарю сэру Джозефу Уильямсону, что «сэр Генри, вопреки своему долгу и оказанному ему доверию, восхваляет приватирство и ставит преграды всем моим планам и намерениям сократить число тех, кто избрал сей жизненный путь». Губернатор просил правительство вывести Моргана из состава Совета Ямайки, но дело замяли. Лорд Воан с грустью констатировал: «Все местные лица, облеченные властью, имеют свой интерес в приватирстве и поэтому не желают содействовать его искоренению».

В июле того же года Воан выдвинул очередные обвинения против Моргана и Роберта Биндлосса в Совете Ямайки. Моргана он обвинял в связях с известными флибустьерами, а Биндлосса — в деловых отношениях с месье д’Ожероном, губернатором Тортуги.

Трения между Воаном и Морганом продолжались до тех пор, пока первый не покинул остров в марте 1678 года. Несмотря на обвинения, которые Воан выдвинул против Моргана в Уайтхолле, тот оставался вице-губернатором и при новом губернаторе — графе Карлайле.

Четыре месяца (с марта по июль — до прибытия на остров графа Карлайла) сэр Генри Морган исполнял обязанности губернатора Ямайки. Он был большим энтузиастом оборонительных работ. Известно, что в апреле 1678 года Морган созвал Совет и, как он говорит, «взял с собой некоторых джентльменов осмотреть форты». Спустя три недели он писал Ковентри, что необходимо предпринять экстренные меры по усилению Порт-Ройяла. В это время основные усилия колониальной администрации были направлены на восточный оборонительный рубеж и центральную часть южной стороны города. Новые каменные стены были возведены у «тюрьмы», положив начало Форт-Руперту, вооруженному 22 пушками и сторожившему юго-восточные подходы к Порт-Ройялу. Новый форт был построен также на северной оконечности палисадов и назван Форт-Карлайл в честь нового губернатора, который прибыл на остров 19 июля 1678 года. Кроме того, Форт-Джеймс был усилен новой каменной платформой.

Не довольствуясь достигнутым, Морган настоял на возведении новых батарей между фортами Чарлза и Руперта. К этому его побуждала угроза со стороны французов, о чем сообщал в июле 1679 года секретарь острова Роланд Пауэлл. Было построено укрепление, ставшее известным как Форт-Морган, или Морган-Лайн, в котором установили 16 пушек; их доставили моряки с военного корабля «Хантер». Как писал его капитан 8 сентября 1679 года, «[я отправил] 30 наших людей на берег, чтобы затащить большие пушки на новый Форт Моргана».

Будучи председателем адмиралтейского суда, Морган получал ежегодное жалованье в 600 ф. ст. «Должность адмиралтейского судьи, — признавался он, — была дана мне не потому, что я знаю дело лучше других, а также не из-за ее выгодности, поскольку я покинул школу слишком рано, чтобы слыть знатоком тех или иных законов, и гораздо больше упражнялся с пикой, чем с книгой; что же касается выгоды, то здесь, в этом городе, не сыщется ни одного носильщика, который не заработал бы больше денег, чем я получаю от этого суда. Но я искренне стараюсь поддерживать честь суда ради служения Его Величеству».

В период губернаторства Карлайла флибустьерство опять расцвело — в основном из-за стремления графа к личному обогащению и его конфликтов с палатой ассамблеи. Правда, после набега Джона Коксона и его друзей на Пуэрто-Бельо (в 1680 году) и отъезда графа Карлайла на родину, сэр Генри, вторично взяв в свои руки управление островом, вынужден был начать преследование наиболее активных пиратов. «Приватирство искушает бедного и неудачника, — писал он в Лондон, — и я не жалею сил, дабы искоренить это зло». Несколько флибустьеров было задержано и отдано под суд, парочку «закоренелых негодяев» пришлось-таки вздернуть на виселице. Об этом Морган докладывал госсекретарю сэру Леолайну Дженкинсу в письме от 8 (18) марта 1682 года:

«С тех пор как я приступил к исполнению приказов Его Величества, три пирата были казнены; целая группа, которая два последних года беспокоила испанцев в Южных морях, с помощью испанского пилота прибыла на [Британские] Подветренные острова; шестнадцать из них отправились в Англию с Бартоломью Шарпом, их вожаком, остальные находятся на Антигуа и соседних островах, исключая четырех, которые прибыли сюда, один из коих сдался мне, другие трое были обнаружены мной с большим трудом. Они были после этого найдены виновными и осуждены. Тот, который сдался сам, стал доносчиком, чтобы получить благосклонность суда. Один из осужденных оказался кровавым и отъявленным негодяем и достоин наказания, двое других, как мне доложили, могут быть прощены судьями; я не хочу выступать против этого до получения приказов Его Величества, и я искренне рад, что мнение суда столь благосклонно; я питаю большое отвращение к кровопролитию и весьма сожалею, что за время моего недолгого правления мне так часто приходилось наказывать преступников смертью».

К моменту, когда сэр Томас Линч повторно вернулся на остров как губернатор (в мае 1682 года), масштабы морского разбоя уже значительно сократились. По иронии судьбы, именно на этой фазе сэр Генри и Роберт Биндлосс были выведены из состава Совета и смещены со всех должностей (в октябре 1683 года). Кузен сэра Генри, капитан Чарлз Морган, был отстранен от командования фортами Порт-Ройяла, а его друг Роджер Эллетсон уволен с должности главного судьи. Сообщая о своем решении в министерство торговли, Линч писал: «Сэр Генри Морган и капитан Морган (его кузен) организовали специальный клуб, посещаемый только пятью или шестью лицами, где (особенно когда его члены бывали пьяны) диссиденты богохульствовали и ругались». И далее: «Во время пьянок сэр Генри поносит правительство, ругается, чертыхается и божится сверх всякой меры». Морган слал протесты в Англию, но они не были услышаны. Уволенный со службы, он запил и уехал на время из Порт-Ройяла на свои плантации.

В 1683 году специальный акт Совета Ямайки поставил флибустьеров вне закона, приравняв их к обычным пиратам. Спустя год Линч умер, успев оставить поручение на пост временно исполняющего обязанности губернатора Хендеру Моулзвёрту — ярому противнику пиратов; этим были развеяны надежды Моргана еще раз получить должность главы ямайской администрации.

Новым губернатором Ямайки король назначил сэра Кристофера Монка, второго герцога Альбемарля, который был близок к партии плантаторов и флибустьеров. Он вывел из Совета сторонников Моулзвёрта и ввел туда своих людей, в том числе Моргана и Эллетсона.

Государственная служба принесла Моргану гораздо более солидный доход, чем некогда — флибустьерство. Он владел тремя большими плантациями (Пенкарн в приходе Сент-Джордж, Артурс-Лэнд в приходе Сент-Мэри и Дэнкс в приходе Кларендон), 122 африканскими невольниками, 7 индейцами, 11 белыми сервентами, а все его состояние оценивалось в 5250 ф. ст. Поместье Морганс-Вэлли в Кларендоне, где он одно время проживал, было, по всей видимости, присоединено к Дэнксу.

Между тем бренные дни сэра Генри были уже сочтены. Знаменитый врач и коллекционер, основатель Британского музея Ганс Слоан, проживавший в те годы на Ямайке, был приглашен неким доктором Роузом осмотреть больного экс-флибустьера. Моргана он нашел «худым, с землистым цветом кожи, глаза желтоватые, живот выдающийся, или выпуклый». Пациент жаловался на отсутствие аппетита, слабость, тошноту и понос. Слоан решил, что виной тому — «пьянство и [распутная] ночная жизнь», и прописал Моргану целый букет мочегонных и слабительных средств. Однако старый развратник не захотел менять привычный образ жизни, и обратился за помощью к колдуну-африканцу. Последний, как писал Слоан, «поставил ему клистир с мочой и облепил его с ног до головы глиной с водой, чем усилил кашель. Тогда он отказался от черного доктора и послал за другим, который посулил ему исцеление, но больной продолжал слабеть, кашель усиливался, и вскоре он умер».

Сэр Генри Морган скончался в Порт-Ройяле 25 августа (4 сентября) 1688 года. На следующий день тело его привезли в правительственное здание Порт-Ройяла, затем в церковь св. Екатерины, а оттуда на кладбище Палисадос, где оно было предано земле. Это событие нашло свое отражение в шканечном журнале капитана фрегата «Эсистенс» Райта. 25 августа он записал: «Сегодня около одиннадцати часов утра скончался сэр Генри Морган». 26 августа (5 сентября) в журнале появилась еще одна запись: «Тело сэра Генри Моргана доставлено в дом правительства в Порт-Ройяле, затем в церковь и после заупокойной службы погребено на кладбище Палисадос. Все форты произвели равное число пушечных залпов. Мы и королевский фрегат «Дрейк» сделали по двадцать два пушечных выстрела, затем, когда мы отстрелялись, все торговые суда тоже выстрелили».

Таким образом, бывшему «королю» флибустьеров Ямайки были оказаны адмиральские почести.

Сохранилось завещание сэра Генри Моргана, датированное 17 июня 1688 года, в котором говорилось:

«Во-первых, я желаю передать и завещаю мою душу Всемогущему Господу, чтоб вручить оную, твердо веруя и надеясь на прощение и сострадание ко всем моим грехам посредством воздаяния и ходатайства моего благословенного Владыки и Спасителя Иисуса Христа. Тело мое я завещаю предать земле, чтобы быть ему благопристойно погребенным на усмотрение душеприказчика и поверенного, твердо веруя в радостное воскресение. Что касается распоряжения тем мирским состоянием, каковое по милости Господа было жаловано мне, я желаю передать и завещать его по наследству так, как указано далее. Итак, я желаю передать и завещать моей дражайшей и возлюбленнейшей жене госпоже Мэри Элизабет Морган все мое действительное имущество, земли, дома и наследства со всеми принадлежностями, к ним относящимся… на период и в течение срока ее земной жизни со всеми доходами, вытекающими из оного, ради и в отношении оплаты моих долгов без какой-либо иной выгоды для каких-либо иных лица или лиц».

Кроме того, в завещании указывалось, что после смерти Мэри Элизабет Морган наследниками всего имущества могут стать Чарлз Биндлосс, Пёльниц Биндлосс и Генри Арчболд — сыновья Анны-Марии Биндлосс; сыновья Катерины-Марии Биндлосс; а также сыновья Мэри-Элизабет Биндлосс, если они согласятся сменить свои фамилии на фамилию Морган.

Говорят, что семья американского магната Джона Пирпонта Моргана позже вписала имя прославленного ямайского флибустьера в свою родословную и весьма гордилась данным обстоятельством.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.