Поход на Теночтитлан

Поход на Теночтитлан

16 августа 1519 года армия Кортеса покинула Семпоалу и направилась к Теночтитлану. Тем маршрутом, которым следовало войско, до столицы нужно было пройти почти двести пятьдесят миль. Испанская армия основательно подготовилась к походу: солдаты были одеты в подбитые хлопком доспехи и башмаки из пеньковой веревки и несли щиты. У некоторых были аркебузы, мушкеты или арбалеты, но в основном вооружение состояло из копий и мечей. Капитаны и всадники были облачены в стальные доспехи. И хотя у отряда было всего лишь пятнадцать лошадей и шесть пушек, именно на них возлагались самые большие надежды. Испанцев сопровождали от сорока до ста военных вождей тотонаков. Считалось, что это советники Кортеса, призванные помогать ему в общении с чужими народами. Фактически же они были заложниками. Кортес опасался — и не без основания, — что, когда его тактика будет раскрыта, союзники превратятся во врагов. Поэтому он счел необходимым иметь при себе в качестве заложников правителей городов, вождей племен и других знатных особ. Правители Семпоалы предоставили в распоряжение Кортеса тысячу триста воинов и две сотни тамеме — носильщиков, тащивших на себе артиллерию и припасы. Но недолго испанцы, освобожденные от тяжкой солдатской ноши, наслаждались богатой тропической растительностью, которая в изобилии встречалась на их пути.

По мере того как солдаты продвигались в глубь страны, менялся климат и ландшафт. На пути встали три огромные горные гряды, крутые перевалы которых необходимо было преодолеть. Холодные горные ветры, дождь и град сделали и без того тяжелый переход едва преодолимым. Кортес в своем втором письме императору Карлу, датированном 30 октября 1520 года и, следовательно, написанном не позже чем через год после описываемых событий, рассказывает, что они встали лагерем на ночь в проходе, «таком скалистом и на такой высоте, что в Испании нет столь трудных для преодоления». Но невзирая на сложности марша, Кортес давал воинам лишь самые короткие остановки для сна и все торопил вперед. Перевалив через высшую точку горной цепи, испанцы достигли обширной плодородной долины с более мягким климатом. Появились тщательно обработанные поля, окруженные живыми изгородями из кактусов. Вскоре отряд Кортеса достиг большого города, где каменные, беленные известью дома так сверкали на солнце, что напомнили Южную Испанию. Город Шокотлан испанцы назвали по-своему — Кастильбланко (Белая крепость).

Правители города встретили чужестранцев настороженно. Когда Кортес заговорил об испанском императоре, которому служит, верховный касик (вождь) выразил изумление: «Неужели есть еще кто-то, кто не является рабом или вассалом Моктесумы?». Жители Шокотлана платили ацтекам дань и не ждали для себя ничего хорошего ни от испанцев, ни от Монтесумы. Между тем от правителя Кортес много узнал о Теночтитлане: столица ацтеков построена на огромном озере, дома там устроены таким образом, чтобы их можно было превратить в крепости, все дороги в город охраняются дамбами и подъемными мостами, и Монтесума, владыка мира, приносит в жертву по двадцать тысяч мужчин в год; у него тридцать тысяч вассальных вождей, каждый из которых способен выставить сто тысяч воинов. Даже учитывая вероятные преувеличения, перспектива для отряда Кортеса выглядела ужасающе. Единственной вдохновляющей новостью оказалось наличие в столице огромных запасов золота и серебра. В чем Кортес теперь особенно нуждался, так это в союзниках. Семпоальцы утверждали, что племя тлашкаланцев, чья территория лежит впереди, — их друзья и враги Монтесумы.

После пятидневного отдыха отряд Кортеса двинулся в дальнейший путь и через несколько дней достиг границ Тлашкалы — небольшого независимого государства. Немногочисленный индейский народ Тлашкалы давно снискал себе громкую славу во всей Мексике. Это был один из немногих народов, который не покорился ацтекам и сохранил свою независимость. Жители гор, мирные землепашцы («Тлашкала» означает «Земля хлеба»), все, как один, брались за оружие, когда им угрожала опасность. Множество раз ацтеки безуспешно пытались поработить тлашкаланцев! В одном из последних сражений с тлашкаланцами сложил голову любимый сын Монтесумы. Это было незадолго до появления испанцев в Мексике, и Монтесума снаряжал новую, еще более сильную армию, которая должна была стереть с лица земли непокорную Тлашкалу.

К правителям Тлашкалы предварительно были посланы четыре знатных тотонака с письмом Кортеса, в котором тот просил пропустить испанцев через их земли. О том, что достигнута граница нового государства, испанцы узнали очень просто: их отряд наткнулся на огромную каменную стену, снабженную специальными оборонительными сооружениями. Ее высота составляла около трех метров, а толщина — более шести. Тянулась эта стена на многие сотни метров и упиралась по краям в крутые неприступные скалы. В стене имелся лишь один проход, однако он со всех сторон отлично просматривался. После недолгого раздумья Кортес повел свое войско через проход в стене, напоминавший испанцам узкую дверцу мышеловки. Некоторое время испанцы двигались вперед, не встречая сопротивления.

Но вскоре всадники, ехавшие впереди, увидели небольшой отряд индейцев. Испанцы знали, что один вид лошади парализует силы противника, и поэтому спокойно продолжали свой путь. Но тлашкаланцы, несмотря на свою малочисленность, не только не бросились бежать, а, напротив, атаковали всадников. Индейцы, считавшие, что в случае пленения их не может ожидать ничего, кроме принесения в жертву, сражались так отчаянно, что две лошади были убиты — некоторые описания утверждают, что их шеи были полностью перерублены вместе со сбруей двуручными мечами с обсидиановыми лезвиями! В это время подоспела пехота испанцев. С другой стороны на выручку индейцам подошло несколько отрядов тлашкаланцев. Они всё прибывали, и вскоре здесь собралось более трех тысяч человек. Первый артиллерийский залп заставил индейцев отступить. Но видно было, что они это делают не из трусости, а подчиняясь приказам своих вождей. Выйдя из горных теснин, испанцы спустились в долину и расположились станом на берегу ручья. «Мы обмыли раны, — пишет Берналь Диас, — и смазали их, за неимением масла, жиром, вытопленным из убитого индейца». Человеческим жиром лечили испанцы и раненых лошадей. С наступлением утра сражение возобновилось. Разгоряченные боем, испанцы дали завлечь себя в тесное ущелье, где конница не могла развернуться и было очень затруднено действие артиллерии. За одним из поворотов, куда скрылся преследуемый испанцами индейский отряд, Кортес вдруг увидел тридцатитысячную армию, готовую по первому сигналу ринуться в бой. Командовал ею известный своей смелостью и воинской доблестью Хикотенкатль-младший — сын одного из главных правителей Тлашкалы. В лучах солнца ярко блестели разноцветные перья, украшавшие индейцев, их оружие, копья и стрелы, развевались боевые знамена с изображением золотого орла или белой цапли. Лица воинов были расписаны белыми и желтыми полосами. Вождей можно было легко узнать по фантастическим головным уборам, отделанным золотом и драгоценными камнями, и перьевым плащам самых удивительных расцветок. Некоторые надели на голову шлемы в виде масок диких зверей с оскаленными зубами.

С пронзительным криком, тесня друг друга, тлашкаланцы набросились на испанцев и их союзников, осыпая их градом стрел, дротиков и камней. Позиции индейских войск были более выгодными. Они стреляли сверху вниз, обрушивая одновременно на противника груды песка, чтобы ослепить его и лишить ориентировки. Сразу оценив обстановку, Кортес приказал во что бы то ни стало пробиваться вперед, чтобы выбраться из коварного ущелья на равнину. С огромным напряжением всех сил это удалось сделать. И тут многочисленность тлашкаланцев и чрезвычайная скученность их рядов обернулись против мужественных защитников родной земли. Трудно было придумать лучшую мишень для артиллерии, чем эти тысячные толпы людей. Каждый пущенный почти без прицела снаряд вырывал из строя десятки жертв. У индейцев был обычай уносить с поля боя не только раненых, но и убитых. Это многократно увеличивало число жертв.

Битва продолжалась до захода солнца. Несмотря на страшные потери, тлашкаланцы отошли только после приказа своих вождей. Утверждение Кортеса, что индейцев насчитывалось сто тысяч, вероятно, следует считать преувеличением, тем не менее нет сомнений в том, что они имели колоссальное численное превосходство над испанцами и их союзниками — по некоторым сведениям под командой Хикотенкатля было пятеро военачальников, и каждый из них командовал десятью тысячами воинов.

Кортес, уверенный, что теперь у тлашкаланцев отпадет всякая охота воевать, ждал послов с выражением покорности. Но проходили дни, а послы не являлись. На вторичное предложение Кортеса о мире и его требование пропустить испанцев через Тлашкалу последовал полный презрения ответ Хикотенкатля-младшего: «Испанцы могут идти, когда вздумают. Но мир с ними мы заключим лишь после того, когда их мясо будет отделено от костей!» Труп одной из павших лошадей тлашкаланцам удалось захватить на поле боя. Они с торжеством возили лошадиную голову по своим селениям и показывали народу, чтобы убедить всех, что этот «бог» может быть умерщвлен, как и всякое живое существо.

Еще одно кровопролитное сражение пришлось выдержать испанцам 5 сентября 1519 года. Против них выступало пятьдесят тысяч человек. Но огромное численное превосходство не могло играть решающей роли, когда пушкам противостояли лук и стрелы. К тому же среди тлашкаланских вождей начались разногласия. Одни, считая испанцев сверхсуществами, утверждали, что сопротивление бессмысленно, другие же во главе с Хикотенкатлем-младшим настаивали на борьбе до победы. Жрецы по этому поводу ответили уклончиво: пришельцы не боги, но и не обыкновенные люди. Они — дети солнца. Поэтому, если напасть на них ночью, когда солнце отдыхает, их можно будет одолеть.

Но ночное нападение не принесло индейцам успеха. Солдаты Кортеса спали с оружием в руках; их лошади стояли оседланные. По первому сигналу тревоги испанцы встретили неприятеля дружными залпами. Окутанные сумрачными тенями, всадники и лошади казались тлашкаланцам ночью еще более страшными, и они обратились в беспорядочное бегство. Воспользовавшись паникой, горстка всадников за считанные минуты покалечила и убила сотни индейцев. Потери тлашкаланцев были страшными, но и положение победителей стало отчаянным. Пятьдесят человек пало от ран и болезней, остальные едва стояли на ногах. Сам Кортес заболел лихорадкой. Отчаявшись добиться победы, испанцы стали требовать от Кортеса возвращения в Вера-Крус, чтобы послать единственное уцелевшее судно за подкреплением на Кубу. Но Кортес, считавший, что повернуть назад — это расписаться в своем бессилии и обречь себя на гибель, убедил солдат продержаться еще несколько дней, и тогда сами тлашкаланцы запросят мира.

Переговоры с неприятелем вела Малинче (Марина). Как выяснилось впоследствии, военный совет Тлашкалы давно решил пропустить испанцев и заключить с ними мир. Но Хикотенкатль-младший, имевший в своем распоряжении двадцать тысяч воинов, наотрез отказался этому подчиниться. Несколько дней спустя он сделал вид, что тоже согласен на мир, и послал в лагерь Кортеса делегацию с подарками. Их встретили радушно. Но поведение некоторых тлашкаланцев показалось Марине подозрительным. Схваченные и допрошенные, индейцы сознались в том, что им действительно поручено выведать численность неприятеля. По приказанию Кортеса всем индейцам отрубили руки и отослали назад. «Испанцы читают в наших сердцах!» — воскликнул в отчаянии Хикотенкатль-младший, когда увидел своих искалеченных воинов. И он, самый стойкий из вождей Тлашкалы, оставил мысль о дальнейшем сопротивлении. Тлашкаланцы предложили Кортесу мир в тот момент, когда испанцы считали свое дело окончательно проигранным. С предложением мира и дружбы к Кортесу явился сам Хикотенкатль-младший, объявив, что война была начата лишь потому, что они приняли Кортеса за друга Монтесумы. Если же верно, что он, Кортес, помогает племенам, порабощенным ацтеками, то в лице тлашкаланцев он найдет верных помощников. Кортес ликовал — он сумел добиться покорности и к тому же приобретал новых сильных союзников. Вера в могущество Кортеса выросла еще больше, когда к нему явились пять послов Монтесумы, вновь преподнеся богатые дары. Более того, Монтесума выражал готовность подчиниться испанскому королю и ежегодно выплачивать ему дань золотом, серебром и драгоценными камнями. Он просил Кортеса лишь об одном: отменить поход на Теночтитлан. Взвесив все обстоятельства, Кортес решил извлечь из создавшейся ситуации наибольшие выгоды, используя давнюю вражду между тлашкаланцами и ацтеками. Он хотел, чтобы обе враждующие стороны как можно дольше считали его своим союзником и тогда он мог бы диктовать условия и тлашкаланцам и ацтекам, чтобы в итоге поработить оба народа.

Между тем Хикотенкатль-младший пригласил Кортеса посетить их столицу — город Тлашкалу Послы Монтесумы убеждали Кортеса не делать этого, чтобы не попасть в засаду. Узнав об этом, Монтесума, обеспокоенный возможностью союза испанского конкистадора с тлашкаланцами, на сей раз… приглашал его в свою столицу! Он просил Кортеса лишь об одном: не входить с «вероломными тлашкаланцами» ни в какие сношения. Подарки, которые были вручены испанцу вместе с посланием, превосходили по своему великолепию все предыдущие. Такая непоследовательность поведения Монтесумы, ранее прилагавшего все усилия, чтобы не впустить испанцев в Теночтитлан, а сейчас радушно приглашавшего их в свою столицу, свидетельствовала о полной растерянности в стане противника. Понимая, что чем больше независимости он проявит, тем еще сильнее напугает Монтесуму, Кортес решил идти в Тлашкалу.

23 сентября 1519 года экспедиция Кортеса вошла в столицу тлашкаланцев. Это был густо населенный город, застроенный каменными и кирпичными домами. В своем донесении Карлу V Кортес сравнивал Тлашкалу с Гренадой, считая, однако, что индейский город более многолюдный и лучше укреплен. Высокие каменные стены делили город на четыре обособленных района. Воины Кортеса расположились в обширном здании одного из храмов. Они вдоволь ели, пили и отдыхали, но ни на минуту не ослабляли караулы. Двадцать дней прожил Кортес в Тлашкале. Здесь он, наконец, избавился от лихорадки и снова был полон энергии.

Весть о победе испанцев облетела всю Мексику. Из дальних городов, покоренных Монтесумой или враждовавших с ним, к Кортесу являлись послы с просьбой о помощи и с обещаниями поддержки. Стараясь вникнуть в сложные взаимоотношения различных индейских народов и племен, Кортес изучал расстановку сил. Его советчиком стал старший Хикотенкатль — слепой отец отважного военачальника. В знак искренней дружбы он предложил Кортесу в жены свою дочь. Но Кортес отдал донну Луизу — так назвали девушку после крещения, — в жены Альварадо, которого индейцы за светлый цвет волос прозвали солнцем, по-тлашкалански — Тонатиу. По предложению Хикотенкатля-старшего и другие знатные тлашкаланцы породнились с испанцами, дав им в жены своих дочерей. С таким трудом установленный мир едва не нарушился, когда Кортес вздумал было навязать всем жителям Тлашкалы католичество. От этого неверного шага его отговорил отец Ольмедо, считавший, что надо сначала покорить всю Мексику, а уж потом думать о спасении душ язычников.

Путь в Теночтитлан лежал через Чолулу — важный опорный пункт ацтеков во всех их войнах против Тлашкалы. Туда и решил направиться Кортес; тем более что новое посольство, прибывшее от Монтесумы, просило его не задерживаться в этой «бедной и грубой Тлашкале». Тлашкаланцы советовали ему идти на Теночтитлан другим путем — более длинным, но не столь опасным (в Чолуле стоит сильный ацтекский гарнизон). Но Кортес не послушался совета. В походе на Чолулу его сопровождали шесть тысяч тлашкаланцев. Зная о вековой вражде между Тлашкалой и Чолулой, Кортес вполне полагался на своих новых союзников — недавних непримиримых врагов. В Чолуле Кортесу и его спутникам оказали должные знаки внимания. Испанцы и тотонаки расположились в отведенном им обширном храме, тлашкаланцы же, по просьбе правителей Чолулы, разбили свой стан за пределами города. Город Чолула славился как один из крупнейших религиозных центров Мексики. Здесь были сотни храмов, к которым ежегодно стекались многотысячные толпы паломников. Самым знаменитым был храм бога воздуха, воздвигнутый на огромной пирамидальной насыпи. По своим размерам этот искусственный холм напоминал грандиозные пирамиды Египта. Высота его была около 60 метров, длина квадратного основания — 442 метра, а площадь основания насчитывала около 200 тысяч квадратных метров! Город, несомненно более благоустроенный и богатый, чем Тлашкала, содержался в образцовой чистоте. Через несколько дней после прибытия Кортеса в Чолулу от Монтесумы прибыло еще одно посольство, но уже без всяких даров. «Монтесума не желает прихода испанцев в столицу так как в Теночтитлане сейчас мало съестных припасов», — заявили послы. События принимали нежелательный оборот и в самой Чолуле. Уменьшилась доставка продовольствия испанцам — под тем предлогом, что иссякли его запасы. Городские правители стали гораздо менее предупредительны и любезны. Вскоре тотонаки донесли Кортесу, что на многих улицах Чолулы устроены завалы и замаскированные землей рвы-ловушки с воткнутыми внутри кольями; женщины и дети спешно покидают город, а мужчинам раздается оружие. Стало ясно, что готовится нападение на экспедицию.

Замысел противника искусно выведала преданная Кортесу Малинче-Марина. Она подружилась с женой одного из правителей Чолулы и настолько вошла к ней в доверие, что та однажды рассказала ей о предстоящих событиях. Оказывается, недалеко от Чолулы стоит в полной боевой готовности двадцатитысячная армия, присланная Монтесумой. Нападение должно произойти в тот момент, когда отряд Кортеса начнет уходить из города. На улицах города устроены засады. Рвы-ловушки должны будут вывести из строя лошадей. Как только завяжется сражение, в Чолулу войдет армия ацтеков. Вполне вероятно, этот план, подсказанный Монтесуме жрецами, полностью удался, если бы правители Чолулы не посвящали жен в военные тайны.

Узнав о заговоре, Кортес разработал план кровавой мести, которая должна была ужаснуть всю Мексику и навсегда отбить у кого бы то ни было охоту восставать против испанцев. Он заявил местным вождям, что покидает город, но нуждается в двух тысячах носильщиков. Правители Чолулы, решив, что эта просьба облегчит выполнение их планов (под видом носильщиков можно заслать в лагерь испанцев воинов, которые сразу же примкнут к нападающим), пообещали их предоставить.

Утром следующего дня храмовый двор заполнили воины-носильщики, пришли жрецы и правители Чолулы. Кортес обратился к ним с короткой речью, в которой изложил все подробности заговора, объявив заговорщикам смертный приговор. В следующее мгновение пушки в упор расстреляли трехтысячную толпу собравшуюся во дворе, окруженном высокими стенами. Те, кого пощадили снаряды, погибли от стальных мечей испанских солдат. Вскоре подошли заранее предупрежденные отряды тлашкаланцев. Чтобы ненароком не перебить союзников, у них, по приказу Кортеса, головы были повязаны осокой. Тлашкаланцы ударили с тыла, откуда никто не ждал нападения. Испанцы и их союзники никого не щадили. Более шести тысяч человек погибло в Чолуле в день кровопролитной бойни. Армия, присланная Монтесумой и находившаяся лишь на расстоянии трех-четырехчасового перехода от места событий, бездействовала… Ее вожди не только не двинули своих воинов на выручку чолульцам, но трусливо повернули назад, к Теночтитлану В Чолуле, где еще вчера бурлила жизнь, высились груды развалин и стояла мертвая тишина.

Кортес предложил всем жителям вернуться в город. Люди с опаской возвращались на пепелище, хоронили убитых, приводили в порядок уцелевшие дома. Тем временем Кортес пополнил свою армию еще тысячей тлашкаланских солдат и двинулся дальше. Путь экспедиции пролегал сначала через роскошные саванны, потом через горы. Две из них, самые высокие, назывались Попокатепетль (Курящий Холм) и Иштаксиуатль (Белая Женщина). Первая все время дымилась, так как там находился действующий вулкан, вторая была покрыта вечным снегом, издали казавшимся белым одеянием. Во время перехода к Кортесу вновь прибыли послы Монтесумы с очередной внушительной ношей подарков и очередным посланием. Монтесума просил испанцев… вернуться, обещая в благодарность за это щедро наградить их золотом. Ответ Кортеса гласил: «Мудрый Монтесума должен понять, как рассердится испанский король, если мы вернемся, не выполнив его поручения. Гораздо легче будет обо всем договориться лично, чем через бесконечных послов». На следующий день прибыло новое посольство — самое важное из всех прибывавших когда-либо ранее. Его возглавлял двадцатилетний племянник Монтесумы Какамацин, призванный сопровождать испанцев весь остальной путь. Какамацин преподнес Кортесу три огромные жемчужины. Увидев их, испанские солдаты забыли обо всех опасениях и хотели только одного: скорее достигнуть Теночтитлана и его сказочных богатств.

Присматриваясь к испанцам, Какамацин все больше убеждался в том, что они — не боги и даже не посланцы богов, а простые смертные, правда вооруженные значительно лучше ацтеков. Прояви Монтесума решимость и волю — никогда бы испанцы не проникли в глубь страны и не помышляли бы о том, чтобы войти в Теночтитлан. Их можно было уничтожить еще у морского побережья, едва они ступили на землю майя и других покоренных племен. Но сейчас Какамацину не оставалось ничего другого, как, выполняя волю Монтесумы, сопровождать их на пути к Теночтитлану.

Вскоре экспедиция достигла города Иштапалапана, которым управлял брат Монтесумы. Здесь Кортесу были оказаны царственные почести. Его армию разместили в добротных каменных зданиях, которые испанцам показались дворцами. Потолки их были сделаны из кедрового дерева, а стены обиты разрисованными тканями. Искусственные водоемы с берегами, выложенными изразцовыми плитами, являлись свидетельством того, сколько труда было вложено, чтобы создать этот райский уголок. Переночевав в Иштапалапане, Кортес на следующий день, 8 ноября 1519 года, вступил в столицу Мексики Теночтитлан. 

Данный текст является ознакомительным фрагментом.