«ПУСТЬ СУД ИСТОРИИ СУДИТ НАС…» Прокурор республики НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ КРЫЛЕНКО

«ПУСТЬ СУД ИСТОРИИ СУДИТ НАС…»

Прокурор республики НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ КРЫЛЕНКО

Николай Васильевич Крыленко родился 2 мая 1885 года в глухой деревушке Бехтеево Сычевского уезда Смоленской губернии в семье политического ссыльного Василия Абрамовича и его жены Ольги Александровны (урожденной Трипецкой). В 10-летнем возрасте Николай стал учиться в Люблинской классической гимназии, которую окончил в 1903 году, а затем поступил в Санкт-Петербургский университет. Первое время юноша, увлеченный серьезной наукой, не проявлял особенного интереса к студенческому движению, хотя и был, по собственному признанию, «пропитан ярким оппозиционным настроением». 18 октября 1905 года Николай Крыленко впервые выступил на нелегальной сходке студентов университета. Обладая прекрасными ораторскими способностями, он сразу же привлек к себе внимание руководителей как эсеров, так и эсдеков, пригласивших его вступить в их партии. Николай Васильевич выбрал партию социал-демократов, примкнув там к большевикам. С этого времени начинается его революционная деятельность. Как агитатор-пропагандист он вошел в группу содействия при партийном комитете РСДРП (б) и участвовал во всех студенческих сходках. Во время вооруженного выступления в Москве в декабре 1905 года Николай Васильевич был легко ранен в ногу. После выписки из больницы, скрываясь от преследования, он выехал из столицы и возвратился в Петербург лишь в феврале 1906 года. В июне того же года он впервые эмигрировал. По возвращении дважды был арестован и предан военно-окружному суду. Однако суд неожиданно его оправдал.

В декабре 1907 года после очередного ареста Н. В. Крыленко был выслан из Петербурга в «порядке охраны» в Люблин, где пробыл до осени 1908 года. В этот сложный для него период Николай Васильевич серьезно переосмысливает свои взгляды, пишет книгу «В поисках ортодоксии». Весной 1909 года ему удалось окончить университет и получить диплом.

В 1912 году Крыленко призвали в армию. Здесь революционная волна вновь захлестнула его кипучую натуру. К этому времени относится его знакомство с Еленой Федоровной Розмирович, которая исполняла обязанности секретаря Русского бюро ЦК и думской фракции большевиков. Вскоре они стали супругами, и у них родилась дочь. В декабре 1913 года Н. В. Крыленко в очередной раз арестовали и содержали в тюрьме три месяца, а затем выслали в административном порядке на два года с запрещением жить в обеих столицах. Николай Васильевич обосновался в Харькове, но вскоре эмигрировал, нелегально перейдя границу. Вместе с женой он проживал первое время в Галиции, а позднее — в Вене и в Швейцарии, под Лозанной. В июле 1915 года по решению Центрального Комитета партии Н. В. Крыленко и Е. Ф. Розмирович тайно вернулись в Россию и обосновались в Москве, занявшись воссозданием Московского комитета РСДРП (б). Однако уже в ноябре того же года их арестовали.

После нескольких месяцев тюремного заключения Крыленко был переправлен в Харьков, где находился под стражей до августа 1916 года. Туда же этапируется и Е. Ф. Розмирович. Вскоре она была отправлена на пять лет в Иркутскую губернию, где находилась до Февральской революции. После освобождения из Харьковской тюрьмы Крыленко как офицер запаса был мобилизован и направлен в действующую армию Юго-Западного фронта. Он проходил службу в составе 13-го Финляндского полка и практически все время находился в окопах на передовой. 5 марта 1917 года до солдат дошли первые известия о революционных событиях в Петрограде и отречении Николая II. В марте 1917 года Н. В. Крыленко вместе с Н. И. Подвойским, В. И. Невским и другими большевиками вошел в военную организацию при Петроградском комитете РСДРП (б).

В сентябре — октябре 1917 года большевики во главе с В. И. Лениным стали усиленно готовиться к вооруженному захвату власти. 12 октября 1917 года создается Военно-революционный комитет при Петроградском Совете. В него вошли Н. И. Подвойский, В. А. Антонов-Овсеенко, Н. В. Крыленко и другие лидеры большевистской партии. Через несколько дней Николай Васильевич выступил на расширенном заседании ЦК партии, где от лица военной организации заверил, что «настроение в полках поголовно» в пользу большевиков, и что партия должна взять на себя «инициативу восстания». На открывшемся II Всероссийском съезде Советов Николай Васильевич был избран в первое Советское правительство как член комитета по военным и морским делам (совместно с В. А. Антоновым-Овсеенко и П. Е. Дыбенко). Для него начались напряженные дни и бессонные ночи.

Вскоре к его обязанностям добавились новые. Он стал Верховным главнокомандующим и отправился в войска. Н. В. Крыленко занялся созданием Вооруженных Сил Советской Республики. Однако весной 1918 года ввиду «принципиальных разногласий по вопросу формирования Красной Армии» (выражение самого Крыленко), он оставил пост Главковерха и народного комиссара по военным и морским делам и перешел в Наркомат юстиции РСФСР.

Весной 1918 года Н. В. Крыленко занялся организацией работы первых революционных трибуналов. Вначале он возглавил отдел, а затем — коллегию обвинителей Революционного трибунала при ВЦИК, учрежденного 16 мая 1918 года для «суждения по важнейшим делам». Руководителем следственной комиссии этого трибунала стала его жена Е. Ф. Розмирович.

Выбор главного государственного обвинителя не был случайным.

Н. В. Крыленко слыл (и не без оснований) блестящим оратором и полемистом, к тому же он был фанатично предан идеям революции и непримирим к ее врагам. Его отличали и такие личные качества, как прямота и бескорыстие. В ранге обвинителя он уже успел провести ряд процессов. Николай Васильевич выступал почти беспрерывно. Он поддерживал обвинение по всем крупным контрреволюционным и уголовным делам того времени, заслужив репутацию «прокурора пролетарской революции». В некоторых белогвардейских изданиях его называли не иначе как «советским генерал-прокурором», настолько высок был его авторитет и велико влияние на правовую политику молодой республики. Н. В. Крыленко выступал обвинителем в процессах английского дипломата Локкарта, провокатора Малиновского, левых и правых эсеров, а также по делам бывшего царского прокурора Виппера, тюремного надзирателя Бондаря, сотрудника ВЧК Косырева и многим другим. В этих процессах Николай Васильевич заявил о себе, как о судебном ораторе, выступающем с классовых позиций, великолепно владеющем словом. Как истинный представитель своего революционного времени, он был беспощаден к тем, кого считал врагами революции. Сейчас, читая его речи, можно легко уловить в них элементы не только твердости, но и неоправданной жесткости и предвзятости по отношению к подсудимым. Безусловно, в его речах соображения революционной целесообразности явно брали верх над принципами гуманности и законности.

Одним из самых громких процессов того времени был процесс правых эсеров, который проходил в Москве с 8 июня по 7 августа 1922 года.

Н. В. Крыленко произнес в Верховном трибунале большую многочасовую речь, в которой с присущей ему революционной страстностью доказывал вину подсудимых (их было 34 человека). В самом начале своей речи Н. В. Крыленко сказал следующее: «Дело суда истории определить, исследовать, взвесить и оценить роль индивидуальных лиц в общем потоке развития исторических событий и исторической действительности. Наше же дело, дело суда, решить: что вчера, сегодня, сейчас сделали конкретно эти люди, какой конкретно вред или какую пользу они принесли или хотели принести республике, что они еще могут сделать, и в зависимости от этого решить, какие меры суд обязан принять по отношению к ним. Эта наша обязанность, а там — пусть суд истории судит нас с ними».

История становления органов советской прокуратуры неразрывно связана с именем и деятельностью Н. В. Крыленко. Он был автором проекта первого Положения о прокурорском надзоре, активно выступал против принципа «двойного» подчинения прокуратуры и сделал основной доклад на 3-й сессии ВЦИК 9-го созыва, принявшей в мае 1922 года закон об учреждении Государственной прокуратуры.

После образования органов прокуратуры Николай Васильевич занял высокий пост старшего помощника прокурора республики и одновременно стал заместителем народного комиссара юстиции РСФСР. Эти должности он занимал до сентября 1928 года, когда, оставаясь заместителем наркома, был назначен прокурором республики.

В качестве старшего помощника прокурора, а затем и прокурора республики Н. В. Крыленко подписал значительное количество циркуляров и директив, которые стали основополагающими при становлении новой прокуратуры. Николай Васильевич был частым гостем на заводах и фабриках, в университетах и институтах, нередко выезжал в губернские, областные и даже уездные прокуратуры. Одна за другой выходили из печати его статьи и брошюры по правовым вопросам. Он почти беспрерывно выступал в суде.

В мае 1928 года в Москве под председательством А. Я. Вышинского начался грандиозный политический процесс над группой «вредителей» в угольной промышленности, известный как «Шахтинское дело». Специальному присутствию Верховного суда РСФСР были преданы 53 специалиста старой буржуазной школы. По версии следствия «вредители», инженеры и техники Шахтинского района Донбасса, были тесно связаны с бывшими собственниками предприятий, русскими и иностранными, и ставили своей целью «сорвать рост социалистической промышленности и облегчить восстановление капитализма в СССР». Поддерживал обвинение по этому делу Н. В. Крыленко.

5 мая 1931 года постановлением Президиума ВЦИК Николай Васильевич Крыленко был назначен народным комиссаром юстиции РСФСР. Свое прокурорское место он уступил А. Я. Вышинскому, новой восходящей юридической «звезде», который всего через несколько лет растопчет и предаст анафеме имя Крыленко, а его самого уничтожит.

Николай Васильевич в качестве наркома юстиции развил бурную деятельность. В эти годы он был особенно активен и неутомим. Правда, он теперь уже не выступал в громких уголовных и политических процессах, предоставив это делать А. Я. Вышинскому. Однако сотни проведенных им коллегий, совещаний, активов, съездов, многочисленные выступления перед населением и в печати, поездки по стране — все это свидетельствовало о титанической работе, проводимой им в наркомате. Конечно, он был верным проводником идей партии и правительства, по-прежнему громил «классовых врагов» и был беспощаден к ним. В то же время, знакомясь с жизнью и деятельностью Н. В. Крыленко, всякий раз убеждаешься, что этот не раз ошибавшийся человек, очень часто излишне суровый, имел страстную и увлекающуюся натуру, был одержимой и талантливой личностью.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 20 июня 1933 года была учреждена Прокуратура Союза ССР. Первым Прокурором СССР стал Иван Алексеевич Акулов, известный революционер, партийный и советский деятель, но в то же время человек, далекий не только от прокурорской, но и вообще от юридической деятельности. На этот пост мог претендовать и Н. В. Крыленко, однако его обошли. Он продолжал руководить Наркоматом юстиции РСФСР и в 1935 году все еще находился на вершине славы. К этому времени Крыленко имел ордена Ленина и Красного Знамени (награжден в 1933 году) и был исключительно популярен в народе.

На 1935 год пришлись два юбилея Н. В. Крыленко — 30-летие его активной революционной и профессиональной деятельности и 50-летие со дня рождения. В печати было опубликовано много приветственных статей и поздравлений. В одном из них отмечалось: «Мечом и пером, делом и пламенным словом т. Крыленко отстаивал и отстаивает партийные позиции в борьбе против врагов революции, открытых и тайных».

Н. В. Крыленко был человеком разносторонних интересов. Среди советских прокуроров трудно найти другого, который имел бы такие далекие от юриспруденции интересы, и в которых он достиг подлинного мастерства. К 50 годам Н. В. Крыленко был не только лидером в юридической науке и практике (список его трудов приближается к сотне), но и признанным мастером-альпинистом, не раз (даже в одиночку) штурмовавшим неприступные горные вершины. О своих походах он написал несколько книг. Он активно занимался развитием туризма в стране, руководил обществом охотников и шахматной организацией страны.

В 1936 году Н. В. Крыленко занял высокий пост наркома юстиции Союза ССР.

Приближался 1937 год — год массовых репрессий. 5 декабря 1936 года принимается новая Конституция СССР, названная «сталинской». Николай Васильевич Крыленко находится в самом расцвете сил. Казалось бы, такой пламенный революционер, незаурядный человек, искренне преданный идеям большевизма и доказавший это всей своей деятельностью, должен был бы рассчитывать на звездную карьеру. Но этого не случилось.

К этому времени у Николая Васильевича была уже большая семья: вторая жена, Зинаида Андреевна Железняк, и четверо детей: сыновья Сергей и Николай, и дочери Ирина и Марина.

Над головой Н. В. Крыленко плотно сгущались грозовые облака. 26 июля 1937 года был арестован его брат, Владимир Васильевич, работавший на Уралмедстрое заместителем главного инженера (расстрелян в марте 1938 года).

В конце 1937 года в ЦК ВКП(б) «неожиданно» стали поступать письма и заявления, в которых основательно чернилась деятельность Н. В. Крыленко. В одном из них на имя Мехлиса (копия предусмотрительно была направлена и в Секретариат И. В. Сталина), озаглавленном «О хамах и иудах», сообщалось, что Крыленко груб по отношению к посетителям, а его «неистовый крик, топанье ногами, угрозы, стопудовые остроты… общеизвестны», что любимым изречением наркома было «расстрелять», произносимое им через неоднократное «р-р-р» и «металлическим» («под Троцкого») голосом». Доносчик припомнил одну фразу якобы произнесенную Крыленко, бывшим тогда прокурором республики и одновременно руководителем Союза охотников: «Мне дан мандат и на зверей, и на людей».

12 января 1938 года открылась 1-я сессия Верховного Совета СССР, избранного на основе новой Конституции СССР. При формировании Правительства СССР выступили ряд делегатов. В своей речи депутат М. Д. Багиров (выполняя данную ему установку) подверг резкой критике деятельность наркома юстиции СССР Н. В. Крыленко. В новое правительство Николай Васильевич уже не вошел.

Органы НКВД составили справку на его арест еще 15 декабря 1937 года, но выжидали. Ход ей был дан только после окончания сессии. В ней отмечалось, что Крыленко «является активным участником антисоветской организации правых и организованно был связан с Бухариным, Томским и Углановым. С целью расширения антисоветской деятельности насаждал контрреволюционные кадры правых в наркомате. Лично выступал в защиту участников организации и проталкивал буржуазные теории в своей практической работе». Далее указывалось, кем именно он изобличается. Из приведенных высказываний усматривалось следующее. Н. В. Крыленко считал, например, что ЦК пытается обмануть страну, скрывая истинное положение дел, что руководство страной и партией оказалось в руках людей, не понимающих значение закона и свое усмотрение ставящих выше закона, что страна быстро катится к личному режиму и крепко заинтересована в скорейшей смене этого руководства. Сталина Н. В. Крыленко называл диктатором, загнавшим страну в тупик, и считал, что он должен быть снят с поста Генерального секретаря.

31 января 1938 года нарком внутренних дел Н. И. Ежов начертал на этой справке лаконичную резолюцию: «Арестовать». В тот же день его заместитель Фриновский подписал ордер на арест Н. В. Крыленко и на производство у него обыска.

В ночь на 1 февраля 1938 года Николая Васильевича арестовывают в своей квартире в доме № 25 по Новинскому бульвару. Так начался непродолжительный, но самый трагичный период его жизни.

Следствием по делу Н. В. Крыленко занимался сотрудник госбезопасности Коган. Он и произвел первый допрос бывшего наркома. Однако «признательные» показания Николая Васильевича появились в деле только 3 февраля 1938 года. Причем они даже не были оформлены официальным протоколом. Это было заявление Крыленко, адресованное наркому внутренних дел Н. И. Ежову и написанное на разрозненных листках бумаги. В нем он писал: «Я признаю себя виновным в том, что с 1930 года я являюсь участником антисоветской организации правых. С этого же года начинается моя борьба с партией и ее руководством. Антипартийные шатания я проявил еще в 1923 году по вопросу внутрипартийной демократии. Если в этот период я из своих взглядов никаких организационных выводов не сделал, то внутреннее недовольство положением в партии не изжилось. Организационной связи с троцкистами я тогда не имел, организационной борьбы с партией не вел, но оставался человеком оппозиционно настроенным на протяжении ряда лет…»

Далее он подробно излагал, в чем конкретно заключалась его «вредительская» деятельность. Свое заявление закончил так: «Признаю целиком и полностью громадный вред причиненный моей антисоветской деятельностью делу строительства социализма в СССР».

Несмотря на столь обширное заявление с признанием своей «вины», первый протокол допроса Н. В. Крыленко был оформлен лишь спустя два месяца, 3 апреля 1938 года. Он был отпечатан на машинке на 26 листах. И хотя после этого Николай Васильевич неоднократно вызывался к следователю, второй протокол допроса (машинописный текст составил 30 листов) датирован лишь 28 июля 1938 года. Крыленко придерживался своих признательных показаний и даже назвал 30 человек, которых он якобы вовлек в организацию правых.

Примерно за 10 дней до окончания следствия его делом стал заниматься сотрудник госбезопасности Аронсон. Он заканчивал дело сверхспешно (видимо, поступило такое указание). 28 июля 1938 года Аронсон предъявил Крыленко обвинение в контрреволюционной деятельности и в тот же день состоялось подготовительное заседание военной коллегии Верховного суда СССР под председательством Ульриха (обвинительное заключение было составлено загодя, так как Рогинский поставил на нем дату: «27 июля 1938 года»).

Судебное заседание военной коллегии Верховного суда СССР открылось 29 июля 1938 в 13 часов 20 минут. На вопрос председательствующего Н. В. Крыленко ответил, что виновным себя признает и показания, данные им на предварительном следствии, подтверждает. Он пояснил, что в 1936 году у него был разговор с Бухариным, во время которого затрагивались вопросы террористического порядка. Бухарин его информировал о террористической деятельности правых и спрашивал его и Пашуканиса, что они делают. Он Бухарину ответил, что пока конкретно им ничего не сделано, но если надо будет, то будет «работать» в этом направлении.

Больше Н. В. Крыленко никаких вопросов не задавали, а сразу же предоставили последнее слово. Он сказал, что у него имеется 25 лет революционной работы и только 8 лет антисоветской деятельности и на этом сопоставлении суд своим решением даст соответствующий ответ.

И суд действительно не замедлил со своим ответом. Прошло несколько минут, и Ульрих объявил приговор: высшая мера наказания — расстрел с конфискацией имущества. Заседание суда продолжалось всего 20 минут и закрылось в 13 часов 40 минут. В тот же день приговор был приведен в исполнение.

…14 октября 1954 года в ЦК КПСС обратилась с заявлением З. А. Железняк, в котором она просила реабилитировать ее мужа Н. В. Крыленко. По поручению Генерального прокурора СССР Р. А. Руденко дело проверила Главная военная прокуратура. Военный прокурор подполковник юстиции Васильев, тщательно изучив все материалы и допросив ряд свидетелей, пришел к выводу, что в действиях Н. В. Крыленко отсутствует состав преступления, и его дело подлежит прекращению. Об этом он составил 25 апреля 1955 года мотивированное заключение, которое 9 августа было утверждено Р. А. Руденко. Военная коллегия Верховного суда СССР 10 августа 1955 года под председательством генерал-лейтенанта юстиции Чепцова и при участии членов коллегии полковников Борисоглебского и Лихачева отменила приговор в отношении Н. В. Крыленко и дело прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления.

Спустя 30 лет, 27 мая 1985 года, в Мраморном зале Прокуратуры Союза ССР собрались работники правоохранительных органов, ответственные работники ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР, Совета Министров СССР, ветераны органов юстиции, представители юридической общественности, ученые и журналисты для того, чтобы торжественно отметить 100-летие со дня рождения «выдающегося юриста, наркома юстиции СССР и РСФСР и прокурора республики Николая Васильевича Крыленко». В президиуме собрания — дети Н. В. Крыленко: Ирина Николаевна, Марина Николаевна, Сергей Николаевич и Николай Николаевич. Торжественное собрание тогда открыл первый заместитель Генерального прокурора СССР Н. А. Баженов. Министр юстиции СССР Б. В. Кравцов рассказал о жизненном пути и деятельности одного из организаторов советской юстиции и прокуратуры. Выступившие ветераны поделились своими воспоминаниями о Николае Васильевиче Крыленко, рассказали о его «кипучей энергии». С огромным вниманием и интересом собравшиеся слушали дочь Н. В. Крыленко — М. Н. Симонян, автора многих очерков о жизни и деятельности отца.

25 сентября того же года в Смоленске в торжественной обстановке был открыт памятник Николаю Васильевичу Крыленко (скульптор В. Горевой и архитекторы Н. Соколов и И. Марченков). На торжества прибыли заместитель Генерального прокурора СССР И. В. Черменский, представители Министерства юстиции СССР и Министерства обороны СССР, родные и близкие. В бронзе Крыленко был изображен именно таким, каким его запомнили современники: порывистым, страстным и решительным.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.