Большая тройка покидает Тегеран

Большая тройка покидает Тегеран

2 декабря утро было серое и хмурое. Внезапно похолодало. Порывистый ветер кружил по парку жёлтые листья. У подъезда главного здания советского посольства стояло три военных «виллиса». Вокруг сновали американские детективы. Их пиджаки оттопыривали спрятанные под мышкой автоматические пистолеты. Всё было готово к отъезду президента Соединённых Штатов.

По предварительной договорённости конференция должна была работать на протяжении всего дня 2 декабря. Но снег, внезапно выпавший в горах Хузистана, вызвал резкое ухудшение метеорологических условий и вынудил Рузвельта поторопиться с отлётом. Поздно вечером 1 декабря в спешном порядке была согласована заключительная декларация. Уже не было времени ни начисто перепечатать её текст на русском и английском языках, ни устроить торжественную церемонию её подписания. Пришлось собирать подписи под этим важнейшим документом как бы методом «опроса». Каждый из главных участников конференции в отдельности наскоро поставил свою визу. У нас в руках остался изрядно помятый листок с подписями, сделанными карандашом. Внешний вид листка никак не гармонировал с торжественным содержанием этого документа, который вскоре стал известен всему миру как Тегеранская декларация трёх держав.

Вот её текст:

«Мы, Президент Соединённых Штатов, Премьер-Министр Великобритании и Премьер Советского Союза, встречались в течение последних четырёх дней в столице нашего союзника — Ирана и сформулировали и подтвердили нашу общую политику.

Мы выражаем нашу решимость в том, что наши страны будут работать совместно как во время войны, так и в последующее мирное время.

Что касается войны, представители наших военных штабов участвовали в наших переговорах за круглым столом, и мы согласовали наши планы уничтожения германских вооружённых сил. Мы пришли к полному соглашению относительно масштаба и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга.

Взаимопонимание, достигнутое нами здесь, гарантирует нам победу.

Что касается мирного времени, то мы уверены, что существующее между нами согласие обеспечит прочный мир. Мы полностью признаем высокую ответственность, лежащую на нас и на всех Объединённых нациях, за осуществление такого мира, который получит одобрение подавляющей массы народов земного шара и который устранит бедствия и ужасы войны на многие поколения.

Совместно с нашими дипломатическими советниками мы рассмотрели проблемы будущего. Мы будем стремиться к сотрудничеству и активному участию всех стран, больших и малых, народы которых сердцем и разумом посвятили себя, подобно нашим народам, задаче устранения тирании, рабства, угнетения и нетерпимости. Мы будем приветствовать их вступление в мировую семью демократических стран, когда они пожелают это сделать.

Никакая сила в мире не сможет помешать нам уничтожить германские армии на суше, их подводные лодки на море и разрушать их военные заводы с воздуха.

Наше наступление будет беспощадным и нарастающим.

Закончив наши дружественные совещания, мы уверенно ждём того дня, когда все народы мира будут жить свободно, не подвергаясь действию тирании, и в соответствии со своими различными стремлениями и своей совестью.

Мы прибыли сюда с надеждой и решимостью. Мы уезжаем отсюда действительными друзьями по духу и цели.

РУЗВЕЛЬТ

СТАЛИН

ЧЕРЧИЛЛЬ

^{Подписано в Тегеране 1 декабря 1943 года».}

Среди других решений, связанных с ведением войны, была достигнута договорённость об оказании всесторонней помощи югославским партизанам.

Была также согласована Декларация трёх держав об Иране. Она гласила:

«Президент Соединённых Штатов, Премьер СССР и Премьер-Министр Соединённого Королевства, посоветовавшись друг с другом и с Премьер-Министром Ирана, желают заявить об общем согласии их трёх правительств относительно их взаимоотношений с Ираном.

Правительства Соединённых Штатов, СССР и Соединённого Королевства признают помощь, которую оказал Иран в деле ведения войны против общего врага, в особенности облегчая транспортировку грузов из-за границы в Советский Союз.

Эти три правительства сознают, что война вызвала специфические экономические трудности для Ирана, и они согласились, что они будут по-прежнему предоставлять Правительству Ирана такую экономическую помощь, какую возможно будет оказать, имея в виду те большие требования, которые налагают на них их военные операции по всему миру и существующий во всём мире недостаток транспортных средств, сырья и снабжения для гражданского потребления.

Имея в виду послевоенный период, Правительства Соединённых Штатов, СССР и Соединённого Королевства согласны с Правительством Ирана в том, что любые экономические проблемы, которые встанут перед Ираном после окончания военных действий, должны быть полностью рассмотрены наряду с экономическими проблемами, которые встанут перед другими членами Объединённых Наций, — конференциями или международными организациями, созванными или созданными для обсуждения международных экономических вопросов.

Правительства Соединённых Штатов, СССР и Соединённого Королевства едины с Правительством Ирана в своём желании сохранить полную независимость, суверенитет и территориальную неприкосновенность Ирана. Они рассчитывают на участие Ирана совместно с другими миролюбивыми нациями в установлении международного мира, безопасности и прогресса после войны в соответствии с принципами Атлантической хартии, которую подписали все четыре Правительства.

ЧЕРЧИЛЛЬ

СТАЛИН

РУЗВЕЛЬТ

^{1 декабря 1943 года».}

…Я стоял напротив широкого крыльца с белыми колоннами. Вокруг толпились фоторепортёры и кинооператоры. Каждый из них старался протиснуться поближе к ступенькам сквозь кордон советской и американской военной охраны, чтобы не отстать от других, когда появится Рузвельт. Дверь открылась и на площадке показался президент. Его везли в коляске два филиппинца. Поверх чёрной накидки, схваченной вверху золотой цепочкой, закреплённой между двумя пряжками в виде львиных голов, на плечи Рузвельта был наброшен клеёнчатый плащ защитного цвета. Голову покрывала изрядно помятая старомодная шляпа. Лицо его было таким, каким его привыкли видеть на портретах: пенсне, длинный мундштук с сигаретой в крупных зубах, раскрытых в широкой улыбке. Но на его облике лежала печать усталости. Это неприветливое утро особенно подчёркивало болезненную бледность президента. Почти физически ощущалось, как трудно Рузвельту — тяжело больному человеку — нести лежащее на нём бремя. Но силы его поддерживались неукротимой волей и внутренней энергией.

К коляске подошли два дюжих американских сержанта, поднесли её поближе к «виллису» и пересадили Рузвельта на переднее сиденье автомашины. Ноги его накрыли толстым ковром, сверху натянули брезент. Тем временем к группе провожающих присоединились Сталин и Черчилль. Сталин подошёл к машине, крепко пожал президенту руку, пожелал ему счастливого пути.

— Я считаю, что мы проделали здесь хорошую работу, — сказал Рузвельт. — Согласованные решения обеспечат нам победу…

— Теперь уже никто не усомнится в том, что победа за нами, — ответил Сталин улыбаясь.

Черчилль также попрощался с Рузвельтом. Шофёр включил мотор, и тут же на подножки «виллиса» вскочили четыре детектива. Двое из них, выхватив из-под пиджаков автоматы, легли на передние крылья машины. Всё выглядело так, словно машина президента должна прорваться сквозь вражеское окружение. Я впервые видел, как организована охрана американского президента, и мне казалось, что нарочитая демонстрация, которую устраивают детективы, способна лишь привлечь внимание злоумышленников. Но Рузвельт, видимо, считал это близкое к опереточному представление в порядке вещей. Он спокойно улыбался, а когда «виллис» тронулся, поднял правую руку с расставленными указательным и средним пальцами — в виде буквы «v» — «виктория» — «победа». Вскоре «виллис» президента исчез за деревьями парка.

Тут же распрощался с советскими делегатами и Черчилль. Он отправился в своё посольство и вскоре выехал на аэродром.

Советская делегация покинула Тегеран в середине дня. На аэродроме нас ожидало несколько двухмоторных пассажирских самолётов. В первой машине отправилась группа военных, во второй улетел Сталин. Мы ждали, пока но поступило сообщение о том, что он благополучно приземлился в Баку. После этого, с интервалом в несколько минут, в воздух поднялись остальные машины.

Когда мы вышли из самолёта на бакинском аэродроме. Сталин ещё находился там. Он стоял перед аэровокзалом уже не в маршальском облачении, а в простой солдатской шинели и в фуражке, без знаков различия. Рядом с ним находился главный маршал авиации Голованов и ещё несколько военных. Вскоре на поле появилась вереница лимузинов. Сталин сел во вторую машину, рядом с шофёром. На заднем сидении поместилась его личная охрана. Все остальные быстро расселись по другим машинам, и кортеж на большой скорости направился в город, к железнодорожному вокзалу. Там стоял специальный поезд из длинных тяжёлых салон-вагонов.

На пути в Москву, помнится, была только одна длительная стоянка — в Сталинграде. Мы оставались в поезде. Но Сталин в сопровождении близких к нему лиц совершил поездку по городу. На четвёртый день рано утром наш поезд прибыл в Москву. Его подали к пустынному перрону электрички, курсирующей между Белорусским и Савёловским вокзалами. Как только состав остановился, Сталин вышел из вагона, сел в черный лимузин, поданный прямо на перрон, и уехал в Кремль.

Только на следующий день, 7 декабря, в советской печати было опубликовано сообщение о состоявшейся в Тегеране конференции трёх держав и были напечатаны тексты Декларации и других официальных сообщений.

До этого дня никто в Советском Союзе, кроме сравнительно небольшой группы посвящённых, не знал о том, что на протяжении четырёх дней Большая тройка совещалась в Тегеране.

* * *

Итоги Тегеранской конференции свидетельствуют о плодотворности военного и политического сотрудничества СССР, США и Великобритании в годы второй мировой войны. Решения конференции способствовали сплочению, укреплению антигитлеровской коалиции. Они могли также иметь большое значение для развития дружественных советско-англо-американских отношений в послевоенные годы. Однако вскоре после окончания второй мировой войны правящие круги США и Великобритании отошли от согласованных решений и стали на путь обострения международной обстановки, на путь холодной войны.

Тегеранская конференция была крупным успехом советской внешней политики. Возвращаясь сейчас, спустя четверть века, к дискуссиям, которые вели в Тегеране лидеры трёх держав, перечитывая решения, принятые на этой встрече, особенно ясно видишь её историческое значение.