ЗА ГРАНЬЮ РЕАЛЬНОСТИ

ЗА ГРАНЬЮ РЕАЛЬНОСТИ

Оказывается, что на самом деле самых невероятных случаев на море было во все времена немало. При этом происходили они буквально на всех океанах и морях. Самые поразительные из них давно стали достоянием общественности, но, несмотря на это, ещё никто не мог дать им сколько-нибудь вразумительного объяснения.

До настоящего времени не разгадан феномен французского морского офицера Этьена Ботино. В конце XVIII века он служил на острове Маврикий и прославился поразительной способностью предсказывать даты прибытия кораблей в Порт-Луи. По указанию морского министра Франции в книгах судового регистра Порт-Луи каждое предсказание и каждый день действительного прибытия судна фиксировали специальными записями. Наибольшее расхождение между предсказаниями и реальностью составило всего четыре дня. Поразительным было предсказание Ботино приближения к острову неприятельской эскадры в 11 кораблей (дело происходило во время очередной англо-французской войны). Навстречу эскадре был выслан разведывательный бриг. Судно ещё не успело вернуться, когда Ботино объявил, что неприятельская эскадра изменила курс и повернула на Цейлон. Через некоторое время из Ост-Индии пришло сообщение, полностью подтвердившее слова Ботино. Офицер-феномен состоял в переписке со знаменитым якобинцем Маратом. Тот вызвал Ботино в Париж, чтобы он там продемонстрировал свои способности. Но когда офицер добрался до Франции, там было уже не до него. Марата зарезали, других якобинцев казнили — страна вступала в новый этап революции. Незадолго до своей смерти Ботино написал: «Если раздражение и разочарование станут причиной моей кончины, прежде чем я смогу объяснить своё открытие, то мир лишится на некоторое время познания искусства, которое сделало бы честь XVIII веку!»

Секрет искусства Ботино был утерян, а жаль. Впрочем, есть информация, что в конце XIX века на острове Тёркс в Вест-Индии жил некий африканец, который каждый год предсказывал своим соплеменникам время прибытия парусных шхун с грузом солёной рыбы. При себе африканец носил какой-то предмет наподобие бамбуковой арфы и уверял, что от шхун исходят некие воздушные волны, которые он ощущает по звукам, возникающим в расщеплённом бамбуке.

В 1841 году командир линкора «Двенадцать Апостолов» капитан 1-го ранга В.А. Корнилов отправил в Пятигорск на лечение офицера своего корабля мичмана Алексея Железнова. По возвращении тот привёз купленную на местном базаре саблю. Сабля была очень дорогая, с прекрасным клинком, ручкой слоновой кости и украшенная золотой насечкой. Тогда же Железнов рассказал и достаточно необычную историю её приобретения. Прогуливаясь по базару, мичман обратил внимание на горца, который продавал саблю. Офицеру сразу же понравилась сабля, и он ею заинтересовался. К несказанному удивлению и радости покупателя, горец отдавал оружие почти за бесценок. Пока Железнов осматривал саблю, к нему подошли ещё несколько старых горцев и стали отговаривать от покупки, мотивируя это тем, что данная сабля проклятая и тот, кто хотя бы раз пойдёт с ней в бой, непременно будет убит или тяжело ранен. В роду продавца сабли погибли уже все мужчины, и только потому он решился отдать за бесценок столь дорогое и богато украшенное оружие, чтобы избавиться от него, а свой род освободить от старого проклятия. Выслушав историю сабли, Железнов, однако, не внял советам старцев и купил саблю. Разумеется, прибыв на корабль, он не преминул похвастать своим приобретением и красотой богатого оружия, заодно рассказав историю покупки. Однако если низкая цена сабли вызвала у сослуживцев восхищение, то история с родовым проклятием — осуждение и даже порицание. Однако Железнов был по тем временам человеком весьма передовых взглядов и над предостережениями своих товарищей только посмеялся.

Шли годы. Корнилов стал уже вице-адмиралом и, будучи начальником штаба Черноморского флота, по существу, возглавил весь флот. Железнов получил лейтенантские погоны и стал адъютантом Корнилова. В 1853 году началась Крымская война. В море для поиска и уничтожения турецкого флота вышла эскадра вице-адмирала Нахимова. Флот Осман-паши был обнаружен в Синопской бухте. Российские корабли блокировали её, готовясь к решающей атаке. Получив известие об обнаружении неприятельского флота у Синопа, Корнилов немедленно поднял свой флаг на сильнейшем черноморском пароходофрегате «Владимир» и устремился на помощь Нахимову. Вместе с Корниловым вышел в море и его адъютант. На переходе морем 5 ноября 1853 года наш пароходофрегат обнаружил вооружённый турецкий пароход «Перваз-Бахри». Начинается бой. Несмотря на примерное равенство сил, российские моряки постепенно теснили турок. Наш корабль удачно зашёл «Перваз-Бахри» в корму, где у того не было пушек, и причинил ему существенный урон. Однако бой явно затягивался. Тогда Корнилов подозвал к себе командира и приказал немедленно сходиться с неприятельским пароходом вплотную и брать его на абордаж. Услышав это, лейтенант Железнов бросился к себе в каюту и, прицепив на бок саблю, поднялся на мостик. Адъютант Корнилова собирался принять самое активное участие в предстоящей абордажной схватке. Но всё вышло иначе. Едва Железнов поднялся на мостик и стал рядом с вице-адмиралом, как очередное турецкое ядро поразило его, разорвав на части. Бывший подле Корнилов был буквально залит кровью. Почти сразу с «Владимира» раздался ответный залп, который снёс на турецком пароходе ходовой мостик вместе с капитаном. После этою турки прекратили сопротивление и подняли белый флаг капитуляции. Как выяснилось после боя, на «Владимире» за весь период боя был всею лишь один убитый — лейтенант Железнов.

По возвращении в Севастополь останки лейтенанта Железнова были погребены на городском кладбище. Могила бывшего корниловского адъютанта сохранилась доныне, Саблю же, снятую с мёртвого тела, Корнилов взял на память о своём верном помощнике и соратнике. Среди товарищей и сослуживцев Железнова сразу же вспомнили его давний рассказ о проклятой сабле, которая в конце концов погубила и самого Железнова. Неизвестно в точности, знал ли об этом страшном предании Корнилов. Однако, принимая во внимание его долгую совместную службу с Железновым, их достаточно доверительные, близкие отношения, вполне можно предположить, что легенду о проклятой черкесской сабле он знал. Но это всё же не помешало Корнилову оставить её при себе. Скорее всего, вице-адмирал вовсе не предполагал, что когда-нибудь ему придётся, вооружившись этой саблей, идти в бой. Он взял её просто на память о погибшем сослуживце.

В октябре 1854 года англо-французский флот и армия, взяв в кольцо главную базу Черноморского флота, начали осаду Севастополя. Защиту города возглавил вице-адмирал Корнилов. Делая всё от него зависящее, он в считанные дни сумел возвести бастионы, поставить там снятые с кораблей орудия и укомплектовать их расчёты моряками. 5 октября началась первая бомбардировка города и укреплений. С раннего утра Корнилов был в гуще событий, он организовал доставку припасов на передовые позиции и распределял резервы, вдохновлял защитников и отдавал приказы. Отправляясь утром на боевые позиции, вице-адмирал случайно увидел висящую на стене саблю Железнова и, недолю думая прицепил её себе на пояс. Все ожидали возможного штурма города, и сабля в данной ситуации могла оказаться далеко не лишней.

Около 11 часов утра Корнилов прибыл на Малахов курган. Моряки встретили его криками «ура». «Будем кричать „ура“, когда собьём английские батареи!» — заметил им вице-адмирал. Осмотрев укрепления и дав указания, где лучше устроить перевязочный пункт, Корнилов решил проверить состояние резервов, укрытых в ближайшей балке. Он было направился к своей лошади, когда ядро, выпущенное из английского орудия, поразило его в бедро и раздробило левую ногу. Это же ядро перебило пополам и висевшую на поясе саблю. Смертельно раненного вице-адмирала подхватил на руки его новый адъютант капитан-лейтенант Александр Жандр. Корнилова быстро перевезли в госпиталь на Корабельной стороне. Однако, несмотря на все старания, вечером того же дня он скончался. Умирая, он произнёс: «Скажите всем, как приятно умирать, когда совесть спокойна!»

Перебитую пополам проклятую саблю оставил у себя на память капитан-лейтенант Жандр. Ему удалось живым и невредимым пережить всю Севастопольскую оборону, может быть потому, что перебитую пополам саблю использовать было уже нельзя. Свой кровавый путь она завершила, напившись крови и накликав последнюю смерть, которая погубила и её саму. Один из историков, занимавшийся биографией Корнилова, высказал мнение, что, возможно, энергетические поле знаменитого вице-адмирала в последний момент оказалось всё-таки сильнее всех родовых проклятий. Именно оно, изменив чуть-чуть направление полёта ядра, и уничтожило погубительницу Корнилова. Как знать, возможно, в этом есть доля истины.

Когда в 80-х годах XIX века в Севастополе создавался музей, посвящённый обороне города, Жандр, ставший к тому времени уже адмиралом, передал обе части переломленной сабли в музей. С тех пор она там и находится. Если вам когда-либо доведётся побывать в Севастополе, найдите время и посетите Музей Черноморского флота. В экспозиционном зале Первой Севастопольской обороны под стендом вице-адмирала Корнилова в витрине и сегодня лежат два обломка той самой проклятой сабли. Покрытая желтизной слоновая кость рукоятки… почерневшая сталь клинка… Сколько страшных и печальных историй могла бы рассказать она, если бы могла говорить!

Совершенно невероятная история произошла в 1863 году, когда британское судно «Сити оф Лимерик», державшее курс из Ливерпуля в Нью-Йорк, попало в сильнейший шторм. Буря бушевала больше недели, и родственники пассажиров, оставшиеся дома, сильно беспокоились о судьбе своих близких. Шторм стал стихать, и мистер Уиллмот, бывший на борту судна, наконец заснул. Ему приснилась жена, входящая в его каюту в ночной рубашке. Она колебалась лишь мгновение, когда обнаружила, что муж в каюте не один и его сосед, выпучив глаза, следит за ней с верхней полки, находящейся над полкой мужа. Преодолев себя, она подошла к постели мужа, поцеловала его и бесшумно удалилась. Уиллмот проснулся и обнаружил, что сверху его подозрительно разглядывают. Сосед, мистер Тэйт, был шокирован тем обстоятельством, что мистера Уиллмота посещала леди, да ещё в таком виде. Он описал действия миссис Уиллмот с точностью, как всё происходило во сне мистера Уиллмота. Когда мистер Уиллмот вернулся домой, жена сильно удивила его вопросом, не навещала ли случайно она его на прошлой неделе. И рассказала, что однажды в четыре часа утра, испытывая сильнейшую тревогу за его судьбу, почувствовала, что отправляется его искать. Она пронеслась над вздымающимися тёмными волнами океана и опустилась на пароход. На борту она прошла на корму и нашла каюту своего мужа. «Скажи мне, дорогой, — спросила миссис Уиллмот, — все ли каюты похожи на ту, которую я видела, так что там верхняя полка расположена гораздо глубже нижней? Мужчина на верхней полке смотрел прямо на меня, и я побоялась войти, но потом решилась и подошла к твоей постели, наклонилась, обняла и поцеловала тебя, а затем ушла».

В 1883 году американский писатель Эдгар По опубликовал «Повесть о приключениях Артура Гордона Пима». В ней он описал жуткие обстоятельства гибели английского моряка Ричарда Паркера, который оказался с двумя другими матросами после кораблекрушения на маленькой лодке. Все они испытывали жажду, голод и приступы помешательства. Наконец Паркер предложил спасти жизнь двоих за счёт третьего. Бросили жребий. Он выпал Паркеру, которого тут же придушили и съели… А через 50 лет лондонский суд за каннибализм в море приговорил к повешению двух матросов. Съев сотоварища после гибели своего парусника в Атлантике, они добрались до берега. Горемыку звали… Ричард Паркер! Так же, как героя повести Эдгара По.

…В 1928 году после сильного шторма в Атлантике затонул лайнер «Келтик». Среди спасённых оказалась пожилая англичанка миссис Муррей. Газетчики, писавшие об этой катастрофе, с удивлением узнали, что в 1915 году миссис Муррей была в числе пассажиров, спасённых с парохода «Лузитания», торпедированного немецкой подводной лодкой U-20. Ещё больше они удивились, когда узнали, что миссис Муррей была и в списке пассажиров, благополучно переживших гибель «Титаника» после его столкновения с айсбергом в 1912 году! Выходит, хрупкая леди трижды попадала в самые крупные морские катастрофы XX века и вышла из них, как говорится, сухой из воды! И каждый раз в Атлантике.

Не так давно были опубликованы воспоминания архимандрита Николая (Дробязвина). Офицер российского флота, он после знакомства с Серафимом Саровским ушёл в монахи. Вскоре после этого монах Николай был направлен для служения на Дальний Восток. Плыл он туда на попутном английском пароходе, который по пути зашёл на Цейлон. В компании пассажиров монах отправился посмотреть на местного факира, и там с ним произошёл поразительный случай. Вот как описал его впоследствии сам архимандрит Николай: «…Даже при нашем шумном появлении старик продолжал сидеть совершенно неподвижно, не обращая на нас ни малейшего внимания… Мы молча ждали, что произойдёт… Вся необъятная крона дерева, под которым сидел факир, казалось, медленно поплыла в мягком лунном свете, само дерево мало-помалу стало таять, контуры его расплывались… Вскоре нашим потрясённым взорам с необыкновенной ясностью открылась поверхность моря с накатывающимися на берег волнами… Вдали показался белый пароход. Из двух его больших труб валил тёмный дым. Пароход быстро приближался к нам, рассекая волны. К нашему величайшему изумлению, мы узнали свой собственный пароход, тот самый, на котором мы прибыли в Коломбо! По нашим рядам пронёсся шёпот, когда мы прочли на корме: „Луиза“. Но что нас поразило более всего, на корабле мы увидели самих себя! Должен напомнить, что в то время, когда это происходило, кинематографу ещё и десяти лет от роду не было, а здесь, на Цейлоне, о нём и подавно никто слыхом ни слыхивал… Каждый из нас видел самого себя на палубе парохода среди смеющихся и переговаривающихся людей. Но вот что было особенно поразительно, я видел, как бы с высоты птичьего полёта, не только самого себя, но и всю палубу корабля, и других пассажиров, и матросов на другом борту корабля, и капитана в его каюте, и даже нашу обезьянку Келли, всеобщую любимицу, лакомившуюся бананами на грот-мачте, чего попросту в действительности быть не могло. Я совершенно забыл о том, что священник и монах, что мне вряд ли приличествует принимать участие в подобных зрелищах. Но вот моё сердце тревожно и больно забилось. Всё моё существо охватил страх. Мои губы сами собой зашевелились и стали произносить: „Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного!“ Я почувствовал мгновенное облегчение. Казалось, какие-то невидимые цепи, которыми я был опутан, начали спадать с меня… Вдруг, будто подхваченная ветром, картина затуманилась и рассеялась… И тут что-то стало твориться с самим факиром. Он свалился на бок. Сеанс прервался… Когда мы собрались уходить, я невольно обернулся и вдруг содрогнулся от неприятного ощущения. На меня смотрел факир, его взгляд был полон ненависти. Всего на миг встретились наши взоры, и факир опять принял свою обычную позу. Но этого краткого мига мне оказалось достаточно, чтобы понять, чьей силой было в действительности произведено это „чудо“».

Не столь давно в одном из своих интервью известный эстрадный певец Лев Лещенко признался в том, что он в некотором роде фаталист, то есть полностью полагается на судьбу в каких-то принципиальных вопросах. Например, если он опоздал к отходу поезда, но тем не менее осталось несколько секунд, чтобы вскочить на подножку, то он делать этого не будет. Лучше полетит позже самолётом. На его убеждение повлияла печальная история, случившаяся с его друзьями-музыкантами. Все они отправились на гастроли на теплоходе «Адмирал Нахимов» — все погибли, когда теплоход затонул под Новороссийском. Один-единственный музыкант опоздал на посадку и отправился к месту назначения на машине, но погиб, попав в автокатастрофу.

5 декабря 1664 года в проливе у северной оконечности Уэльса затонуло судно с 81 пассажиром на борту. Спасся только один — некий Хью Вильямс. В тот же самый день (!), но уже в 1785 году, затонуло судно с 60 пассажирами. Из всех удалось спастись всего лишь одному. Звали его… Хью Вильямс. И когда 5 декабря 1860 года снова затонуло судно, то снова из 25 бывших на борту судна пассажиров спасся человек по имени Хью Вильямс.

Не так давно еженедельник «Ньюс» опубликовал заметку о некой американской субмарине, которая во время очередного планового патрулирования находилась на глубине 200 футов в Атлантическом океане. Внезапно до слуха членов экипажа донёсся странный шум, сотрясший корпус корабля. Решив, что на судне возникли неполадки, капитан распорядился подняться на поверхность. И тут якобы выяснилось, что они оказались… в Индийском океане, за 10 тысяч миль от того места, где были ранее! Не берусь судить о правдивости данной информации, слишком уж она невероятна, при этом в сообщении не указывалось конкретное название подводной лодки. Если телепортация имела место на самом деле, то это событие поистине мирового масштаба. Что же до того, имело ли данное происшествие место в действительности или перед нами всего лишь очередная газетная утка, то это покажет время…

В своё время автор сам был свидетелем целой цепи необъяснимых случаев на Балтийском флоте, где он служил в начале 80-х годов XX века. Всё началось с того, что разведывательный корабль Балтийского флота «Гирорулевой» был отправлен для слежения за американскими авианосцами в Северную Атлантику. Обычная боевая служба, всё как всегда. Однако в одну из ночей на корабле исчез матрос. При этом никакого шторма не было и смыть за борт его никакой волной не могло. Все поиски пропавшего матроса завершились ничем. После доклада командира «Гирорулевой» вернули в Балтийск, и началось расследование. Особисты (офицеры военной контрразведки) и следователи перерыли весь корабль. Подозревали, что, возможно, пропавшего матроса за что-то выбросили за борт свои же сослуживцы или он сам свёл счёты с жизнью. После этого командира сняли с должности, команду практически заменили, а корабль спустя некоторое время снова отправили на слежение за авианосцами в Северную Атлантику. Однако, едва «Гирорулевой» пришёл в район, где в прошлый раз пропал матрос, история в точности повторилась. Опять в одну из ночей на корабле пропал матрос. Корабль немедленно вернули в базу, снова началось расследование, снова сняли с должности командира и замполита, но ничего установить не удалось. По флоту поползли слухи, что «Гирорулевой» — проклятый корабль и обречён каждый раз терять в Атлантике по человеку. Слухи, разумеется, пресекались политработниками, но никакого внятного объяснения случившемуся не было. Хорошо помню, как мы, молодые офицеры, обсуждали происшедшее и строили самые невероятные догадки за вечерним чаем в кают-компании своего корабля. Некоторое время «Гирорулевой» не выпускали за пределы Балтийского моря, где с ним ничего страшного не происходило. При этом другие разведывательные корабли продолжали выполнять задачи в районе, где «Гирорулевой» потерял двух человек, и ничего необычного на них не происходило.

Служба есть служба, и в ВМФ существует график несения боевого дежурства кораблей в море, который необходимо выполнять, невзирая ни на какие предрассудки. Настало время и «Гирорулевому» снова идти в Северную Атлантику. Чтобы подстраховаться, на этот небольшой корабль было определено сразу несколько политработников и вместо одного — два особиста. Все ненадёжные члены экипажа были списаны на берег. Каждого матроса и офицера проверяли по нескольку раз, включая психологические тесты. Несмотря на это, начальство провожало «Гирорулевой» с тяжёлым сердцем, и предчувствия адмиралов не обманули. Едва корабль оказался в «проклятом» месте, как на нём снова ночью без всякого следа пропал матрос. То, что было дальше, напоминало настоящую истерию. Я помню, как потрясал от бессилия кулаками на совещании офицеров в Балтийском ДОФе ЧВС флота вице-адмирал Аликов. Все снова были сняты с должностей, расследованием на сей раз уже занялся Главный штаб ВМФ, но всё, как и прежде, закончилось ничем. Однако на этот раз в дело вмешался Главнокомандующий ВМФ СССР адмирал флота Советского Союза С.Г. Горшков, который приказал больше «Гирорулевой» в Атлантику не пускать, а использовать только в пределах Балтики. На этом весьма загадочная история с «Гирорулевым» и закончилась.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.