ИНОГДА «ОНИ» ВОЗВРАЩАЮТСЯ…

ИНОГДА «ОНИ» ВОЗВРАЩАЮТСЯ…

Особая история произошла в самом часто посещаемом рыбаками Европы и Северной Америки месте рыбной ловли у так называемых Больших Банок возле Ньюфаундленда. Именно там в период с 1830 по 1892 год по разным причинам было потеряно около шести сотен рыбацких судов, погибли более трёх тысяч рыбаков, а потому это место и сегодня пользуется недоброй славой среди рыбаков всего мира. Рыбаки, как и все моряки, весьма суеверны, а те, кто занимается этим промыслом в опасных водах Большой Ньюфаундлендской банки у самого побережья, суеверны, может быть, больше других.

В 1869 году готовилась к выходу на рыбную ловлю к Большим Банкам только что построенная шхуна «Чарлз Хэскил». Однако перед самым выходом один из матросов по неосторожности упал в трюм и сломал себе шею. Многие начали считать, что на судне лежит проклятие. Капитан, твёрдо веривший в морские приметы, отказался выходить на несчастливом судне в море. В течение всего последующего года судовладельцы не могли найти желающего вести шхуну в море. Наконец, удалось уговорить некого капитана Кёртиса из Глочестера, что в штате Массачусетс. Капитан Кёртис принял командование судном и даже сумел набрать экипаж.

Вскоре после начала рыбной ловли «Чарлз Хэскил» вместе со многими другими промысловыми судами попал в сильный шторм. В общей неразберихе он протаранил форштевнем борт шхуны «Эндрю Джонсон». Оба судна получили серьёзные повреждения. «Чарлзу Хэскилу», однако, удалось кое-как добраться до ближайшего порта. Что касается «Эндрю Джонсона», то после столкновения никто его больше не видел. Рыбацкая шхуна навсегда пропала со всей своей командой. Казалось бы, что чудесное спасение опровергло несчастливую репутацию «Чарлза Хэскила», однако его команда… объяснила своё спасение происками дьявола.

Но жизнь не стоит на месте. После ремонта «Чарлз Хэскил» вновь отправился за атлантической треской. И вот тут-то началось! В одну из ночных вахт два вахтенных матроса внезапно увидели, как после очередной волны, захлестнувшей шхуну, на палубе оказались люди в клеёнчатых робах, с пустыми провалившимися глазницами. Их было 26. На крик матросов прибежал вахтенный штурман. Увидев происходящее, он вызвал капитана. Была поднята с коек вся команда. А в это время мертвецы, не обращая никакого внимания на перепуганных членов команды «Чарлза Хэскила», готовили рыболовную сеть. Когда же спустя некоторое время полная рыбы сеть была вытянута ими на палубу, мертвецы молча перелезли через планширь и скрылись в волнах. Разумеется, что после этого матросы потребовали немедленного возвращения домой. Однако прежде чем шхуна достигла порта приписки, минула ещё одна ночь. И повторилось то же самое: призраки снова взобрались на борт проклятой шхуны, так же молча принялись ловить рыбу, а закончив работу, молча покинули её. Едва «Чарлз Хэскил» пришвартовался к причалу, всю команду во главе с капитаном как ветром сдуло. Через час о происшедшем в море знал уже весь порт, а спустя несколько дней — всё североамериканское побережье. Все дальнейшие попытки судовладельцев набрать новую команду и отправить её на рыбную ловлю успехом не увенчались. Никакие посулы не могли помочь найти хотя бы одного желающего. По ночам вахтенные на соседних судах слышали с «Чарлза Хэскила» громкие стоны и рыдания. Затем шхуну за бесценок продали на дрова…

Среди множества рассказов о привидениях на море особняком стоит история о дьеппском десанте. Во-первых, из-за необычности сюжета, а во-вторых, из-за масштабности происшедшего… Это история с непонятно откуда возникшими звуками, напомнившими кровавую битву при Дьеппе (Франция) в море и в воздухе во время Второй мировой войны. Данный случай, тщательно описанный и подробно изученный исследователями паранормальных явлений, получил широкую известность в 1950-х годах.

Об этом странном происшествии сообщили две англичанки, в конце июля – начале августа 1951 года проводившие свой отпуск в местечке Пюи недалеко от Дьеппа. Дороти Нортон и её невестка Агнес Нортон жили в доме, который во время Второй мировой войны занимали немецкие солдаты. С Дороти отдыхали также двое её детей и их няня.

Утром 4 августа, примерно в 4 часа 20 минут, женщины проснулись от ужасного шума, который напоминал шторм на море. Шум то ослабевал, то усиливался, и в конце концов стали явственно слышны разрывы снарядов, звук пикирующих бомбардировщиков, орудийный огонь, крики людей. Женщины вышли на балкон, откуда было прекрасно видно море. Разумеется, они не увидели там ничего, что могло производить такой шум. А между тем звуки разрывов, пикирующих самолётов и человеческие крики по-прежнему слышались со стороны моря. Примерно в 4 часа 50 минут шум внезапно прекратился, но возобновился снова через 17 минут и стал настолько оглушительным, что Дороти и Агнес не могли понять, почему не просыпаются жильцы в других домах. Когда чуть-чуть рассвело, женщины услышали одиночный ружейный выстрел где-то на берегу моря. Мало-помалу из общего шума выделились звуки пикирующих самолётов, врезающихся затем в воду. Шум внезапно оборвался в 5 часов 40 минут, но через 10 минут возобновился снова, теперь уже не такой громкий, но по-прежнему состоявший главным образом из звуков пролетающих самолётов. Они стихли в 6 часов, потом появились снова в 6.20, но звук был намного слабее. После 6.55 женщины не слышали никаких посторонних звуков.

Дороти и Агнес знали о том, что где-то в этих местах во время войны произошло кровавое сражение, однако имели об этом событии самые общие сведения. Тогда они обратились к французскому путеводителю и прочли описание битвы. Женщины пришли к выводу: то, что они слушали ночью, находилось в определённом соответствии с книгой. Тогда они решили независимо друг от друга изложить свои ночные ощущения. Их описания совпали почти во всём, за исключением времени (возможно, из-за расхождения показаний часов). Позднее они опросили соседей, слышали ли те ночью какие-нибудь необычные звуки, но получили от всех отрицательный ответ.

Необходимо отметить удивительное соответствие шума который Дороти и Агнес слышали ночью 4 августа 1951 года, той яростной битве, что имела место в окрестностях Дьеппа 19 августа 1942 года.

…Канадский королевский полк предпринял предрассветную атаку на немецкие позиции со стороны Пюи (примерно 1,5 мили от Дьеппа). Канадцы должны были продвинуться до Берневаля (около 5 миль на восток), потом к Пюрвилю (2,5 мили к западу от Дьеппа) и, наконец, к Варенэвилю (ещё 3 мили на запад). При этом высадка десанта на флангах с целью подавления береговых батарей немцев намечалась на 4 часа 50 минут. Примерно в 3 часа 47 минут канадцы наткнулись на небольшой германский конвой недалеко от берега, и перестрелка между двумя сторонами продолжалась примерно до 4 часов. К Дьеппу канадцы подошли в 5 часов 7 минут, в 6 часов 12 минут эскадренные миноносцы начали обстреливать Дьепп из орудий, а в 5 часов 15 минут «Харрикейны» предприняли воздушную атаку как на Пюи, так и на Дьепп. В 5 часов 20 минут основная часть сил канадцев высадилась на берег под прикрытием миноносцев и бомбардировщиков. Вторая волна десанта закончила высадку примерно в 5 часов 45 минут, а примерно через пять минут, когда из Англии подоспели новые самолёты, сражение в воздухе разгорелось с новой силой.

Немцы намеренно дождались завершения высадки десанта, после чего обрушили на канадцев всю свою огневую мощь. Десантники оказались в ловушке. За два-три часа Канадский королевский полк был истреблён практически полностью. 34 офицера и 727 солдат погибли, 16 офицеров и 264 солдата попали в плен. Спастись удалось всего 2 офицерам и 65 солдатам, многие из которых получили ранения.

Сравнение ощущений Дороти и Агнес Нортон с этапами сражения при Дьеппе демонстрирует их совпадение во времени, а также в характере изменения звуков (за незначительными исключениями). Сведения, приведённые во французском путеводителе, не содержали, разумеется, подробностей, но и этого описания хватило Нортонам, чтобы уяснить для себя соответствие между реальными событиями и своими ночными ощущениями.

Дж. У. Ламберт и Кэтлин Грэй, специалисты в области человеческой психики, поговорили с Дороти и Агнес, и те произвели на учёных впечатление вполне уравновешенных людей, не склонных приукрашивать свои рассказы выдуманными подробностями и не имевших намерения кого-то в чём-то убеждать. В частности, Дороти сообщила, что утром 30 июля снова слышала похожий, хотя и более слабый шум, но ничего не сказала об этом Агнес (та ничего не слышала), чтобы окончательно не испортить ей отпуск этими загадками.

Скептики выдвинули целый ряд объяснений «дьеппского феномена». В качестве возможных причин назывались шум прибоя, шум самолётов, чья воздушная трасса над Ла-Маншем пролегала совсем недалеко, а также шум драгера (устричного корабля). Однако Агнес Нортон в годы Второй мировой войны служила в женской команде Королевских ВМС и наверняка смогла бы отличить шум прибоя от шума мотора самолёта. Что же касается драгера, то, как удалось выяснить, в то время этот корабль никаких работ вблизи домика, в котором жила семья Нортон, не производил.

Версия скептиков представляется сомнительной ещё и потому, что ни одна из женщин не знала подробностей битвы при Дьеппе.

Весьма необычную историю появления призрака на яхте поведал знаменитый яхтсмен Джошуа Слокам, совершивший в конце XIX века первое в мире одиночное кругосветное плавание. Однажды Слокам почувствовал себя плохо и, будучи не в состоянии управлять яхтой, спустил парус, лёг в дрейф и отправился спать. Спустя некоторое время ему стало лучше, и он выглянул из своей каюты. К своему удивлению, Слокам увидел поднятый парус, а у руля — грозного вида бородатого мужчину. Первой мыслью яхтсмена было, что его яхту захватили пираты. Но бородач, обернувшись и кивнув Слокаму, сказал: «Сеньор! Я не собираюсь причинить вам зло. Я вольный моряк из команды Колумба и ни в чём не грешен, кроме контрабанды. Я рулевой с „Пинты“ и просто пришёл вам помочь. Ложитесь, сеньор капитан, а я буду править вашим судном всю ночь. Вон там, впереди, идёт „Пинта“, и мы непременно должны её нагнать. Надо только идти полным ходом, самым полным ходом!» Послушавшись колумбовского матроса, Слокам отправился спать, а когда проснулся утром, моряка уже не было.

Отношение к рассказу Слокама было скептическим. Большинство считало, что больной яхтсмен просто галлюционировал. Но сам Слокам до конца своей жизни был уверен, что видел настоящего матроса с «Пинты».

Нечто подобное рассказывал автору и знаменитый российский путешественник Фёдор Конюхов, который утверждал, что во время его неоднократных одиночных кругосветных плаваний на яхте к нему время от времени являлся некий призрак человека. Призрак этот некогда был опытным мореходом. Он, впрочем, никогда не делал российскому путешественнику ничего плохого. «Наоборот, — рассказывал Конюхов, — я с ним мог беседовать, задавать интересующие меня вопросы, а он давал мне дельные советы». Есть мнение, что «видение призраков» в долгом одиночном плавании может иметь место от изменения психического состояния в результате долгого одиночества в обстановке предельного физического и психологического напряжения. Однако кто поручится, что всё обстояло на кругосветных яхтах именно так, ведь кроме самого Слокама, в первом случае, и Фёдора Конюхова, во втором, никаких свидетелей произошедшего не было. И почему мы не можем верить этим мужественным людям, приобретшим всемирную известность за свои выдающиеся подвиги?

В России всегда было особое отношение к нечистой силе. Именно поэтому при спуске корабля на воду непременно служили торжественный молебен, а сам корабль и его флаг освящали и окропляли святой водой. На российских кораблях всегда присутствовала пусть крохотная судовая, но церковь, а в каютах и кубриках на переборки вешали иконы и прежде всего — любимого нашими моряками Николая Мирликийского. Великий русский флотоводец адмирал Фёдор Фёдорович Ушаков перед каждым боевым выходом неизменно лично с кадилом в руках объезжал свою эскадру и, обходя все палубы каждого из своих кораблей, читал молитвы, изгоняя нечисть. Может поэтому великому адмиралу всегда сопутствовали успех и слава победителя?

Действительно, на российском дореволюционном флоте с призраками и привидениями почти никогда не сталкивались. Вполне возможно, что этому способствовала традиция именовать корабли именами святых: «Георгий Победоносец», «Андрей Первозванный», «Три Святителя» и «Двенадцать Апостолов»… Впрочем, однажды эта хорошая традиция была нарушена, и последствия этого нарушения были самые трагические…

На разных флотах и в разных странах изгоняли нечисть порой весьма необычными, чисто моряцкими способами. Наши поморы, к примеру, желая избавиться от неприятного соседства с привидениями, спускали на воду на щепках корабельных тараканов. Считалось, что нечисть весьма любит это лакомство и обязательно последует за ним, оставив в покое судно. Моряки Средиземноморья, оберегая свои суда от призраков, вырезали на грот-мачте шестиконечную звезду Давида и втыкали в её середину нож. От таких судов привидения якобы шарахались в сторону как сумасшедшие. Также считались весьма надёжным средством от нечисти лошадиные подковы, но если на суше их вешали на входных дверях, то на кораблях опять же прибивали к мачтам. Нельзя было злить морских духов и плевать за борт в море. Привидения почему-то любили гоняться за прилично выглядевшими моряками, а потому мореходы всего мира исстари считали дурным тоном не только стричь волосы и бороды, выйдя в плавание, но и чистить зубы! Очень внимательно следили привидения и за тем, как едят моряки, и горе было тому, кто по рассеянности брал еду и питьё левой рукой. Ещё более изощрённо вела себя нечистая сила на британском флоте, а потому там даже чокались и чокаются по сей день вином только против хода часовой стрелки! Но и на этом богопротивные силы не успокаивались. По понедельникам — в одних странах и по пятницам — в других они стерегли выходящие из порта корабли, а потому и по сей день моряки избегают выходить в плавание в эти дни. Почему-то очень не любила всякая нечисть краденых досок, поэтому при закладке очередного корабля для его корпуса обязательно использовали несколько ворованных досок или брёвен! Под шпор (основание) мачт всегда также клали золотой.

Кстати, к действам такого же рода относится и столь хорошо знакомый всем нам обычай при спуске корабля на воду разбивать бутылку шампанского о его форштевень. Это не что иное, как самое обыкновенное задабривание морских духов хорошим подарком в надежде на их будущую благосклонность к судьбе корабля. При этом ритуале ранее произносилась всегда и неизменная фраза, имеющая также строго охранительное значение: «Господи! Упаси этот корабль от бурь и непогоды, от нужды и опасности и защити его от всех зол в мире и тех также, Господи, что исходят от людей».

По-своему боролись с нечистой силой (а иногда и использовали её) пираты. Знаменитейший пират Тич Чёрная Борода, принимая к себе на судно нового члена экипажа, обязательно окуривал его в трюме серой, выясняя, не является ли тот засланным в его команду призраком или упырём.

Порой пираты привлекали потусторонние силы к себе на помощь, правда, в основном всё же старались делать это на берегу, чтобы лишний раз не накликать беду на своё судно. Так, в XV–XVIII столетиях среди них была весьма популярна процедура «лунных заточек». Для проведения этой немаловажной, по пиратским понятиям, процедуры в лунную ночь вся команда во главе с капитаном перебиралась на берег и подставляла лунному свету своё холодное оружие. Затем все дружно пили пейотль — наркотический напиток из плодов кактуса. По пиратскому поверью, лунный свет с помощью нечистой силы затачивал и закаливал оружие каким-то особым способом и тем самым обеспечивал несомненный успех в предстоящем бою. Затем члены команды, войдя в транс, наносили друг другу неглубокие раны и, не стирая крови с лезвий, терпеливо ждали восхода солнца. Когда на окровавленные клинки падал первый солнечный луч, оружие считалось готовым к бою. После этого все усиленно молились, замаливая свой грех сотрудничества с нечистой силой, а потом выходили в море с твёрдой верой в успех своего пиратского предприятия.

На всех морях и океанах моряки носили специальные амулеты, оберегающие лично их от привидений. Так, особо почитался для этих целей амулет в виде человеческого черепа со знаком зодиака его владельца и остриём клинка в нижней части как символ смерти всем призракам. Не худшим считался и амулет в виде фигурки пляшущего дьявола, вырезанной из чёрного дерева. Считалось, что, видя такой амулет, призрак тотчас примет его обладателя за своего и никогда не тронет. Однако длительное ношение этого амулета грозило его владельцу потерей души, а потому носили его лишь самые отчаянные, и то не постоянно, а лишь во время явной опасности.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.