Адмирал Нельсон. Герой-моряк, герой-любовник

Адмирал Нельсон. Герой-моряк, герой-любовник

Горацио Нельсон известен многим читателям не только по учебникам истории, но и по мелодраме «Леди Гамильтон». Он одинаково славен и как флотоводец, и как герой одного из величайших романов XIX века.

Это фигура отнюдь не однозначная. Для англичан – безусловный символ нации. Своего рода английский ответ на величие Наполеона Бонапарта. Не зря пути этих людей то и дело пересекались. Нельсон в глазах британцев ассоциируется с колонной, вознесенной над Трафальгарской площадью в Лондоне. Как и Бонапарт, Нельсон прославился не только блестящей стратегией, но и личной отвагой. Но известна также и его жестокость. Нельсон воевал против двух революций: американской и Великой французской. Причем делал это с искренней убежденностью.

Горацио Нельсон родился 29 сентября 1758 года в Восточной Англии. Биографы пишут: «В сельской местности». Если выражаться точнее – в провинциальной глуши. Если бы не он, мало кто знал бы о существовании деревни Берхем-Торп в графстве Норфолк, на побережье Северного моря.

Отец, Эдмунд Нельсон, – потомственный приходский пресвитерианский священник. Мать, Екатерина Нельсон, в девичестве Саклинг, женщина знатного происхождения, внучатая племянница лорда Уолпола, который был одно время премьер-министром. Этим в семье гордились. Екатерина была неплохо образованна и очень романтична. Наверное, имя Горацио – это ее выбор. Ее брат, Морис Саклинг, преуспел в морском деле и непосредственно повлиял на судьбу племянника.

За 17 лет брака родителей в семье появилось 11 детей. Выжила половина, что обычно для той эпохи. Два брата стали священниками. В общем, это было патриархальное семейство, ничем не выделявшееся у себя в провинции.

Детство Нельсона выглядит очень по-разному в реальности и в сложившихся вокруг его личности легендах. В реальности была бедность. Около 30 акров неплодородной земли. Отец признавался в одном из писем: «Изумляюсь, как фермеры ухитряются жить на таких участках». Ему было трудно прокормить семью. Как священник, он получал подношения от прихожан, но очень небольшие. Ведь нищей была вся округа.

Еще одна реальность – раннее сиротство. Горацио было девять лет, когда умерла мать. Он был самым слабым, хрупким из детей. Но почему-то именно на него подействовали рассказы о героическом дяде-капитане, с которым семья поддерживала переписку. Этот болезненный ребенок, в отличие от братьев, и не помышлял пойти в священники.

Здесь и начинается легенда. Говорили, что маленький Горацио заблудился в лесу. Не мог перейти ручей. Сидел ночью, в темноте, на берегу.

Его еле нашли. И бабушка спросила: «Неужели голод и страх не заставили тебя вернуться домой?» А он ответил: «Я никогда не видел страха. Что это такое?» Военная биография Нельсона действительно доказала, что страх был ему неведом.

Образования Нельсон практически не получил. Два-три года он посещал начальную школу в Норидже, где жили родственники, потом один год ходил в частную школу в Норс-Уэлшеме. То есть у него не было даже среднего образования. Не было и тяги к знаниям – кроме знаний о море. Он охотно читал рассказы о мореплавании, морские инструкции, пособия по чтению карт.

Очень интересно высказывание одного из его восторженных знаменитых биографов, английского автора К. Ллойда: «Нельсон мало чем интересовался, кроме моря. Он не был начитан, он проявлял очень мало интереса к политике и совершенно не интересовался искусством».

При этом он всю жизнь любил писать. Писал много. Отправлял потоки писем. Написаны они с ошибками, что в очередной раз напоминает об уровне его образованности.

Детство Горацио кончилось в 12 лет. По легенде, мальчик сам попросил, чтобы дядя капитан взял его к себе на службу. Это было удивительно, если учесть, что ребенок считался слабеньким.

Морис Саклинг устроил 12-летнего племянника на корабль, хотя по закону подросткам разрешалось служить на флоте только с 15 лет. Но связи есть связи во все времена. Пока корабль находился в ремонте, Горацио по протекции дяди посещал мичманскую школу. Прошел, так сказать, ускоренный курс. Через три месяца он, ни разу не побывавший в плавании, пришел на корабль мичманом, хотя по правилам до этого надо было отслужить 4 года. И в 1772-м отбыл на два года в Вест-Индию.

Начало похода было ужасным. Обнаружилось, что у мальчика морская болезнь. Ему казалось, что он умирает. Кстати, адмирал Нельсон, командовавший эскадрами, продолжал то и дело страдать от приступов морской болезни.

И хотя на обратном пути ему было настолько плохо, что он был похож на труп, вернулся он опытным моряком. Отчаянный человек с хрупким здоровьем!

Едва выздоровев, пятнадцатилетний Нельсон отправился в 1773 году в полярную экспедицию. По легенде, ему пришлось однажды повстречаться с белым медведем. С корабля все видели, что он, вместо того чтобы бежать прочь, бросился за медведем в погоню. Капитану пришлось отдать приказ выстрелить по медведю из пушки, иначе лихой юноша погиб бы в когтях зверя.

А следующее плавание в 1774 году Нельсон совершил в Индийский океан. Во время этого похода он едва не умер от малярии. Но, видимо, судьба хранила его для будущих великих деяний во славу Англии.

Тем временем дядя Морис Саклинг дослужился до генерального контролера морского ведомства. И, что особенно важно, стал председателем экзаменационной комиссии, которая принимала у Нельсона экзамены на чин лейтенанта. В тот момент ему еще не исполнилось 19, но он скрыл это от комиссии, объявив, что ему 20 лет. Современники отмечали, что Горацио сдал экзамены блестяще. К этому утверждению трудно не относиться скептически, помня, что он не имел почти никакого образования. Впрочем, морское дело он знал.

Нельсон был назначен вторым лейтенантом на фрегат «Ловестов», который отплывал в Вест-Индию. Плавание предстояло трудное. Но Горацио не видел преград, если перед ним было море.

В 1777–1783 годах Британия вела войну против Соединенных Штатов Америки – своей восставшей колонии. Монархист Нельсон не выносил нарушения английских законов. Американцев поддерживала Франция. С этого времени Горацио навсегда возненавидел Францию и французов.

Служба, которую поручили Нельсону, не давала возможности выделиться. Он занимался обеспечением охраны побережья против американского каперства, то есть пиратства, и незаконной торговли. Скучная караульная служба. Она мало подходила человеку, в голове которого зрели честолюбивые замыслы. Однажды, когда его обошли наградой, он написал знакомому: «Меня не нужно жалеть, сэр. Настанет день, когда мне будут завидовать, и я веду свой корабль навстречу этому дню».

И ему все-таки представился случай отличиться. Однажды во время захвата американского судна с товарами при сильном волнении на море лейтенант, которому было поручено подняться на корабль, отступил, сославшись на плохие условия. Взбешенный капитан якобы воскликнул: «Неужели у меня на корабле нет офицера, который мог бы подняться на борт вражеского судна?» Таким офицером оказался Горацио Нельсон. В 1779 году, за три месяца до того, как ему исполнился 21 год, он по приказу адмирала Паркера досрочно стал капитаном.

Нельсон был назначен капитаном трофейного, захваченного у французов фрегата «Хинчинбрук». Вот как формулировал двадцатилетний капитан свои требования к английским офицерам: «Существуют три заповеди, молодые джентльмены, которые вы должны запомнить навсегда. Во-первых, следует неукоснительно выполнять приказы, не задумываясь о том, правильные ли они. Во-вторых, считать врагом любого, кто говорит плохо о ваших товарищах. И в-третьих, ненавидеть любого француза, как самого дьявола». За что? За помощь Американской революции, за колониальное противостояние, за вечное соперничество Англии и Франции. На американской почве оно приняло особенно острые формы.

Став капитаном, Нельсон, как и все очень честолюбивые люди, ждал, образно говоря, своего Тулона – момента славы и торжества. Но ничего особенного пока не происходило. Его покровителем стал влиятельный человек – адмирал Паркер. Биографы отмечают, что молодой человек очень нравился жене адмирала. Она относилась к нему как к сыну. А дядюшка Морис сделался уже Третьим лордом Адмиралтейства – третьим по значимости человеком в английском флоте. В общем, у Нельсона была надежная поддержка. Но нельзя отрицать и его личных заслуг.

Он отличился в боях за испанский форт Сан-Хуан в Гондурасе. Водил моряков на суше на абордаж, как он сам это называл. Потери были огромны. Из 1800 человек уцелели только 380. Но, как известно, «победителей не судят», и Нельсона возвысили, а не пожурили за эту слишком отчаянную атаку.

Конечно, жизнь молодого офицера не ограничивалась службой. Нельсон оказался удивительно влюбчивым. Он начал влюбляться не рано – в 24 года, но неизменно пылко. В 1782 году он влюбился в шестнадцатилетнюю дочь начальника полиции Квебека Мэри Симпсон. И сразу же вознамерился жениться. Один из друзей с трудом отговорил его от поспешного шага, напомнив: «У тебя никаких денег, ты в начале карьеры. У нее тоже никаких средств».

Через год, в 1783-м, Нельсон во время недолгого визита во Францию увлекся мисс Эндрюс, дочерью английского священника в Сент-Омере. И опять решил немедленно жениться. Просил денег у второго своего дяди Уильяма Саклинга. Пока тот думал, мисс Эндрюс отказала слишком бедному офицеру.

Когда же он вновь оказался в Вест-Индии, его постигла любовь к замужней женщине. Джейн Моутрей, светская львица, красавица, была женой постоянного представителя Адмиралтейства на острове Антигуа в Карибском море. Горацио совершенно не смущало то, что она была несколько старше его. Охваченный страстью, он вступил в конфликт с ее мужем, что угрожало его карьере. Нельсон был готов загубить свое будущее… но его возлюбленная покинула Антигуа навсегда, исчезнув из его жизни.

Наконец 11 марта 1787 года он женился. Все произошло очень романтично. Нельсон захватил четыре американских корабля. Его преследовали. Он укрылся на острове Невис в 80 километрах от Антигуа. Его корабль арестовали до окончания судебного разбирательства, чтобы выяснить, занимался ли он пиратской деятельностью. Нельсон в течение восьми месяцев вынужденно оставался на острове. И времени зря не терял.

Его избранница – Фанни Нисбет, двадцатисемилетняя вдова с маленьким сыном. Не имея своего капитала, она из милости жила у состоятельного дядюшки – Джона Ричардсона Герберта, президента законодательного совета острова. Так что о корысти говорить не приходилось. Просто Нельсон вновь впал в романтически-пылкое состояние. Он писал друзьям: «Она прелестна, она очаровательна, мы будем счастливы! А если вдруг не будем, то только по моей вине». Эти слова оказались пророческими.

Была сыграна торжественная свадьба. Родственники невесты не поскупились, выделили достаточно средств. К венцу Фанни вел сам сын короля Георга III наследный принц Уильям, с которым Нельсон подружился на Невисе. В дальнейшем эта дружба сильно навредила Нельсону, потому что король не без оснований считал сына развратником и кутилой и не доверял его товарищам.

Но пока все было прекрасно: дружба с наследным принцем, его участие в красивой церемонии бракосочетания… И сразу же после этого произошел внезапный и полный крах карьеры Нельсона. Причем казалось, что это навсегда.

Причиной крушения стала борьба с коррупцией. Будучи на острове Невис, Нельсон обнаружил злоупотребления в борьбе с каперством. Он понял, что английские чиновники получают взятки от американских капитанов. Он стал писать в соответствующие инстанции. А в инстанциях и так обо всем прекрасно знали и сами участвовали в распределении огромных доходов от этой, как мы скажем сегодня, коррупционной схемы. Но Нельсон не унимался – он написал в Адмиралтейство. Ему опять дали понять, чтобы он успокоился. Тогда он обратился к королю. И был наказан. В июле 1787 года он вернулся в Англию, а в ноябре его рассчитали и списали на берег.

В отставке он получал лишь половину жалованья. Прожить на эти деньги было очень трудно. Сначала семья снимала очень скромную квартиру. Потом пришлось переехать в дом отца. Эдмунд Нельсон очень хорошо принял Фанни, переселился, освободив место для семьи сына. Но жизнь в захолустье была для Горацио невыносима. Заниматься хозяйством он не умел и не стремился. К тому же он мечтал о детях, а у Фанни не было других детей, кроме сына Джошуа от первого брака. Нельсон с горечью писал: моя жена прекрасная женщина, но у меня не будет от нее детей.

Его жалованья не хватало даже на жизнь в деревне. Родственники жены давали из милости 100 фунтов стерлингов в год – это было унизительно. И Нельсону пришлось, смирив гордыню, обратиться в Адмиралтейство с таким письмом: «Если вам, господа лорды Адмиралтейства, будет угодно назначить меня хотя бы на утлое суденышко, я буду чувствовать к вам признательность». Но им не было угодно. В отчаянии он подумывал даже о поступлении на русскую службу.

Можно сказать, что Нельсона спасла Французская революция. В 1793 году, когда возникла коалиция европейских держав против революционной Франции и стало ясно, что борьба будет очень тяжелой, Нельсона пригласили в Адмиралтейство. Перед ним даже извинились за то, что долго не отвечали на его просьбы, и назначили командовать 64-пушечным кораблем «Агамемнон». Название было очень выразительно: царь Агамемнон командовал объединенными силами греков в Троянской войне.

Мало того – Нельсону было обещано, что в будущем он получит еще более сильный корабль, 74-пушечный. Почему отношение к капитану так переменилось? Причина проста. Революция во Франции создала угрозу всем позднефеодальным монархиям Европы. Англия стала лидером антифранцузских коалиций. И Нельсон снова оказался в строю тех, кто сражался против революции, уже не американской, а французской.

Нельсон с восторгом покинул свой тихий сельский дом. Но на службе его ожидали не только радостные впечатления. Вот что он писал о своих начальниках: «Деньги для них – самое главное. Ничто другое их не интересует». Он видел, что многие вокруг готовы торговать незаконно. Для него же это было неприемлемо. Он верил в свою счастливую звезду, в перемену обстоятельств, которые позволят прославиться отважному и честному моряку: «…на родине меня почти ничего не интересует, имя Нельсона там едва ли известно. Но в один прекрасный день все может измениться, нужно лишь дождаться случая». И Нельсон ждал.

О долге английского моряка он размышлял так: «Долг – это самое главное, что есть у морского офицера. Все личные интересы должны уступить место тому, чего требует долг, как бы это ни было горько». В собственной карьере он в целом следовал этим принципам.

Воюя в Средиземном море, Нельсон заходил на «Агамемноне» в порт Тулон. А когда он ушел оттуда, там появился артиллерийский офицер Бонапарт. Отсюда началось величие французского политика и полководца. Два великих человека разминулись на несколько месяцев.

Они еще дважды разойдутся в тумане в Средиземном море. Их флотилии не обнаружат друг друга, что кажется почти невероятным. Они оба продвигались к славе, к бессмертию. Один – как непревзойденный стратег на суше, другой – как воплощение понятия «английский морской офицер», флотоводец, научившийся воевать совершенно по-новому.

В конце XVIII – начале XIX века вообще наступало время новой тактики. До сих пор со времен римских легионов на поле боя действовал принцип построения строгими рядами. Это относилось и к солдатам на суше, которым полагалось идти, подставив грудь под картечь, и к кораблям на море. Когда же английская армия пришла покорить взбунтовавшихся американских фермеров, те, увидев армию, испугались и, так сказать, «рассыпались». Залегли под камни, валуны, укрылись за холмами и начали вести казавшийся беспорядочным огонь. Так появилось понятие «рассыпной строй».

Не менее революционными оказались и идеи Нельсона на море. Это произошло не мгновенно. Нельзя сказать, чтобы он родился с такими идеями. Но когда ему пришлось воевать не на просторах океана, а в стесненных условиях, ему пришлось искать новые пути.

Один из узлов военных противоречий той эпохи – Средиземное море, очень «густонаселенный» водный бассейн. В него далеко выдаются полуострова: Пиренейский, Апеннинский, Балканский, Малая Азия. В нем находится множество островов, в том числе такие крупные, как Сицилия, Сардиния, Корсика, Кипр, Родос, Крит. Все это создавало огромные трудности для тяжелых парусных кораблей, к тому же пытавшихся строиться в линию. Морской бой «стенка на стенку» оказался невозможен. И Нельсон, не имевший военного образования, проявил себя как величайший практик.

Именно в тот момент своей жизни, когда ему было 37 (а это означало, что он уже немолод), семейный человек Горацио Нельсон впервые увидел свою главную любовь – Эмму Гамильтон. Увидел – и расстался с нею на целых пять лет.

В 1794 году Нельсон участвовал в покорении Корсики, которая относительно незадолго до этого, в 1768-м, стала владением Франции. И опять английский флотоводец разминулся с Наполеоном Бонапартом, бежавшим с родной Корсики годом ранее. Совершенно мистическое стечение обстоятельств! При штурме крепости Кальви правый глаз Нельсона потерял зрение: в него попала каменная крошка от ядра.

По-настоящему же Нельсон отличился в 1797 году. У мыса Сент-Винсент, у берегов Португалии, в столкновении с франко-испанским флотом он наконец впервые показал, как будет воевать по-новому и как одержит свои великие победы. Он вывел свой 64-пушечный корабль из общего строя – потом это стало лейтмотивом его поведения в бою – и атаковал вражеский 130-пушечный! Испанский корабль «Сантиссима Тринидад» был вдвое сильнее! И вообще самым крупным кораблем своего времени. Нельсон пошел на этого гиганта – сломал былую тактику морских сражений.

По пути он взял на абордаж еще два испанских корабля, перейдя с одного на другой. Этот прием также стали применять в британском флоте и называть «мостом Нельсона».

В этом бою Нельсон лично пленил адмирала испанского флота. За свои подвиги он был награжден рыцарским крестом и орденом Бани. Он, сын бедного сельского священника, был произведен в дворянство и получил чин контр-адмирала. Так в 39 лет начался новый этап его жизни.

Правда, в июле того же 1797 года его постигла крупная военная неудача. Он решился возглавить сухопутную операцию на Канарских островах, взять хорошо укрепленный порт Санта-Крус-де-Тенерифе. Цель операции была, по существу, пиратская: захватить галеон, нагруженный золотом, которое везли из Мексики в Испанию.

Нельсон повел людей на штурм крепости. Конечно, шел впереди всех сам, с саблей наголо. Страха он, как известно, не знал. Но атака была неудачной. Потери огромны. У него самого картечью перебита правая рука. Его спас пасынок Джошуа Нисбет, сын его жены Фанни. Перетянув руку отчима шейным платком, он дотащил его до лодки, погрузил и довез до корабля.

Корабельный врач, как потом выяснилось, весьма неумело ампутировал ему руку, оставив только очень короткий обрубок у плеча. В течение нескольких месяцев Нельсон испытывал адские боли, спасаясь только опиумом. Ранение вызвало у него настоящую депрессию. Он писал начальству: «Адмирал, у которого только левая рука, больше никогда не сможет быть использован. Поэтому я хотел бы получить хорошую пенсию и освободить свое место для человека, который в состоянии вести дальше войну. Надеюсь, вы дадите мне фрегат, который доставит в Англию то, что от меня осталось».

Тем не менее через два дня после операции Нельсон уже писал левой рукой. А в октябре уже просил о возвращении в строй. Он стал героем. У больницы, где он лежал, стояли толпы людей. И лорды Адмиралтейства, зная его военные способности, все рассчитали правильно. Он был вновь взят на службу.

Следующей вехой в его биографии стало сражение при Абукире 1–2 августа 1798 года. Это бухта находится при впадении Нила в Средиземное море. Нельсону было дано задание – остановить флот Бонапарта в Средиземном море, не пустить в египетскую экспедицию. Как знать, если бы это удалось, может быть, и судьба Бонапарта была бы другой.

Некоторые биографы рассуждают так: Нельсон слишком страстно хотел поймать Бонапарта и поэтому совершал ошибки. Ему не хватало терпения. Встреча парусных кораблей в тумане или в ночи имеет свои особенности. Стоит затаиться, и парусный корабль будто растворяется в пространстве. Ни звуков, ни абриса.

Флот Бонапарта вышел из Тулона и двинулся на восток. Руководители английского флота должны были гадать: куда французы направляются – в Египет или Турцию? На совещании большинство пришло к выводу: в Египет. И взволнованный Нельсон, опережая события, помчался в Александрию. Он прошел южнее, чем обычно ходили корабли. И оказался в Александрии раньше Бонапарта, проскочив мимо медленно ползшего в тумане французского флота. Узнав же, что Бонапарта в Александрии нет, Нельсон опять засуетился, ринулся на запад, к Мальте – и опять проскочил мимо французских кораблей.

Благодаря этим удивительным случайностям армия Бонапарта благополучно высадилась на севере Африки и двинулась в глубь континента, где Наполеон блистательно выиграл так называемую «битву у пирамид». А адмиралу Брюэсу, командовавшему флотом, он дал строгое указание увести корабли или в Александрию, или на Корфу, под прикрытие береговых батарей, чтобы потом подхватить армию.

Брюэс нарушил приказ, что было не только нарушением военной дисциплины, но и просто трагической ошибкой. Бонапарта следовало слушать! Французский адмирал недооценил Нельсона – человека-молнию. А тот, домчавшись до Сицилии, так же стремительно вернется. И вот у Абукира Нельсон настиг наконец флот, с которого, правда, уже высадилась сухопутная армия во главе с Наполеоном Бонапартом.

Ситуация для Брюэса оказалась ужасной. Значительная часть его солдат находилась на берегу: они запасали воду и продовольствие. Никто не был готов к битве. Нельсон же приказал начать бой немедленно. Принять ночной бой. Большая дерзость!

Пять английских кораблей, начиная эту битву на закате, прошли между французским флотом и берегом. Этот маневр не раз сравнивали с тем, который совершил адмирал Ф.Ф. Ушаков у мыса Калиакрии в войне с турками, за семь лет до этого, в 1791 году. В принципе Нельсон мог позаимствовать у него идею. А мог прийти к ней и совершенно независимо. Все-таки коммуникации в XVIII веке не были так развиты, как в новейшее время. Ушаков и Нельсон, безусловно, слышали друг о друге, но никогда не встречались.

Нельсон повел бой при Абукире тактически безупречно. Французские батареи не смогли расстрелять его корабли, прошедшие слишком близко. В результате сражения 9 французских кораблей сдались, 4 были потоплены, 4 ушли.

Сам Нельсон был ранен: осколком снаряда сорвало кожу со лба. Как потом выяснилось, ранение неопасное.

Но кровь залила его лицо. И пылкий контр-адмирал крикнул: «Я убит! Напомните обо мне жене!» Поразительная фраза: можно подумать, что жена могла о нем забыть. Но оказалось, что ему ничто не угрожает.

Потери англичан составили, по официальным данным, 218 человек. Французов – 1700. Адмирал Брюэс, уже поняв, что это разгром, дважды раненный, оставался на капитанском мостике флагманского судна «Ориент» и затонул вместе с ним и с огромными сокровищами, которые Бонапарт изъял в Швейцарии и на Мальте, а также получил у папы римского для поддержки экспедиции в Египет.

Теперь уже молва бежала впереди Нельсона. Все знали, насколько он отважен и как талантлив. Он стал национальным героем. Получил титул барона. Правда, это низший титул в английском королевстве. Сам он хотел бы стать графом или хотя бы виконтом. Но его не любил Георг III. Чтобы оправдать свое решение, Адмиралтейство указывало: Нельсон был в этом сражении командиром эскадры, а не командующим флотом. Хотя понятно было, что реально он командовал именно флотом.

Нельсон получил награды и от союзников: российский император Павел I прислал ему ценный подарок – шкатулку с бриллиантами и своим портретом. Турки наградили английского героя шапочкой с бриллиантовым украшением. Дорогие предметы прислала от себя мать турецкого султана. Вест-Индская компания выделила Нельсону колоссальную сумму – 10 000 фунтов стерлингов. Самый же оригинальный, даже мистический подарок ему сделал его друг, капитан Бен Галлоуэлл. Он приказал изготовить гроб из части основной мачты корабля «Ориент» и вручил его Нельсону, сказав: «Когда-нибудь твое тело будет упокоено в этом символе твоей славы». Поразительнее всего, что Нельсону подарок понравился. Он поставил его у себя в столовой и на фоне этого гроба спокойно завтракал, обедал и ужинал.

Сделала подарок Нельсону и судьба. Это великая любовь Англии. Страна будто сошла с ума. Даже в деревнях знали Нельсона и устраивали в его честь особые праздники. Дилижансы ходили с надписями: «Нельсон – победа». В честь него слагались оды. Какое-то всеобщее помешательство. Оно было связано с тем, что прежде все с трепетом ждали высадки Наполеона на берегах Англии. Теперь же стало ясно, что этого не произойдет. Он ведь сам еле унес ноги из Египта, бросив там свою армию. А избавил страну от угрозы нападения именно Нельсон.

Случилась великая любовь и в сердце самого Нельсона. Именно после победы при Абукире он отправился в Неаполь, в Королевство обеих Сицилий – вечный объект борьбы между Испанией и Францией. В этот период Южная Италия была опорой англичан. Нельсона с исключительной пышностью встретили неаполитанский король, представитель династии Бурбонов Фердинанд IV, и его супруга, королева Мария-Каролина, родная сестра казненной французской революцией Марии-Антуанетты.

В дни, когда Нельсон прибыл в Неаполь, ему исполнилось 40 лет. По этому случаю 29 сентября был устроен день рождения королевского масштаба: 1800 гостей, ростральные колонны с гравировкой «Veni, vidi, vici» – «Пришел, увидел, победил». Нельсона прямо сравнивали с автором этих слов – гениальным полководцем Юлием Цезарем.

Представителем Англии при короле обеих Сицилий был 68-летний Уильям Гамильтон, молочный брат Фердинанда IV. Нельсона представили его жене Эмме, которой было 33 года.

Он уже видел леди Гамильтон пять лет назад и, как все, восхитился ее красотой. Сохранившиеся прижизненные портреты (один из ее возлюбленных написал их 50, а были и работы других художников) подтверждают слова современников о ее удивительной внешности.

Надо сказать, что быть представителем Англии в Неаполитанском королевстве в последние годы XVIII века было просто чудесно. Гамильтон не решал никаких важных проблем. Да и сам Фердинанд мало занимался делами – все взяла на себя его жена Каролина. А Эмма Гамильтон была ее лучшей подругой. Эти две дамы и правили небольшим королевством.

Имея достаточно свободного времени, сэр Уильям собирал уникальную коллекцию. Он был страстно увлечен антиквариатом. У него были работы Леонардо да Винчи, Рубенса, Рембрандта, Ван Дейка. Все это он приобрел на деньги первой жены. Она была очень богатая, но давно умерла. Гамильтон обожал свою коллекцию, мог бесконечно любоваться картинами и предметами старины.

Его вторая жена Эмма была дочерью деревенского кузнеца. Она родилась в глуши – в деревушке Нестон в графстве Чешир. В 12 лет ее отдали в услужение. Как это обычно бывало, ее честь погубил кто-то из ее хозяев.

У нее родилась дочь, которую сдали куда-то на воспитание. Никто о ней ничего более не знал.

Красавица Эмма попала в богемную среду. Она танцевала почти обнаженной на столе, изображала жрицу любви при каком-то шарлатане, который предсказывал будущее и колдовал. Потом она стала содержанкой некоего Гарри Чарльза Гренвиля. С 1782 по 1786 год она жила в его доме и вела его хозяйство.

Со временем Гренвиль решил жениться на девушке своего круга и взять хорошее приданое. Ему надо было как-то избавиться от Эммы. И его очень кстати посетил дядюшка, Уильям Гамильтон, который был намного старше его. Эмма ему очень понравилась. Тогда племянник решил «подарить» ее дядюшке. Все было устроено очень хитро: ее отправили в гости к Гамильтону, а вдогонку шло письмо со словами: прости, дорогая, я вынужден…

Эмма была оскорблена и глубоко страдала. Ведь она уже внушила себе, что любит Гарри Чарльза Гренвиля. В ярости она написала ему: раз так – вот увидишь, я заставлю твоего дядю жениться на мне! И в 1791 году она это сделала. К моменту появления Нельсона она уже семь лет была супругой сэра Уильяма.

Она была умной, талантливой, яркой женщиной. Прекрасно пела. Ей предлагали ангажемент в Берлинскую оперу. Но муж не разрешил ей выступать со сцены. Ей удалось пробиться в высшее общество Неаполя, стать настоящей леди, подругой королевы. Никто не смел напоминать ей о ее прошлом.

Нельсон был в тот момент настоящим супергероем. Его знала вся Европа. Но, как ни парадоксально, он оставался человеком слабого здоровья, к тому же искалеченным несколькими ранениями. Вскоре после пышного празднования дня рождения он занемог. И леди Гамильтон превратилась в терпеливую, нежную сиделку. Она отпаивала его молоком ослицы. Тогда это было модно: считалось, что еще царица Савская поддерживала с помощью этого средства свою красоту. Эмма влюбилась в Нельсона как в героя. А потом полюбила. Он жил в доме Гамильтонов. Весьма немолодой сэр Уильям, видимо, смотрел сквозь пальцы на разгоравшийся роман.

Едва оправившись от болезни, Нельсон стал убеждать короля Фердинанда, представителя одной из ветвей свергнутых во Франции Бурбонов, пойти походом на Рим и освободить Папскую область от войск Наполеона Бонапарта. Конечно, он напрасно замыслил очередную сухопутную операцию. Тем более что во главе армии стал сам Фердинанд IV – ничтожный, в сущности, человек. Поход завершился полным провалом и бегством короля, которому пришлось переодеться, чтобы спастись, – это считалось страшным позором.

Горечь после неудачного похода, неприязнь к Бурбонам, наконец, влияние французских революционных событий – все это привело к революции в масштабах маленького королевства. В январе – июне 1799 года на юге Италии возникла Партенопейская республика, получившая имя от древнего греческого названия Неаполя – Партенопея. Ее лидерами были достойнейшие люди – в основном местная интеллигенция.

Нельсон на своих кораблях увез и королевскую чету, и Гамильтонов в Палермо, укрыв их от гнева восставших. При поспешном бегстве большая часть коллекции сэра Гамильтона погибла. Это потрясение подорвало его здоровье. Ему оставалось жить всего лишь около четырех лет. Республиканцы свергли Бурбонов с помощью французских войск. Французы вскоре ушли из Южной Италии, а на маленькую республику двинулись значительные силы – контрреволюционная армия во главе с кардиналом Руффо и английский флот Нельсона. Партенопейская республика пала 23 июня 1799 года, просуществовав всего 5 месяцев.

Революционеры сейчас же были разгромлены, Бурбоны восстановлены. Началась расправа над республиканцами. Участием в ней Нельсон замарал свое имя.

Трудно сказать определенно, почему в этой ситуации он проявил себя так дурно. Вероятно, потому, что был дружен с королевской четой и разделял ее ненависть к революционерам, подогретую недавно пережитым страхом. К тому же он всегда был убежденным монархистом.

События развивались так. Республика сдалась на почетных условиях: специально оговаривалось, что если восставшие мирно сложат оружие, то расправы не будет, а у лидеров маленькой неаполитанской революции не отберут даже их замки. Договор подписал от имени отсутствовавшего Нельсона другой офицер. И когда его противники действительно разоружились, он заявил, что не подписывал договора и не признает его условий.

Когда сдался начальник мятежного флота адмирал Караччоли, английские офицеры отказались участвовать в суде и не хотели его казнить. Но неаполитанский военный суд вынес смертный приговор. Адмирала как военного полагалось расстрелять. Однако Нельсон настоял на том, чтобы его повесили, а тело выбросили в море.

После подавления восстания были казнены более 100 человек. Среди них, например, знаменитый итальянский якобинец, мыслитель профессор Франческо Марио Пагано; мыслитель-утопист Винченцо Руссо, которому было всего 29 лет. Нельсон велел казнить всех, кто сражался на баррикадах. Даже когда Гамильтоны и королева Мария-Каролина просили за трех известных художников, Нельсон отказал. И повесил виновных.

Первого августа 1799 года в Неаполе были устроены торжества по случаю восстановления монархии. Торжества на крови. Нельсон получил наконец желанный титул: Фердинанд присвоил ему титул герцога Бронте.

С тех пор он всегда подписывался Нельсон-Бронте. Это было так важно для человека из английской деревни! Ему было даровано также большое поместье на Сицилии и назначено 3000 фунтов стерлингов в год.

Его роман с Эммой Гамильтон уже не был ни для кого секретом. Английский двор и Адмиралтейство были этим крайне недовольны. На одном из приемов Георг III поинтересовался у Нельсона, как его здоровье. И прежде чем адмирал открыл рот, чтобы ответить, отвернулся к другому офицеру, и полчаса с ним говорил. Это была демонстрация неуважения.

Через некоторое время Нельсону объявили об отставке. И моряки, которым не понравилась его жестокость во время расправы с республиканцами, не встали на его защиту. Получил отставку и сэр Гамильтон.

Все трое некоторое время путешествовали по Европе, а затем вернулись в Англию. Они поселились по соседству. Нельсон считался другом семьи. В 1800 году Эмма родила дочь. Они с Нельсоном не решились признать ее своим ребенком и записали под именем Горация Томсон, назвав себя крестным отцом и крестной матерью.

Сэр Гамильтон умер в 1803-м. В последние дни и Эмма, и Нельсон были у его постели. В завещании он просил похоронить его рядом с первой женой, а Эмме не оставил никакого существенного содержания. Но в этом же завещании сэр Уильям написал очень теплые слова о Нельсоне. Там говорилось: это великий человек, прекрасный человек, и пусть никто не смеет сказать о нем дурного слова! Гамильтон просил передать Нельсону лучший портрет Эммы.

Нельсон упорствовал, пытаясь представить Эмму Гамильтон ко двору. Все напрасно! Жена Фанни не давала ему развода. Английское общество того времени было определенно на стороне жены. Королю Нельсон по-прежнему не нравился.

Однако в 1801 году его вернули на службу и отправили в дальний балтийский поход против Дании. Там он опять проявил себя не лучшим образом: считалось, что он победил датчан хитростью, обманом, а не доблестью.

И тем не менее последний пик его блистательной биографии, его шаг в бессмертие был еще впереди. Трафальгарская битва 21 октября 1805 года. Нельсон вновь выступил против французского флота. Крупнейшее морское сражение эпохи состоялось у берегов Испании, у мыса Трафальгар.

Со стороны Англии в битве участвовало 27 линейных кораблей и 4 фрегата. Со стороны Франции – 33 линейных корабля. У Нельсона – 16 тысяч моряков, у французов – 20 тысяч. Каков же итог сражения? Потери англичан – 449, французов – 4 тысячи 480 человек. В десять раз больше. Английский флот не потерял ни одного корабля. У французов 21 корабль захвачен, один затонул и только четыре уцелели.

Нельсон предчувствовал, что может погибнуть в этом сражении. Он вышел на палубу в мундире, на котором были все его многочисленные награды. Они сверкали на солнце. Окружающие попросили его: наденьте другой мундир, вы слишком хорошая мишень! Ответ был такой: «Я заслужил эти награды, я их не сниму!»

Перед самым началом боя Нельсон спустился к себе в каюту и написал завещание. Там были такие слова: «Я вверяю леди Гамильтон заботам моего короля и страны. Надеюсь, что они назначат ей щедрое содержание, позволяющее ей жить соответственно ее рангу… Вверяю также милосердию моей страны мою приемную дочь, Горацию Нельсон-Томсон, и желаю, чтобы в будущем она носила только фамилию Нельсон». Надежды Нельсона оказались напрасными. Король не проявил ни малейшего милосердия.

А пока битва разворачивалась так, что победа английского флота делалась все более очевидной. Нельсон применил все свои тактические приемы. Он предупредил моряков, чтобы они, если вдруг в дыму не будут видны подаваемые флажками сигналы, проявляли самостоятельность и дерзко, как он сам, шли в атаку на французские корабли.

За 40 или 50 минут до полной победы снайпер с мачты французского корабля сделал меткий выстрел. Смертельно раненный, Нельсон успел спросить: «Мы победили?» И услышал положительный ответ.

Он наверняка мечтал опять вернуться в Англию триумфатором, стать предметом еще большего, чем прежде, восхищения и обожания. Он надеялся, что это поможет ему узаконить наконец отношения с Эммой Гамильтон. Вот почему в последние часы жизни он писал в завещании о заслугах Эммы, просил двор вспомнить, как много она делала для снабжения английского флота в Неаполе. Но за этими призывами слышалось: «Поймите же, как я, адмирал Нельсон, ее люблю!» Он не был услышан.

После его смерти английский королевский двор демонстративно наградил его родственников. Титулы были переданы его старшему брату. А Эмма не была его родственницей – ей ничего не досталось. Она окончила свою жизнь в нищете и забвении. Такова мораль эпохи: никаких незаконных браков, никаких великих чувств, кроме чувства любви к Родине и королю. Никто не пожелал услышать последних пламенных призывов Нельсона.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.