Глава 3 Мифологизация

Глава 3

Мифологизация

Тащили ли его за уши наверх?

Я опять должен вернуться к Василию Сталину с учетом рассказанного во второй главе. Не так все просто было на Ближней даче в начале марта 1953 года.

А можно ли верить документам? Ведь их создают люди под влиянием конкретных исторических обстоятельств. В первой главе были преимущественно одни документы. Сейчас — слово мнениям, суждениям, точкам зрения. Многие из них, как увидит читатель, идут вразрез с составленными полвека назад документами.

По мнению его сестры Светланы, судьба Василия трагична. Он был «продуктом» и жертвой той самой среды, системы, машины, которая породила, взращивала и вбивала в головы людей «культ личности», благодаря ему он и смог сделать свою стремительную карьеру. Василий начал войну двадцатилетним капитаном и окончил ее двадцатичетырехлетним генерал-лейтенантом…

Его тащили за уши наверх, утверждала сестра, не считаясь ни с его силами, ни со способностями, ни с недостатками, — думали «угодить» отцу. В 1947 году он вернулся из Восточной Германии в Москву, и его сделали командующим авиацией Московского военного округа, несмотря на то, что, будучи алкоголиком, он сам уже не мог летать. С этим никто не считался тогда. Отец видел его состояние, ругал его беспощадно, унижал и бранил при всех, как мальчишку, — это не помогало, потому что с болезнью надо было бороться иначе, а этого Василий не желал, да и никто не осмеливался ему это предложить… Отец был для него единственным авторитетом, остальных он вообще не считал людьми, стоящими внимания.

Но вот мнение противоположное. И принадлежит оно человеку компетентному, не понаслышке знающему о порядках в авиации, в прошлом боевому летчику С.В.Грибанову:

— Когда речь о Сталине и его сыне Василии заходит, тут ни логики в рассуждениях, ни простого здравого смысла. Одно талдычат: папаша продвигал, папаша сынишке карьеру делал…

Но вот одна деталь, о которой почему-то помалкивают, когда речь заходит о полковнике Сталине. Командование дивизией Василий принял, когда у него был налет 3105 часов! Он летал на всех типах истребительной авиации, состоявшей на вооружении нашей армии, на многих бомбардировщиках. А еще на штурмовиках, на американских да английских боевых машинах. Много это или мало — 3105 часов в воздухе? Сравним с другими.

Например, заместитель командира авиадивизии А.Ф.Семенов к тому времени налетал 1960 часов. Командиры авиационных полков этой дивизии В.А.Луцкой — 1387, В.А.Яманов — 1115, Е.М.Горбатюк — 1106 часов.

И все равно папаша толкал! Не мог этот Василий в 23 года командовать дивизией…

Минутку, а были ли прецеденты столь стремительного служебного роста среди воздушных бойцов? Да сколько угодно! У С.Грибанова множество примеров.

Например, летчик А.К.Серов в 1938 году был всего лишь старшим лейтенантом, командиром эскадрильи, а через год он уже комбриг, начальник Главной летной инспекции ВВС РККА. В.С.Хользунов в 1936 году был капитаном, командиром эскадрильи, а в 1937 году — командующий авиационной армией особого назначения. А.А.Губенко в 1936 году был старшим лейтенантом, командиром звена, а в 1938 году — полковник, заместитель командующего ВВС округа. Г.Н.Захаров в 1938 году — командир звена, старший лейтенант, а в 1939 году — командующий ВВС округа. Георгий Нефедович в кабинет наркома обороны вошел старлеем, а вышел полковником. Г.П.Кравченко в 1937 году был капитаном, а в 1941 году — генерал-лейтенантом, тоже командующим ВВС округа. П.В.Рычагов в 1937 году — старший лейтенант, командир звена, а в 1940 — генерал-лейтенант, начальник ВВС РККА. Да и у авиационных штурманов таких примеров много. Г.М.Прокофьев в 1937 году был штурманом эскадрильи, а на следующий год он уже флаг-штурман ВВС.

А Василий Сталин, кстати, был и младшим летчиком, и рядовым инспектором-летчиком, и летчиком-инструктором. Так что по поводу его лампасов и суесловить по большому счету стыдно. На генеральское звание он имел право рассчитывать согласно занимаемой должности еще весной 1944 года! Но прошел год войны. Закончилась Вторая мировая. Под хорошее настроение победителям вручали и Золотые Звезды Героев, многим повторно, и генеральские звания. А Василий все в полковниках — как командир полка. В этом звании он прослужил больше четырех лет, и генерал-майором авиации стал после трех представлений. Отец дал согласие, уступив настойчивым ходатайствам министра обороны Булганина. Иосиф Виссарионович спросил у него: «Вы что, действительно считаете, что он достоин?» Только тогда и было подписано соответствующее решение.

Камня на камня от мифа, будто Василий Сталин был плохим летчиком, а в служебном отношении рос лишь благодаря покровительству отца, не оставляет и В.Ф.Аллилуев:

— Осенью 1942 года Василию было присвоено звание полковника. И еще он вставил себе платиновые коронки, которыми очень гордился. А мне они не нравились, и ничего красивого я в них не находил, они были темными и просто уродовали его рот, не говоря уже о том, что из-за этих коронок Василий выглядел значительно старше. В нашей стране платиновые коронки не употреблялись, зато в Германии ими пользовались.

Поздней осенью того же, 1942, года в нашей семье шли свои события. А Василий продолжал маяться в своей инспекции. Я часто задумываюсь над вопросом, где истоки той страшной беды Василия, которая называется алкоголизмом. Я вижу ее в одном: его нельзя было держать в тылу, в этой инспекции тем более. Человек он был активный, моторный, смелый. Летал прекрасно, на фронт рвался, и его место, безусловно, было там, он тяготился своим тыловым положением и страдал от того, что люди думают, будто он хорошо устроился за отцовской спиной. Пить он начал именно тогда, когда работал в инспекции. А тут еще его втянули в создание какого-то фильма о летчиках, который он должен консультировать. Так Василий познакомился с Каплером, а через него со многими деятелями литературы и искусства. В Зубалове начались гульбища и застолья, в них принимали участие А.Я.Каплер, Р.Кармен со своей красавицей женой Ниной, К.Симонов, М.Слуцкий, В.Войтехов, А.Мессерер и его племянница Суламифь, В.Серова, Л.Целиковская и многие другие, всех не упомнишь. Закончилось все, как и должно было, большим скандалом.

В 1998 году газета «Совершенно секретно» (№ 6) опубликовала статью заслуженного юриста России А.Сухомлинова «За что сгноили сына отца народов». Автор изложил совершенно другой взгляд на личность Василия Сталина.

Друг В.И.Сталина, дважды Герой Советского Союза генерал-полковник авиации А.Е.Боровых рассказывал А.Сухомлинову, что после гибели сына Микояна Владимира, сына Фрунзе Тимура, после загадочного исчезновения в бою сына Хрущева Леонида Василию Сталину категорически запретили боевые вылеты. Он звонил отцу, требовал разрешить. Тот ответил: «Мне одного пленного уже достаточно!»

Но Василий продолжал летать.

Как видно из документов, «специалисты» от авиации, рассказывающие, что Василий рос «как на дрожжах» и «купался в наградах и почестях», мягко говоря, не правы. Он как начал войну полковником, так полковником ее и закончил. Четыре ордена получил заслуженно. За всю войну в должности повышен лишь один раз — назначен командиром дивизии.

Миф о баловне судьбы и никудышном летчике развенчивает и А.Авторханов: «Василий Сталин к началу войны окончил военно-авиационную школу. Всю войну провел на фронтах, летал на истребителях, командовал дивизией, корпусом, авиационным соединением в Германии после войны. Потом он был назначен командующим военно-воздушными силами Московского военного округа. Всеми традиционными воздушными парадами под Москвой, а во время праздников и над Красной площадью командовал лично Василий Сталин. Конечно, в возрасте двадцати пяти — двадцати шести лет офицеры генералами не делаются, исключением был разве только Наполеон (на то он и был Наполеон), но Василия тоже надо считать своего рода исключением — он был сыном Сталина. Сталинские маршалы, чтобы угодить самому Верховному, раболепствовали перед его сыном и осыпали его чинами и орденами. Однако сколько бы ни рассказывали, что Василий любил выпить, никто не оспаривал его отваги и мужества во время войны, да трусы и не лезут в летчики реактивной истребительной авиации».

Трудный ребенок

Из дневника родственницы первой жены И.В.Сталина М.А.Сванидзе, запись от 17 ноября 1935 года: «За ужином говорили о Васе. Он учился плохо. И. дал ему 2 мес. на исправление и пригрозил прогнать из дому и взять на воспитание 3 вместо него способных парней. Нюра плакала горько, у Павла тоже наворачивались на глаза слезы. Они мало верят в то, что Вася исправится за 2 мес., и считают эту угрозу уже осуществившейся. Отец верит, наоборот, в способности Васи и в возможность исправления. Конечно, Васю надо привести в порядок. Он зачванился тем, что сын великого человека, и, почивая на лаврах отца, жутко ведет себя с окружающими. Светлану отец считает менее способной, но сознающей свои обязанности. Обоих он считает холодными, ни к кому не привязанными, преступно скоро забывшими мать…»

Причины неровного поведения мальчика его двоюродный брат В.Ф.Аллилуев видит в семейной драме родителей.

— Самоубийство Надежды дважды ударило по ее детям: оно рано лишило их матери и крайне ожесточило отца. Сильнее всего удар этот прошелся по Василию, которому в 1932 году было 12 лет. Этот возраст сложный, ломкий, если еще учесть, что Василий с детства был «трудным ребенком». Такие дети особенно остро нуждаются в близком человеке, способном понять подростка и направить его неуемную энергию в нужное русло, не дать ему «разболтаться», обрести внутренний контроль за поступками, не допустить вседозволенности.

Но, считает В.Ф.Аллилуев, судьба распорядилась иначе, рос он почти беспризорным. Мать, которую Василий сильно любил, обязана была ради сына пожертвовать своим «я». Но… она перепоручила воспитание сына, да и дочери тоже, Муравьеву Александру Ивановичу, человеку, быть может, и очень хорошему, но не близкому детям. В конце концов, такое отношение к детям обернулось против нее самой, она не обрела в них опору и радость.

В «Двадцати письмах к другу» С.И.Аллилуева воспроизвела диалог, услышанный Александрой Андреевной Бычковой (няней Светланы. — Н. З.), который произошел незадолго до самоубийства ее матери. На вопрос подруги: «Неужели тебя ничего не радует в жизни?» — мать ответила: «Ничего не радует. Все надоело! Все опостылело!» — «Ну а дети, дети?» — «Все, и дети…» Услышав это, няня поняла, что Надежде действительно надоела жизнь.

Не потому ли, оставшись в детстве без матери, Василий рос парнем хулиганистым, учился неровно и часто спустя рукава.

Хрущевский зять А.И.Аджубей рассказывал, что тесть помнил Василия безнадзорным мальчиком, пропадавшим целыми днями в гараже Кремля. Шоферы и механики отмечали его любовь к технике, желание копаться в моторах. Мальчиком он научился управлять автомобилем.

По рассказам близких родственников, отец разбирался в характере сына, «художеств» его не поощрял и требовал того же от его наставников, воспитателей и командиров. Это подтверждается многими фактами: к примеру, начальник Качинской Краснознаменной авиашколы имени А.Ф.Мясникова был снят с должности за создание привилегированных условий курсанту Василию Сталину, а от руководителей 16-й воздушной армии, в которую был во время войны направлен Василий, Сталин требовал «…не делать каких-либо исключений для сына».

Конечно, восклицает В.Ф.Аллилуев, эта вечная перегруженность работой не прибавляла внимания к сыну, а он в нем ох как нуждался! Отец занимался его воспитанием урывками, страдал от этого, но ничего уже изменить не мог. Время было упущено, Василий рос в педагогическом отношении запущенным ребенком. Возможно, плохую услугу оказали парню сердобольные родичи — бабушка с дедушкой, перенесшие на него всю свою любовь к его матери. Баловали Василия, многое ему прощая и защищая от праведного гнева отца.

Как бы то ни было, учеба Василия с грехом пополам продолжалась, сначала он перешел в Артиллерийскую школу, а затем в 1939 году поступил в Качинское авиационное училище, которое и окончил перед войной.

Каким он был

Больше всего любил Василий быструю езду и компании. Ездить он обожал на всем — от лошадей до самолетов. Техникой владел безупречно, хорошо ездил на мотоцикле, прекрасно водил автомобиль любой марки, классно летал.

— Я предпочитал с ним ездить на машине, которая в его руках была легка и покорна, как живое существо. На мотоцикле тоже с ним катался, но страшновато было, уж больно лих он был на виражах, — рассказывает В.Ф.Аллилуев.

Его всегда окружала куча друзей. Он с ними гонял в футбол, ездил на рыбалку, парился в бане. Ребята эти были веселые, бескорыстные. Но постепенно эти компании все больше притягивали к себе людей, которым что-то надо было от сынка вождя. Кстати, отец этого терпеть не мог и всегда внушал Василию и Светлане, чтобы они были поразборчивее с друзьями и не привечали тех, кто не прочь использовать их в своих корыстных интересах. К сожалению, эти увещевания помогали мало…

— Я часто общался с Василием, и в моей памяти он был и остался порядочным человеком. Он был намного проще и, я бы сказал, мягче Светланы. Его отличала исключительная доброта и бескорыстие, он мог спокойно отдать последнюю свою рубашку товарищу. На моих глазах он подарил прекрасную «татру» одному своему другу, который просто не мог скрыть своего восхищения машиной. Хорошо зная эти его качества, я никогда не поверю, что он мог присвоить себе какие-то казенные деньги, спекулировать заграничными шмотками. Он был очень прост и демократичен с людьми, но холуев не переносил и не упускал случая над ними поиздеваться.

Это и другие свидетельства В.Ф.Аллилуева очень важны, поскольку в бесконечных писаниях современных авторов на темы кремлевской жизни превалирует один и тот же заезженный мотив: заевшиеся барчуки, пользовавшиеся привилегиями родителей. Но нет-нет, да и проклюнутся изредка зерна правды. Сын Василия Сталина, ныне режиссер Театра российской армии, А.В.Бурдонский убежден: все легенды насчет того, что сталинские дети могли себе много позволить, — вранье. То, что вытворял его отец, сходило ему с рук только потому, что не всегда об этом докладывали Сталину. Хотя у него действительно характер тяжелый был, он мог и подраться.

Его мать рано ушла из жизни. Занимались им чужие люди. По словам Александра Васильевича, в четырнадцать лет какие-то бабы уже тащили его в койку… Каждый хотел извлечь из этого какие-то выгоды. Он был с детства лишен искреннего к себе интереса — не как к сыну Сталина, а просто как к обычному ребенку… Это, наверное, определило во многом его характер, за который он и расплачивался жестоко. Он был командующим авиацией Московского военного округа, пока Сталин не снял его после скандала на параде на Красной площади. А Капитолина Васильева, третья жена его, говорила Александру Бурдонскому, что часто он вообще не приносил домой зарплату. Приходил, допустим, и говорил: сейчас несколько месяцев денег не будет, потому что я все отдаю — команда ВВС разбилась…

И тут есть еще одна вещь, много значившая в трагедии его судьбы. Когда мама Александра начинала всерьез пилить Василия, как каждая жена пилит мужа, он всегда говорил: «Галка, запомни, я жив до тех пор, пока жив Сталин». Через месяц после смерти Сталина его арестовали. И выпустили тогда, когда он, в общем, был уже обречен.

В книге Л.П.Тарховой «Заложники Кремля» описан такой эпизод.

Во время войны на аэродром литовского города Шяуляя, где стояли советские войска, внезапно прорвались немецкие танки. Началась паника, летчики побежали прочь от своих самолетов. А к Василию в этот день как раз прилетела из Москвы жена. Он посадил в открытую машину свою Галю, она тоже была не робкого десятка, и выехал на взлетную полосу, перегородив дорогу бегущим.

— Трусы! Вот женщина и та не боится! — кричал он.

И наступило отрезвление, пилоты вернулись к своим самолетам, их удалось поднять в воздух.

С таким же жаром он мог отдаться и любой прихоти, исполнение которой требовало и мужества и нередко — изобретательности. В том же Шяуляе, только в другой раз, провожая жену домой, он попросил ее забрать на соседнем аэродроме небольшую поклажу. Галина очень удивилась, когда ей показали… раненую лошадь, которую следовало прихватить в Москву. Галя не выполнила экстравагантной просьбы мужа, но Василий все-таки переправил животину в Москву и потом выходил ее у себя на даче.

Марфа Максимовна Пешкова, внучка Горького, вышедшая замуж за сына Лаврентия Берии Серго, рассказала известному знатоку тайн кремлевских жен писательнице Ларисе Васильевой поистине гусарскую историю.

В Ташкент, где жила в эвакуации их семья, зимой 1942 года прилетел на военном самолете Вася Сталин. Он стал уговаривать Марфину маму отпустить Марфу с ним — в школе каникулы — слетать в Куйбышев к его сестре Светлане, Марфиной подруге.

— Светлана там скучает, — настаивал Вася.

Мама отпустила, и они полетели. Василий сам вел машину — он был замечательный летчик, лихой, очень ловкий. С ними летел Иван Павлович Ладыжников, издатель Горького. В эвакуационной спешке затерялся один из ящиков с дедушкиными рукописями, и Ладыжников надеялся найти его в Куйбышеве.

В какой-то момент полета Марфа с Иваном Павловичем заметили, что иллюминаторы стали покрываться маслом. Оно хлестало все сильнее и сильнее. Команда забегала.

Самолет против обледенения заправляют спиртом, но этого не сделали: спирт Васины приятели употребили по другому назначению.

Машина стала обледеневать. Вышла из строя рация. Там, в Ташкенте, мама Марфы все время звонила на аэродром. Ей отвечали, что самолет в пути. И вдруг говорят: с экипажем потеряна связь.

Вася сидел за штурвалом, он делал все, что мог. Ему повезло — внизу был лес с поляной. Посреди поляны — заснеженный стог сена. Он исхитрился посадить машину в стог. Если бы уткнулись в дерево, то все погибли бы.

Сели. Василий стал принимать сердечные лекарства. Самолет военный, без мягких, теплых кресел. Лавки по краям. Пассажиры стали замерзать. Кто-то из команды пошел искать населенный пункт. К счастью, неподалеку было село. Председатель колхоза дал розвальни.

Летчики, попав в домашнее тепло, тут же начали праздновать счастливый исход посадки. Жена председателя колхоза, увидев пьяную компанию, от греха подальше заперла Марфу в своей комнате. Наутро девушку на машине отправили к какому-то вокзалу.

Марфа, по ее словам, нисколько не испугалась во время полета и посадки: когда Василий сидел за штурвалом, можно было не беспокоиться.

После этих свидетельств диссонансом выглядят такие, например, подробности, которые излагал известный советский футболист Н.П.Старостин. Их разговор за обедом обычно начинался с одного и того же вопроса:

— Николай Петрович, вы знаете, кто самый молодой генерал в мире?

Футболист понимал, куда он клонит.

— Наверное, вы.

— Правильно. Я получил звание генерала в 18 лет. А вы знаете, кто получил генерала в 19 лет? — И сам же отвечал: — Испанец Франко.

Несмотря на бесконечные повторы, такая викторина, по словам Старостина, видимо, доставляла Василию удовольствие. Сказывались тщеславие и обостренное самолюбие. Футболисту представлялось, что благодаря этим качествам он мог бы стать неплохим спортсменом. Спорт он действительно любил и посвящал ему все свободное время. Хорошо водил мотоцикл, прекрасно скакал верхом. Из рассказов адъютантов и других людей из его окружения Старостин знал, что Василий очень смело и дерзко летал на истребителе. В этом отношении он был далеко не неженка, хотя выглядел довольно тщедушным. Если и весил килограммов шестьдесят, то дай-то Бог…

Его женитьбы

Несть числа слухам о любвеобильности Василия Сталина, о несметном количестве его жен. Давайте разберемся, сколько их было в действительности, что здесь правда, а что досужий вымысел.

Первой женой сына вождя была Галина Бурдонская. История их знакомства и вступления в брак довольно неординарна. Здесь не обошлось и без возвышенной романтики, преодоления некоторых трудностей, в том числе возражений родителей, как со стороны невесты, так и жениха.

Журналистка Л.Тархова, написавшая большую книгу о кремлевских детях, узнала из достоверных источников, что Василий познакомился со своей суженой во время одного из приездов домой на каникулы на самом популярном тогда в Москве катке на Петровке, 26. Галина Бурдонская была студенткой полиграфического института. Вася всегда умел кружить головы девушкам. Ухаживая за новой знакомой, он не раз выделывал трюки на самолете над станцией метро «Кировская», где жила неподалеку Галина, прямо у нее на глазах. Почти по Валерию Чкалову, легендарному летчику, совершившему в 1937 году первый беспосадочный перелет Москва — Северный полюс — Ванкувер в Канаде. Тот, как известно, пролетел, красуясь перед возлюбленной, под мостом.

По словам Александра Бурдонского, его родителей познакомил знаменитый хоккеист Владимир Меньшов, ухаживавший тогда за Галиной.

— Был такой каток на Петровке, там Володя и познакомил свою невесту Галю с моим отцом… Им было всего по 19 лет.

Получается, сын Сталина отбил у друга невесту? В нем было что-то, что привлекало женщин. Помимо того, что он был сыном Сталина. В нем шарм был, особое обаяние. Он умел красиво ухаживать. Способен был пролететь над ее домом на Кировской на самолете и бросить цветы в окно. Или на мотоцикле на одном колесе провезти ее вокруг станции метро. Они познакомились в январе 1940-го, а поженились в декабре. Причем отец ее был категорически против.

— Он говорил дочери: за Василия ты замуж пойдешь только через мой труп. А бабушка, мамина мама, отвечала ему: нет, пускай выходит. Он кричал: ты пойми, он проститутка в брюках! А бабушка говорила: ничего страшного, пусть моя дочь будет царицей.

У Галины, между прочим, тоже не было недостатка в ухажерах. Она была типичная девушка 30-х годов — занималась спортом, писала стихи, хорошенькая была очень. Ей было из кого выбирать. Но она его любила. У нее было потом еще два мужа, романы, но все-таки, говорила она, Васька — это была любовь. Когда он вернулся из тюрьмы, он ведь к ней пришел. Хотя они были давно разведены.

— Мама пустила его в дом, но сама ушла. Он стал говорить, что ради детей — а мы взрослые уже были, — давай снова жить вместе… Но она сказала: нет. Простить она его простила, но забыть… Все-таки она очень с ним настрадалась. Их жизнь должна была сложиться счастливо. Они друг друга любили. Он безумно хотел сына — родился сын.

Среди кремлевской охраны ходила молва, о которой упоминает бывший сотрудник «девятки» С.П.Красиков, будто бы Галина Бурдонская на самом деле была киноактриса, вывезенная из Франции специально к замужеству.

Разносчики слухов в чем-то не ошибались: прадедом Г.А.Бурдонской по линии отца был французский солдат Шарль Поль Бурдоне, который во время Первой мировой получил ранение под Волоколамском, взят в плен и еще раз пленен русской красавицей. А после лирического пленения остался в России навсегда.

Отец Галины Александр Бурдонский до революции освоил автомобиль, в первые годы советской власти возил Ф.Э.Дзержинского и навсегда связал судьбу с ОГПУ — НКВД. Жил он с семьей в старом двухэтажном доме на улице Кирова. Следил за обучением детей и был очень рад, когда его дочь поступила на редакционно-издательский факультет Московского полиграфического института. Помимо занятий в институте, дочь активно занималась легкой атлетикой на стадионе «Динамо», где и встретилась с хоккеистом Владимиром Меньшовым. Владимир подумывал о том, чтобы сделать Гале предложение стать его женой, да в 1940 году, на свою беду, познакомил подругу с Василием Сталиным.

Василий оказался кавалером галантным. Дарил Гале цветы, водил на танцплощадки, приглашал в лучшие рестораны. 1 января ему предстояло ехать в Липецк на курсы командного состава. А за месяц до отъезда он Гале объявил:

— Наши отношения зашли далеко. Я должен ехать в Липецк, но не могу расстаться с тобой. На коленях умоляю, стань моей женой.

Галя оторопела.

— Стать женой? А как на это посмотрит Иосиф Виссарионович?

— При чем тут отец, — парировал Василий. — Я самостоятельный человек, летчик и в состоянии прокормить свою семью. К тому же я люблю тебя и хочу получить твое согласие. Если согласна поехать со мной в Липецк, мы будем вместе. Решай!

Галя согласилась, и 30 декабря 1940 года молодожены зарегистрировали брак в одном из загсов Москвы. Свадьбу пышную не справляли. Из родни Бурдонских на торжествах присутствовала только мать Гали, отец на свадьбу не пришел. А Иосифа Виссарионовича Василий поставил в известность только из Липецка.

Союз с этой милой, симпатичной девушкой, к сожалению, распался. И не по ее вине. Хотя она, как вспоминает В.Ф.Аллилуев, легко вошла в их семью, ее полюбили родственники жениха.

События вдруг развернулись так, как никто ни ожидать, ни представить себе не мог. Василий сошелся с женой Р.Кармена, а у Светланы начался роман с Люсей — так друзья звали Алексея Каплера. Произошло это на даче в Зубалове, где собиралась молодежь, предоставленная сама себе.

Из рассказа В.Ф.Аллилуева:

— Дальше события приняли совсем дурной оборот. Василий выгнал Галину, а затем и деда, и мою мать, и всех нас из Зубалова, так как в нашей семье все возмущались его поведением, не стесняясь говорить ему в лицо о его безнравственных поступках. На Василия будто нашло затмение, он ни на что не реагировал и продолжал бражничать со своими дружками, пока о его делах не стало известно отцу. То ли Р.Кармен написал ему письмо, то ли Власик наконец решился доложить Сталину, но факт остается фактом — о проделках Василия Сталину стало скоро известно.

Что было дальше, В.Ф.Аллилуеву доподлинно не известно, так как в Зубалове они уже не жили, но если верить главному маршалу авиации А.Е.Голованову, Сталин поручил разобраться с Василием Генеральному прокурору СССР. Круто!

Генеральный прокурор поинтересовался у Василия, живет ли у него жена Р.Кармена. Василий ответил утвердительно. На вопрос, почему она живет у него, Василий ответил, что сам не знает этого. А почему же он не отпускает ее, а держит взаперти? Василий заверил, что Нина Кармен совершенно свободна и может уйти от него в любое время. Таким образом жена возвратилась к мужу, а Василий получил пятнадцать суток ареста строгого режима.

Последний штрих Васиных «чудачеств» — это рыбная ловля под аккомпанемент реактивного снаряда, которая кончилась трагически: напарник погиб, а Василий с сильным ранением в ногу угодил в госпиталь. После этого Зубалово закрыли, а Василия отовсюду выгнали.

— Василий после госпиталя пришел жить к нам, — рассказывает В.Ф.Аллилуев, — притащив с собой целый арсенал всевозможного стрелкового оружия, которым можно было, наверное, вооружить целый взвод. У нас уже долгое время жила Галина, с которой он сразу же и помирился.

В 1943 году у Василия и Галины родилась дочь, ее назвали Надеждой. Все они жили в доме на набережной в четвертом подъезде, напротив Большого Каменного моста.

Однако госпожа водка свою разрушительную работу вела неуклонно. Василий стал все более неразборчив в людях, связях, все меньше чувствовал свою ответственность перед семьей. Он бросил жену с двумя детьми и женился на дочери маршала С.К.Тимошенко, красивой молодой женщине с иссиня-черными волосами и голубыми белками глаз. От второго брака у него появились сын и дочь, но алкоголь отца пагубно отразился на здоровье детей, сегодня их уже нет в живых, умерла и его вторая жена. Что касается детей от первого брака, то сын Александр, как мы уже знаем, стал режиссером театра Советской, сейчас Российской, армии.

Дочь Надежда, 1943 года рождения, вышла замуж за актера А.А.Фадеева — сына знаменитого советского писателя и актрисы МХАТа А.И.Степановой, жила в Москве. Надежда Васильевна при бракосочетании Фадеевой стать не захотела, осталась Сталиной и тем самым стала последней из рода Сталиных, сохранившей его фамилию. В ноябре 1999 года она умерла от инсульта. Ее мама Галина Бурдонская умерла в 1990 году.

Но и со второй женой счастье было недолговечным.

Их роман возник еще в начале 1946 года. Он снова выгнал из дома свою первую жену Галину Бурдонскую, с которой на какое-то время помирился, и женился на Екатерине Тимошенко. С ней он познакомился на Потсдамской конференции. Никакого развода, конечно, не оформлялось, он просто заменил свои документы, где уже стояла отметка о новом браке.

Екатерина Тимошенко была женщиной жестокой, хуже всего пришлось детям от первого брака Василия — Саше, ему тогда было четыре с половиной годика, и Наде — трех лет. Внимания на них никто не обращал, они были обойдены родительской лаской, их иногда забывали даже покормить.

— Бабушка и мама ссорились и ругались с Василием, — продолжает рассказ В.Ф.Аллилуев, — но это мало что меняло. Галина жила у нас и целыми днями плакала, ожидая, что Василий, как и в прошлый раз, одумается и вернется к ней. Но этого, увы, не случилось. Василий все больше пил, и было ясно, что и этот брак недолговечен.

Третьей женой Василия стала Капитолина Васильева. Как она рассказывала журналистке Л.Тарховой, начало было довольно обычным. С Василием Сталиным она познакомилась на соревнованиях, и сразу между ними пробежала искра.

Хотя очевидцы утверждают, что очередной роман сына вождя начинался так: после заплыва, в котором Капитолина пришла первой, награды вручал Василий Сталин. Молодой, красивый командующий Военно-воздушными силами Московского округа часто появлялся на соревнованиях и обожал участвовать в торжественных церемониях. Это придавало вес его персоне. Здесь он был в центре всеобщего внимания, ловил восхищенные взгляды. Сильнейшие и быстрейшие получали награды из его рук.

— Первое место — Капитолина Васильева! — объявил он.

Но Капа не сделала полагающегося шага вперед. Генерал повторил, уже громче:

— Первое место — Капитолина Васильева!

Тогда она выступила из общего ряда и наклонила голову, чтобы молодой генерал надел ей на шею чемпионскую ленту.

— Почему ты не вышла в первый раз? — спросил потом Василий.

— Хотела обратить на себя внимание, — рассмеялась она.

Но после Капитолина Георгиевна утверждала, что в первую минуту просто не услышала Василия Сталина, потрясенная тем, что видит воочию сына великого вождя. Как бы там ни было, но стройная, красивая Капитолина могла привлечь внимание охочего до женской прелести генерала и без этаких штучек.

Через три дня в общежитии, где Капа жила с матерью и дочкой, случился переполох. К обшарпанному подъезду подкатил на шикарной машине адъютант генерала Василия Сталина — узнать, каковы жилищные условия мировой рекордсменки. А еще через некоторое время позвонил сам генерал и пригласил Капу к себе в гости.

При встрече он был краток и прям:

— Я сейчас в разводе, свободен. Предлагаю руку и сердце.

— Да вы меня не знаете! — вырвалось у Капы.

— Все знаю. Мне рассказали.

— Но у меня есть жених.

— Ну, это мы посмотрим.

Дальше история развивалась в том же бешеном темпе. Он прислал ей роскошные цветы. Потом — билеты на Красную площадь, на майский парад 1949 года, предмет вожделений миллионов советских людей.

Потом, ничего не объясняя, повез Капу на дачу в Зубалово, где к нему бросились двое детей, выглядевших сиротами: мальчик, постарше, и девочка. Это были Саша и Надя, дети Василия от первого брака. Оставляя Галину Бурдонскую, он забрал детей и строго-настрого запретил матери видеться с ними.

Говорят, Галина пила, и «трезвенник» муж не мог доверить ей ребят. Был грех, пила, утверждает Л.Тархова. Это очень важное обстоятельство, которое во всех публикациях обычно замалчивалось. Обвиняли в пьянстве только одного Василия. Кто был виноват в том, что он начал чаще, чем следовало, прикладываться к рюмке? Пьющая жена в доме куда страшнее и опаснее, чем компания пьющих друзей. Но и в друзья ему навязывались почему-то исключительно те, кто любил веселые попойки.

Теперь ясно, почему Василий, уйдя от первой жены, не оставил с ней детей, а забрал сначала во вторую, а затем и в третью семью. Их мать была пьющей!

Из рассказа третьей жены Василия Сталина К.Г.Васильевой:

— Наш брак не был, да и не мог быть зарегистрирован. По паспорту Василий еще оставался мужем Галины Бурдонской, хотя после этого уже и Катя Тимошенко успела побывать его женой, родила ему сына и дочь. Саша и Нина Бурдонские жили вместе с Василием, моей мамой и моей дочерью Линой в особняке на Гоголевском бульваре. А дети Тимошенко жили с маменькой. Лину Василий удочерил, она стала Линой Васильевной Васильевой. Лина и Саша Бурдонский — одногодки, учились в одном классе, правда, по-разному — у Лины в дневнике «пятерки», а у Саши встречалось всякое. Василий, бывало, налетал на Сашу с кулаками за то, что сын учится «так себе». Я вставала между ними…

Нежностей в их браке хватило на два-три месяца. Потом начались проблемы. Капитолина, по ее словам, отдала молодость, чтобы спасти Василия от рюмки. Увы, ей это оказалось не под силу. Известный врач Виноградов предупреждал ее, что она взвалила на себя непосильную ношу. Капитолина приглашала нарколога, умевшего внушить отвращение к водке… Оказалось, этот «специалист» сам алкоголик. Василий так смеялся над женой!

Из бесед с подругами Василия Л.Тархова сделала заключение, которое может сделать только женщина. Касаясь причин его успеха у представительниц прекрасного пола, она пишет, что в Василии ощущалось то, что Хемингуэй называл «запахом зверя», — грубая, победительная, мужская сила. Но когда он терял контроль над собой, то превращался просто в зверя. Жестокий, не уверенный в себе, изломанный… Но никто, кроме близких, не знал, каким он мог быть нежным.

Капитолина Георгиевна говорит: Василий был художник. Она никогда, например, не умела выбирать себе наряды. Что ни купит — то не по фигуре, то не к лицу. После войны на прилавках магазинов лежала только пыль в изобилии. Но в спецмагазинах, куда Капа получила доступ, был коммунизм. Она чувствовала себя там не в своей тарелке. И чтобы лишний раз не появляться в элитном магазине, накупала отрезов ткани, на сколько хватало денег.

Стоило Василию бросить взгляд на пестрый ворох, и он уже все «видел»:

— Это отдай сестре, это для нее. Это сразу выбрось. А из этого — шей. Это для моей женщины.

Как он умел смотреть!

Однажды Сталин спросил у Капы, сколько они вдвоем с Василием зарабатывают. Оказалось, у Васи, генерала, оклад — пять тысяч. У нее, продолжавшей преподавать на кафедре физкультуры Военно-воздушной академии, — две с половиной. На алименты Екатерине Тимошенко, у которой от Василия осталось двое детей, уходили полторы тысячи.

— Той скромности, в какой мы жили, сейчас даже не поверят, — убеждена Капитолина Георгиевна. — У Василия был единственный штатский костюм, и тот купили, когда я взмолилась: не могу ходить все время с генералом! На него же все обращали внимание. А сейчас даже не хочу никому об этом рассказывать, все равно не поверят.

Безусловно, он был далеко не ангелом. Детская память сына, Александра Бурдонского, сохранила большие и малые обиды, неприятные эпизоды:

— Отец бывал невыносим. Уже когда мама ушла от него, стрелял по нашим окнам. Пуля попала бабушке в бриллиант серьги и, отскочив, разбила статуэтку. Просто так, примчался и пострелял. Или караулил, или «под этим делом», пьяный был.

Родители не были разведены, так до смерти не развелись. Мать, расставшись с отцом, потеряв детей, ко всему этому еще и не могла устроиться на работу. Как увидят штамп «Зарегистрирован брак со Сталиным Василием Иосифовичем», так у людей руки дрожат, глаза бегают. Эта печать в паспорте стала проклятием. Ведь слухи о том, что сын Сталина расстался с первой женой, и расстался не по-доброму, от детей ее отлучил, имели довольно широкое хождение. Люди боялись проявить доброту к отверженной.

Выручила одна тетка из жэка, мать Александра ее описывала так: мужская стрижка, гребень в волосах, маленькая, кряжистая. Она сказала:

— Давай-ка сюда свой паспорт.

И не успела мама опомниться — бросила его в печку. Новый паспорт выдали ей уже без штампа, и она сразу же нашла работу.

— Она не вышла больше замуж? — спросила корреспондентка.

— Еще как вышла! Дважды! Была замужем за таким историком, философом… Он ее любил бесконечно, во всех отношениях положительный человек. С ним она посчитала необходимым расстаться в 1953 году, когда появилась возможность забрать нас. И бабушка ее поддержала:

— Галя, у детей было столько мам, теперь им отцов надо запоминать? Разводись.

Потом, когда дети подросли, Галина поняла, что жизнь уходит, и вышла за прелестного человека, тоже историка. Он внезапно, в секунду умер: где-то оторвался тромб.

Тут у нее начались проблемы с ногами. «Сосуды курильщика». Ей ампутировали ногу. После этого она прожила тринадцать с половиной лет. Врачи, уже после ее смерти, сказали: это чудо, что она столько жила. У нее не было ни мелких сосудов, ни вен, все сгорели. Не зная, кто она, доктор сказал: видно, эта женщина пережила страшные трагедии…

Его проделки

О кутежах в Зубалове я уже упоминал. О неудачной рыбалке тоже. Новые подробности в эту историю, обросшую немыслимыми слухами, внес двоюродный брат Василия В.Ф.Аллилуев.

В начале войны, когда Яков попал в плен, услужливое окружение придумало для Василия какую-то инспекторскую должность, чтобы подальше держать его от фронта. Возможно, в этом и был некий политический резон, но на пользу Василию это не пошло. Он маялся от безделья и пристрастился к спиртному. На даче в Зубалове устраивались шумные застолья. Однажды Василий привез туда известного деятеля кино А.Каплера, и произошло его знакомство со Светланой.

Слухи об этих гулянках дошли до Сталина, и в конце концов произошел грандиозный скандал, Зубалово закрыли, все — и дед, и бабушка, и мать В.Ф.Аллилуева — получили «по мозгам». А Василий опять «выкинул номер», он решил воспользоваться для глушения рыбы реактивным снарядом. Рыбалка закончилась трагедией, спутник Василия погиб, а его, сильно раненного в ногу, положили в госпиталь.

Конечно, Сталину об этом доложили, и он пришел в ярость. Василия отовсюду выгнали, и он, выйдя из госпиталя с перевязанной еще ногой, какое-то время жил у тетки, часто жалуясь ей, что его не хотят послать на фронт: «Этими руками только чертей душить, — возмущался Василий, — а я сижу здесь, в тылу!»

Но своего он добился и отправился на фронт, где совершил двадцать семь боевых вылетов и сбил один фашистский самолет.

По свидетельству В.Ф.Аллилуева, с отцом сын помирился только в 1945 году во время Потсдамской конференции.

Но, по-моему, самые любопытные детали содержатся в публикации заслуженного юриста России А.Сухомлинова в газете «Совершенно секретно». Пожалуй, впервые темой исследования стала фронтовая деятельность сына Сталина. Как правило, во всех статьях о нем преобладало смакование его похождений — любовных флиртов, кутежей, самодурства. Складывалось впечатление, будто он только тем и занимался, что отбивал чужих жен, гулял в дорогих московских ресторанах, совершал другие сумасбродные поступки. Ссылки на архивные источники укрепляли веру в то, что, кроме пьяных выходок высокопоставленного сынка, в документах и фиксировать было нечего.

А.Сухомлинов одним из первых опроверг тенденциозно вдалбливаемую версию, которую «заглотнуло» не одно поколение доверчивых людей, лишенных возможности ознакомиться с тщательно замалчивавшимися документами.

До 1942 года Василий служил в Главном штабе ВВС в Москве.

На фронт он прибыл летом 1942 года, а на должность командира 32-го гвардейского авиационного истребительного полка заступил в феврале 1943 года и сразу — в самое пекло.

Герой Советского Союза С.Ф.Долгушин был тогда командиром эскадрильи этого полка. Он рассказывал Сухомлинову: «Василий полком командовал старательно, прислушивался к нам, более опытным летчикам. Как командир полка, он мог делать боевые вылеты и руководить ими в составе любой эскадрильи, но чаще летал почему-то в моей. Об эскадрилье Сергея Долгушина ходили легенды, про таких летчиков снят фильм «В бой идут одни старики». В течение февраля — марта 1943 года с участием Василия мы сбили несколько самолетов врага. 5 марта он сбил самостоятельно ФВ-190… Помню, однажды в бою он допустил ошибку, характерную для молодых летчиков, хотя был уже «стариком» — в 22 года! Погнался за «фоккером», в горячке оторвался от группы, был атакован шестеркой. Всей эскадрильей мы его выручали. Вернулись на аэродром. Василий был полковник, а я капитан, он командир полка, а я — комэск. В авиации у нас чинопочитание не очень развито. Я отвел его в сторонку и устроил свой «разбор полетов»: отматерил как следует. Вообще-то мы его уважали, любили и даже немного гордились, что нами командует Сталин».

А.Сухомлинов («да простит меня Сергей Федорович!») поехал в подмосковный Подольск в Центральный архив МО проверять его рассказ. Нашли они там с начальником отдела подполковником С.Ильенковым журнал боевых действий 32-го полка, в котором к концу войны было восемнадцать Героев Советского Союза.

«5 марта 1943 г. 17.30 час.:

В районе дер. Семкина Горушка на высоте 200 м и ниже встретились 6 ФВ-190. Вели воздушный бой. Сделано 10 атак. В результате воздушного боя гв. полковник Сталин сбил одного ФВ-190, который упал горящим в районе дер. Семкина Горушка. Младший лейтенант Вишняков сбил ФВ-190, который упал в этом же районе. Сбитые самолеты подтверждают летчики Холодов, Баклан, Лепин. Падение сбитых самолетов наблюдали с Байкал-3».

В наградном листе, подписанном командующим 16-й воздушной армией генерал-полковником авиации С.Руденко, указано, что В.Сталин сбил еще один самолет врага. Итого — два. Да плюс сбитые в группе, о чем говорил С.Ф.Долгушин. «Хотелось бы, конечно, побольше, на Героя не тянет, но уж сколько есть, — констатирует Сухомлинов. — Для командира полка за месяц — нормально».

А.В.Бурдонский:

— Он был классный летчик, как мне говорили, просто ас, и рвался в бой, но почти в самом начале войны, когда Яша (Яков Джугашвили. — Н. З.) попал в плен, и потом погиб Володя Микоян, сын Микояна, — после этого отцу запретили делать боевые вылеты. А ведь до этого он, командуя авиаполком, летал, у него даже самолеты сбитые есть.

По-иному оценивает своего кремлевского сверстника С.Л.Берия:

— Что представлял собой Василий Сталин? В сорок четвертом Сталин решил послать несколько человек на стажировку в Англию. Старшим группы назначил меня. Я отказался. Дайте, говорю, возможность доучиться в академии. Тогда Сталин впервые в жизни меня обругал:

— Ты такой же упрямый, — сказал, — как и вся ваша семья.

А я, если честно, отказался не только потому, что действительно хотел окончить Военную академию, но и еще по одной причине. В группу входил Василий Сталин. Очень душевный парень, но уже тогда был неуправляемым. Спросили бы с меня…

А вот этого как раз и не отрицают честные исследователи жизни Василия. И А.Сухомлинову не к чему наводить парадный глянец на портрет героя, он рисует его со всеми слабостями и недостатками.

В личном деле В.Сталина А.Сухомлинов обнаружил запись: «Горяч, вспыльчив, нервная система слабая, имели место случаи рукоприкладства к подчиненным». Что было, то было. Но ведь и зафиксировано! Без боязни вызвать гнев папаши — Верховного Главнокомандующего. Кстати, в личном деле В.И.Сталина ни в довоенный период, ни после нет ни слова о пьянстве. Я тоже обратил на это внимание. Есть, правда, одно взыскание за то, что, находясь на переформировании в районе города Шяуляй в 1943 году, он «на тракторе выехал в деревню, а на обратном пути избил сотрудника НКВД».

Конечно, иронизирует А.Сухомлинов, Василий был не прав: за самогоном нужно было послать ординарца, а сотрудника НКВД вообще нельзя было трогать. Что же касается выпивки… В военной авиации, надо сказать прямо, всегда пили. Служба опасная, смерть рядышком ходит. Первая рюмка пьется за взлеты, вторая за посадки и за то, чтобы эти показатели совпадали. Третья — стоя и не чокаясь — за тех, у кого они не совпали. Четвертая — за женщин. В других видах вооруженных сил этот «недуг» тоже имеет место быть. Рассказывали, маршал И.И.Якубовский на военном совете как-то возмущался: «Почему вы так много пьете, ну выпил свои восемьсот, и хорош…»

Знаток биографии Василия Сталина и в целом истории советской авиации, сам в прошлом боевой летчик С.В.Грибанов отмечает:

— Вообще-то Василий старался не наказывать людей. Искал другие пути для поддержания в полках порядка и дисциплины. За сентябрь 1944 года он объявил 53 поощрения и только одно взыскание.

Грибанов обнаружил в военном архиве обращение командира дивизии полковника Василия Сталина к председателю военного трибунала 3-й воздушной армии. В нем говорилось:

«Представляю материал на летчика вверенного мне 32-го истребительного авиаполка лейтенанта Урюпина Евгения Ивановича.

Ходатайствую о снятии судимости с упомянутого. Тов. Урюпин за время пребывания в дивизии проявил себя смелым и отважным летчиком-истребителем и в воздушных боях с немецкими захватчиками вполне искупил совершенный им ранее проступок. Командир дивизии полковник Сталин».

Особенно комдив заботился о поощрении своих бойцов, возмущался, когда в оценку боевой работы его подчиненных вмешивались посторонние, которым сверху якобы виднее было, кого, за что и как награждать.

И все же, как он воевал? Все говорят только о его пьяных да любовных похождениях. Сбитые в воздушных боях самолеты? Конечно, это несомненный показатель личной храбрости, но для командира дивизии этого, согласитесь, недостаточно. На то он и командир крупного войскового соединения, чтобы, управляя им, добиваться выполнения оперативно-тактических задач.

С.В.Грибанов собрал убедительные доказательства того, что Василий Сталин проявил на фронте несомненные способности, необходимые командиру его уровня.