ЮРЬЕВА ИЗАБЕЛЛА ДАНИЛОВНА

ЮРЬЕВА ИЗАБЕЛЛА ДАНИЛОВНА

(род. в 1899 г. – ум. в 2000 г.)

Звезда русского романса XX ст., легенда эстрады. Народная артистка России (1992 г.). Награждена орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.

Когда в 1998 г. отмечалась символическая дата – 200-летие русского романса, знаменитые певцы и публика с почтением и восторгом восклицали в адрес Изабеллы Юрьевой: «Да здравствует королева!» И она достойно принимала поклонение. Годы, прожитые ею, – это целая эпоха, а творчество – живой песенный мостик, переброшенный из XIX столетия в XX век. Певица, увенчанная, как короной, любовью нескольких поколений слушателей, прошла трудный путь гонений на жанр, в котором она блистала, не изменила ему, не утратила веру и сумела не только сохранить неповторимую чистоту романса, но и поднять его на невиданную высоту, оживить его звучание.

Легенда гласит, что 7 сентября 1899 г. в мастерской музыкальных инструментов в Ростове-на-Дону, надрывно зазвучав, порвалась фортепианная струна. Так инструмент поведал миру о рождении будущей великой певицы. В большой семье мастера по театральным шляпам Данила Георгиевича Юрьева она была самой младшенькой. Мама, Софья Исааковна, пастижер ростовского театра, словно предугадав сценическое будущее дочери, дала ей звучное имя Изабелла. Крохотная белокурая Беллочка моментально получила круговую опеку от Семена, Маши, Ани и Кати, которые были значительно старше сестренки. Никогда и никуда ее не отпускали одну. Однажды во время прогулки к пятилетней Белле привязалась цыганка и, выклянчив монетку у сестры Анны, пробубнила что-то про долгую жизнь, а потом, задумавшись, нараспев добавила: «Сама цыганкой станешь. Золотые мониста, бриллиантовые кольца наденешь. Королевой назовут, на трон посадят. Жених пряничный по жизни на руках понесет».

Об одном не сказала гадалка – какую дорогу избрать, чтобы все предсказанное сбылось. Но уже в одиннадцать лет абсолютно равнодушная к школьным премудростям девочка решила, что будет певицей и обязательно такой, как несравненные В. Панина, А. Вяльцева или Н. Плевицкая. Родители не были против ее самостоятельных занятий пением, и уже в 1917 г. соседский юноша Ефим Цимбалист (позже, покинув Россию, стал знаменитым американским скрипачом) организовал ее дебютное выступление в саду при Клубе приказчиков. Белла исполнила старинную русскую разбойничью песню из репертуара Плевицкой «По старой Калужской дороге». Чистый голос девушки, то льющийся ручейком, то проникновенно шепчущий, буквально потряс публику. Песни «Над полями да над тихими» и «Помню, я еще молодушкой была» также были приняты с восторгом. Слушатели рукоплескали, родители гордились, а Белла на крыльях успеха буквально полетела к сестре Ане в Петербург. Профессор консерватории, где та училась, прослушав юную исполнительницу, дал уникальное заключение: «Голос поставлен самой природой. Учебой его лишь испортят. Сделают выше, а до оперы не дотянут. Пойте так, детка». Известный эстрадный пианист А. В. Таскин, аккомпанировавший Н. Фигнеру, В. Тартакову, Ф. Шаляпину и «воспитавший» легендарную А. Вяльцеву, подтвердил, что Юрьева – «готовая певица». По его рекомендации Изабелла выступала в кинотеатрах около полугода, а затем переехала в Москву к сестре Кате.

О пяти годах становления певицы (1917–1922 гг.) практически ничего не известно. Время было тревожное, тяжелое – революции, войны. Да и сама Юрьева сочиняла свою биографию «как бог на душу положит». Во время смены паспортов кокетливо указала в графе «год рождения» 1902 г. Как заправская цыганка тасует колоду карт, так Изабелла Даниловна жонглировала фактами из своей биографии. Прошлое имело для нее мало значения, она всегда жила днем настоящим и радовалась ему. Известно только, что помимо концертов Изабелла работала швеей в магазине «Меха», сшивая вручную шкурки для чужих пальто и жакетов. Юрьева признавалась, что в этот период, имея бешеный успех у московской и ростовской публики, в России она оставалась практически неизвестной. У нее уже был «собственный» автор и аккомпаниатор М. Бессмертный, ее величали на афишах «известной и талантливой исполнительницей цыганских романсов» и сам Б. Фомин написал для нее «День и ночь роняет сердце ласку…», но в Петроград-Ленинград она попала «оптом»: столичный администратор Рафаэль даже не прослушал Изабеллу, «купившись» на звучное имя «Мадам Аншлаг». Именно так в то время в сценическом мире именовали Юрьеву.

После пробного выступления на своеобразной «актерской бирже» администраторы наперебой стали предлагать свои услуги «жемчужине романса». Всех их обошел Иосиф Аркадьевич Эпштейн (более известный в артистическом мире как Иосиф Аркадьев). Он стал для Изабеллы Даниловны тем «пряничным женихом», обещанным гадалкой. Муж и первый поклонник ее таланта окружил свою красивую и необыкновенно обаятельную женщину любовью и вниманием, как крепостной стеной. Все вопросы по устройству гастролей, ненавистных для «Заиньки» переездов и быта он с удовольствием взвалил на себя. Освобожденная от тягостных обязанностей певица покорила столичную эстраду. В обширнейший репертуар русских и цыганских романсов вошли такие шлягеры середины 20-х гг., как волжская песня «Жигули», народная «Широка в полях дорога» и старинная таборная «Валенки» (более известная в поздней обработке Л. Руслановой). Медовый месяц, растянувшийся на год, супруги провели в Париже, куда Эпштейн был откомандирован по службе.

Ни «Олимпия», ни французский кинематограф не удостоились выступления Юрьевой: в ожидании ребенка она сильно располнела и стеснялась своей внешности. 17 декабря 1926 г. Изабелла родила сына. Довезти роженицу до «непременной» русской лечебницы в Найти под Парижем не успели. Владимир появился на свет прямо в такси. Вот теперь, казалось, пришло время покорять французскую публику, как это делали сотни русских эмигрантов, но молодую маму потянуло от западной роскоши в необустроенную Москву. Почти на два года оторванная от эстрады Юрьева вернулась на сцену. Сына отправили в Ленинград к ее заботливым родственникам, но мальчик, страдающий от рождения пороком сердца, вскоре умер. Присутствовать на похоронах Изабелла Даниловна не смогла – концерт не отменили. Вцепившись в стул, стоявший на сцене мюзик-холла на площади Маяковского, она пела для ничего не подозревающей публики. Голос ее звучал как никогда проникновенно. А в ложе рыдала оперная певица Клавдия Новикова, которая знала, какое горе переживает ее подруга.

Больше детей у Юрьевой не было, и все свои чувства она вкладывала в песни. Зрители восторженно принимали весь ее репертуар: русские народные песни и романсы, любовно-лирические и шуточные. За неповторимое своеобразие исполнения старинных цыганских и таборных песен и живое воссоздание национальных народных интонаций Изабеллу Даниловну стали называть «белой цыганкой». Но в конце 20-х гг. жанр, в котором выступала певица, подвергся нещадным гонениям. «Цыганщина», а с ней и русский романс были провозглашены безвкусицей, вредительством, плодом распущенных нравов.

Юрьевой пришлось пройти через унизительную «генеральную экспертизу» таланта и репертуара. Любимица публики получила только «2 категорию», как певица легкого жанра, разлагающего моральный облик строителей нового общества. Изабелла Даниловна могла изменить репертуар – артистические данные это позволяли, но не позволила душа певицы. В ее исполнении никогда не было штампа, пошлости, даже при банально звучащих стихах. Она привносила в пение собственные чувства и музыкальную чуткость. Незамысловатый песенный сюжет – «две верных подруги – любовь и разлука» – отличался разнообразием и тонкостью музыкальных интонаций. Юрьева обладала голосом редкостной красоты: сильные, звонкие, заливистые «верхи», мягкие, сочные, певучие нижние регистры и неповторимая «соловьиная нота», близкая к звучанию народных напевов. Певица от природы владела чутким артистическим даром и секретом общения со зрителями. Она умела выразить в романсе то, что выстрадано и пережито многими.

Романс «отменяли» как жанр, но запретить Юрьеву не могли. Чиновники от искусства безжалостно «кромсали» ее репертуар, изымали из продажи грампластинки, хранили записи для радио со штампом «в эфир не давать». И все же ни уникальный голос, ни невероятная энергетика исполнения не спасли певицу от официального запрета. С 1934 по 1937 г. Юрьева не выступала. Рассказывают, что в тот период, когда даже И. Дунаевский требовал «осоветить» ее репертуар, Сталин украдкой ставил на патефон ее пластинку «Сашка».

Изабелла Даниловна, конечно, могла позволить себе не работать. Ее огромные гонорары и солидные доходы преуспевающего мужа позволяли им жить безбедно. Муж обожал свою «Заиньку»: каждое утро букетик гиацинтов, плитка шоколада под подушкой, роскошная квартира, обставленная антикварной мебелью, огромная дача с шестью балконами и террасой, серебристый «крайслер» (второй, по слухам, был у самого Ежова). Но как человек творческий, Иосиф Аркадьевич понимал, что значит для певицы многолетнее молчание. Он сам писал тексты для ее романсов («Если можешь – прости») и организовывал редкие выступления. «Запрещенную» Юрьеву любили слушать и высшие эшелоны власти. На ночных концертах в Кремле она исполняла не песни о светлом будущем, а свои «жестокие» романсы.

С 1938 г. гонения на «цыганщину» поутихли, и выступления Юрьевой вновь собирали полные залы. Единственный раз Изабелла Даниловна решила «выйти из образа». Во время войны для выступления в шефских концертах в прифронтовой полосе, медсанбатах и госпиталях она специально разучила патриотическую песню. Но лишь только Юрьева появлялась на импровизированных сценах, отовсюду слышались привычные слуху названия: «Сашку», «Белую ночь», «В старом саду», «Падают листья», «Письма», «Бирюзовые колечки», «Ночь светла», «Улыбнись», «Пой, цыган»… Солдатам на фронте эти песни напоминали дом и любимых.

В конце 40-х гг. «цыганщина» вновь была признана вредительством. Изабелла Даниловна пыталась хитрить: в первом отделении пела советские лирические песни, а во втором, которого так ждали слушатели, – романсы. Она стояла на сцене – пышнотелая фея с кукольно-светлыми пушистыми волосами, с беспомощным взглядом, какой бывает у сильно близорукого человека, и брала за душу исполнением. А руководители «от культуры» по-прежнему твердили о том, что лирическая тематика, «уводившая слушателя от злободневных задач в мир сентиментальных переживаний, чужда строителям коммунизма». Юрьева сопротивлялась сколько могла, но в 1959 г. была вынуждена уйти на пенсию. От случая к случаю она выступала в сборных концертах, но имя певицы, недосягаемой для подражания, все реже появлялось на афишах. В 1964 г. Изабелла Даниловна перестала петь со сцены. Но настоящие ценители песни не забывали о ней. А. Конников, ожививший в конце 60-х гг. мюзик-холл, включил для поездки в Париж и Юрьеву. Сбылась ее мечта – на сцене «Олимпии» в 1968 г. певица пережила очередной звездный час.

В 1971 г. Изабелла Даниловна овдовела. За 46 лет супружеской жизни она никогда не пожалела, что отдала предпочтение Иосифу Аркадьевичу. А ведь претендентов было предостаточно: американский миллионер Арман Хаммер, поэт Самуил Маршак, влюбленного Михаила Зощенко Эпштейн даже обещал спустить с лестницы. Певица всегда любила пококетничать с поклонниками, но счастлива была только рядом с мужем. Теперь она самостоятельно боролась с бытом и хорошо поставленным голосом командовала постоянно меняющимися домработницами. Юрьева «не скисла», она жила настоящим и верила, что «слава еще вернется».

В 1978 г. фирма «Мелодия» выпустила долгоиграющий диск с записями песен Юрьевой 30-х гг. К ней зачастили журналисты, посыпались письма со всех уголков страны. Все попытки написать хотя бы биографический очерк о выдающейся певице оканчивались провалом: много воспоминаний, но ни в чем нет полной уверенности. Ни старых писем, ни афиш, ни дневников. Только Юрьева – кокетливая женщина и великая певица с душой ребенка, жаждущего похвал. Превратившись с годами в худенькую старушку, она носила костюмы «от кутюр», туфли на «шпильках» и, попадая на сцену, самозабвенно пела. Она была феерической женщиной, последней из «могикан» старинного русского романса. Юрьеву открыли заново в конце 80-х гг., и она возродилась из пепла, не утратив песенного мастерства. Минуя «заслуженную», Изабелле Даниловне присвоили звание Народной артистки России (1992 г.). Но она и без звания всегда была народной певицей. На Площади Звезд рядом с именами А. Вертинского и П. Лещенко вспыхнула и ее звездочка. На своем 100-летнем юбилее, презрев годы, Юрьева пела. Это была песня длиною в человеческую жизнь. Песня длиною в целую эпоху.

20 января 2000 г. «королева русского романса» скончалась.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.