XIV

XIV

Эта нерассказанная история, это отчаяние передавалось мне от взгляда мамы, когда она с застывшим лицом смотрела в окно, медленно допивая кофе и, как обычно в таких случаях, ничего не замечая вокруг себя. Прошлое, то время, когда она была еще в подростковом возрасте, означало для нее нахождение рядом со смертью, и она всеми силами старалась избавиться от него. Местом, где ей хотелось бы укрыться, был цветущий сад детства, музыка и книги и, наконец, этот фильм, встреча с которым поможет ей освободиться от жутких картин прошлого. Во время работы над фильмом мои мама и тетя познакомились с Хейно Ноором, который помог во многом объяснить те ужасные времена. После встречи с ним моя тетя Вайке сказала: «Впервые в нашей жизни появился человек, который с полуслова понимал пережитое нами, так как сам испытал то же самое».

Айно (слева) и Вайке в 2005 году во время работы над фильмом «Отвергнутые воспоминания»

Страх и истерию, вызванные советскими репрессиями, мы в Эстонии еще не успели проанализировать. Я не знаю, что означает неуверенность в завтрашнем дне. В рассматриваемой нами драме именно неуверенность – провокационный фактор. Это была борьба за выживание. Грубая система испытывала, насколько хватает человеческого терпения. Советская система демонстрировала, кто в Эстонии хозяин. После войны опять начались аресты, для крестьянских хозяйств были установлены непомерные налоги. К 1949 году было признано должниками и заключено в тюрьму 3000 хуторян, большинство женщин, ибо мужчины погибли на войне или оказывали последнее отчаянное сопротивление. Тружеников превратили в уголовников – должники обвинялись по ст. 62 Уголовного кодекса РСФСР.

Мужчины, несогласные с устанавливаемыми порядками и скрывавшиеся в лесах, годами жили в неглубоких землянках, сходя с ума при виде того, как их матерей, невест, сестер и дочерей работники НКВД водят на допрос. Чистки, аресты и убийства были для НКВД и истребительных батальонов самым верным средством охоты на людей, к которым они испытывали недоверие. Пойманных лесных братьев убивали тут же, без суда и следствия, их тела для устрашения подвешивали на столбах перед волостными правлениями или просто оставляли валяться на земле. Моя мама вместе с пятью подругами ходила смотреть на одного расстрелянного парня. Она спокойно подошла к нему, хотя и знала, что это запрещено и что это может закончиться ее арестом. Сама еще подросток, кипя протестом, она склонилась над убитым, срезала у него прядь волос и обвязала ее черной лентой. Возле кладбища они прочитали на столбе листовку: это так просто не останется и на помощь эстонцам придут западные страны, прибудет белый корабль.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.