НАЧАЛО ОККУПАЦИИ

НАЧАЛО ОККУПАЦИИ

16 июня 1940 года в 14.30 народный комиссар иностранных дел Советского Союза Вячеслав Молотов пригласил к себе посла Эстонии Аугуста Рея и предъявил ему ультиматум советского правительства. В ультиматуме содержалось обвинение, что Эстония якобы заключила антисоветский военный союз с Латвией и Литвой и тем самым грубо нарушила договор о взаимной помощи. В ультиматуме требовалось, чтобы в Эстонии было создано новое правительство, которое может и хочет следовать требованиям договора, и согласилось бы с размещением советских войск на стратегически важных территориях Эстонии. Молотов потребовал ответа эстонского правительства уже к вечеру того же дня. Эстонское правительство видело, что не стоит надеяться на помощь извне, и во избежание напрасного кровопролития согласилось с предъявленными требованиями. В 1940 году вооруженная до зубов Красная армия (130 000 солдат) вошла в Эстонию, Латвию и Литву. К 17 июня Эстония была окончательно оккупирована.

Очень точно описывает эту обстановку Леннарт Мери. К вечеру 17 июня народный комиссар Молотов пригласил к себе посла Германии в СССР Шуленбурга, высокого, под 2 метра, немецкого аристократа, и от имени советского правительства передал ему «самые горячие поздравления» в честь выдающихся побед немецких войск. (Германия к тому времени оккупировала Францию.) И продолжал: «Теперь следует покончить с интригами в Прибалтийских странах, с помощью которых Англия и Франция пытались посеять вражду и недоверие между Германией и Советским Союзом». Шуленбург помнил наизусть текст секретного протокола. «О боже, – подумал Шуленбург, – не прошлой ли осенью русские ввели в Эстонию 30 000 солдат? И что подразумевает Молотов под интригами Англии и Франции? Ведь еще осенью провели территориально-политическую передислокацию советских военных баз в Прибалтике, в границах сфер интересов России». Лицо Шуленбурга не выразило удивления.

Рукопожатие Молотова было крепким и горячим. Народный комиссар добавил, что «для окончания разногласий» он отправил в прибалтийские государства своих специальных уполномоченных Деканозова (в Литву), Вышинского (в Латвию) и Жданова (в Эстонию). Это трио было хорошо знакомо Шуленбургу. У посла не было вопросов.[65]

Прибытие уполномоченного Иосифа Сталина Андрея Жданова (второй справа) в Таллинн. 19 июня 1940 года

Специальный уполномоченный Жданов прибыл в Таллинн ранним утром 19 июня, спустя два дня после вступления Красной армии на территорию Эстонии. По распоряжению полиции окна на улице Пикк были закрыты, тем самым он мог смело ехать в посольство, расположенное напротив кондитерской Георга Штуде (в настоящее время здесь находится кафе «Майасмокк», или «Лакомка»). Уполномоченный не терял времени даром. В час дня он был у президента Константина Пятса и ошеломил его вестью, что новым премьер-министром станет известный пярнуский врач и менее известный поэт Йоханнес Варес-Барбарус. Президент пытался возразить, в действительности же он был в Кадриоргском дворце заложником, и 21 июня Жданов решил его слегка пугнуть посредством демонстраций и броневиков. Поздно вечером 21 июня было объявлено новое правительство. В нем не было ни одного коммуниста, и в первое время это рассеяло в людях беспокойство. В Эстонии к тому времени оставалось 130 коммунистов, да и из России их было не привезти, так как в годы государственного террора они были расстреляны, погибли от голода или просто сгипули где-то в концлагерях (об этом пишет живший в Москве финский коммунист и член Коминтерна Арво Туоминен). Новый премьер-министр Варес в своей декларации и докладе подчеркивал, что независимость Эстонии гарантирована пактом о взаимной помощи, заключенным между Советским Союзом и Эстонией 28 сентября 1939 года, и что правительство в своей деятельности руководствуется Конституцией Эстонской Республики и слухи о возможной советизации не соответствуют действительности. И это утверждение внушало спокойствие.

В ультиматуме, представленном лишь несколько дней назад, а именно 16 июня, Эстония, Литва и Латвия были обвинены в планировании военного союза для нападения на СССР. Москва даже точно знала, что органом печати подстрекателей к войне является газета „Revue Baltique”. Теперь же бывшие «подстрекатели», объединенные вокруг газеты, стали членами кабинета, историк Ханс Круус был назначен на должность заместителя премьер-министра, археолог Харри Моора стал министром образования, ученыйэкономист Юхан Ваабель – министром финансов и т.д. Казалось, что все в порядке. Казалось, что новые правители считаются с журналистикой и мнением эстонцев.

5 июля 1940 года был издан подписанный Константином Пятсом и Йоханнесом Варесом декрет о выборах нового Рийгикогу 14 и 15 июля, уже через девять дней. Закон о Государственном представительном собрании разрешал проводить выборы только по истечении 35 дней после объявления о выборах, и в параграфе 99, абзац 2 стояло: «Президент Республики не может утвердить декретом или изменить /---/ выборы Государственного представительного собрания или закон о формировании Государственного совета». Леннарт Мери пишет: «Таким образом, организованные по сценарию Жданова выборы были противозаконными, тем самым, несостоятельными. Будучи одним из авторов Конституции, президент прекрасно знал об этом. Так как в дворцовом плену у него не было никакой возможности оказать влияние на политическую жизнь, он выбрал для борьбы против диктата оккупационных властей единственное оставшееся оружие: конституционную логику».[66]

Но этим дело не закончилось. Манипулируя законом о выборах, для выставления кандидатов в депутаты давалось 4 дня. Окружные комиссии имели право принимать или отвергать мандаты кандидатов. Кандидаты не имели права подавать апелляцию в Верховный суд. Бюллетень для голосования мог опустить в урну только член предвыборной комиссии. Формирование Центрального избирательного комитета было передано в ведение Рийгикогу. Правительство Вареса формировало его таким образом, чтобы в нем были представлены коммунисты, состоящие в Союзе трудового народа Эстонии (СТНЭ), созданном КП(б) Эстонии. Несмотря на нарушения Закона о выборах и запугивания, зарегистрировалось 79 независимых кандидатов. Для Жданова это было неприятным сюрпризом, поэтому была проведена акция устрашения, вследствие чего 9 независимых кандидатов отказались от выдвижения своей кандидатуры. Бюллетени 70 кандидатов Жданов приказал считать недействительными. Позднее все независимые кандидаты были арестованы и уничтожены. Остались в живых лишь те несколько человек, кому удалось бежать за границу. Выборы прошли по сценарию Жданова. Все голоса получил Союз трудового народа Эстонии. Ни в одной из предвыборных платформ не было требований к изменению Конституции или к объединению с Советским Союзом. Вторая палата парламента – Государственный совет – вообще не была созвана.

Государственная дума (в советских документах так называлось Государственное представительное собрание – прим. редактора) собралась 21 июля и в тот же день объявила о преобразовании государства в Эстонскую Советскую Социалистическую Республику. Уже на следующий день Государственная дума приняла решение просить Верховный совет СССР о принятии Эстонии в состав Советского Союза.

Моя тетя Хельди рассказывала, что когда пришла Красная армия, хозяева хуторов плакали. «Мы все знали, что это конец Эстонской Республики».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.