Андрей Платонов Опыт первых советских морских десантных операций
Андрей Платонов
Опыт первых советских морских десантных операций
Из всего многообразия видов и разновидностей военных действий на море, предусмотренных советскими руководящими документами в канун Великой Отечественной войны, наиболее востребованными оказались те, которые были связаны с содействием сухопутным войскам. А среди них особое место занимали морские десантные действия. Это связано с тем, что высадка войск морского десанта являлась наиболее активной и действенной формой содействия приморским группировкам войск.
На основании анализа событий Первой мировой войны, в частности, неуспешной морской десантной операции на Галлиполийский полуостров, зарубежные военные теоретики склонялись к тому, что в условиях второй половины 30-х годов морские десантные действия вряд ли могут быть внезапными, а потому успешными. Главные причины — бурное развитие авиации, а также несоизмеримо возросшая подвижность войск за счет их механизации. По этой причине теория морских десантных действий в ведущих зарубежных военно-морских державах к 1939 году оказалась разработана слабо, специальных сил и средств никто, за исключением Японии, не имел. Впрочем, за рубежом вообще уделяли мало внимания вопросам содействия сухопутным войскам.
Совершенно иная картина складывалась в Советском Союзе. Опираясь на отечественный опыт, в том числе Гражданской войны, советские военные теоретики не только считали возможной успешную высадку войск морского десанта, но и относили морские десантные действия к важнейшей разновидности применения ВМФ.
В 30-е годы в Главном Морском штабе, в Военно-Морской академии и на флотах обсуждались вопросы, связанные с искусством ведения десантных действий. В ходе этих обсуждений вырабатывалось единство взглядов командования флота на подготовку и ведение десантных действий, предопределивших содержание руководящих оперативно-тактических документов флота по этому вопросу. Такими документами стали Боевой устав Военно-морских сил РККА 1930 года и, позже, сменивший его временный Боевой устав Морских сил РККА 1937 года (БУМС-37), а также Наставление по ведению морских операций 1940 года (НМО-40). В двух последних документах закрепили теоретические взгляды на ведение морских десантных действий накануне войны. В первом излагались основы и давались рекомендации по высадке войск морских десантов, а во втором содержались основные положения подготовки и ведения десантных операций.
Сущность морской десантной операции определялась как маневр сухопутных сил через море с целью воздействия на фланг, войсковой или глубокий тыл противника, либо для перенесения войны на его территорию. Рассматривались морские десантные действия различного масштаба: стратегического, оперативного, тактического, а также диверсионные.
Поскольку все рассматриваемые нами десанты являлись тактическими, то на них и остановим свое внимание. Подобные десанты предполагалось высаживать с целью нанесения удара непосредственно во фланг или ближайший тыл группировки противника в интересах сухопутных войск, ведущих боевые действия на приморском направлении. Тактические морские десантные действия виделись, как правило, составной частью операции сухопутных войск на приморском направлении, то есть не самостоятельными. Ориентировочный состав войск тактического десанта — до стрелкового полка со средствами усиления.
В общем случае группировка войск морского десанта состояла из первого броска, главных сил высадки, главных сил десанта и тылов десанта. Первый бросок включал разведывательный отряд и передовые отряды, а также высадочные партии из специально подготовленного личного состава. Главные силы высадки состояли из 1-го, 2-го и иногда 3-го эшелона, они решали задачу захвата плацдарма высадки. Главные силы десанта — это остальные части и военная техника частей, ведущих бой за высадку. В ходе высадки они являлись резервом командующего операцией, а в дальнейшем должны были реализовать цели морской десантной операции. Тылы десанта обеспечивали ведение боевых действий войсками после высадки.
В тех случаях, когда решение главной задачи достигалось или боем за высадку, или незначительным продвижением из района высадки (захват приморского пункта, острова, тактического рубежа), силы высадки являются главными силами десанта, и после них высаживаются только тылы.
Реализовать план командира войск десанта по эшелонированию войск должны корабельные силы высадки. Считалось, что наилучшими десантно-транспортными средствами являются боевые корабли. Аргумент — высокая скорость и наличие огневых средств для обеспечения высадки. В противном случае требовалось формирование отрядов транспортов и высадочных средств. В качестве последних обычно выступали всевозможные лихтеры, баржи, буксиры, а то и баркасы. Они необходимы, если высадка непосредственно с самих транспортов невозможна, то есть осуществляется не на причалы, а на необорудованное побережье. Весь первый бросок и первый эшелон требовалось высаживать без перегрузки, непосредственно с транспортирующих кораблей или с высадочных средств, то есть способом «берег-берег». Как это можно сделать на практике, если не высаживаться на причалы, не вполне понятно.
Кроме отрядов десантно-транспортных[118] и десантно-высадочных средств, документами предусматривались отряды кораблей (силы) поддержки и непосредственного охранения. Последние на практике могли являться одним и тем же отрядом, который последовательно решал бы задачи сначала непосредственного охранения сил высадки, а затем оказывал огневую поддержку высадки войск десанта и их действиям на берегу.
Отряды десантно-транспортных и десантно-высадочных средств, поддержки и охранения по идее и составляли силы высадки. Кроме этого, предусматривались силы оперативного прикрытия, которые также могли входить в состав сил высадки, но только исключительно как частный случай и не в морских десантных операциях тактического масштаба.
Главным требованием к организации командования и управления операцией выступает их единство — только так можно организовать надежное взаимодействие всех видов и родов сил. Поэтому предполагалось, что командующим силами в десантной операции[119] на все время ее выполнения, то есть до решения войсками десанта главной задачи на берегу, будет назначен армейский или флотский военачальник, исходя из того, в чьих интересах, собственно, и проводится морская десантная операция. В случае, если операция возглавляется морским командованием, в помощь последнему назначается помощник по сухопутной части. И наоборот — в помощь армейскому командующему назначается помощник по морской части.
В общем случае в морской десантной операции предполагалась следующая структура командования:
— командир сил прикрытия, подчиненный непосредственно командующему силами в операции;
— командир сил высадки, подчиненный непосредственно командующему силами в операции;
— командир войск десанта, с момента получения приказа о посадке подчиняющийся командиру сил высадки; он сходит на берег вслед за первым эшелоном десанта и выходит из подчинения командира сил высадки с окончанием боя за высадку;
— командир сил поддержки, объединяющий под своим командованием маневренное соединение, сформированное для огневой поддержки войск десанта; подчинен на все время операции командиру сил высадки;
— командир сил охранения, объединяющий под своим командованием все силы, выделенные для непосредственного охранения десантного отряда на переходе морем и в районе высадки, организует охрану водного района высадки и командует ею до сворачивания операции, подчинен на все время операции командиру сил высадки;
— командир отряда транспортов, подчинен непосредственно командиру сил высадки на все время операции;
— командир отряда высадочных средств, подчинен непосредственно командиру высадки на все время операции, одновременно является командиром высадочной партии.
Предпочтительными районами высадки войск считались небольшие торговые порты, бухты с рыбачьими поселками и пристанями, а также пологие безлесные берега (пляжи), где удобно и безопасно утыкание высадочных средств в береговую отмель и возможна высадка людей вброд. При этом учитывалось, что такие удобные пункты и районы побережья могут иметь усиленную охрану и оборону, поэтому предлагалось выбирать менее удобные участки. В этом случае высадившийся первый бросок силами высадочной партии сооружал пристань, таким образом обеспечивая высадку последующих эшелонов.
Начавшаяся Великая Отечественная война изначально пошла не так, как это могли представить себе советские люди. Одновременно она очень быстро «вывалилась» из рамок плана «Барбаросса» и превратилась в «терра инкогнита» для агрессоров. Великая Отечественная война советского народа 1941–1945 годов — действительно уникальное явление в истории войн человечества. Внесли свою лепту в эту уникальность и отечественные морские десанты — хотя бы тем, что впервые в мировой практике морские десантные действия вела обороняющаяся сторона. Никто и никогда до этого не высаживал десанты с моря в ходе оборонительных операций. Первым эффектом столь нестандартного применения сил стала полная их неожиданность для противника. Немцы не ожидали удара войсками с моря, потому что в тех условиях обстановки этого не должно было быть. То есть не потому, что это невозможно в принципе, а потому что не было прецедента.
Далее рассмотрим первые советские морские десантные операции на всех трех морских театрах войны, сосредоточив свое внимание на организации управления, построения и применения корабельных сил.
Север
Первую морскую десантную операцию провели североморцы, это произошло уже 6 июля 1941 года. Затем последовали высадки 7 и 14 июля. Вспомним общий ход событий.
Наступление на Крайнем Севере 19-й германский горный корпус начал 29 июня из района Печенги (Петсамо). Корпусу противостояли соединения и части 14-й армии, оборонявшей весь Кольский полуостров и северную Карелию. За несколько дней напряженных боев противник на приморском направлении продвинулся до 30 км, к исходу 30 июня вышел к реке Западная Лица и овладел плацдармом на ее восточном берегу. К этому времени из района Мурманска на рубеж реки Западная Лица была выдвинута 52-я стрелковая дивизия, завязавшая упорные бои с противником.
Северный фланг 14-й армии прикрывал Мурманск и флот, обеспечивая базирование и боевые действия последнего. Военный совет Северного флота не питал никаких иллюзий относительно сложившейся ситуации, хорошо понимая, что если войска не удержатся на занимаемом рубеже, то война в Заполярье на том и завершится. Для флота альтернативой Кольскому заливу мог стать только район Архангельска, где с наступлением зимы корабли просто вмерзнут в лед — а это значит, что все Баренцево, да и Карское море автоматически останутся за противником.
В этих условиях командование флота во главе с контрадмиралом А. Г. Головко не могло изображать стороннего наблюдателя и предприняло целый ряд практических мер — таких, как формирование стрелковых частей, организация переправы через Кольский залив для питания обороняющихся войск, осуществление их артиллерийской и авиационной поддержки. Но плацдарм противника на восточном берегу Западной Лицы висел над всей системой базирования флота как дамоклов меч: только его ликвидация могла вернуть хоть относительное спокойствие за ближайшую судьбу флота. Во многом здесь имел место чисто психологический момент: река Западная Лица не представляла из себя действительно непреодолимый рубеж, с не меньшим успехом противника можно было остановить в любом распадке между сопок, что на самом деле в конце концов и произошло.
1 июля Военный совет флота доносил свои предложения Наркому ВМФ:
«Части 14 сд, оставив Титовку, отходят на Мурманск. Один полк отошел на полуостров Средний, один полк предположительно тундрой отходит на Мурманск. 52 сд в районе Западная Лица в обороне. Дальнейшее отступление частей 14-й армии ставит под угрозу базирование флота в Кольском заливе. В целях отражения противника предложили Фролову[120] высадить десант в районе Титовки с одновременным наступлением 52 сд и демонстрацией десанта в районе Петсамо».
Однако командование 14-й армии резервов не имело, выделить силы для десанта не могло. Командующий флотом просил Наркома ВМФ похлопотать о выделении войск Архангельского округа, переброску которых из Архангельска в Кандалакшу и Кольский залив флот брал на себя. Но войска Архангельского округа фронт уже успел «ангажировать» для затыкания дыр в Карелии.
В это время на рубеж реки Западная Лица, на фланги 52-й дивизии, подтянули два отряда моряков численностью 800 и 600 человек, и наступление противника удалось остановить. 6 июля наши войска сами хотели перейти в наступление, чтобы ликвидировать плацдарм на восточном берегу реки. Поскольку наступать в сопках одинаково трудно любой из противостоящих сторон, то командование 52-й дивизии понимало, что ударом в лоб оно, скорее всего, ничего не добьется. Тем более, что попытки отбросить противника к устью Западной Лицы предпринимались уже не единожды. На это раз решили воспользоваться ранее подсказанной идеей — попытаться с помощью морского десанта если не охватить войска противника с двух сторон, то хотя бы создать для них такую угрозу.
Пользуясь присутствием при штабе дивизии офицера связи штаба флота старшего лейтенанта Кутырева, командир дивизии, минуя штаб армии, напрямую обратился к командующему флотом с просьбой организовать высадку морского десанта. В качестве войск из состава дивизии выделили один стрелковый батальон (550 бойцов). На всю подготовку морской десантной операции отводилось одни сутки. Это не означает, что решение на ее проведение оказалось совершенно неожиданным для штаба флота: сама идея уже витала в воздухе не один день, и какие-то наброски имелись. Однако наброски набросками, но единственным боевым документом, разработанным на операцию, оказалась таблица условных сигналов. Причем она являлась чисто флотским документом, связаться по ней с войсками фронта было невозможно.
Поскольку морская десантная операция проводилась не по директиве командующего фронтом, в оперативном подчинении которого находился Северный флот, и даже не на основании приказания командующего 14-й армии, что вполне допускалось по существовавшей в тот момент организации, а по просьбе командира 52-й дивизии, то организацию управления ни кто сверху не определял. В этих условиях А. Г. Головко сам определил себя командующим силами в морской десантной операции — таким образом взяв всю полноту ответственности за ее результат.
Последнее замечание совсем не излишне. Во-первых, теперь-то известно, какое непредсказуемо жестокое это было время для военачальников. Во-вторых, речь шла о первой в этой войне морской десантной операции, которая и в мирное время считалась одной из самых во всех отношениях сложных форм применения сил. Никаких документов, за исключением уже упоминавшейся ТУС, на операцию не разрабатывалось, имелась лишь рабочая карта с нанесенным на нее замыслом командующего, на ней же велась обстановка. Свое Решение А. Г. Головко надиктовал прямо в журнал оперативного дежурного флота, откуда его позже, подредактировав, перенесли в журнал боевых действий и отчетные документы. Все Решение свелось к пяти пунктам, которые звучали приблизительно так:
1. Используя боевые корабли, утром 6 июля произвести с них высадку десанта на необорудованное побережье губы Нерпичья.
2. Десантные войска и средства их перевозки сосредоточить в Мурманске, где и произвести посадку десанта и погрузку техники.
3. Учитывая отсутствие на театре темного времени (полярный день), переход десанта до устья губы Большая Западная Лица совершить методом постепенного перехода одиночных кораблей (перетекания), далее действовать совместно всем отрядом.
4. В целях сохранения скрытности операции использование радиосредств на переходе и в период сосредоточения десантного отряда запретить.
5. ПВО десантного отряда в пунктах посадки, на переходе и при высадке осуществлять базовыми средствами ПВО, зенитной артиллерией кораблей, барражем 12 самолетов-истребителей и маскировкой перехода путем движения кораблей вблизи берега (маскируясь под фон скал).
В Решении ничего не сказано еще об одном элементе боевого порядка морских десантных сил — оперативном прикрытии. На самом деле указания по этому поводу имелись. Учитывая специфические физико-географические условия района предстоящих действий, командующий флотом отказался от формирования предусмотренного документами корабельного отряда прикрытия, возложив его функции на постоянно действующие корабельные дозоры на линии полуостров Рыбачий — остров Кильдин и артиллерию береговой обороны.
Десантники на западном берегу губы Большая Западная Лица
Для высадки войск морского десанта были сформированы силы высадки, куда вошли сторожевые корабли «Гроза», «Туман» и СКР-65, тральщики Т-890 и Т-891, малые охотники МО-131, МО-132 и МО-133, сторожевые катера № 15, № 16, № 17 и № 22. В резерве находился эскадренный миноносец «Куйбышев». Все корабельные силы, выделенные для проведения операции, кроме эсминца, входили в состав Охраны водного района Главной базы. Командира этого соединения капитана 1 ранга В. И. Платонова сразу определили командиром сил высадки и вторым заместителем командующего силами в операции. При этом получилось, что в состав сил высадки вошел только один корабль сил поддержки — СКР «Гроза»; второй потенциальный корабль этих сил, эсминец «Куйбышев», остался в подчинении командующего силами А. Г. Головко.
Сторожевой корабль специальной постройки «Гроза» предназначался для огневой поддержки войск десанта; остальные корабли типа РТ (то есть мобилизованные рыболовные траулеры) являлись десантно-транспортными средствами, они перевозили войска основного эшелона войск — всего 429 человек. Каждый из них взял по стрелковой роте: «Туман» — 150 человек, СКР-65 — 109 человек, Т-890 — 100 человек и Т-891 — 90 человек (пулеметная рота). Первый бросок в составе одной стрелковой роты (100 человек) разместили на сторожевых катерах[121] по 25 человек на каждом. Малым охотникам отводилась роль кораблей охранения на переходе морем, прежде всего ПЛО, и десантно-высадочных средств в ходе высадки.
По плану операции все корабли и катера должны были быть готовы оказать войскам десанта артиллерийскую поддержку. При этом корабли типа РТ и малые охотники имели на вооружении по два 45-мм орудия 21-К, не то что малоэффективных для стрельбы по береговым целям в тех условиях, но просто бесполезных.
Недостаток времени на подготовку операции сказался не только на отсутствие разработанных боевых документов, но и на отсутствие какой-либо подготовки выделенных войск, сил и средств, организации их взаимодействия — операция проводилась распорядительным порядком.
5 июля А. Г. Головко устно поставил боевую задачу командиру сил высадки. В тот же день В. И. Платонов в Мурманске встретился с командиром войск десанта, которому тут же представитель штаба 14-й армии (также устно) поставил задачу на действия десанта на берегу. Все, что успел сделать командир высадки — это во время посадки войск провести даже не инструктаж, а совещание командного состава, на котором были поставлены задачи и сообща обговорен порядок действий на различных этапах операции в различных условиях обстановки.
Посадку на корабли войска десанта произвели в Мурманске 5 июля, она длилась около часа. Поскольку планом предусматривался одиночный переход кораблей до губы Вичаны, что располагается непосредственно у входа в губу Большая Западная Лица, корабли снимались по готовности и сразу начинали движение по Кольскому заливу. Сторожевые катера с находившимся на них первым броском десанта, ввиду их малой скорости хода, вели на буксире.
Переход прошел без противодействия противника. Это отчасти объясняется тем, что в то время германские самолеты еще не охотились за каждым отдельно взятым сейнером или тем более мотоботом. В целях маскировки в условиях полярного дня корабли прижимались к берегу, маскируясь под фон его скал. Таким образом, способ перехода не в едином походном ордере, а методом «перетекания» вполне себя оправдал.
В губу Большая Западная Лица корабли вошли 6 июля уже в едином боевом ордере. Высадку войск начали в 06:10 и завершили в 07:00, она прошла без противодействия противника, поэтому без потерь в составе войск десанта и кораблей. Это нельзя отнести к элементарному везению. Дело в том, что в районе высадки у колхоза Большая Лица имелся причал. Сама морская десантная операция для противника оказалась совершенно неожиданной, он не имел войск для отражения высадки, но район находился в зоне его артиллерийского огня. Когда немцы поняли, что происходит, они открыли минометно-артиллерийский огонь — но именно по причалу. А куда еще можно высаживаться? Однако, как уже отмечалось, высадку войск изначально планировали на необорудованное побережье. Мало того, что она производилась на достаточно широком фронте сразу в четырех пунктах, так еще и происходила под прикрытием прибрежных скал и противником никак не наблюдалась.
Действия 52-й стрелковой дивизии и десантных сил Северного флота с 6 по 16 июля I 941 года
Здесь необходимо отметить один нюанс. Несмотря на то, что высадка войск производилась на необорудованное побережье, то есть при отсутствии причалов, солдаты сходили на берег со сторожевых катеров по сходням прямо на берег, то есть сухими. И это при том, что осадка вчерашних мотоботов достигала двух метров. Опять же сыграла роль специфика физико-географических условий, когда с одной стороны прибрежные скалы круто уходили под воду и позволяли подойти к ним судам с относительно большой осадкой, а с другой — расщелины в этих скалах позволяли бойцам быстро и скрыто уходить от уреза воды. Правда, здесь надо учитывать величину прилива — в нашем случае два сторожевых катера в последних рейсах из-за отлива оказались на осушке.
Через час после окончания высадки, не получая никаких сигналов от командира войск десанта с берега, командир высадки отдал приказ о возвращении кораблей в базу. Для обеспечения севших на мель сторожевых катеров, а также для возможной артиллерийской поддержки десанта в районе высадки оставили сторожевые корабли «Туман» и «Гроза». В 08:30 по заявке войск они открыли огонь по позициям противника, израсходовав 27 102-мм и 83 45-мм снарядов.
Высадка десанта с кораблей Северного флота, 1942 год
На этом, собственно, морская десантная операция и завершилась. Отметим здесь лишь еще два интересных момента. Во-первых, задача высаженного батальона заключалась в соединении с наступающими войсками фронта на заданном рубеже, а десантная операция к 08:00 6 июля как бы «затухла» сама по себе. Одновременно войска десанта в течение дня заняли совхоз Большая Лица, а вот войска фронта смогли перейти в наступление лишь на третьи сутки. И все это время десант оказался предоставлен самому себе. Высаженные войска в течение двух суток не могли установить связь с войсками фронта. Более того, они перестреливались друг с другом, отгоняя огнем посылаемых делегатов. Только на третий день удалось установить связь и организовать совместное наступление 112-го полка 52-й дивизии и войск десанта, в результате которого противник оказался отброшен на западный берег реки Западная Лица. Ясно, что даже при самом жестком лимите времени есть вопросы, которые упускать никак нельзя. К ним, в частности, относятся вопросы организации связи и взаимодействия.
А теперь во-вторых. Когда командир войск десанта вышел из подчинения командира сил высадки, в чье подчинение он перешел? Вышел он из подчинения очень просто — сошел на берег, и все: ТУС-то была, а вот средств радиосвязи у войск — нет. И как уже отмечалось, ни к кому в подчинение командир войск десанта не перешел, пока наконец через двое суток до него все же добрался делегат от командира 112-го полка. Этот единичный случай стал первым предупредительным звонком: явно имеется очень опасный пробел в вопросе определения момента окончания боя за высадку и организации переподчинения командира войск десанта.
Что касается выводов по первым десантным операциям Северного флота, озвученных в отчетах, то они в основном свелись к тому, что в данных условиях обстановки командующий флотом А. Г. Головко принял единственное правильное решение, а подчиненные смогли его реализовать. То есть выводы в основном отвечали на вопрос: «насколько все правильно сделали?»
Но имелись выводы и не озвученные, те, которые по умолчанию реализовали в последующих операциях, как само собой разумеющиеся. Например, и далее в качестве десантно-транспортных средств выступали бывшие рыболовные суда. Кстати, в отчетных документах сторожевые катера прямо называются просто мотоботами. Действительно, они отличались от своих гражданских собратьев лишь 12,7-мм пулеметом при сохранении тех же трюмов. Причем эти сторожевые катера длиной 16 м и с осадкой 1,8 м достаточно беспроблемно высаживали войска по сходням непосредственно на берег. То же самое делали и более крупные бывшие дрифтерботы длиной в 26 м с осадкой 2,8 м, и даже сторожевые корабли и тральщики, переоборудованные из РТ. Отпадала необходимость создавать специальный отряд десантно-высадочных средств — имеющиеся мотоботы в полной мере удовлетворяли командование Северным флотом и как десантно-транспортные, и как десантно-высадочные средства.
Этому способствовало то, что войска десанта практически не имели тяжелого вооружения — местность исключала не только использование танков, но и любой автотехники, да и орудий калибром более 76 мм. Единственным видом транспорта, который использовали десантники, являлся гужевой, то есть лошади. Но как показал опыт, североморские мотоботы могли справиться и с этой задачей. Например, в ночь на 3 августа через губу Большая Западная Лица были перевезены на свою территорию войска десанта, высаженного еще 14 июля. Эвакуация проводилась силами ОВР и прошла благополучно: к 10 часам утра перевезли 1540 человек, в том числе 240 раненых, 740 ящиков боезапаса, одну 76-мм пушку, продовольствие и 20 лошадей.
В дальнейшем сохранилась и организация сил, участвовавших в морских десантных операциях. В частности командующий флотом оставлял за собой должность командующего силами в морской десантной операции. Однако причины на то со временем менялись. Так, в 1942 году морская десантная операция проводилась на основании директивы командующего Карельским фронтом, ему оперативно подчинялся Северный флот. Однако непосредственно операцию на Печенгском направлении возглавлял командующий 14-й армией, который по существующей иерархии стоял как бы ниже командующего флотом, и назначать последнего помощником по морской части командующему армией получалось как-то несолидно. Поэтому операцию назвали совместной, и каждый военачальник решал поставленные ему задачи, согласовывая свои действия с соседом. Подобной организации способствовал еще и тот факт, что на Севере в течение всей войны у командования Северным флотом и 14-й армией сложились хорошие конструктивные отношения, они уже привыкли все насущные вопросы разрешать самостоятельно.
В 1944 году А. Г. Головко вновь возглавил операцию, но уже не просто десантную. Дело в том, что 31 марта 1944 года Северный флот вывели из подчинения Карельского фронта и во всех отношениях переподчинили Наркому ВМФ, который теперь стал Главнокомандующим ВМФ. Таким образом, когда Карельский фронт стал планировать Петсамо-Киркенесскую наступательную операцию, то не мог ставить задачи Северному флоту, с которым требовалось тесное взаимодействие, прежде всего в вопросах прорыва фронта противника путем высадки морских десантов. В этих условиях Северный флот стал планировать собственную операцию «Вест» — она, по сути, являлась морской частью Петсамо-Киркенесской операции и, естественно, была полностью увязана с последней.
Балтика
Первые морские десантные операции на Балтике провели уже под Ленинградом в октябре 1941 года на южный берег Финского залива[122]. Их целью являлось содействие войскам фронта в деблокировании 8-й армии и взятии под контроль побережья залива. Командование Ленинградского фронта планировало решить эту задачу путем нанесения ударов войсками 8-й армии из района Петергофа и войсками 42-й армии — навстречу им от Лигово.
Вечером 1 октября штаб Ленинградской ВМБ[123] получил приказание Военного совета Ленинградского фронта о срочной подготовке высадочных средств и об установлении связи со штабом 42-й армии на предмет организации и проведения десантной операции в ночь с 1 на 2 октября. Выделенная в качестве войск десанта рота 6-й бригады морской пехоты находилась на фронте и к месту посадки могла прибыть только к утру 2 октября. По этой причине операцию перенесли на сутки.
2 октября командующий 42-й армией поставил перед Ленинградской ВМБ задачу к началу наступления 42-й армии (04:20 3 октября) скрытно высадить восточнее завода пишущих машин[124] (у будки рыбаков) войска морского десанта в составе одной усиленной роты 6-й бригады морской пехоты (225 человек). Высаживаемые войска имели задачу уничтожать штабы и материальную часть артиллерии противника, после чего выйти на западную окраину Ивановки[125] для соединения с наступающими с востока частями 42-й армии.
Силы высадки состояли из трех малых охотников, девяти катеров «ЗИС»[126], двух катеров типа «Р»[127] и 22 весельных шлюпок и катеров[128]. В целях скрытности перехода и внезапности высадки буксировать шлюпки с войсками моторными катерами предполагали только половину пути, а далее следовало идти к берегу под веслами. Для введения противника в заблуждение относительно пункта высадки одновременно планировалось имитировать высадку ложного десанта в районе Стрельны маневрированием и стрельбой по берегу, а также постановкой дымовой завесы специально назначенным отрядом катеров (по два типа «МО», «КМ» и «ЗИС»). Огневое обеспечение высадки войск десанта и действий его на берегу должны были осуществлять катера «МО» сил высадки и эсминец «Сметливый», стоявший на Неве. После высадки войск катерам и шлюпкам предписывалось отойти от берега и до 05:00 находиться в районе в готовности по сигналу с берега снять высаженные войска.
Согласно боевому распоряжению командира Ленинградской ВМБ от 2 октября общее командование операцией возлагалось на капитан-лейтенанта Шавцова. Командиром отряда высадки назначили капитан-лейтенанта Крылова.
Вообще единого командования не получилось. Армейцы ограничились постановкой задач. С учетом масштаба десантных действий и наличия в Ленинграде и Кронштадте всего Балтийского флота этого, наверное, было вполне достаточно. Однако после высадки войск десанта на берег они должны были управляться командованием армии или одним из подчиненных ему штабов — а как? Этот вопрос остался открытым, так как средства радиосвязи у войск десанта изначально отсутствовали. Кроме этого, раз фронт во всем положился на флот, значит, должен был наличествовать флотский военачальник, который возглавил бы собственно морскую десантную операцию. Но командир Ленинградской ВМБ от этого уклонился, все переложив на Шавцова, а тот имел в подчинении только катера да шлюпки, то есть силы высадки. У него отсутствовали даже силы поддержки. На самом деле командиром десантного отряда оказался Крылов. Впрочем, в данном случае десантный отряд и силы высадки были почти одним и тем же, так что кто-то здесь явно оказался лишним.
При подготовке операции штаб Ленинградской ВМБ разработал несколько документов. Первый, без названия, похож на боевое распоряжение Шавцову. Оно очень короткое, но интересно его начало: «По указанию офицера связи штаба 42-й армии капитана Ждан-Пушкина в 04:20 3.10.41 г. высадить одну усиленную роту…» Если бы в отчете отсутствовало Боевое распоряжение штаба 42-й армии, то можно было бы подумать, что ВМБ командует капитан соседней армии. Само боевое распоряжение занимает пол странички, где сказано только, кого, где и когда высадить.
В принципе, в тех условиях и при таких масштабах предстоящих действий это почти нормально. Но только если командир войск десанта также получил бы боевое распоряжение, где указывалась ближайшая и дальнейшая задачи войск, порядок переподчинения от командира сил высадки к командиру какой-то части армии, указания по связи, огневому обеспечению и так далее. Однако ему сообщили лишь задачу. Командир войск десанта получил указания устно непосредственно перед посадкой войск. Также в боевом распоряжении силам высадки отсутствовали данные по противнику; можно предположить, что и командиру войск десанта ничего путного по этому поводу сообщить не могли. Документы на операцию утвердили только в 21:20 2 октября, то есть за несколько часов до посадки войск.
Штаб Ленинградской ВМБ разработал очень важный для подобных операций документ — плановую таблицу действий войск, сил и средств. Поскольку участников операции было мало, таблица получилась короткой. Но дело не в ее объеме, а в качестве. Например, вот как там расписывались действия эсминца «Сметливый»: в ходе развертывания сил высадки в 03:25 открыть огонь по квадрату такому-то, а в 04:00 — по такому-то; в ходе боя за высадку огонь открывать по заявкам Шавцова через контр-адмирала Грена. В руках последнего в годы блокады Ленинграда было сосредоточено управление всей корабельной и береговой артиллерией для наиболее эффективного ее применения. Связь с силами высадки в ходе этой операции работала хорошо, и можно было надеяться, что, несмотря на такой «окружной» путь, заявки на выполнение огневых задач реализовывались бы своевременно.
Здесь важно другое: плановая таблица вообще не предусматривала выполнение заявок… командира войск десанта. Как же так могло получиться? Отчасти в этом виноват командующий Ленинградским фронтом генерал армии Г. К. Жуков. Вызвав к себе командира ВМБ, он сразу заявил, чтобы никаких десантных операций не затевали, а просто перевезли роту моряков, высадили в указанном месте, и все!
Теперь посмотрим, чем закончилась эта «недесантная операция».
В 01:15 3 октября рота моряков прибыла в район Торгового порта, в 01:55 закончила посадку на катера. По прибытии отряда в район нефтебаков десантников пересадили на 16 шлюпок, в 04:10 они на буксире у четырех катеров «ЗИС» совместно с отрядом поддержки (три катера «МО») начали движение к месту высадки. Ориентируясь по огням ранее выставленных двух катеров-маяков, отряд в 04:35 прибыл в район будки рыбаков и начал высадку войск. Демонстративный отряд к этому времени в районе Стрельны стрельбой по берегу, постановкой дымовых завес и маневрированием катеров пытался создать у противника впечатление начавшейся там морской десантной операции.
Высадку войск основного десанта произвели незаметно и без противодействия. Только в 04:50, когда все войска уже находились на берегу, противник открыл беспорядочный пулеметный огонь по пляжу. Убедившись, что войска десанта ушли с уреза воды, и решив, что обратный их прием не потребуется, катера со шлюпками на буксире с рассветом 6 октября отошли от места высадки и в 07:00 прибыли в район нефтебаков.
После выхода войск десанта на берег связь с ними прекратилась, их дальнейшая судьба осталась неизвестной. В действительности боевая задача оказалась не выполненной, вся рота погибла. При этом официально виновных не было. Флот свою задачу выполнил и войска высадил, даже без потерь. Армия в управление ротой морской пехоты не вступила, потому и ответственности за нее не несла. Да собственно, никто и не пытался разбираться с этой ротой, так как наступление 42-й армии развития не получило, и там полегла не одна рота…
Попытки освободить побережье Финского залива продолжались, в связи с этим приняли решение 5 октября провести сразу две морские десантные операции. Первая осуществлялась из Кронштадта, в интересах 8-й армии, наступающей с запада, вторая из Ленинграда, в интересах 42-й армии, наступающей с востока. Здесь сразу надо отметить, что пункты высадки войск обоих десантов отстояли друг от друга не более чем на 5 км. С учетом единства замысла всей операции по деблокированию 8-й армии и взаимоувязанных задач войск морских десантов явно кто-то обязан был согласовать их планы и действия, а при необходимости и организовать взаимодействие сил двух морских десантных операций. Однако такого военачальника не нашлось.
Первый морской десант высаживался в районе Петергофа. Его целью являлось содействие наступлению частей 8-й армии с задачей уничтожения ново-петергофской группировки противника и очищения от него южного побережья Финского залива.
Войскам десанта в составе батальона морской пехоты (477 человек, 314 винтовок, 40 ручных и станковых пулеметов и 20 минометов калибром 50 мм) и разведывательного взвода разведывательного отдела КБФ (43 человека) под общим командованием полковника Ворожилова ставилась задача: высадившись на участке от Каменной стены до дома отдыха включительно (район нижнего Ново-Петергофского парка), прочно закрепиться по западному берегу безымянного ручья и тем самым прикрыть себя с востока и юго-востока, захватить узлы дорог восточнее Нового Петергофа и северо-западнее железнодорожной станции Новый Петергоф, после чего нанести удар во фланг и тыл противнику и во взаимодействии с частями 8-й армии окружить и уничтожить его группировку в районе Новый Петергоф.
Петергофские десанты, октябрь 1941 года
Высадку планировали произвести под прикрытием дымовых завес с 04:30 до 05:00 5 октября. Силы высадки включали: десантный отряд из бронекатера, пяти катеров типа МО, 20 катеров типа «КМ» и 12 шлюпок; отряд кораблей непосредственной огневой поддержки — два базовых тральщика, один бронекатер; демонстративный десантный отряд — пять катеров типа «КМ», один катер «МО» и сторожевой корабль «Коралл». Задача последнего — имитация высадки десанта в районе Стрельны путем обстрела берега, постановки дымовых завес и маневрирования катеров без фактической высадки людей.
В отчете штаба КБФ указывается, что «командование операцией было поручено командиру ОВР ГБ капитану 2 ранга т. Святову». Одновременно имелись авиационная (71 самолет) и артиллерийская (48 орудий калибров от 100 до 305 мм) группы поддержки, их действия планировались по времени, возглавлялись они соответственно командующим ВВС КБФ и начальником артиллерии Кронштадта.
А кто же руководил всей морской десантной операцией? Как сказано в отчете: «Ввиду того, что действия происходили в районе Кронштадт — Петергоф, непосредственного взаимодействия между капитаном 2 ранга Святовым, с одной стороны, командующим ВВС КБФ и начальником артиллерии — с другой, не было, координировал действия всех сил Военный совет КБФ, находящийся в Кронштадте». То есть коллегиальный орган — а значит, никто.
Таким образом, видно, что юридически командующим операцией числился командир ОВР капитан 2 ранга И. Г. Святов, а фактически им являлся командующий флотом, ибо Святов ничего, кроме кораблей сил высадки, не имел и поэтому управлять десантом на берегу и обеспечивать его действия артиллерией и авиацией не мог. Кстати, все основные документы на операцию подписаны начальником штаба КБФ и утверждены Военным советом флота, Святов подписывал и утверждал документы либо как «командир высадки», либо как «командир отряда».
По-видимому, с учетом одновременного проведения практически в одном районе двух морских десантных операций, координацию действий всех сил флота должен был осуществлять командующий Балтийским флотом вице-адмирал В. Ф. Трибуц. Одновременно, учитывая относительную самостоятельность обеих операций и проведение их в интересах разных армий при полном невнимании к ним со стороны командования фронта, имело смысл назначить командующих силами в каждой морской десантной операции. В случае с десантом в Петергоф таким командующим мог стать, например, командующий эскадрой. В конце концов, кого-кого, а военачальников всех рангов вместе со своими штабами в Кронштадте находилось предостаточно.
На планирование морской десантной операции отводились всего сутки, однако качество большинства боевых документов было достаточным или высоким. В их разработке принимали участие офицеры штаба КБФ, командир войск десанта, командир сил высадки, штаб ВВС, флагманский артиллерист штаба КБФ, начальник оперативного отдела штаба 8-й армии и начальник артиллерии этой армии. Они разработали боевой приказ, план действия войск десанта на берегу, план разведки, плановую таблицу на операцию, плановую таблицу боевых действий ВВС, план обеспечения войск десанта артиллерийским огнем кораблей и береговых батарей КБФ, план посадки войск десанта, схему организации командования отряда высадки, указания и схему связи, схему высадки войск десанта и схему демонстративных действий. Забегая вперед, отметим, что демонстративные действия оказались излишними. Дело в том, что имитация десантных действий планировалась как раз там, где в эту же ночь фактически высаживались войска морского десанта Ленинградской ВМБ. Совершенно случайно в район все же первыми пришли настоящие силы высадки, а не «имитаторы». Вот тут-то и сказалось отсутствие органа управления, согласующего две морские десантные операции.
С 3 по 5 октября войска отряда провели ряд тренировок, кроме этого, соответствующим образом подготовили десантно-высадочные средства.
С 01:30 до 02:30 5 октября на Ленинградской пристани Кронштадта была произведена посадка войск десанта на катера, после чего десантный отряд под командованием капитана 2 ранга Г. С. Абашвили направился в точку развертывания в район банки Каменная. Высадка началась в 04:30 и завершилась в 05:06. Подход катеров с десантом к берегу прикрывался дымовыми завесами.
Первая рота высадилась по пояс в воду и без противодействия вышла на берег. Другие четыре роты противник встретил сильным, но беспорядочным огнем, на берег они высадились успешно и также без потерь.
Морские охотники открыли ответный огонь прямой наводкой по видимым огневым точкам противника. В результате боя за высадку сгорел от прямого попадания снаряда один катер типа «КМ», другой пропал без вести, при этом из состава экипажей оказалось убито восемь и ранено три человека.
Уже на данном этапе операции начались отклонения от ее первоначального плана. Например, намеченную огневую подготовку высадки отменил лично командующий Ленинградским фронтом генерал армии Г. К. Жуков — по его мнению, она демаскировала наши намерения и могла помешать внезапности операции. Поэтому артиллерия, минуя периоды огневой подготовки и поддержки высадки, сразу перешла к огневому сопровождению действий войск десанта на берегу. Она открыла огонь в 05:00, но вела его не по заявкам войск десанта, а «по пути их вероятного движения». Поскольку положение своих сил известно не было, то артиллерийский огонь искусственно смещался в стороны от места предполагаемого нахождения десанта.
Несмотря на то, что израсходовали 2571 снаряд калибром 100–305 мм, действенность такого огня из-за отсутствия связи с войсками и незнания точного местоположения целей, естественно, оказалась крайне низка. Ни о каком взаимодействии войск десанта с артиллерией речи не шло. По не совсем понятным причинам отсутствовала и авиационная поддержка.
Петергоф, Нижний парк. Зима 1941/42 года
А как же войска десанта? После высадки на берег связь с ними прекратилась, что же произошло дальше — и по сей день остается не выясненным до конца. Это при том, что батальон Ворожилова имел пять радиостанций с хорошо подготовленными и опытными радистами. Произойди подобное где-нибудь за десятки миль от своих баз — это одно, но тут, что называется, под носом, да еще второй раз за несколько дней! Командование флотом, все руководители этой операции прибывали в шоке: они были готовы к чему угодно, но не к тому, что почти полтысячи человек, сойдя на берег, просто растворятся в Петергофском парке. Поэтому до 9 октября предпринимались неоднократные попытки восстановить связь с войсками десанта, однако они ни к чему не привели.[129]
Как уже отмечалось, 5 октября высаживался еще один морской десант в интересах 42-й армии. Приказ на проведение этой операции командир Ленинградской ВМБ (к тому времени им стал контр-адмирал Ю. А. Пантелеев) получил в 15:45 4 октября. Цель высадки — отвлечь часть сил противника из района Петергофа и от Стрельны, чем способствовать разгрому войск противника и соединению частей 8-й и 42-й армий.
Войска десанта в составе батальона 20-й стрелковой дивизии войск НКВД (500 человек с личным оружием) планировалось высадить 5 октября в 04:50 в районе Викколово с задачей развивать наступление на отметку 79, район Викколово, далее — Новые Заводы и юго-западная окраина Стрельны, после чего батальону предстояло перейти в подчинение наступавшей 42-й армии.
Силы высадки включали десантный отряд в составе 14 моторных катеров различных типов, двух катеров «МО» и 25 гребных шлюпок, а также отряд кораблей непосредственной огневой поддержки в составе четырех катеров «МО». Кроме этого, в распоряжении командира сил высадки имелось семь небольших разъездных катеров и два бронекатера. Они использовались для связи, для доставки войскам суточного пайка и еще одного боекомплекта.
К обеспечению операции привлекались стоявшие на Неве эсминцы «Сметливый» и «Стойкий», 19-я железнодорожная батарея, ВВС КБФ. Последние должны были обеспечить истребительное прикрытие кораблей и войск десанта на переходе и в районе высадки, а также бомбардировочной авиацией осуществлять огневое обеспечение высадки и действий десанта на берегу.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.