Организация жизни

Организация жизни

Большой внутренний покой через двести лет после основания являл собой продукт изолированного развития, о котором во внешнем мире много слышали, но мало знали. Любопытство было столь велико, что в середине XIX века правительство даже организовало экскурсионный маршрут для тех, кто хотел заглянуть в закрытый более двух веков мирок.

В структуре замка Эдо центральное место по-прежнему занимал Главный покой (Хоммару). В XIX веке его площадь вместе с подсобными помещениями составляла 37530 м². Женская половина занимала большую часть — 20850 м². Она делилась, в свою очередь, на покои главной хозяйки (Одэн мукаи), помещения для фрейлин (Нагацубонэ мукаи) и хозяйственно-бытовую часть, где мужская и женская прислуга работала вместе (Хиродзасики мукаи). Сотрудники службы тайного надзора, охрана, врачи, порученцы были мужчинами. Общие подсобные помещения занимали не более 10 % площади, поэтому Большим внутренним покоем (Ооку) называли первые два сектора, куда мужчинам вход был воспрещен.

Женская часть замка сообщалась с внешним миром тремя выходами. Один связывал ее со Средним покоем сёгуна и предназначался только для правителя. Дверь была сделана из толстых дубовых досок, обитых медными пластинами. Ее охраняли строже всего. Второй выход располагался рядом с первым, уровнем ниже, и считался запасным[32]. Он был постоянно заперт, и открывали его только в экстренных случаях, например при пожаре. Третий выход вел на общую половину замка и использовался ежедневно. Через него фрейлины уходили в отпуск и возвращались, через него доставлялись хозтовары, продукты и личные покупки фрейлин. Этим входом пользовались врачи, посещавшие заболевших пациенток. Фрейлины, отвечавшие за входы и выходы (одзёгути), имели высокий 7-й ранг — сразу за наложницами сёгуна.

Основной выход охранялся и с женской половины, и с общей. С внутренней стороны за него отвечали две дежурные фрейлины, с внешней — камергеры сёгуна. Выход открывался в 6 часов утра и закрывался на тяжелые засовы в 6 часов вечера камер-юнкерами и дежурными фрейлинами 9-го ранга. Согласно регламенту 1721 года, разовый пропуск на женскую половину из мужчин могли получить только близкие родственники фрейлин (сын, брат или племянник) не старше девяти лет. Необходимые женщинам покупки делали в городе специальные посыльные (госай) — мужчины низкого происхождения с заработком чуть более одного рё в год. Их нанимали фрейлины и платили им из своего жалованья. Входить на женскую половину посыльные не имели права. Через специальное окошко они получали от дежурных лист бумаги со списком заказов, покупки передавались тем же дежурным. Обитательницы изолированного от внешнего мира “женского острова”, как иногда называли Большой внутренний покой, расплачивались с посыльными один раз в год в конце марта, за все покупки сразу.

Авторы сатирических хайку выражали сочувствие фрейлинам, которые могли лишь издали “вкусно посмотреть” на мужчин через дежурное окошко. В хайку, уличных пьесах и любовных романах того времени говорилось, что лишенные мужского общества обитательницы Большого внутреннего покоя занимаются самоудовлетворением с помощью “рога любви” — вымоченного в кипятке, размягченного бычьего рога. Сохранившиеся наставления и записки от старших фрейлин к младшим свидетельствуют, что культура самоудовлетворения в замкнутом мире Большого внутреннего покоя цвела пышным цветом. Она подробно описана в японской литературе [например, Такаянаги, 1981].

Любые правила со временем обрастают исключениями, так было и со строгостями на входе. Если супруга или мать сёгуна увлекалась буддийским учением и начинала покровительствовать какому-либо храму, его служители получали практически свободный доступ к ней. Удельные князья, женившие сыновей на дочерях сёгуна, также не упускали случая навестить замок с подарками и заверениями в бесконечном почтении. Как их могли не пустить? Так что запреты были не абсолютными. Послабления, однако, касались тех, кто жил снаружи, а не внутри.

Штатное расписание Большого внутреннего покоя постоянно менялось. В середине XIX века в нем числилось 389 женщин: 132 были закреплены за сёгуном, а остальные, то есть две трети штата — за его женой [Токугава, 1982]. Но это по штату. Обитательницы замка составляли элиту женской части токугавского общества и могли нанимать личную прислугу, как женскую, так и мужскую. За счет этого население женской половины замка заметно росло и в разные годы составляло 600-1000 человек.

Персонал Большого внутреннего покоя делился на фрейлин и служанок. Критерием разграничения являлось право видеть и лично прислуживать сёгуну и его супруге (омэмиэ, букв. показываться на глаза). Фрейлины обслуживали высокую чету, служанки — фрейлин. Они же выполняли хозяйственные работы. Чтобы стать фрейлиной в замке Эдо, нужно было родиться дочерью удельного князя или хатамото, который сам имел право лично упасть на колени перед сёгуном. Служанки ниже 15-го ранга не могли видеть хозяев замка. Они работали под руководством фрейлин и им же прислуживали. Этих девушек набирали из семей вассалов среднего ранга (гокэнин), отцы которых также не имели доступа к сёгуну. Поначалу они попадали в замок через семьи хатамото, куда их специально для этого отдавали на воспитание, но позднее в замке перешли к прямому набору.

Начальный ранг, который получали эти девушки, назывался осаннома и имел 15-й порядковый номер. Осаннома выполняли хозяйственные работы, убирали комнаты фрейлин и участвовали в подготовке развлекательных мероприятий. Это были их минимальные обязанности, а судьба девушек в замке зависела от их способностей, связей и удачи.

Три низших ранга (осуэ, цукаибан и оину кодомо) пополнялись дочерьми состоятельных горожан или сельских старост, которые прилагали для этого неимоверные усилия, в том числе и денежные. Эти девушки обычно начинали и заканчивали карьеру истопницами, водоносами, ключницами, посыльными.

В течение долгого времени о внутренней жизни замка было мало что известно, о ней ходили легенды. Бакуфу поощряло таинственность. Но жено— и чадолюбивый одиннадцатый сёгун Иэнари невольно приоткрыл завесу. О жизни Большого внутреннего покоя стало известно чуть больше, и в богатых городских домах этому укладу начали подражать. Простые горожане узнали, на какие ранги и категории делятся фрейлины и каковы их обязанности.

Штатное расписание Большого внутреннего покоя (1854 г.)

Примечание. Служанки 16–21 рангов не имели права личного контакта с сёгуном и его супругой.

Источник: Эдодзё ооку гайдо букку = Замок Эдо. Путеводитель по Большому внутреннему покою/Под ред. Хонда Хидэоми. Синдзимбуцу орайся, 2010. С. 30–31.

Организация службы и деление на ранги интересны тем, что отражают представления того времени. Во-первых, из-за жесткой сословной иерархии стартовая позиция в замке зависела от происхождения девушки. Например, в первую категорию фрейлин могли попасть только самые знатные барышни из придворной аристократии Киото (обычно из домов Асукаикэ или Анэкодзи, боковых ветвей рода Фудзивара). Право стать наложницей сёгуна и родить ему ребенка нужно было заслужить, поднявшись по карьерной лестнице до 6-го ранга. Уборщица 20-го ранга не имела права убирать комнату фрейлины, прислуживавшей жене сёгуна: это делала уборщица 15-го ранга. А носильщица низшего ранга не имела права носить в паланкине фрейлину выше 15-го ранга. И так далее. Иерархичность замковой жизни опиралась на придворные традиции Киото. В императорском дворце вся прислуга также происходила исключительно из аристократических домов и занимала должности в соответствии с рангами родителей.

Женские прически: девочка 12–15 лет, незамужняя девушка, замужняя женщина без детей, замужняя женщина с детьми.

Иерархичность проявлялась и в том, как называли и как обращались к женщинам разного возраста, социального и семейного положения. Например, жену сёгуна почтительно называли дайдокоро (букв. место на возвышении, в современном японском языке — кухня), жен самых знатных удельных князей, родственников Токугава называли горэнтю (букв. та, что находится за бамбуковой шторой), жен прочих князей — гонайсицу, (букв. внутренняя комната) и так далее, вплоть до простых горожанок. Всего таких наименований было пятнадцать. Одних только женщин 15–30 лет делили на четыре категории.

Иерархия была заметна в одежде, прическе, макияже. Замужние женщины чернили зубы и сооружали такие прически, которые не только отличали их от незамужних, но и сообщали окружающим о наличии или отсутствии у них детей. Безусловными законодателями мод в этой области выступали гейши и актрисы театра кабуки.

В середине XVII века невероятную популярность приобрела прическа “петля Кацуямы” (Кацуяма магэ), изобретенная гейшей Кацуяма из столичного района Канда. Забранные в пучок волосы перехватывались у самого основания и укладывались в петлю от затылка ко лбу, а конец пучка прятался внутри довольно сложной конструкции.

Со временем безумная популярность этой прически сошла на нет, а еще через столетие ее возродили как благородно-архаический атрибут старых добрых времен, которым пользовались только самые знатные женщины. А еще через сто лет прическа с небольшими изменениями стала обычной у простых замужних горожанок, и о славной ее истории уже мало кто помнил. Да и сегодня, надевая нарядное кимоно, японские женщины сооружают прическу марумагэ (круглый узел), которая в основе повторяет тот стародавний вариант.

Кстати, успех прически положительно сказался на судьбе ее изобретательницы: Кацуяма из рядовой гейши при городской бане быстро превратилась в самого дорогого в квартале Ёсивара “человека искусства” (таю).

Имена, которые женщины получали в замке, также различались по структуре и отражали их статус. Топ-дамы двух высших рангов, а также мать и жена сёгуна имели полноценные имена с китайским чтением, состоящие из трех иероглифов (например, Гэккоин). Фрейлины среднего звена (третий ранг и ниже) получали имена из двух иероглифов, чаще всего с японским чтением, среди которых фигурировали такие компоненты как “лес”, “река”, “остров” (например, Эдзима). Служанок низших рангов называли односложными именами с японским чтением, к которым добавляли мягкий префикс вежливости о- (Осаэ, Омиё). Так же называли простых горожанок.

В замке сохранялись узкая специализация и дробление функций. Например, главным контролершам входов в Большой внутренний покой (одзёгути, 7-й ранг) подчинялись дежурные контролерши по выдаче разовых пропусков и служанки, запиравшие и отпиравшие двери (окиттэгаки и оцукаибан, 13-й и 19-й ранги соответственно). Тот, кто несет ответственность за входы и выходы, не должен сам их запирать и отпирать — типичное правило того времени.

В замковой жизни важную роль играл принцип личной преданности как основа дисциплины и кооперации. Фрейлины и служанки имели право нанимать за собственный счет внештатных помощниц или учениц, для которых становились главными гарантами пребывания в замке. Это снимало все вопросы, касающиеся выполнения штатных обязанностей и распоряжений вышестоящих.

Фрейлины первых шести рангов составляли элиту Большого внутреннего покоя. Они не имели постоянных хозяйственных функций, их жизнь в замке в основном сводилась к участию в ритуально-культурных мероприятиях и подготовке к ним. Они выполняли также распорядительные функции при обслуживании сёгуна и его супруги. В замок нанимали пожизненно, но на трех низших разрядах текучесть была высокой: проработав несколько лет, девушки уходили сами. Во-первых, работа самая тяжелая и малооплачиваемая, а положение бесправное. Во-вторых, многие устраивались в замок временно — для улучшения послужного списка. Влиятельные горожане и даже крестьяне, точнее сельские старосты, всеми силами старались хоть ненадолго пристроить дочерей в замок, и это им часто удавалось. Факт службы у самого сёгуна резко повышал шансы девушки на удачное замужество и обеспеченную жизнь. Прошедших суровую школу замка Эдо охотно принимали в знатные самурайские или богатые купеческие дома. А при острой нехватке невест в столице это был еще и трамплин в карьере. Большая часть блестящих замужеств эпохи, когда незнатная женщина становилась совладелицей, а то и хозяйкой состояния, приходилась на бывших фрейлин замка Эдо. Это называлось “сесть в роскошный паланкин” (тама но коси).

Также вне штатного расписания, временно, в замке находились помощницы и помощники всех категорий, нанимаемые фрейлинами и служанками замка за собственный счет. Обычно это были мальчики и девочки 12–17 лет, помогавшие своим хозяйкам. Девочки убирали комнаты, стирали и готовили, а мальчики были на посылках и выполняли мелкие поручения за пределами Большого внутреннего покоя. Девочки жили вместе с хозяйками, мальчики — на общей половине (Хиродзасики).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.