Глава 2. Покорение Средней Азии

В 1723 г. джунгарский хан Галдан-Церер с большим войском двинулся на кочевья киргиз-кайсаков (их большевики позже назовут казахами). Историк Ч. Валиханов писал: «Преследуемые повсюду свирепыми джунгарами, киргизы подобно стадам испуганных сайгаков…, бегут на юг, оставляя на пути своем имущество, детей, стариков, домашний скарб и исхудалый скот, и останавливаются: Средняя Орда около Самарканда, Младшая Орда – в Хиве и Бухаре… Не находят в среднеазиатских странах пастбищ и, вступив во вражду с новыми соседями, они обращаются к границам могущественной России, чтобы искать ее помощи и покровительства»[288].

В 1728 г. к границам России, на земли Башкир, прикочевала Младшая Орда, предводительствуемая ханом Абдулхаиром, и попросила принять их в русское подданство.

2 января 1731 г. Абулхаир-хан (Младшая орда) и Шемяка (Семке) хан (Средняя Орда) отправили всеподданнейшее донесение о принятии ими русского подданства: «Великой государыне императрице нашей и наследникам ее всегда и справедливо служить обещаемся».

Абдулхаир-хан обязался платить ясак в 4000 лисиц, Шемяка-хан – по 2000 лисиц и 1000 корсаков[289], зять Абдулхаира Батыр-Мухаммед Салтан, владелец еще одной орды, тоже собирался платить 1000 лисиц и 1000 корсаков. Учитывая обширность края, занятого киргиз-кайсацкими ордами, ясак был явно необременительным.

Русское правительство выделило для кочевий киргиз-кайсаков земли по реке Илеку, левому притоку Яика, и часть башкирских земель. Но с поселением киргиз-кайсаков у Яика начались их непрерывные кровавые стычки между волжскими калмыками и башкирами. На этот же район зарился и джунгарский хан. Отношения России и Джунгарии осложнились.

По просьбе Абулхаир-хана для защиты его орды от калмыков, башкир и других кочевников русские в 1735 г. построили на реке Оре вблизи впадения ее в Яик крепость, названную Оренбургом. Однако выбор места для крепости оказался неудачным. Оренбург был расположен вдали от торговых путей и на низменности. Тогда в 1739 г. в 181 версте ниже, на реке Яик в урочище Красная гора была построена новая крепость, получившая название Оренбург, а прежнюю крепость переименовали в Орск. Но и новое место оказалось неудобным из-за климатических условий, и спустя три года крепость перенесли на третье место – в 71 верстах от Красной горы.

Новая Оренбургская крепость имела земляные бастионы и деревянную ограду. К 1794 г. на ее вооружении состояло 112 орудий. Гарнизон составляли 4 батальона пехоты и 164 артиллериста.

Понятно, что одной, пусть даже сильной, крепости было недостаточно. Поэтому для защиты от орд кочевников построили огромную линию крепостей, разделенную на три участка. На первом участке – «Нижнеяицкий участок» – от Гурьева до Оренбурга на протяжении 746 верст было построено 29 крепостей. По внешнему виду эти крепости были похожи на Белогорскую крепость, описанную Пушкиным в «Капитанской дочке».

Вторая линия – «Верхнеяицкий участок» – протяженностью 559 верст располагалась от Оренбурга до крепости Верхоянская. Там было построено 22 крепости, среди которых крепость Магнитная, в ХХ веке она станет городом Магнитогорском.

Третья линия – «Уйский участок» – имела протяженность 383 версты. Там находилось 17 крепостей, среди них была Петропавловская крепость, которая в 1807 г. станет городом Петропавловском.

Крепости охраняли как регулярные, так и казачьи войска. Приказом императрицы Анны Иоанновны 11 февраля 1736 г.

«в новоустроенных городах Оренбурге и Тобынске учреждены казаки из Уральских новокрещенцев-мещеряков, отставных солдат, охотников и беглецов из Яицких и Сибирских казаков».

В 1742 г. две сотни уфимских казаков перевели в Оренбург. А в апреле следующего года туда было переведено все самарское казачество.

В 1744 г. «Оренбургские казаки усилены причислением к ним казаков Исетского войска, охотников Яицкого войска, Сибирских городов дворянских и казачьих детей, беглых холопей, отставных солдат и т. п.».

И, наконец, 24 мая 1748 г. все казачьи части Оренбургской губернии были объединены в «Оренбургское нерегулярное войско под командованием назначаемого из Петербурга атамана».

В 1741 г. джунгарский хан Галдан-Церен опустошает киргиз-кайсацкие орды по Ишиму, истребляет или захватывает в плен население, угоняет скот. Попал в плен и султан Аблай, и только по настоянию русских властей он получает освобождение. В 1742 г. войска Галдан-Церена вновь напали на киргиз-кайсаков, и только вмешательство русских властей предотвратило катастрофическое поражение киргизов, которые бежали под защиту русских крепостей, чем и спаслись от физического уничтожения. Россия направила в Сибирь регулярные войска под командованием генерала Киндермана.

К 1 января 1856 г. в Оренбурге казачье войско насчитывало всего 97 846 мужчин и 99 046 женщин. Из них войскового сословия 96 161 мужчина и 97 305 женщин.

С 1736 г. в районы крепостных линий отправляли ссыльных и бродяг. Беглые крестьяне не отправлялись за Урал, а наоборот, их наделяли землей и освобождали от податей на три года.

Историк М. К. Любавский писал: «Русские крепости и военные посты облегли кочевья киргизов с запада, севера и востока, но не изолировали их от ханств Хивинского, Бухарского и Кокандского, откуда шли враждебные России влияния и внушения. Поэтому киргизы продолжали тревожить своими нападениями русские окраины, угоняли скот, уводили в плен жителей, жгли их селения и грабили имущество.

Для обуздания киргизов русское правительство решило не ограничиваться номинальным их подчинением, а так или иначе осуществлять над ними действительную власть.

В 1822 г. был утвержден выработанный Сперанским устав о сибирских киргизах. Он ослаблял родовое начало и умалял власть ханов, обычно падких на всякие соблазны и внушения извне, со стороны хивинцев, бухарцев и кокандцев. Устав предоставлял народу выбирать себе правителей и переносил русские административные пункты по управлению краем вглубь степей»[290].

Для установления реального контроля над ордами киргизов строились новые крепости на расстоянии 150–300 км южнее старой линии крепостей. Так, в 1824 г. были основаны Кокчетав и Караралы, в 1831 г. – Аягуз, в 1832 г. – Кокпекты, Баяп-Аул и Акмолы.

В 1833 г. на пост оренбургского военного губернатора и командира Оренбургского корпуса был назначен генерал-лейтенант Василий Алексеевич Перовский (1795–1857). Он был внебрачным сыном графа Алексея Кирилловича Разумовского от М. М. Соболевской и получил фамилию по названию подмосковного имения отца – Перово. Перовский отличился в Отечественной войне 1812 г. и в русско-турецкой войне 1828 г.

Новый губернатор энергично взялся за дело обеспечения безопасности русских границ. Его беспокойство вызывали не только постоянные набеги кочевников, но и попытки проникновения англичан в Среднюю Азию.

Так, в 1832 г. в Бухару под видом армянского купца прибыл английский офицер А. Бернс. Он встретился с эмиром Мир-Насруллой и попытался открыть торговый дом Ост-Индийской компании. Замечу, что обычно после проникновения в восточную страну Ост-Индийской компании следовало прибытие британских войск. Параллельно Бернс провел топографическую съемку местности на правом берегу Амударьи.

«Просвещенные мореплаватели» вмешались в афганские междоусобицы, и афганский шах Дост-Мухаммед в 1834 г. обратился за помощью к России. В декабре 1837 г. в Афганистан прибыл поручик Виткевич со специальной миссией.

1 октября 1838 г. Англия официально объявила войну Афганистану. Для похода туда была сформирована специальная Бенгальская армия под командованием генерала Фэйна (всего свыше 21 тысячи солдат). Однако вторжение в Афганистан закончилось в 1842 г. полным крахом. Лишь немногим англичанам удалось уйти. Война стоила британцам свыше 18 тысяч человек убитыми и 15 миллионов фунтов стерлингов.

Узнав о поражении англичан в Афганистане, бухарский эмир Насрулла приказал казнить двух британских эмиссаров: дипломата Коколли и полковника Штоддерта. Оба прибыли ко двору эмира, чтобы устроить конфликт между Бухарой и Россией. 17 июня 1842 г. Штоддерт и Коколли были публично обезглавлены на базарной площади.

В начале 1840-х годов Кениссары, один из султанов киргизской Большой Орды, учинил несколько нападений на русские территории. В ответ русские в 1845 г. построили Оренбургское укрепление на реке Тургае (позже ставшее городом Тургаем) и Уральское укрепление на реке Иргизе. Года через три был построен форт Карабутакский на Верхнем Иргизе.

Нападения киргизов Кениссары вскоре прекратились, так как враждебные ему султаны Большой орды, чтобы сохранить за собой власть, обратились к русскому правительству с просьбой принять их в русское подданство. Николай I изъявил свое согласие, и летом 1846 г. пять родов Большой Орды принесли присягу на верность России. Одновременно к озеру Балхаш и на реку Или были отправлены русские отряды, чтобы разгромить непокорного султана Кениссары. Тот бежал в Китай, но там был захвачен каракиргизами и убит. Тогда и остальные киргизы Большой Орды пожелали принять русское подданство. Русское правительство направило к ним несколько сотен казаков. Пройдя весь Илийский край, они в 30 верстах от китайской границы в 1847 г. заложили город Копал. В 1854 г. для защиты новых подданных от набегов каракиргизов Заилийского Алатау на месте древнего города Алма-Аты (Яблонный) была построена крепость Верный. После этого в подданство России перешла часть каракиргизов, живших в бассейне озера Иссык-Куль.

Для закрепления этого края за Россией сюда была переселена часть западно-сибирских линейных казаков, составивших Семиреченское войско. Чтобы пополнить это войско, всем желающим крестьянам западносибирской губернии русское правительство предложило переселиться в Семиречье с зачислением в казаки. Однако желающих оказалось мало. Тогда в 1858 и 1859 годах вышли царские указы о переселении в киргизскую степь с обращением в казаки всех крестьян, самовольно поселившихся в Западной Сибири, а также и тех, за кем числились недоимки в размере более годового оклада. Предписывалось давать переселенцам льготы по службе и получению провианта, а также денежное пособие на первое обзаведение.

Параллельно Россия встала твердой ногой и на восточном побережье Каспия. В 1842 г. на острове Ашур-аде в Астрабадском заливе в юго-восточном «углу» Каспийского моря была основана станция (база) Каспийской флотилии. (В настоящее время остров Ашур-аде и примыкающий район побережья – территория Ирана). Как было сказано в официальном документе, станция основана «для наблюдения за неспокойными туркменами». На станции Ашур-аде постоянно базировались два военных судна, а гарнизон составлял 130 человек при двух пушках.

В 1846 г. крепость и порт Новоалександровское на Мангышлакском полуострове были эвакуированы. А взамен в том же году на месте крепости святого Петра, основанной еще в 1716 г., был построен форт и порт Новопетровское. Причем при строительстве форта использовались укрепления петровских времен. Были вырыты колодцы, снабжавшие крепость пресной водой. Гарнизон крепости состоял из двух рот пехоты и двух сотен казаков, а также нескольких артиллеристов и 31 орудия. В защищенной Новопетровской гавани могло поместиться свыше сорока больших кораблей. В 1857 г. Новопетровская крепость была переименована в форт Александр, а в 1939 г. – в форт Шевченко.

В 1845 г. в устье реки Сырдарьи новый оренбургский губернатор генерал от инфантерии В. А. Обручев приказал построить укрепление Аральское (Раим) и… основать флотилию на Аральском море. В донесении в Петербург Обручев четко сформулировал необходимость этих мер: «Если мы не займем низовье Сыр-Дарьи, это сделают англичане».

Увы, Перовский приказал полковнику Ивану Федоровичу Бларамбергу отправиться в Раим и оттуда внезапно напасть на Ак-Мечеть. (Расстояние между обеими крепостями около 350 км). В отряд Бларамберга вошли полурота пехоты и две сотни казаков при пяти пушках. Всего 12 офицеров и 457 нижних чинов.

Отряд выступил из Аральска (Раима) 3 июля 1852 г. Но лишь 27 июля 1853 г. русские войска под началом самого Перовского штурмом овладели Ак-Мечетью. Генерал Перовский за взятие кокандских крепостей получил рескрипт Николая I с благодарностью и решением о переименовании Ак-Мечети в форт Перовский. (В 1925 г. большевики переименовали город в Кзыл-Орду.)

С началом Крымской войны турецкие эмиссары пытались поднять среднеазиатских ханов на «священную войну» с неверными. Перовский доносил Николаю I о ситуации в Бухаре: «Между прочими средствами к возбуждению в народе религиозного фанатизма кокандские муллы пустили в ход древнее мусульманское поверье, заключающееся в том, что в Софийской мечети в Константинополе хранится меч Али, зятя Мухаммеда, и что когда настанет время восстать всем правоверным против гяуров, то меч этот сам должен выйти до половины из ножен. Теперь чудо это совершилось, проповедуют фанатики, обрекая проклятию всех, кто не послушается такого очевидного знака воли божией. Ту же идею стараются распространить в Бухаре турецкие послы, подтверждая справедливость сказанного чуда».

Активные действия англо-турецких эмиссаров в Средней Азии заставили царское правительство опасаться прямого вторжения британских или турецких войск в районы Средней Азии, ибо это нарушало планы Российской империи. Так, русский пристав при «киргизах Большой Орды» сообщал 23 января 1855 г. командиру Сибирского корпуса Гасфорду, что в конце 1854 г. к бухарскому эмиру приехал английский посол. Этот посол потребовал пропуска британских войск из Афганистана через Бухару на север, к русской границе. Эмир якобы сначала отверг это требование, но «когда английский посланник привез ему фирман турецкого султана, то он и разрешил». Указывая на эти обстоятельства, Гасфорд в письме военному министру подчеркивал реальную угрозу того, что при «согласии бухарского хана и афганских владетелей англичане как союзники турецкого султана под предлогом поддержания прав магометан пришлют кокандскому хану своих или турецких инструкторов и оружие и тем, конечно, смогут усилить и направить действия необразованных и неустроенных кокандских ополчений».

Чтобы обезопасить себя от нападений киргизов и кокандцев, русские войска двинулись на юг и в 70 км севернее озера Иссык-Куль основали в 1854 г. крепость Верный (с 1921 г. Алма-Ата).

Военно-политическая экспансия Англии в Среднюю Азию сочеталась с экономической. Департамент внешней торговли России указывал на сокращение русского вывоза в Среднюю Азию в 1845 г. в связи с «усилившимся привозом на бухарский рынок ост-индских и английских товаров, которым цены далеко ниже наших». Отчет этого департамента за 1847 г. констатировал: «Совместничество английских товаров по бухарским и хивинским рынкам препятствовало выгодному сбыту русских бумажных изделий и некоторых других товаров».

Купец Ключаров, автор «Описания Кокандского ханства», утверждал: «Товары российские в нынешнем 1852 г. во всей Средней Азии, как в Кокании, Ташкенте и Бухаре, упали ценой до чрезвычайной степени, так что противу прежних цен выручали 80 коп. из рубля из самых лучших товаров; продажа более в кредит, за наличные продажи совсем не было, причина оному более полагают – в нынешнем году необыкновенно большой вывоз во все азиатские провинции Средней Азии аглицких бумажных мануфактурных товаров; ихние комиссионеры – персиане, ширванцы и афганцы – продают здесь в кредит на 12 и 18 месяцев, и тем более успевают продавать свои товары, хотя набивные ихние бумажные товары и миткали очень слабой доброты и краски более линючие, но рисунки ситцев самые азиатские во вкусе».

Ключарев подчеркивал, что англичане продают свои товары по более дешевым ценам, «потому и торговля наша со здешним краем становится для нас самой безвыгодной, из бумажных товаров нет ни одного товара в особенном требовании, чтобы можно было здесь с выгодой продать, кроме металлических товаров, как то: медь, железо, сталь, чугун, олово, которые всегда имеют здесь цену и требование на оные постоянное…»[291].

Деятельность англичан в Средней Азии вызвала серьезные опасения у русского правительства. Любопытно, что, анализируя результаты Крымской войны, Карл Маркс в своем «Конспекте книги Бакунина “Государственность и анархия”» писал: «Итак, для Всероссийской империи путь в Европу ныне закрыт… Но если закрыт путь северо-западный, то остается южный и юго-восточный, Бухара, Персия, Афганистан, Ост-Индия, наконец, Константинополь»[292]. Не надо быть марксистом, чтобы оценить прозорливость классика.

Продвижение на юг в Средней Азии отвечало не только геополитическим и военным интересам русских, но и интересам отечественных промышленников.

В 1857 г. видный экономист Ю. А. Гагемейстер в статье «Взгляд на промышленность и торговлю России» писал, что темпы развития «азиатской» торговли значительно выше, чем «европейской». Он подчеркивал, что «половина всего отпуска в Азию состоит из товаров обработанных, которых по европейской границе отпускается самое ничтожное количество».

В 1860 году в Бухару прибыло несколько представителей Англии, чтобы добиться от эмира Насруллы согласия на организацию английского судоходства по Амударье. Одновременно с этим через Каратегин и Дарваз проник в Коканд британский разведчик Абдул Маджид, которому поручалось установить контакт с правителем Коканда Маллябеком и передать ему подарки и письмо с предложением поддерживать связь с Британской Индией.

Из Коканда непрерывно поступали сведения о развернувшейся там подготовке к военным действиям против России весной 1860 г. В город Туркестан прибыл из Афганистана специалист по оружейному делу, предложивший местному беку помощь в изготовлении пушек, мортир и артиллерийских снарядов европейского образца. Военные власти Оренбурга не без оснований полагали, что этот мастер был прислан из Британской Индии.

О подготовке Кокандского ханства к войне сообщал в Петербург также и генерал-губернатор Западной Сибири. Кокандские чиновники, разъезжая по киргизским селениям, под страхом смертной казни отбирали скот и лошадей для своей армии. Пунктом сосредоточения кокандской армии был назначен Ташкент. Одновременно укреплялись аванпосты Кокандского ханства в киргизских землях – в Пишпеке, Мерке, Аулие-Ате и др.

Для изучения складывавшейся обстановки царское правительство отправило разведывательные отряды к Иссык-Кулю и в район Пишпека. Руководителю рекогносцировки у Иссык-Куля капитану Венюкову было предписано уклоняться от каких-либо военных действий.

В июне 1860 г. рекогносцировка побережья озера Иссык-Куль была завершена без каких-либо происшествий, но в районе Токмак – Пишпек начались столкновения между царскими и кокандскими войсками. Воспользовавшись нападением кокандских отрядов на селение Кастек, небольшой отряд полковника Циммермана в сентябре 1860 г. захватил Пишпек и Токмак, разрушил находившиеся там укрепления и вернулся в Верный.

В 1868 г. русские войска без боя овладели древним городом Самарканд.

2 июня 1868 г. бухарский эмир Музафар подписал мирный договор с оренбургским генерал-губернатором Кауфманом. Узнав о договоре с бухарским эмиром, канцлер князь Горчаков традиционно запаниковал и стал стращать царя гневом Альбиона. В результате в августе 1868 г., когда Кауфман выехал из Ташкента в Петербург для личного доклада, на одной из почтовых станций в степи его встретил фельдкурьер с категорическим предписанием царя немедленно вернуть Самарканд и Катта-Курган бухарскому эмиру. Генерал-губернатор прочитал предписание и, не сделав никакого распоряжения, двинулся дальше.

Позже Кауфман заявил: «Наша дипломатия, да и все правительство поддались угрозам и беснованию Англии. Выяснилось же главное – полное непонимание положения России в Средней Азии… Да, это бюрократическое невежество наше поразительно… само беснование Англии должно было не пугать наше правительство, а радовать его»[293].

Ну а царю ничего не оставалось, как утвердить договор с бухарским эмиром.

К 1869 г. наиболее враждебным России государственным образованием в Средней Азии стало Хивинское ханство. Хивинский хан помогал оружием и деньгами бандитским шайкам туркмен и киргизов, действовавших на русской территории. В итоге в 1869 г. русское правительство приняло решение унять агрессивного хана.

Действовать против хана было решено с двух сторон: из Туркестана и с восточного побережья Каспийского моря. Последнее направление было стратегически более удобным.

С 5 по 7 ноября 1869 г. в Красноводском заливе с кораблей Каспийской флотилии высадился русский десант в составе одного батальона пехоты и полусотни казаков при шести пушках. Командовал десантом полковник Н. Г. Столетов. На этом месте был основан форт Столетов, а позже – город Красноводск.

26 мая 1873 г. русские войска подошли к Хиве. Первый штурм был отбит с большими потерями. Пошли разговоры об отступлении. Но нашелся лихой подполковник М. Д. Скобелев, который, никого не спросясь, повел две роты солдат на штурм Хивы. Генерал Веревкин отправил к ослушнику ординарца с приказом остановиться, пригрозив расстрелом за неповиновение. Скобелев послал ответ начальнику: «Идти назад страшно, стоять на месте – опасно, остается взять ханский дворец». И скобелевские молодцы лихо взяли крепость и ханский дворец.

Однако хану удалось скрыться. Кауфман предложил беглому хану вернуться. Встреча Мохаммеда Рахима II с туркестанским генерал-губернатором состоялась 2 июня 1873 г. недалеко от Хивы в тенистом Гандемианском саду – загородной резиденции хана.

Стороны подписали мирный договор, в котором говорилось: «Хан признает себя покорным слугой императора всероссийского, отказывается от всяких непосредственных дружеских сношений с соседними владетелями и ханами и от заключения с ними каких-либо торговых и других договоров и без ведома и разрешения высшей русской власти в Средней Азии не предпримет никаких военных действий против них. Весь правый берег Аму-Дарьи и прилегающие к нему хивинские земли уступаются России… Русским пароходам и другим судам как правительственным, так и частным, предоставляется свободное и исключительное плавание по Аму-Дарье, а суда хивинские и бухарские пользуются этим правом не иначе, как с разрешения русской высшей власти в Средней Азии»[294].

Финалом покорения Средней Азии можно считать взятие сильнейшей текинской крепости Геог-тепе (Денгиль-тепе) 12 января 1881 г.