РАЗДЕЛ III ЯПОНИЯ НА ПОРОГЕ НОВОГО ВРЕМЕНИ

Понятие «новое время», как и понятие «средневековье», возникло в Европе около четырех с половиной веков назад. Его авторами были итальянские гуманисты эпохи Возрождения. «Новым» они называли свое время, связывая его с развитием светской культуры и науки и противопоставляя предшествовавшим ему «темным векам».

В таком культурно-историческом контексте понятие «новое время», по-видимому, не применимо к истории Японии. Тем не менее, оно достаточно широко используется как в этой стране, так и за ее пределами. Дело в том, что, получив дальнейшее развитие в трудах французских энциклопедистов, понятие «новое время» к началу XIX в. стало обязательным компонентом триады «древность-средневековье-новое время», сделавшейся основой периодизации всемирной истории. При этом сам термин в значительной степени утратил свое первоначальное культурно-историческое содержание и наполнился новым, в первую очередь, социально-экономическим. Теперь им стали обозначать эпоху становления и развития капиталистических отношений (или, в иной концептуальной системе, время перехода от традиционного общества к современному).

Применительно к японской истории определение рубежа напала «нового времени» вызывает определенные трудности, связанные со всемирно-историческим содержанием этого понятия. Начало «нового времени» как всемирно-исторической категории обычно относят к середине XVII в., связывая его с Английской революцией. Это довольно точно совпадает с годами утверждения и Японии сёгуната Токугава, что, в свое время, вызвало попытку совместить начало «нового времени» в Японии с его всемирно-историческим рубежом. Так, опубликованная в СССР коллективная работа «Очерки новой истории Японии» определяла хронологические рамки этого периода 1640–1917 годами (окончание его было привязано к Октябрьской революции в России).

Однако, если говорить о социально-экономическом содержании понятия «новое время», то развитие в Японии капитализма и всего связанного с ним комплекса общественных отношений логичнее связывать с периодом Мэйдзи, т. е. со второй половиной XIX в., хотя капиталистический уклад существовал там и раньше (торгово-промышленный капитал, немногочисленные мануфактуры). Таким образом, попытка непосредственно применить всемирно-историческую категорию в периодизации истории конкретной страны приводит, как это обычно и бывает, к хронологическому конфликту.

Вместе с тем, период Токугава характеризовался рядом особенностей, существенно отличавшими его от предшествовавшей эпохи. Фактически, именно в то время были заложены предпосылки быстрого развития Японии в период Мэйдзи. Поэтому в японской историографии «новое время» состоит как бы из двух половинок — кинсэй («новых веков») и киндай («новой эпохи») Первая из которых включает в себя период Токугава, а вторая — период Мэйдзи. Такой подход, хотя и не вполне согласуется с принятой на Западе системой периодизации, применительно к японской истории весьма удобен, поскольку позволяет подчеркнуть как своеобразие обоих периодов, так и их внутреннюю связь.

Раздел «Япония на пороге нового времени» посвящен именно эпохе кинсэй. В его названии заключен известный компромисс, призванный помочь отразить причудливое сочетание традиций феодального общества и ростков нового в социально-экономической сфере, которым характеризовался период Токугава, и которое сделало возможным ускоренное развитие страны после реставрации Мэйдзи в 1868 г.