Изображения актеров и театральных масок на предметах искусства из Северного Причерноморья

Неизвестно, когда греки в Северном Причерноморье начали разыгрывать пьесы, но уже в V в. до н. э., как говорилось выше, многие из них видели представления в афинском театре. Они делились впечатлениями об этом с друзьями и родственниками и могли иллюстрировать свои рассказы росписями на привозных аттических вазах, а также терракотовыми статуэтками актеров и копиями театральных масок. В IV в. до н. э. в северопричерноморских городах появляются стационарные театры, и в них ставят драмы и комедии. Косвенно на это указывают многочисленные статуэтки актеров не только импортные, но и местного производства.

Среди вазовых рисунков наиболее выразительна роспись на фрагменте краснофигурного кратера второй половины V в. до н. э. (рис. 52)[489]. Этот дорогой крупный сосуд находился в доме состоятельного ольвиополита, недаром его осколок найден на полу жилого дома в центральном квартале города. Уцелела часть стенки, прилегавшая к венчику, опоясанному орнаментом из лавровых листьев. Под ним на тулове кратера располагалась многофигурная композиция, по-видимому, в два или даже в три ряда один над другим. Теперь остались лишь части четырех фигур из верхнего ряда, все они нарисованы в профиль: в центре авлет, пред ним и за ним актеры и меньший персонаж, вероятно ребенок. Музыкант в традиционном для выступления в театре узорчатом хитоне с длинными рукавами аккомпанирует на аулосе игре артистов. Голова музыканта охвачена форбеей, потому что он выступает в театре под открытым небом, и нужно извлечь из инструмента громкий звук. Актеры представлены в движении, они выразительно жестикулируют руками. Их лица закрыты масками, выделенными белой краской, на головы надеты парики с женскими прическами из длинных волос с узлом сзади, поверх них завязаны повязки с украшениями надо лбом.

Около женских персонажей темным лаком написано слово ???? (прекрасная), около остальных тот же эпитет в мужском роде. Так вазописец, а скорее заказчик вазы выразил свое отношение к исполнителям понравившейся пьесы. Роспись явно выполнена по заказу и изображала сцену из определенного спектакля. Остается только гадать, сделан ли кратер для посетившего Афины ольвиополита, или местный заказчик решил потом продать вазу, и она оказалась в Ольвии. Хочется думать, что вернее первое предположение; ведь именно в это время наладились оживленные связи Афин и Ольвии. Она входила в Афинский морской союз и посылала свои взносы к празднику Великих Дионисий. Ольвийские послы и купцы присутствовали в театре, когда шла изображенная на кратере пьеса, так что смысл сцены на вазе был хорошо понятен ее оль-вийским владельцам.

Актеры разыгрывают какую-то явно не комическую сцену, но не из трагедии, потому что афинские вазописцы не изображали трагиков во время исполнения роли, они лишь иллюстрировали мифы, на сюжет которых писались трагедии. Только в IV в. до н. э. на италийских вазах появляются фигуры играющих трагических актеров[490]. Поэтому можно предположить, что на кратере представлен эпизод из сатировской драмы. В ней герои носили такие же костюмы, как в трагедии, а хор состоял из полуобнаженных сатиров.

Сюжет рисунка на ольвийской вазе напоминает картину на кратере мастера Пронома[491]. Не известный по имени вазописец называется так потому, что он нарисовал авлета, написав рядом с ним имя знаменитого беотийца Пронома (Paus. IX, 12, 4), аккомпанировавшего на представлении сатировской драмы, которую разыгрывали в афинском театре изображенные на вазе актеры. Среди них художник нарисовал драматурга Деметрия, бога театра Диониса и его жену Ариадну (рис. 53).

На вазе мастера Пронома все актеры держат в руках маски. Двое одеты в характерные для трагедии нарядные узорчатые одежды. Один из них исполнял роль Геракла, так как в руке у него дубина и на плечо накинута львиная шкура – атрибуты героя. Рядом с ним стоит предводитель хора, игравший старого Силена или сатира. В руке у него маска с седыми волосами и бородой, а сам он одет в характерный косматый костюм, закрывающий все тело (рис. 54). В подобном костюме изображен силен на упомянутом выше рельефе из пантикапейского театра (рис. 51). Такое одеяние надевали актеры в ролях Паппосилена или корифея хора сатиров[492]. Остальные персонажи – безбородые юноши, участники хора. Их обнаженные тела прикрывают лишь меховые набедренные повязки с привязанными впереди кожаным фаллосом, а сзади – хвостом. Один из них, надев маску исполняет танец сатира, остальные беседуют между собой, держа маски в руках. Таким образом, мы видим актеров, собирающихся играть пьесу Деметрия. Роспись вазы дает наилучшее представление о внешнем виде хора и его корифея в сатировской драме конца V- начала IV в. до н. э.[493]

Картины на двух аттических вазах IV в. до н. э. из Пантикапея также связаны с сатировскими драмами. На краснофигурной ойнохое нарисован сатир, подкрадывающийся к нимфе, беседующей с ребенком-сати-ром; так вазописец запечатлел веселую сценку из сатировской драмы[494]. Сюжет о детстве Диониса из другой пьесы того же жанра украшает крышку краснофигурной леканы (рис. 55)[495]. О том, что это не просто иллюстрация мифа, говорят костюм одного сатира, аналогичный представленному на кратере Пронома, и фигура музыканта, играющего на аулосе. Он одет в длинный нарядный хитон, характерную одежду аккомпаниатора в театре. Близкую параллель этой фигуре можно увидеть на мозаике II в. до н. э. со сценой обучения актеров, одетых сатирами[496]. В той же позе в фас к зрителю авлет стоит и играет на таком же длинном аулосе, указывающем на низкий тембр инструмента. Он так же увенчан венком и одет в ниспадающий до пола узорчатый наряд, имеющий длинные рукава и круглый открытый ворот.

Сюжет пьесы заимствован из мифа о воспитании маленького Диониса нимфами. Художник изобразил сатира, передающего младенца нимфе. Здесь же нарисована пантера, священное животное бога, и виноградная лоза. Остальные персонажи представляют традиционные для вазописи сцены преследования нимф сатирами. Сюжет пьесы о воспитании ребенка Диониса знали также жители ольвийской хоры. На поселении Глубокая пристань найдена терракота, изображающая в полный рост актера в маске силена, держащего на руках маленького Диониса[497].

Рисунки и статуэтки не воспроизводят в точности ту или иную драматическую сцену, но представляют импровизацию художника на тему определенной пьесы и связанного с ней мифа. Поэтому наряду с актерами и музыкантами вазописцы включали в свои картины мифические персонажи без театральных костюмов.

Изображения трагических актеров и масок на предметах искусства в коллекции археологических материалов из Северного Причерноморья встречаются значительно реже, чем аналогичные комические образы. Полностью уцелела терракотовая фигурка трагического актера из Фанагории[498]. Она сделана из местной глины на рубеже нашей эры и не принадлежит к хорошим образцам древней коропластики. Лицо актера скрывает трагическая маска, увенчанная высоким онкосом – треугольной приставкой, увеличивавшей рост исполнителей героических ролей в трагедии. На маске выделяется большой раскрытый рот с опущенными углами. Одетый в длинный плащ актер стоит, перебирая рукой струны какого-то неясно изображенного музыкального инструмента. Судя по форме и тому, что инструмент оперт на стоящую рядом высокую подставку, это – тригон, род древней арфы.

Разные виды театральных масок сейчас известны по их терракотовым копиям и изображениям на предметах искусства. Настоящие маски делали из пропитанной гипсом материи и иногда из дерева, затем их раскрашивали и к верхней части прикрепляли парик. Искусством изготовления масок владели специально обученные мастера, называвшиеся ?????????? (Aristoph. Eq. 232; Aristot. 450 b, 20). Актер во время действия переодевал несколько масок, показывая, как меняется настроение или состояние героя (например, смена маски требовалась Эдипу после его ослепления), либо переходя к другой роли, потому что один и тот же артист зачастую изображал нескольких персонажей. По большей части маски представляли типы, хорошо известные и понятные зрителям. Но иногда, особенно в афинском театре V в. до н. э., изготовляли маски имевшие сходство с высмеиваемыми людьми; такой была маска Сократа в «Облаках» Аристофана (Ael. Var. Hist. II, 13). Множество различных типов масок описано в словаре Поллукса (IV, 133-154). Он назвал 28 трагических масок: 6 видов стариков, 8 – юношей, 3 – слуг и 11 женских масок. Для новой комедии Поллукс перечислил 11 разновидностей масок юношей, 9 – стариков, 7 – рабов, 14 молодых и 3 старых женских маски. По маске зритель сразу понимал, каковы пол, возраст, социальное положение и даже основные черты характера того или иного персонажа.

Находки терракотовых копий в Северном Причерноморье показывают, что местные греки знали много разновидностей театральных масок. Среди трагических наиболее выразительна маска I в. н. э. из Пантикапея (рис. 56)[499], а среди комических – выполненная в IV в до н. э. маска раба из Ольвии (рис. 57)[500]. Там же найдена крупная терракотовая маска, возможно, служившая украшением театра[501]. Наибольшее количество масок в Северном Причерноморье обнаружено при раскопках Боспора[502].

Театральные маски часто украшали вазы с дионисийскими сюжетами. Таковы рельефные трагическая и комическая маски на серебряном сосуде IV в. до н. э. из Пантикапея; вазу украшают виноградные листья и грозди, а ручки вазы сделаны в виде фигурок сатиров с сирингами в руках[503]. Керамический сосуд II-I в. до н. э. из города Кепы имел ручки в форме комических масок[504]. Кроме того, трагические маски нередко встречаются среди гипсовых прилепов на боспорских саркофагах. Это объясняется связью театрального искусства с культом Диониса. Он, подобно всякому земледельческому богу, имел хтоническую ипостась, соотнесенную с загробным миром. Возможно, некоторые маски из Северного Причерноморья воспроизводят не театральные, а использовавшиеся во время мистерий.

С определенной сценической ролью можно связать несколько масок и статуэток Геракла, любимого персонажа как трагедии, так и комедии. Одна боспорская маска героя относится к его серьезным образам[505], а четыре статуэтки V-IV вв. до н. э. из Пантикапея, Феодосии и Херсонеса представляют Геракла в комедиях. Там он изображался пьяницей и обжорой; достаточно напомнить его роль в «Птицах» Аристофана. На упомянутых статуэтках Геракл одет в костюм комического персонажа с привязанным фаллосом; актер снабжен атрибутами героя – львиной шкурой и палицей. Феодосийская и две херсонесских статуэтки сделаны в Аттике, а пантикапейская местного производства[506].

В V-IV вв. до н. э. терракотовые статуэтки актеров (главным образом комические) поступали в Северное Причерноморье из Аттики[507], а в эпоху эллинизма их стали привозить из Малой Азии и некоторых других областей Эллады. Например, фигурка комического актера из Мирмекия изготовлена в конце IV в. до н. э. в Коринфе[508]. В то же время появляются подобные терракоты местного производства[509].

Комические персонажи из древней и средней комедии одеты в обтяжное трико, короткий хитон и плащ. Под ними прикреплялись утолщения, деформировавшие торс, с нижней части которого свисал большой кожаный фаллос. Уродство фигуры усугублялось широкой маской, делавшей актера большеголовым и лишавшей его шеи. Этот гротескный костюм, вероятно, заимствован из народных маскарадов, представлявших фаллических демонов[510]. В таком наряде мы видим актера древней комедии на двух сходных статуэтках из Ольвии и Пантикапея[511]. Аттические скульпторы зачастую изображали комических актеров в роли раба, сидящего на алтаре; там он, наверное, искал убежище от наказания после совершения недостойных проделок[512]. Подобные терракотовые статуэтки и фигурные сосуды найдены в Ольвии, Пантикапее и в кургане Большая Близница на азиатской стороне Боспора[513].

Комический актер в женской роли представлен тремя похожими статуэтками IV в. до н. э. из Ольвии, Пантикапея и кургана Большая Близница. Артист одет в женский хитон и гиматий, из-под которых выпирает большой живот. Возможно это гротескный образ беременной старухи[514]. Иногда коропласт снабжал актера атрибутом, напоминающим хорошо известный образ из одной или нескольких пьес. Такова аттическая статуэтка IV в .до н. э. из Пантикапея, изображающая комического актера с молотом на плече[515].

Гротескные персонажи заполняли комедии вплоть до IV в. до н. э. Начиная с комедий Менандра, старинное одеяние комического актера сменилось обычной одеждой, исчезли фаллос и уродливые маски на положительных героях. Это отразилось на терракотовых фигурках из Северного Причерноморья. Редкая группа из двух актеров найдена в Пантикапее; один имеет маску и костюм раба, а другой – юноша в обычном одеянии и без маски. Трудно определить, желает ли он свалить раба с ног, или наоборот раб его поддерживает[516]. Может быть, коропласт изобразил сцену из местной комедии или во всяком случае из комедии, которую играли в театре Пантикапея.

Среди терракот из Северного Причерноморья встречаются замечательные изображения мимики актеров эллинистического времени, когда маски уже не всегда скрывали лица исполнителей. Таковы две прекрасно сохранившиеся головы актеров с небольшими рожками, указывающими на роль сатиров. Одна найдена в Фанагории а другая в Пантикапее; обе сделаны в малоазийских мастерских, и в них чувствуется влияние пер-гамской школы скульптуры[517].

Рассмотренные памятники изобразительного искусства показывают, сколь хорошо жителям Северного Причерноморья были знакомы театральные образы из пьес, известные во всей греческой ойкумене. Дионисийские и другие праздники в театрах Ольвии, Хесонеса и Боспора сопровождались представлениями трагедий и комедий. Многим, побывавшим в Элладе, эти представления напоминали увиденное в афинском и других театрах, а рисунки на вазах и терракотовые статуэтки воспроизводили в памяти полюбившиеся спектакли.