Декларация прав женщины и гражданки

Мужчины, можете ли вы быть справедливыми? Этот вопрос задает вам женщина. Вы не можете приказать ей молчать. Скажите мне, кто дал вам право унижать мой пол? Ваша сила? Ваши таланты? Взгляните на нашего Мудрого Творца, на величие природы, к гармонии с которой вы стремитесь, и, если сможете, найдите еще хоть один пример такого же деспотизма. Изучите мир животных, наблюдайте стихии, исследуйте растения и, наконец, все возможные органические формы существования и признайте свое поражение перед лицом тех доказательств, которые я вам предлагаю. Попробуйте, если, конечно, у вас получится, описать еще хоть один случай подчинения одного пола другому. Такое есть только в нашем обществе, потому что вся остальная природа устроена гармонично. Она образец вечного сотрудничества полов.

Только мужчины сделали из естественного разделения принцип.

Нелепый, слепой, псевдонаучный и деградировавший — в эпоху просвещения и мудрости! — до полного невежества мужчина хочет повелевать, поскольку только он наделен умственными способностями.

Он делает вид, что поддерживает Революцию, хочет равноправия и на этом останавливается.

Матери, дочери, сестры (и) гражданки требуют права быть представленными в Национальном собрании. Полагая, что неосведомленность и пренебрежение правами женщин — корень всех проблем нашего общества, мы решили выдвинуть торжественную декларацию естественных, неотъемлемых и священных прав женщин.

«Женщина рождена свободной и равной в правах мужчине. Социальные различия объясняются только соображениями целесообразности», — утверждала первая статья этого документа.

«Брак — могила доверия и любви. Замужняя женщина может бесстыдно рожать незаконных детей своему мужу и оставлять им наследство, которое им не принадлежит. Незамужняя женщина может лишь одно: древние бесчеловечные законы не позволяют ей дать своему ребенку имя и богатство его отца», — справедливо замечала Олимпия в «Постскриптуме», предлагая новую форму «Общественного договора между Мужчиной и Женщиной»: «Мы Имярек и Имярек, по собственному желанию соединяемся до конца наших жизней и до конца наших чувств друг к другу и принимаем следующие условия: мы намерены сделать наше состояние общим, оставляя за собой право разделить его по своему усмотрению между нашими детьми и теми, к кому испытываем особенную привязанность. Мы признаем, что наша собственность принадлежит нашим детям, независимо от того, кто является их настоящим отцом или матерью, и все дети имеют равное право на нашу фамилию. Таким образом, в случае развода мы обязаны разделить наше имущество и определить ту часть, которая по закону достанется нашим детям. В случае идеального союза тот, кто умрет первым, оставит свою долю собственности в пользу детей, а если кто-то умрет бездетным, то супруг или супруга по праву получит долю усопшего, если только покойный не завещал ее в пользу кого-то еще».

Олимпия всеми силами боролась с несправедливостью, и поэтому она не могла смириться с решением о казни короля Людовика XVI. Она даже требовала дать ей право самой защищать его в суде, но ей было отказано. С одной стороны, в ней говорило милосердие, с другой — сознание того, что живой король, находящийся во власти революционного народа, менее опасен, нежели кто-то из наследников престола, успевших выехать за пределы страны, кто провозгласит себя монархом после гибели Людовика. Она была далеко не единственной, кто протестовал против казни короля, эту позицию разделяли супруги Кондорсе и практически все жирондисты. «Королева Жиронды» — мадам Ролан — тоже была близкой подругой Софи.